ГЛАВА 1. ПЯТЬ СТАКАНЧИКОВ МОРОЖЕНОГО
Потом, когда Петька вернулся, ух и потешались над ним друзья!
— Расскажи-ка нам, братец, как же это ты умудрился воспаление лёгких-то в мае схватить? — фыркал Серёжка Крючков. Лучший друг Петьки, между прочим, они с ним в школе за одной партой сидят.
— Как, как? — надувал щеки Петька. — Вот сам схватишь, тогда и узнаешь, как.
— Да он мороженого, знаешь, сколько перед этим умял? — встряла в разговор Маша Пшичкина. — Пять стаканчиков за раз заглотил!
Она так страшно таращила глаза, как будто Петька не каких-то пять мелкотравчатых стаканчиков, а целого бегемота съел. Но насчёт мороженого это она в точку попала. Было дело.
В общем, это папа Серёжи виноват. Однажды он с работы шёл, как всегда, навеселе. И вот, представьте себе, какая на глазах многочисленных прохожих разворачивается драма.
Папа Серёжи хватает своей загорелой пятернёй Петьку за шиворот в тот самый момент, когда они с Серёгой гонятся за ушастым щенком со скоростью света или чуть быстрее, разворачивает к себе и говорит:
— На!
И высыпает Петьке в ладошки целую пригоршню монет.
Петька от всего этого прямо от смеха затрясся.
— Сын-то ваш вот стоит, туточки! А вы мне деньги даёте!
— Он балбес, а ты хороший мальчик, — объяснил папа Серёжи. — Купи себе мороженого, Федя.
И, шатаясь, пошёл домой.
Ради такого случая Петька решил на время кардинально изменить свою жизнь — поменять имя и немного побыть Федей.
Мальчиком он был послушным и приказ Серёжиного папы выполнил на «отлично»: на все его монетки купил пять стаканчиков мороженого и сразу прямо на месте скушал их один за другим.
— Дай хоть разик-то куснуть! — глотая слюни, упрашивал Серёжа.
Но Петька замотал головой:
— Ты балбес, а балбесам не положено. Слышал, что папка твой сказал?
В общем, благодаря Серёжиному папе Петька попал в больницу, а Серёжа не попал. И теперь, слушая рассказ Петьки, очень об этом жалел. Нет, он, конечно, до смерти боялся всяких там уколов. Но вытерпел бы их целую тыщу, чтобы только одним глазком поглядеть на Белого льва, с которым подружился Петька, когда лежал в той самой больнице. Но давайте не будем забегать вперёд и начнём с самого начала, хорошо?
ГЛАВА 2. ПОТАЙНОЙ ХОД
Петька крепко сжимал в своих ледяных ладошках тёплую мамину руку. Иногда её лицо попадало в полосу света от фонаря, мимо которого проносилась «скорая», и Петька на мгновение видел её красивые усталые глаза.
У дежурного врача глаза тоже были усталыми. Когда Петьку привезли из рентгеновского кабинета, он посмотрел на снимок, нахмурился и сказал:
— Мальчик уже большой, положим одного. Можете ехать домой.
— Разрешите, я посижу с ним? Видите, ему же очень плохо! — взмолилась мама.
— Нет, — отрезал доктор.
У Петьки от подступивших к горлу слез перехватило дыхание. Он попытался схватить ускользающую мамину руку, но его стал душить кашель. Ослабевшего Петьку повалили на каталку, сделали больной укол и повезли по длинному тёмному коридору — в палату. Там медсестра уложила его на кровать, сделала ещё один укол и вышла.
В палате было темно и тихо. В большое окно смотрели яркие звезды. Глядя на них, Петька вспомнил дом и внезапно зарыдал от горя и одиночества.
— А ну не шуми, — вдруг зашипел из темноты женский голос. — Малыша разбудишь — в коридор выгоню.
От испуга Петька вскрикнул. Только сейчас он разглядел в дальнем углу полную тётю в косынке с младенцем на руках.
Петька вжался в угол своей кровати, стараясь не двигаться и не дышать. Но предательский кашель набросился на него с новой силой. Петька заткнул себе подушкой рот, но это не помогло. Громкий кашель прорвал заграждение и вырвался наружу. Малыш на руках у женщины проснулся и захныкал.
— Ах ты, гадёныш! — тётя вскочила с кровати, схватила Петьку за шиворот и выставила в тёмный коридор.
В коридоре было страшно, но и в палату мальчик вернуться не мог. Он стоял босиком, прижавшись спиной к облезлой стене, и тихо плакал, свистя на все лады простуженными лёгкими.
Вдруг в тишине раздался чей-то тихий смех. От выступа в стене отделилась крохотная фигура и сверкнула на Петьку парой насмешливых глаз.
— Д ты прямо человек-оркестр! — сказал незнакомец.
— Ты кто? — спросил ошарашенный Петька. — И чего шляешься по ночам?
— Больной был укол? — вместо ответа спросил незнакомец. — Знаю, хлористый кальций. Мне таких уже тыщу сделали, но я не плачу.
— Это не из-за уколов, — всхлипнул Петька. — Я по маме очень скучаю.
Маленький незнакомец хлопнул его по плечу:
— Пойдём, я тебе кое-что покажу. Только иди тихо.
Он взял Петьку за руку и потащил за собой в другой конец коридора. Мальчики прокрались мимо спящей на сестринском посту медсестры, свернули в узкий мрачный проход и остановились перед дверью, над которой болталась тусклая лампочка. На двери висел громадный навесной замок.
— Видал? — прошептал таинственный незнакомец.
— Ух ты, какой большой! — присвистнул Петька. — А куда эта дверь ведёт?
— На свободу! — с торжественным видом изрёк мальчуган. — И сейчас мы там окажемся.
Петька улыбнулся. Он уже почти забыл о разлуке с мамой и даже о страшной тёте в палате. Его новый знакомый, судя по всему, был славным парнем, кем-то вроде Тома Сойера, о котором он недавно читал в книжке.
— Она ж закрыта! Дверь-то! — громко сказал Петька, забыв, где находится.
— Тсс! — прижал палец к губам паренёк. — Рекс-пекс-фекс!
Он сделал несколько пассов руками и… Просто раздвинул дужку замка. Тот, оказывается, был не заперт и держался лишь на ржавчине.
Мальчики распахнули дверь и оказались на заднем дворе больницы.
Их обдало ночной свежестью, оглушил стрекот цикад, над головой дрожали и переливались мириады звёзд.
— Смотри, — сказал новый Петькин друг. — Вон там — Большая Медведица, видишь? А вон — Млечный путь.
— Ой, — зачарованно прошептал Петька. — А вон падающая звезда! Загадывай желание скорее!
— Никакая это не звезда, а всего лишь искусственный спутник Земли. Они желания не исполняют.
— Мне срочно нужна падающая звезда, — решительно сказал Петька.
— Зачем?
— Я хочу немедленно выздороветь и оказаться дома.
— Это тебе до августа ждать придётся, они только в августе падают. А сейчас нам надо обратно. Никто не должен узнать о секретном замке. Иначе его закроют по-настоящему, понял?
— Понял, — сказал Петька. — Меня Петькой зовут.
— А меня — граф Монте-Кристо, — раскланялся незнакомец.
— Мелковат ты для графа, — засомневался Петька.
— Ну тогда зови меня Витькой Комаровым.
Мальчишки пожали друг другу руки, незаметно проскользнули в больницу и разошлись по палатам, уговорившись встретиться завтра после завтрака и капельниц. Тётю с ребёнком Петька уже не так сильно боялся. Он лёг на свою кровать и мгновенно заснул.
ГЛАВА 3. ГРАФ МОНТЕ-КРИСТО
Утро началось с хлопка по попе и резкой нестерпимой боли.
— А-ааа! — заорал Петька. — На помощь, люди добрые!
— Зачем же так драматизировать, молодой человек? — раздался сверху насмешливый голос. — Добрых людей тут нет, и никто вам не поможет. Держите ватку.
Петька резко обернулся и увидел над собой улыбающуюся во весь рот медсестру.
— Меня зовут Ксения Викторовна, — сказала она, — и у меня не забалуешь! Шаг влево, шаг вправо — кожу сдеру.
Несмотря на боль в мягком месте и чудовищные угрозы из уст медсестры, по лицу Петьки против воли начала расплываться улыбка.
— А что вы с кожей потом делаете? — осмелел мальчуган.
— Как что? Обратно надеваю, — захохотала Ксения Викторовна. — Но только на тех, кто берётся за ум и начинает хорошо себя вести! Что вам, молодой человек, скорее всего, не светит.
Она потрепала Петьку по
