Выбор — это проблема, а не свобода. Как бы ты ни поступил, все равно придется что-то или кого-то принести в жертву. Все дело в цене.
Барбара Верзбофски
***
Мы гуляем по зоопарку. Катя прежде никогда не была здесь, поэтому ее все удивляет и приводит в неописуемый восторг. Она долго изучает животных, смотрит на них своими большими, похожими на изумруды, глазами.
Подходим к вольеру с бородавочником.
Этого бородавочника я знаю давно. Помню, еще до войны, гуляя по зоопарку, мы с друзьями громко смеялись над серой пупырчатой мордой, украшенной плоским пятачком, и двумя изогнутыми желтоватыми клыками. Бородавочник слушал наш смех и недовольно косился на нас своими маленькими поросячьими глазками. Я уже не помню, кто именно прозвал его Борей. С тех пор я часто приходил сюда и здоровался с ним как с давнишним другом, поверяя ему все свои горести и радости. Боря похрюкивал и кивал головой, словно сочувствуя мне.
Катя тоже смеется, глядя на него, на его смешной подвижный пятачок.
***
Мы крепко сели на хвост этому далонгу. Он отчаянно пытался увести свой самолет из-под нашего прицела, но напрасно! От нас с Барби еще никто не уходил, недаром же мы стервятники-перехватчики, и жалованье нам платят не за то, что мы бравые ребята, а за работу.
Далонг нервничал, кидался из стороны в сторону, пытаясь скрыться в облаках, но лазерный прицел нашей ракеты держал его намертво. Далонг знал, что жить ему осталось несколько секунд.
— Амон, ответь Кондору, — послышался голос в шлемофоне.
— Кондор, я Амон, — ответила Барбара.
— Доложите обстановку.
— Ведем далонга. Мы у него на хвосте.
В ответ послышался треск помех.
Мы неслись на такой бешеной скорости, что самим ангелам было не поспеть за нашим самолетом. Густой синевой расплескался над нами небосвод с крохотным хрустальным солнцем и двумя розоватыми серпами местных лун. В сотне метров под нами клубились сизые кучевые облака, куда секунду назад нырнула серебристая стрела далонгского самолета. Вот он движется зеленой точкой на экране дисплея, сбрасывая высоту, — хочет уйти ближе к ущелью. Лихач!
