Когда-то я верила в судьбу или во что-то вроде этого. Я верила в богов, божеств и великий направляющий план. Почему меня так утешала вера, что я — лишь малый кусочек чего-то большего? Почему я упивалась мыслью о своей незначительности? Может, от отчаянного одиночества я так дорожила мыслью, что есть неустранимая, врожденная связь? «Вы не сумеете меня покинуть, потому что все мы — камни одной дороги».
Темноволосые братья и сестры, выбегающие ему навстречу, к этим самым воротам. Улыбка отца, материнские объятия. Ярость Решайе и их мертвые тела. Все произошло здесь, в этом доме. Перед нами был Корвиус — дом, где Макс провел детство. Ансерра склонила голову. — Он говорил, что ты не захочешь входить, — сказала она, — и велел передать, что чем скорее ты с ним переговоришь, тем скорее сможешь выйти. Макс, глядя перед собой, стиснул зубы до скрипа. — Он? — вырвалось сквозь сжатые зубы. — Кто же еще, — буркнула Нура, обходя нас. — Зерит, туда его, Алдрис
Вы служите Зериту Алдрису, — сказал он, — изменившему законному королю Ары Атрику Авинессу. И мы, разумеется, не можем этого допустить. Связь с Алдрисом делает вас предателями Ары и трона. Бросайте оружие.
. У меня всю жизнь вырывали из рук все, что я любила. Сердце мое не отрастило корней, потому что его вырубали каждые несколько лет. Можно научиться жить и без корней. Находить любовь там, где ее не существует, например в поверхностной нежности жестокого мужчины. Учишься принимать потери как часть своего существа и притворяться, будто не оплакиваешь каждую
«Никого не возводи на пьедестал! Кумир не слезет с него, чтобы тебя спасти, а ты, пока глазеешь на него снизу вверх, не заметишь, что у тебя под ногами».
