Оглавление

«Вот зеркало души моей…, оно через двадцать лет (если столько проживу на свете) будет для меня ещё приятно — пусть для меня одного! Загляну и увижу, каков я был, как думал и мечтал; а что человеку (между нами будь сказано) занимательнее самого себя?»

Н. М. Карамзин

От автора

Здравствуйте, друзья!

Перед вами второй том книги «Очерки». При подготовке к печати пришлось делить готовый сборник на две части. В первый том я включил очерки, посты из Живого журнала и прочие материалы, касающиеся моей семьи, друзей, встреч с интересными людьми, рассказы о милицейской службе и в органах уголовно-исполнительной системы.

Во второй том я поместил свои газетные публикации, размышления о православной вере, рассказы о поездках, о переезде в Анапу и о том, что я интересного нашёл для себя в этом прекрасном курортном городке, о моей общественной деятельности, а также о моих делах в Забайкальском и Кубанском казачьих войсках. Здесь же найдёте и семейные анекдоты.

Почти под каждым материалом есть дата. Я старался оставить всё в первозданном виде, потому что самые сильные и правдивые впечатления — описанные по горячим следам.

В моих очерках (условно будем называть все материалы очерками, хотя, по сути, очерков здесь не так много) вы встретите много имён людей, о которых можно более подробно узнать из первого тома. Чтобы легко находить информацию об этих персонажах, я снабдил книгу именным указателем.

Читать книгу можно с любого места. Единственное, что объединяет всё написанное — это мой собственный взгляд на описываемые события и персонажи. А я в жизни человек весёлый, поэтому многие вещи я вижу через розовые очки и отношусь к ним с юмором.

Напоминаю, что сети Интернет можно найти и заказать мои бумажные книги: «Стихи», «Конь пегасый», «Рассказы на одну букву», а также первый том «Очерков». Я уже готовлю к печати сборник «Проза», в планах опубликовать «Вестник Клуба Последняя Пятница».

Ну а теперь представьте, что вы пришли ко мне в гости, мы расположились на кухне, я налил вам чаёк, поставил на стол вкусняшки и начал свой неспешный рассказ…

С уважением, Александр Полуполтинных

Мои принципы жизни

Мой самый главный принцип — это всегда жить по принципам, правилам, законам и нормам. Считаю, что правила не усложняют, а здорово облегчают нашу жизнь. Например, перехожу улицу только на зелёный свет. Другие мечутся вдоль обочины, бегут, и черт знает, о чём думают в этот момент — как бы не попасть под машину, матерят водителей, нервничают… Я же, стоя в ожидании своего зелёного, могу думать о каких-то философских вещах, просто о чём-то приятном, что-то планировать. Загорелся зелёный свет — пошёл спокойно. Так и в жизни, наверное, — жди своего зелёного, не мечись!

Второй мой принцип — всегда оставаться самим собой, и — будет мне счастье. Этот принцип основан на теории смыслов известного психолога Виктора Франкла. Теория заключается в максимальной открытости людям. Когда тебя принимают таким, какой ты есть, а не того, кого ты изображаешь, — это счастье.

Не люблю говорить о деньгах, о материальном. На самом деле человеку нужно в жизни очень мало. На меня абсолютно не действует реклама. Я выбираю вещи для себя из соображений удобства и пользуюсь ими насколько это возможно долго. У меня, например, есть кепка-жириновка, которую ношу с 1996 года. Она кожаная, шита на заказ, и я очень её ценю — второй такой точно ни у кого нет.

В последнее время я спрашиваю себя: что полезного я делаю для семьи, для общества, государства. В общем-то, я всегда жил по принципу «служить бы рад, прислуживаться тошно». Что бы я ни делал, должно приносить пользу: читаю ли я книжку дочке на ночь, пишу ли что-нибудь у себя в блоге или в газету. И вообще, считаю, что моё главное оружие — это перо, а точнее, слово (можно даже сказать Слово, тогда в этот термин вкладывается Божественный смысл, то есть слово, речь, несущее духовно-нравственный заряд).

В детстве мне казалось, что меня недостаточно хорошо воспитывают (я, конечно, ошибался), поэтому в «Отцах и детях» И. Тургенева мне понравился Базаров, который сказал, что «каждый человек должен сам себя воспитывать». Я уяснил эту мысль и старался всегда что-то для себя брать полезное из книг и от людей. Я всегда шучу: «От людей надо брать всё самое хорошее!»

Каждый вечер перед сном оцениваю прожитый день: что сделано полезного, хорошего, а что сделано не до конца, плохо. Но в первую очередь, я благодарю Бога за то, что Он вообще даровал мне этот день, который я провёл среди родных, близких, друзей…

Настоящий друг это тот, кто не притворяется и остаётся самим собой. Это, опять же, теория Виктора Франкла — реализация себя в других, и наоборот, реализация окружающих через тебя. Слово реализация здесь означает полное принятие человека со всеми его прибабахами и тараканами. Этот принцип позволяет мне иметь только друзей и совсем не иметь противников. Нельзя переделывать в другом человеке что-то под себя. Надо принимать его таким, какой он есть. В народе говорят: «будь проще, и люди к тебе потянутся» — это верно на все сто.

Мои родители хоть и умерли, но связь с ними я ощущаю всегда. Как человек верующий я всегда молюсь за прощение им грехов и прегрешений и дарование Царства Божьего. Почитание родителей — это одна из главных заповедей. Это не просто заповедь, а заповедь с условием. Если её перевести простым русским языком с церковно-славянского, то получится так: уважай родителей и будет тебе счастье и долгие годы жизни. По-моему, стоит такую заповедь соблюдать.

В семье очень важно уступать друг другу. В русской христианской традиции вообще нет понятия «плохая жена» или «плохой муж». Любую жену и мужа, с которыми тебя свела судьба, надо любить и никаких гвоздей! Но это только к зрелому возрасту начинаешь понимать. И не имел бы я двух неудачных браков, и растил бы кучу детей. Поэтому «гражданский брак», или пробный — это самообман. Это не готовность преодолевать трудности, а лазейка для отступления в трудный час.

К деньгам я равнодушен. Курсы доллара, евро меня никак не трогают. За высокими процентами в банке не гонюсь. Никогда не гонялся за деньгами и считал, что много им чести от этого. Они, правда, тоже не спешат за мной гоняться, но всё равно я никогда не бедствовал. Главное (это ещё один мой принцип) — жить по средствам, то есть тратить столько, сколько есть в наличии. Я никогда не лезу в долги к чужим людям. У меня дома есть мамин кошелёк. Когда она умерла, там оставалось три тысячи денег. Этот кошелёк так и лежит у меня с этими тремя тысячами. Когда приспичивает с деньгами, я говорю: «Займу у мамы», беру, а потом возвращаю долг в этот же кошелёк.

Я не могу и не умею обманывать. В детстве я услышал сказку (кстати, нигде теперь не могу её найти, может, читатели помогут?) про мальчика, который никогда не обманывал. Его хотели всячески спровоцировать на обман, но он не поддавался. Стригли, например, овцу с одной стороны и вели мимо его окна. И он потом на вопрос: видел ли он стриженую овцу, отвечал, что овца с того бока, который видел он, действительно стрижена. Или мальчика переодевали девочкой, а он отвечал, что видел ребёнка, одетого как девочка. Вот такой правдолюб этот мальчик. Я когда пишу какой-то материал, всегда стараюсь писать только то, что видел своими глазами. Или делаю ссылку: тот-то сказал так-то.

Я — вечный студент. Мне очень нравится учиться. Я как-то считал ради интереса, что всего я учился в высших учебных заведениях (заочно и очно) двенадцать лет. У меня даже есть такой стишок:

Очень люблю слушать лекции умных людей, учёных. Когда я учился на юридическом факультете, мне нравились лекции В. И. Василевского по «Истории КПСС», а в педуниверситете лекции Л. В. Камединой — заслушаешься!

Главное дело моей жизни — писать. Начал я писать в шестом классе средней школы. Писал стихи, рассказы, выпускал газеты, которые представляли собой согнутые пополам тетрадные листки. Писал дневники. У меня сейчас целая коробка с исписанными тетрадями. Для друзей по Клубу Последняя Пятница (мы собирались в последнюю пятницу месяца) я писал и выпускал «Вестник» в течение 10 лет! Служил редактором в газете «Резонанс» и там писал. Сейчас пишу в «Живом журнале» — каждый день! Много пишу в комментариях. Кроме того, иногда развлекаю себя писанием стихов и прозы.

В юности мечтал посадить кедр в лесу за микрорайоном Сосновый Бор и пирамидальный южный тополь в городе. Мы с другом одноклассником как-то сделали посадку кедра — зарыли большой пакет кедровых орехов. У меня есть стихи с таким концом:

Тополь я пытался привезти из Краснодара, но черенки, которые я вёз, обёрнутые во влажную ткань, загнили…

В детстве я дважды доставлял родителям большие неприятности. Первый раз — чуть не утонул. Это случилось на Троицу в пос. Молодёжном Приаргунского района, где я родился. Весь посёлок выехал праздновать на природу. А я потерялся. Нашли меня лежащим в воде. Спас меня Пётр Абрамович Пометов. К сожалению, он умер в прошлом году. Второй раз, когда я ещё не умел ходить, выполз или вывалился из кроватки и уполз на скотный двор. И вот не знаю, то ли это фантазии, то ли реальные воспоминания — помню клочки сена, большие копыта, свиные рыла, корыта…

В школе меня считали тихим хулиганом, который все свои проказы тщательно скрывает. Но это не так. Главное, что это меня никак не задевало. Главное самому знать о себе правду (это мой принцип), а что думают про меня другие — это не имеет никакого значения. К оскорблениям отношусь равнодушно. Научился этому у Артура Шопенгауэра в его «Афоризмах житейской мудрости».

В моем окружении только хорошие добрые люди. Это, скорее всего, от умения выбирать друзей или от способности видеть в людях только хорошее. На Кубани, где я сейчас живу, меня окружают только добрые бескорыстные люди, хотя многие пытаются убедить меня, что есть тип людей, которых зовут «кубаноидами» и приписывают им все самые гадкие качества. Не знаю, мне такие не попадаются почему-то. Люди на Кубани отзывчивые, конечно, не как забайкальцы, но достаточно открытые.

Человек, к которому я прислушиваюсь — это моя жена. И вообще всегда надо прислушиваться только к самым близким людям (принцип, однако!), потому что они тебе никогда не посоветуют плохого.

Патриот — этот тот, кто, прежде всего, воспитан как патриот. Патриотами не рождаются, ими становятся. С молоком матери, с первых рассказов отца человек должен впитывать в себя красоту и славу края и страны, где ему выпало родиться. Патриот — это надпартийное, внеидеологическое понятие. Нельзя быть только патриотом Советского Союза и отрицать историю периода правления Романовых. Нельзя восторгаться подвигом советских солдат и отрицать подвиги офицеров Белой армии. Нельзя делить историю на «до 1917 года» и «после 1917 года». Человек должен быть патриотом и Древней Руси, и Императорской России, и СССР, и Российской Федерации — всё это история побед, достижений. Это один путь, одна судьба. Просто в этой одной большой богатой истории случались трагические и даже позорные и преступные периоды, и это надо честно признавать и принимать.

Щедрость — это когда делишься последним куском или вовсе отдаёшь последнее нуждающемуся больше, чем ты.

Я твёрдо уверен, что сказанное не пропадает зря. Мне очень нравится евангельская притча о сеятеле. Я тоже сею — мысли, идеи. Я часто призываю людей поступать именно так, а не иначе. Я уверен, что пропаганда, агитация не потеряли своего значения и воздействия и до сегодняшнего дня. Я уверен, что если тысячу раз повторить слово халва, во рту станет сладко. Я надеюсь, что моё слово, мои призывы упадут и на добрую почву, и дадут свои всходы, а, может быть, и принесут сторичные плоды.

Нужно научиться с мудростью использовать время. Время сеять и время собирать. Жить по плану — это ещё один мой принцип — тогда всё успеешь. Если каждый день читать по одной странице самого занудного текста, то за год можно одолеть целый том.

Мой самый любимый писатель Иван Алексеевич Бунин. Поражаюсь его способности угадывать и описывать самые лёгкие движения чувств. Его «Лёгкое дыхание», помните? В своём литературном творчестве я равняюсь только на него, не ниже. «Прохладный дом, так знакомо пахнущий восковыми свечами, липовым цветом, буфетной, казацким седлом, …опустевшими перепелиными клетками» — гениально!

Когда я начинал свой профессиональный путь, я не думал, что дослужу до звания подполковника внутренней службы. Как за деньгами, так и за званиями я тоже не гонялся. Я служил на одном месте, в редакции газеты УФСИН. «Потолок» в звании майорский. Но потом «потолки» наши московские чиновники подняли, я получил подполковничьи погоны, оклад, а «потолки» при очередном витке административных реформ — бац! — и опустили. А звание и оклад остались.

Самое высокое и почётное звание — это мать. Я всегда поражаюсь женщинам, у которых много (а по нашим современным меркам это три и более) детей. В России сейчас рожать — это просто стратегически важная задача.

Больше всего я боюсь забвения. Не в плане творческом, в плане человеческом, земном. Я занимаюсь своей родословной, нашёл в государственном архиве имена моих предков, начиная с 1796 года. Они жили в селе Захарово Красночикойского района. Какое это зажиточное село! Из 139 домохозяйств лошадей не имели только 9 хозяев, зато верблюдов 138 — почти по одному на двор! А нам коммунисты рассказывали сказки-страшилки про царские времена. Историю надо изучать не по учебникам, написанным в советское время, а по архивным документам. Поэтому я в молитвах вспоминаю о прежде почивших предках, и знаю, они обо мне на небесах пекутся тоже. Я бы хотел, чтобы и обо мне вспомнил кто-нибудь через 200—250 лет и помолился о моей грешной душе.

В людях я ценю верность, преданность. Почему я и нашим легендарным земляком-куранжинцем атаманом Семёновым восторгаюсь. Почему я и чаю, когда уберут на задворки памятники изменнику Ульянову (Ленину). Ценю верных друзей, одноклассников, братьев-казаков, которых осталось много в Чите, и которых встретил на кубанской земле.

Литература для меня — хобби. Я намеренно не вступаю в какие-то профессиональные союзы, потому что, мне кажется в последнее время, роль и значимость их уменьшилась. Есть «Союз писателей России», «Союз российских писателей» — и это разные организации со своими членами, председателями, уставами и т. д. А есть Международное сообщество писательских союзов, и можно стать его членом. А в Анапе есть свой Союз писателей г.-к. Анапа. Я считаю, если у автора что-то в литературе получается, то его и так будут печать и читать.

Мне очень приятно, что в Чите знают мои стихи, дети к праздникам учат мои «Забайкальские подснежники» («Где тропки топкие и пни горелые…»), полицейские поют мои «Чёрные береты», а в УФСИНе — «Марш Забайкальской УИС» на мои слова. Я всегда завидовал тем авторам прошлого, стихи и песни которых исполняют, даже не задумываясь, кто их написал. Например, автор «В лесу родилась ёлочка…» Р. А. Кудашёва. Мне кажется, что свою «ёлочку» я уже написал.

В Анапе мне удалось убедить местных поэтов и писателей проводить свой литературный фестиваль. Я рассказал им о фестивале «Забайкальская осень», заинтересовал. Нашлись, конечно, скептики, которые сказали, что это потребует больших финансовых вложений. Но моя идея через Интернет, через мой блог в Анапе всё-таки дошла до управления культуры г-к Анапа, до краевого центра — в писательскую организацию дали команду разработать положение фестиваля… В общем, I Всероссийский литературный фестиваль-конкурс «Поэзии прекрасный свет» через год, в октябре 2015 года, состоялся. Руководство города обещало, что фестиваль станет ежегодным, поэтому я приглашаю земляков в нём участвовать.

Специально для сетевого издания Zab.ru,

опубликовано 3 февраля, 2016

О вере православной

Духовные сеятели на тюремном поле

С развитием демократизации и гуманизации условий отбывания наказания самые различные религиозные конфессии стараются образовать свои паствы в местах лишения свободы. Мне нередко по долгу службы приходится сталкиваться с представителями тех или иных религиозных организаций. Частые гости в наших исправительных колониях пятидесятники, адвентисты, баптисты, Свидетели Иеговы (признаны властями РФ экстремистской организацией) и многие другие. Все они чем-то похожи друг на друга: аккуратные причёски, дорогие костюмы, красивые галстуки, сверкающие туфли. Многие производят довольно приятное впечатление: улыбчивы, словоохотливы, с мягким тембром голоса. Но в отношении к иным нельзя не согласиться со священником Глебом Каледой, известным по своей духовной работе в Бутырской тюрьме: «Сплошь и рядом миссионеры-иностранцы отталкивают своим самодовольным видом, незнанием русской литературы и быта и огромным чувством превосходства над заключёнными и всем русским. Православие для них — религия варваров».

Другое впечатление производят наши православные священники: с открытой душой, добрые и простые в общении. Например, отец Игорь Арзуманов. Помню, как входил он в кабинет, где размещается служба УИН по организации воспитательной работы с осуждёнными: бородатый, в длинной чёрной рясе, с крестом на груди. Войдёт, перекрестится на стоящие повсюду иконы (много их присылают из колоний к различным конкурсам), на календарь с изображением златоглавого храма, даже на герб российский (ведь и там святой Георгий Победоносец), поздоровается со всеми за руку, пошутит, угостит (было и такое) румяными булочками («Матушка испекла!»), и светом добра наполняется помещение.

Сейчас много можно слышать высказываний в адрес так называемых религиозных сект, в том числе и со стороны православного духовенства. Под гнев святых отцов попали, например, даже Рериховский центр, недавно организовавший в одной из колоний выставку картин, и ивановцы, известные своей оздоровительной системой закаливания «Детка». Да что ивановцы! К деструктивным религиозным организациям приобщили даже небезызвестный «Гербалайф». А что? Налицо культ «продукта фирмы», есть и своего рода служения-презентации, а также и свои «святые», являющиеся примером чудесных исцелений.

Русская Православная Церковь, видимо, забыла, что сама недавно находилась под запретом. В 70-х годах, учась средней школе, и мне довелось испытать пресс «воинствующего атеизма»: как-то на уроке русского языка я написал сочинение на религиозную тему. Что там началось! Педсоветы, родительские комитеты, рейды домой, допросы родителей, выявление круга общения… Поэтому, что такое быть инакомыслящим мне известно.

Когда-то Понтий Пилат, глубокомысленно произнеся «Что есть истина?», отдал на расправу самого Христа. С тех пор человечество так и не нашло ответ на этот непростой вопрос.

Были времена, когда суды инквизиции отправляли на костёр еретиков-учёных. Недалеко ушло время, когда самих священников ставили к стенке, сносили с лица земли храмы. Теперь маятник истории качнулся в другую сторону, и вот уже бывшие партийные бонзы стоят в храме со свечками. После более чем 70 лет безбожия, наконец, вера в Бога стала возрождаться, а вместе с ней — и свобода вероисповедания. Вышел закон, практически не ограничивающий деятельность религиозных организаций, за исключением откровенно сатанинских, которые, кстати, в официальной регистрации никогда не нуждались и не нуждаются.

Неохватная целина человеческих душ после длительного прозябания требовала духовных пахарей и сеятелей. И они пришли. И, конечно же, они устремились в зоны и тюрьмы, где ещё вчера ношение крестиков считалось злостным нарушением режима. И заключённые искренне принимали это духовное освобождение: охотно крестились, исповедовались, причащались.

С тех пор число верующих в местах лишения свободы из года в год растёт. И, дай Бог, чтобы их становилось всё больше, ведь положительное влияние религиозных деятелей различных конфессий бесспорно. У верующих, по наблюдениям администрации колоний и СИЗО, меньше нарушений режима, а у иных они прекращаются вовсе. Стоит ли сомневаться в пользе религиозных миссионеров? «По плодам их узнаете их», — учил Христос (Мф.7:16).

Но, тем не менее, то там, то здесь среди осуждённых случаются конфликты на религиозной почве. Одни доказывают, что икона, крестик — это идолопоклонство, другие в ответ рвут «сатанинские» книги, изданные на Западе. И всё же православный человек должен, получив пощёчину, «подставить другую щеку», то есть уметь относится ко всем окружающим с братской любовью, понимая, что если человек принадлежит другой конфессии, то это только ещё один повод помолиться за заблудшего, а не способствовать через неумеренную ревность к Богу, как своему, так и чужому падению в грех. Хотелось бы напомнить всем верующим слова, с которыми всегда обращался Иоанн Богослов к братьям по вере: «Чадца, любите друг друга».

«Жатвы много, а делателей мало» — это о кадровом дефиците в РПЦ. Сегодня в духовном окормлении нуждаются не только заключённые, но и персонал пенитенциарных учреждений. Православных же священнослужителей явно не хватает. А из имеющихся не все хотят идти служить в зону. Тот же отец Глеб Каледа говорил: «Катехизаторская и миссионерская работа, которую ведёт Русская Православная Церковь в местах лишения свободы, явно недостаточна ни по своему объёму, ни по своему уровню. Многие священники боятся тюрьмы…». Поэтому до обидного становится, когда наших российских зеков крестят представители германских и американских церквей.

Ничто не сравнится с красотой убранства православных храмов! Золотые оклады икон, неподвижные огоньки свечей, запахи ладана и воска… Умиротворённость и торжественность во всем. Всё это оценил ещё князь Владимир, креститель Руси. Какой истинно русский откажется от всего этого?

Однако человеческой натуре свойственно искать новое даже в вопросах веры. Многие хотят постигать учение Бога вширь и вглубь, а некоторые религиозные организации дают именно такие знания: они глубоко исследуют Священное Писание, преподносят Слово Божие с учётом современных потребностей людей, которые в отличие от первых христиан живут в мире, далеко продвинувшемся вперёд в области научных открытий и философских познаний. По-моему, такое глубокое изучение Библии только укрепляет истинную веру.

Первой религией на земле считается язычество, в 6—5 веках до нашей эры появился буддизм, в 1-ом веке зародилось христианство, а в 7-ом — ислам. Возникнет ли на почве новых религиозных течений какая-либо новая, мировая, религия, кто знает? Легче поверить, что существующие будут крепнуть, а их паствы расти.

Думаю, пройдёт ещё немного времени и люди смогут в полной мере осознать завещанное Иисусом Христом: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга… По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Иоанна 13:34, 35; 15:12,13).

«Резонанс», 2003

Чтобы найти потерянное

13 июля 2006 года на территории исправительной колонии №1 города Нерчинска епископ Читинский и Забайкальский Евстафий провёл богослужение по случаю закладки первого камня будущего храма в честь и память новомучеников и исповедников Российских.

Год назад, разговаривая со своими коллегами: заместителем Иваном Сусловым и начальником отдела воспитательной работы Виктором Колодиным о мерах по снижению нарушений режима содержания, начальник ИК-1 Валерий Герман предложил: «Почему бы нам не поставить в колонии часовню или небольшую церковь? Привлечём сотрудников, осуждённых и общими силами построим». Конечно же, у этого начинания сразу появились противники в лице оперативных и режимных работников. Потребовалось время, чтобы убедить их и весь личный состав, что храм в учреждении послужит только на благо.

Прошёл год, и сегодня на хозяйственном дворе можно видеть свежеструганный сруб будущей церкви. С огромным воодушевлением принялись за доброе дело осуждённые. Если до начала строительства православных верующих насчитывалось с десяток, то теперь их количество возросло до 24. А когда храм будет перенесён на отведённое место напротив клуба-столовой, по мнению о. Димитрия, окормляющего «единицу», количество верующих возрастёт в разы. Колонийский храм станет самым высоким сооружением в колонии, крест, венчающий купол, взметнётся в небо на 22 метра. Это выше пятиэтажного дома!

Символично, что закладка первого камня нового храма, который будет носить имя новомучеников и исповедников Российских, проводилась в преддверии 17 июля, дня, когда Русская Православная Церковь чтит память Государя Николая II и его Августейшей Семьи, скончавшихся как мученики, с непоколебимой верой и терпением.

Перед началом богослужения, епископ Читинский и Забайкальский Евстафий обратился к осуждённым:

«Сегодня в мире очень много греха, страстей, и, наверное, нет такого человека, которого бы не поразил хоть одним их них, — сказал он. — Вам, находящимся здесь, особенно трудно, поскольку вы лишены свободы. Однако самая идеальная свобода наступает тогда, когда человек освобождается от грехов. Это свобода, которую нельзя стеснить какими-то внешними препятствиями. Если человек, несущий заслуженное наказание, имеет эту духовную свободу, то ему значительно легче проводить время в неволе, осознавая, что он попал сюда не по чьей-то злобе, а по своему упущению, по своей ошибке.

Мы все не свободны от греха: согрешаем, если не делом, так словом, если не словом, так помышлением. И если мы не видим явного наказания за грехи, это не значит, что Бог это пропустил, это им не учтено. Всё Бог учитывает и соответственно наказывает человека — ни один грех не остаётся у Бога пропущенным. Дай Бог, чтобы строительство этого храма и само богослужение по случаю закладки первого камня послужили вашему духовному умиротворению, чтобы в ваших душах появился огонёк, который бы возродил в ваших душах подлинную свободу — свободу от греха.

Этот храм закладывается в честь новомучеников и исповедников Российских, пострадавших за правду, за веру, а вера православная всегда есть доброе основание в жизни каждого русского человека. Когда новые власти попробовали поставить другое основание, получилось, что наш народ утратил свою национальную идею, свою духовную направляющую, утратил истину. Сегодня мы возвращаемся к тем началам, которые испокон веков на Руси всегда считались основополагающими. Дай Бог, чтобы новый храм, как духовный маяк, и своим видом, и колокольным звоном указывал всем на добрую тихую пристань в бурном житейском море, которое кипит страстями и пороками, чтобы здесь мы находили подлинное успокоение, и, самое главное, осознание своего недостоинства пред Богом и вины пред людьми. И тогда все, что вас постигло, будет переноситься значительно легче. И это говорю не только я, это говорят люди, которые побывали здесь и милостью Божею являются православными людьми.

Православный храм — это не просто четыре стены, но и соответствующее наполнение. Но если вы будете молиться, то Господь непременно пошлёт всё необходимое: и иконостас, и колокола, и всю церковную утварь. Я же вам желаю Божией помощи в вашем духовном преуспеянии. Поверьте, это самое главное, это якорь, за который можно зацепиться и который никогда не подведёт. Дай Бог, чтобы вы познали мудрость, которую в назидание нам говорили наши благочестивые предки: с Богом хоть за море, а без Бога ни до порога».

Обращение владыки Евстафия внимали не только верующие, пришедшие принять участие в молебне, но и многочисленные осуждённые, находящиеся в своих локальных участках — зычный голос архиерея далеко разносился.

Затем началось богослужение. В основание нового храма заложили камень и капсулу с молитвой и свидетельством об этом знаменательном событии, а также частицу святых мощей священномученика Константина Богородского. Здесь же, до перенесения сюда сруба, установлен восьмиконечный деревянный крест.

Закладка храма во многом и заслуга настоятеля Воскресенского собора г. Нерчинска отца Димитрия (Каширина), молитвами и стараниями которого происходящее в колонии строгого режима стало возможным.

— Сегодняшнее событие я оцениваю очень положительно, — сказал о. Димитрий. — Это начало возрождения России, той православной России, за которую в годы Советской власти пострадали мученики и исповедники Российские, а это свыше 1000 новых святых. И сегодня борьба идёт за каждую человеческую душу. Если даже один человек выйдет из заключения и больше сюда не вернётся, значит, мы принесли великую пользу. Ведь Господь печётся и об одной овце, оставляя девяносто девять и идя за одной заблудшей.

Надо сказать, что, оклеветав, Господа распяли среди уголовных преступников. И первый человек, который попал в Царство Небесное, оказался рецидивист. Видимо, никаких благих дел он в своей жизни не совершил, преступления его дошли до такой крайности, что его распяли на кресте, а это считалось крайней мерой наказания. И вот, покаявшись на кресте, и получив за это прощение, он спасся. Господь нам этим показал, с каким тщанием мы должны относиться к людям, находящимся в темницах. Многие святые, начиная с апостолов Павла и Петра, прошли темницы, находились вместе с уголовными преступниками, спасали их многих и показывали нам образец для подражания. У Бога нет людей безнадёжных, всё зависит от свободного выбора каждого. Церковь, которая сегодня здесь заложена, призвана будет направлять свободную волю человека — к спасению, если он сам того захочет, или — к гибели. По крайней мере, всем будет дана возможность сделать такой выбор. К тому же здесь, в колонии, у заключённых есть и душевная скорбь, и свободное время. У каждого будет перед глазами истина, и уж как он к ней отнесётся, зависит от самого человека.

После совершения богослужения епископ Читинский и Забайкальский Евстафий побеседовал с верующими, окропил желающих святой водой, что в жаркий июльский день вдвойне приятно, ответил на многочисленные вопросы, посоветовал кроме обязательных утренних и вечерних правил читать Евангелие, псалтирь, особенно 90-й псалом «Живый в помощи», и вообще, чаще пребывать в молитве, которая приближает человека к Богу. По просьбе осуждённых владыка пообещал прислать им молитвословы, учебник «Основы православной веры» и ладан.

Осуждённый Анатолий Завгороднев рассказал, что в колонии стараниями администрации и о. Димитрия организована и действует молитвенная комната, которую свободно утром и вечером могут посещать все желающие. Порядок в ней поддерживает староста Валерий Баранов.

— Мы приложим все силы, чтобы построить храм Божий как можно быстрее, — заверил Анатолий. — В нём каждый найдёт то, что растерял на жизненном пути, пребывая в своей гордости, самолюбии и других пороках.

Разговор о духовных проблемах общества продолжился за трапезой. Поблагодарив начальника учреждения Валерия Яковлевича Германа за заботу о духовном здоровье своих подопечных и оказанный радушный приём, высокий гость отбыл в Читу.

«Резонанс», 2006

Хранимый Богом Валаам

Духовный форпост России

Добраться до этого северо-западного духовного форпоста России непросто. Сначала надо доехать до нашей северной столицы Санкт-Петербурга, затем автобусом — до маленького Приозёрска, и уже оттуда теплоходом или катером, как повезёт, — до самого Валаама. Валаамский архипелаг раскинулся далеко от материка, в Ладожском озере, самом крупном в Европе пресноводном водоёме. Это удивительное, находящееся вдали от мирской суеты место, будто особо предназначено для прославления величия Творца.

Что такое Валаам для православного человека? Это частица Земли Русской, земли священной. Предание говорит, что первым, просвещая языческие скифские и славянские земли, на Валаам пришёл апостол Христа Андрей Первозванный. Он разрушил языческие капища и воздвиг каменный крест. Благодатным своим домом избрала Валаамскую землю Пресвятая Богородица, чей образ был явлен на острове и получил название Валаамский. Список иконы особо чтим на острове.

Как владение Новгорода, Валаамские острова упоминаются с 12 века. Монастырь основан в начале 14 века. Находясь на границе новгородских владений, он служил крепостью, много раз отражал нападения шведов и не один раз подвергался разорению. 1611 году обитель разрушили до основания. Только в 1715 году по указу Петра I монастырь восстановили.

Расцвет Спасо-Преображенского монастыря пришёлся на 19 век, когда эту обитель стали называть Северным Афоном. К началу 20 века монастырь превратился в самую значительную обитель России почти с тремя десятками маленьких заводов: здесь варили смолу, выделывали кожи, делали кирпич, построили конюшни, молочные фермы и даже разбили фруктовые сады, где выращивались замечательные яблоки, многие сорта которых выведены на Валааме.

Но святую обитель снова ждали испытания. В 1914 году, когда на Русь снова пришла беда, многие иноки решили отправиться на поле брани. В монастырской летописи того времени записано: «Состоявшие в запасе братия и послушники, причастившись святых христовых таинств, отправились на пристань провожаемые всей братией». Многие из этих воинов-монахов уже никогда не возвратились в родную обитель.

Предательство окружения царя, крушение Империи и последовавший октябрьский переворот 17-го года принесли Валаамской обители новое, ещё более страшное, разорение. Древний уклад иноческого жития нарушили, двадцать три года Валаамский архипелаг принадлежал Финляндии.

После присоединения в 1940 году островов к Советскому Союзу монахи, боясь преследований и сталинских лагерей, покинули обитель, основав на финской территории Новый Валаам. В древних стенах монастыря разместили школу юнг, которых заставляли скребками уничтожать старинные росписи. Им так и командовали: «По святым разойдись!» Однажды во время такого кощунственного занятия одному юнге стало плохо, и он упал в обморок.

В 1945 году в монастырь свезли инвалидов войны с особо тяжёлыми увечьями, которых хотели скрыть с глаз советских граждан. Так впервые почти за тысячелетнюю историю Валаама на нем появились светские жители. Монашеские кельи переделали под жильё обслуживающего персонала дома-интерната. А в 1979 году, когда на Валааме заработал историко-архитектурный и природный музей-заповедник, в старинные здания заселились сотрудники музея. Всё это привело к страшному запустению древней обители, некоторые исторические строения попросту уничтожили.

В 1988 году часть зданий Валаамского монастыря передана Русской Православной Церкви. В декабре 1989, в канун праздника Святого апостола Андрея Первозванного на Валаам вновь вернулись монахи. В 1991 Спасо-Преображенскому Валаамскому монастырю дарован статус ставропигиального, т. е. находящегося в непосредственном подчинении Патриарху Московскому и Всея Руси Алексию II, который впервые побывал здесь 9-летним мальчиком в 1938 году. Сегодня в зданиях, ранее принадлежащих монастырю, ещё проживают миряне, большей частью пенсионеры, которые практически находятся на попечении монашеской братии. На острове действуют воскресная школа для детей и взрослых, бесплатная столовая. Здесь размещена единственная в России православная воинская часть.

Сегодня на Валааме возрождаются иноческие традиции. Строгий Устав Валаамской обители, введённый игуменом Назарием по образцу Устава Саровской пустыни, определяет хранить душевное и телесное безмолвие, запрещает оставлять у себя пожертвования, употреблять спиртное, покидать обитель, вести переписку без благословения настоятеля.

По святым местам

Суровый климат, строгий устав монастыря выковывали из его насельников истых молитвенников и чудотворцев. На старом братском кладбище покоятся сонм святых схимонахов. Среди братии Сергий и Герман Валаамские Чудотворцы, преподобные Авраамий Ростовский, Арсений Коневский, Корнилий Палеостровский, Савватий Соловецкий, Афанасий Сяндемский, Адриан Ондрусовский. Многие из них впоследствии основали другие знаменитые обители. Валаамским иноком стал и преподобный Герман Аляскинский — первый православный святой Америки.

Многие из них жили уединённо в скитах, которые разбросаны по всему Валаамскому архипелагу. Один из них — скит преподобного Александра Свирского. В маленькой, скрытой в скале пещерке святой устроил место для молитв. Свод пещерки так низок, что молиться в ней можно только стоя на коленях. Тусклая лампадка, небольшая иконка на полочке — вот всё, в чём нуждался преподобный для праведной уединённой жизни.

В тёплое время года на острова приезжают тысячи паломников. Особенно много их в августе, когда в главном, Спасо-Преображенском, храме обители празднуется престольный праздник Преображения Господня, или яблочный спас. На службу люди несут для освящения яблоки, в корзинках, вазах, украшенных цветами и свечками.

Посчастливилось, с благословения епископа Читинского и Забайкальского Евстафия, побывать на святой русской земле и нам, забайкальцам. Расселили нас в бывшем водопроводном доме в маленьких кельях, напоминающих купе вагона, с двухъярусными кроватями. Мужчины и женщины жили, конечно же, раздельно. Обедали и ужинали паломники в большой трапезной для гостей. Перед тем, как сесть за стол и после приёма пищи, обязательно творится молитва. С большим интересом взирали на нас, православных, иностранные туристы, для которых Валаам — не постижимая для их сердца экзотика. Кормят в монастыре вкусно и обильно, даже в пост. Так здесь заведено исстари, ведь у монахов много работы, и духовной, и физической, поэтому в четыре утра весь монастырь уже на ногах.

Нам, паломникам, посчастливилось молиться в главном храме обители в дни двух праздников — Преображения и Всех Святых на Валааме просиявших. Службы, проходящие при свечах, завораживают своей торжественностью и удивительным самобытным древним распевом хора валаамских монахов.

Посетили мы и некоторые из скитов: Никольский, Всехсвятский, Александра Свирского, церковь Валаамской Божией Матери, несколько часовен, поклонных Крестов, старое братское кладбище. Да что говорить — каждая тропинка на Валааме священна и памятна. Только два примера. На погосте, где покоится братия, есть могила схимонаха Григория, чудом спасшегося при кораблекрушении бывшего шведского короля Магнуса, ставшего монахом. А чугунный крест над могилой схимонаха Агапия, 23 года проведшего в полной слепоте и получивший дар непрестанной молитвы, мироточил.

Кто только не приезжал на Валаам! Учёные Менделеев и Иностранцев, художники Шишкин, Куинджи, Балашов и Васильев, писатели Лесков, Тютчев, Шмелёв, композиторы Чайковский, Глазунов и многие другие. Недаром Валаам называют «Честною и великою Лаврою» и «Северным Афоном» — так велико его значение для Святой Руси. В монастырских храмах много чудотворных икон, мощи святых основоположников обители Сергия и Германа, хранящиеся «под спудом», в скале, куда их поместили иноки, сокрывая от шведских захватчиков. Имеется на острове место, которое носит название Новый Иерусалим, где есть подобие Гроба Господня, Гефсиманский сад, Иордан и даже Мёртвое море.

Святую обитель посещали Императоры Александр I и Александр II. Недалеко от монастыря возведена мраморная часовня в честь иконы Божией Матери «Знаменье» в память посещения обители Александром Николаевичем с Августейшим Семейством. Известно, что в 1819 году как простой паломник Валаам посетил Царь Александр I. Победитель Наполеона, въезжавший с триумфом в Париж, сгибался вдвое, чтобы войти в обитель смиренного старца Николая. Отшельник предложил ему угощение со своего огорода. Стоящий рядом игумен Дамаскин сказал, что надобен нож, чтобы очистить плод, но Александр ответил: «Не надо, я солдат, и съем его так». На всенощной старый слепой монах Симон тронул рукой сидевшего рядом с ним Государя и спросил тихонько: «Кто сидит со мною?» Александр ответил: «Путешественник…»

Царю-новомученику Николаю II помешали побывать на Валааме война и революция. Но когда, после прославления в 2000 году в лике святых, образ Его доставили на остров — старинные иконы монастыря замироточили. Истекало миро даже из репродукции иконы «Георгий Победоносец».

К сожалению, мы не успели поклониться всем святыням Валаамской обители: три дня очень мало, чтобы обойти весь остров. Может быть, нам доведётся побывать на этих чудных, хранимых Богом островах, ещё раз?

«Резонанс», 2006

О святыньках

Лёшу Мусихина я встретил в соборе. Он низенький, коренастый, с всклокоченными волосами на крепком черепе (почти бунинский штрих), прошёл мимо меня с большим рюкзаком на спине, не заметил. Потом мы стояли вместе, молились, а после службы поехали ко мне в гости.

Мы давно с Лёшей не виделись, с самого лета. Лёша с супругой ездил в отпуск в Азов, Геническ, Киев, Почаев… Приехал оттуда с массой впечатлений, удивительных рассказов. Мне он привёз несколько святынек: антидор и просфору из храма Азовской Божией Матери, кусочек дерева от липы, посаженной Иовом Почаевским, песочек с могилы Амфилохия Почаевского, множество бумажных иконок. Лёша также подал мне завёрнутый в целлофановый пакетик засушенный цветочек.

— А это откуда? — спросил я.

— Это я поднял с дорожки, по которой несли икону Почаевской Божией Матери…

Лёша всегда ещё нагоняет жути, от которой невольно и у меня холодок пробегает между лопаток.

— В Почаеве все говорят, что через четыре года начнётся война…

— Где начнётся? — спрашиваю. — Здесь? Или там?

— Там. Со Средиземки…

Про антидор сказал так:

— Когда в храмах причащать перестанут, его можно будет принимать вместо причастия с агиасмой…

— С агиасмой?

— Ну, да — с крещенской водой…

Так что количество святынек у меня заметно прибавилось. Что-то стоит на полочке с иконами, но большинство их хранится в специальном ящичке. Пользуюсь я ими редко и переживаю, что они лежат без дела. Все эти святыньки в основном дарёные, сам я их давно не покупаю, когда понял, что ими можно просто завалиться. Иногда порою приходится просто вежливо отказываться от очередного предложения, каким-то образом избегать. Я ничего против не имею этих святынек, но всё-таки должен же быть какой-то разумный подход в их приобретении и использовании.

Буквально в субботу, вчера, на учёбе по партам пустили пакетик с бумажными иконками Иерусалимской Божией Матери. Вложена бумажка: «Берите бесплатно! Благословение Иерусалима». Но тут хоть можно отказаться, пустить дальше пакетик по партам. А некоторые просто кладут на стол какую-нибудь иконку — хочешь не хочешь, а бери…

Я, конечно, бережно отношусь и к святынькам, и к иконкам, и к газетам, к различным изображениям креста, святых… Даже скорлупу от освящённых пасхальных яиц не выбрасываю, складываю в отдельную баночку, чтобы потом или сжечь или зарыть в «непопираемое место»­­­. Иногда эта баночка стоит год, а то и больше. Зимой не пойдёшь рыть яму в лес, а печки у меня нет…

24 ноября, 2013

Паломничество и религиозный туризм

Читаю «Фому» (ноябрь, 2013 г.), статью главного редактора Владимира Легойды «Человек идущий, или Несколько слов о Пути, паломничестве и преподобном Серафиме». Автор размышляет о таком современном явлении как религиозный туризм. Чем он отличается от паломничества? Сейчас, когда ездят поезда и летают самолёты, гораздо легче достичь какой-либо точки на карте нашей необъятной России, да и мира тоже. Оторвался от суматошной работы, сел в самолёт, вздремнул, поел, снова вздремнул, чуть-чуть проехал на автобусе, электричке — и ты уже в Дивеево, в Оптиной… За нынешними скоростями человек, паломник, не успевает подготовиться к встрече со святыней, дойти до неё в первую очередь своим сердцем, а потом уже ногами… Да, именно ногами, ибо раньше паломники пешком проходили многое, многие вёрсты, чтобы прийти в какой-нибудь монастырь, поклониться святым мощам или чудотворному образу. Вот тогда, когда преодолён нелёгкий путь, полный порой лишений, а то и злоключений, встреча со святыней приобретает свою значимость.

Человек — существо духовно-телесное, учили святые отцы Церкви, поэтому для совершенства духа необходимо закалять своё тело. Для этого в Церкви существуют коленопреклонённые молитвы, для этого предназначены многодневные посты.

Многие верующие это понимают. Вот почему они готовы сутки стоять без пищи в очереди к Поясу Богородицы, когда точно такой же фрагмент того же Пояса хранится в соседнем храме и вход туда совершенно свободен. Людям нужен подвиг (от слова подвижничество, движение к Богу). В школе, помню, как учителя ставя нас за партой или в угол, повторяли, что через ноги лучше доходит. Действительно, до многих понятий необходимо дойти в прямом смысле слова. «Пеший путь для паломника был когда-то именно такой составляющей его духовного подвига», — пишет автор.

И становится понятным, почему человек, побывавший в каком-нибудь святом месте (если он туда шёл долго и умом, и сердцем, а может, и собственными ногами) везёт оттуда какие-то святыньки, как награду, как свидетельство о своём маленьком подвиге, о своём и только своём Пути к ним. Но если он привозит эти же святыньки кому-то в подарок, то для одариваемого они не представляют той ценности, какую бы имели, если бы он сам стремился к ним, затратив для этого свои не только умственные, душевные, но и физические силы.

27 ноября, 2013

Как и где меня крестили

Родился я в целинном посёлке Молодёжный, который мой отец Мефодий Илларионович строил с первого колышка. Ни в ближайшем Приаргунске, ни в самом Молодёжном церкви, конечно, не было. 1964-й год. На всю область действовала единственная Свято-Воскресенская церковь в Чите. Поэтому я остался некрещённым.

Но дома у нас хранилась икона «Знаменье», старенькая, лик Богомладенца на ней отколупан, да и сама она вся исцарапанная… Долгое время в ней торчал гвоздь, на который, видимо, когда-то её прибивали. И только спустя много лет я этот ржавый кривой гвоздь, который, казалось, врос в тело иконы, выдернул… Мама рассказывала, что этой иконой её благословила моя бабушка, когда она выходила замуж. Эта икона находится сейчас в нашей семье. У бабушки тоже имелась старинная икона — Николая Чудотворца — большая, по сравнению с нашим «Знаменьем», в окладе из жёлтой потемневшей латуни. Она всегда у неё висела за шкафом, в мрачном уголке, где стояла её кровать. Бабушка, когда ещё находилась в силах, ходила в Свято-Воскресенский храм, но особую религиозную пропаганду никогда не вела, верила тихо, не напоказ. Всегда когда я уходил от неё она говорила «С Богом!» Так у нас в семье заведено: на прощание всем говорили «С Богом!» Ещё мама рассказывала, что бабушка хорошо пела тропарь «Рождество Твое, Христе Боже наш…», но я никогда не слышал её пения. Мама же знала, кроме «Отче наш…» ещё и молитву Животворящему Кресту «Огради мя Господи, силою Честнаго и Животворящего Твоего Креста, и сохрани мя от всякого врага и супостата». Потом и я выучил эту молитву и молился у себя в комнате, вырезав репродукцию Владимирской иконы Божией Матери из журнала «Работница». Так что, могу сказать, что рос я в верующей семье и сам со временем стал верующим. Верили тогда, как могли. Конечно, в доме всегда имелась святая вода. И никак сейчас пятилитровками, а маленькая стеклянная баночка. Красили яйца на Пасху, а одно яйцо обязательно оставляли до следующего года. Мама рассказывала, что мой дед, её отец, всегда в Пасху разговлялся прошлогодним святым яичком, и оно всегда оказывалось свежим! Но во всеуслышание говорить о Боге запрещалось. Я напомню, что ещё в 6-ом классе, когда я в сочинении (которое писал за своего друга Олега Лобова) написал слово «Бог», на ушах стояла вся школа — Олега вызывали на педсовет, родителей его прорабатывали — это 1978 год.

Я пришёл из армии в 1985 году, пошёл служить в милицию, и только в 1990 году решил креститься вместе со своим сослуживцем Володей Журавлёвым.

Вот какую запись я оставил у себя в дневнике:

«10 февраля 1990 года. Сегодня, в этот морозный, с белой порошей день, мы вместе с Вовиком приняли Крещение в церкви.

…Обряд нам стоил по 7 руб. 50 коп. До его начала сходили в саму церковь, поставили по свечке, послушали, как поют молитвы. Хора, видимо, там своего нет, но кто-то вполне сносно солировал, а все остальные прихожане в силу своих способностей подпевали. На Крещение мы немного опоздали, батюшка уже говорил вступительную речь. В «крестёлке» битком народу, всю одежду, которая не вошла на вешалку, свалили в угол за печку. Крещающиеся плотной стеной окружали серебристую, с тремя горящими свечами на краю, наполненную святой водой купель. Справа стенка увешена иконами, на передней стене написаны маслом Бог-Отец, Бог-Сын и Бог Дух Святой, качества, признаться, невысокого. Тут же стоял стол с иконами, увешенными маленькими (для детей) и большими золотистыми крестиками на верёвочках. Батюшка (возрастом лет 30—35) говорил скороговоркой, на ходу поменял какому-то мальчишке неправославное имя Рустам на православное Ростислав. Потом начались ритуалы. Все их перечислить не могу… Нас чуть не забыли с Вовиком. Я выручил: «Батюшка! А нас-то?» Нас помазали миром, и, наконец-то, началось само Крещение. Забавно наблюдать за малышами. Им повязывали на шею полотенца (как в парикмахерской), чтобы вода не попала за шиворот и не замочила одежду. Самые маленькие смешно вставали на цыпочки, переваливаясь через край купели, чтобы опустить руки в воду. Батюшка выливал на макушку три пригоршни со словами «Крещается раб Божий…», надевал крест на шею и давал его целовать. Потом проводилось подстригание (когда несколько волосинок священник заворачивал в восковые лепёшки). Наконец, батюшка заботливо смыл миро: «Помазался, покрестился, помылся раб Божий…». Когда все крестились, я всякий раз тыкал Вовика в бок (он стоял впереди и думал о чем-то своём), он тут же осенял себя крестным знаменьем. Батюшка просил выучить «Отче наш…», прийти на досуге на исповедь и предупредил, что с 26-го февраля начинается Великий Пост. Мы вышли на свежий воздух уже христианами…»

19 января, 2013

Крестный ход на Иргень

Для чего всё это?

Зачем это, вообще, нужно?

Однажды я подошёл к одному священнику (кажется, в 2009 году):

— Отче, благословите — иду на Иргень, в крестный ход…

— Ещё один ненормальный! — так отреагировал батюшка.

Сам батюшка такой кругленький, кожа на руках белая, гладкая, губы алые и масляные, как будто он только что съел блин.

Действительно, многие не понимают, зачем надо идти в какой-то крестный ход, тащиться по нашим пыльным дорогам, в жару и в дождь, пешком? Я тоже не понимаю, но попытаюсь ответить на этот не меня одного волнующий вопрос.

Перед тем, как идти в свой третий крестный ход на озеро Иргень, меня спросила одна женщина-психолог:

— Саш, а что это тебе даёт?

Потом уже в дороге я видел многих людей, которые смотрели на нас со стороны. Это разные люди: деревенские, вышедшие из своих калиток поглазеть на диво, водители, проезжающие мимо… Кто-то приостанавливался, давая крестному ходу пройти, кто-то выходил из машин, крестился и кланялся вслед, а кто-то проезжал, даже не бросив взгляда на процессию, не вынимая наушников из ушей, а кто-то проносился на своей жигулёшке мимо на бешеной скорости, обдавая шествующих клубами белой пыли… Машинисты локомотивов, как правило, давали гудок, видимо, крестоходцы вызывают у них интерес и уважение. Это приятно. И мы махали им тоже с дороги.

В глазах многих людей мы, наверное, кажемся чудаками и ненормальными, а у кого-то и вызываем даже враждебные чувства. Но Сам Иисус Христос заповедовал нам: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня». А наш владыка Евстафий сказал, что терпеть оскорбления и осмеяния — это самый простой способ заслужить милость Господа. То бишь самому ничего делать не надо — тебя поносят, ты смиренно это переносишь и, как говорится, крепчаешь духом. А если это так, то вот вам и одна из мотиваций, как говорят, психологи, зачем надо идти в крестный ход.

А ещё крестный ход можно сравнить с марш-броском. Многие мужчины служили в армии и поймут меня правильно. Например, наш радиорелейный батальон комбат Лисовский гонял нещадно за малейшую провинность. А каково бежать летом, в общевойсковом защитном комплекте, с вещмешком и оружием за спиной? Многие называли это армейским «дубизмом» (и ещё словцом похлеще), но ведь всё-таки любой марш-бросок — это проверка себя на прочность, тест на взаимовыручку, когда надо добежать до финиша не каждому в отдельности, а всем батальоном. Крестный ход — это тоже проверка на прочность, и не только на физическую, но ещё и на духовную. Ведь только путь, овеянный верой, имеет смысл. Как говорил протодиакон Андрей Кураев в одной из своих лекций, что идущий по морю теплоход движется потому, что в нем работает сложный механизм: сгорает топливо, газы толкают поршни, которые вращают валы, вал — винт и т. д. Но это всё физика. А смысл? Куда идёт и кем ведом этот теплоход? Это уже другой вопрос. Так и крестный ход — это не просто механическое переставление ног по направлению к заданной точке на карте, а шествие наполненное смыслом. Каким?

Раз мы уж упомянули психолога, то у психологов есть такой тренинг на сплачивание коллектива — верёвочный. Почему он назван верёвочным? Расскажу. На четырёх шестах крепится верёвка, образуя прямоугольник. Испытуемые становятся за верёвку, как в некий загон, и получают задание выбраться из этого загона, не задев верёвки (причём, под ней пролазить нельзя). А верёвка высоко, её не перешагнёшь и так просто не перепрыгнешь, если ты, конечно, не спортсмен. Что тут начинается! Испытуемые и молятся, и говорят всякие заклинания, чтобы верёвка опустилась (с помощью ведущего, конечно). Если посмотреть со стороны, то людей, участвующих в этом тренинге, можно запросто принять за сумасшедших. Но они-то знают ради чего они это делают — они учатся действовать коллективно, проявлять чудеса смекалки и раскрывать собственные внутренние резервы.

Поэтому и в крестном ходе несомненно есть смысл. Он у каждого, наверное, свой, и человек, который не видит никакого смысла в этом предприятии, конечно, не пойдёт ни в какой крестный ход. Тем я пока и ограничусь в ответе на вопрос: зачем это всё нужно?

Цивилизованный крестный ход

Конечно, и мозоли натирали самые настоящие, и солнечных ожогов избежать не удалось, и уставали все страшно, но всё-таки в бытовом плане, насколько это возможно, Читинская и Краснокаменская епархия проявила заботу о крестоходцах.

Сидим мы с Олегом Якушевым, обедаем. У меня картошка, с золотистым лучком, с зелёным мангыром навалена горой в крышке от солдатского котелка, ломоть белого хлеба, рядом на пеньке железная кружка с крепким сладким чаем стоит, курится парком… Рядом стоит большая зелёная штабная палатка в человеческий рост, где в большом тамбуре на газовой плитке кипятится в ведре вода.

Олег вздыхает:

— Вот всё больше цивилизации в нашем крестном ходу… Скоро и костёр будет не нужен…

Я киваю головой согласно.

С другой стороны, зачем отвергать плоды технического развития общества? Есть, конечно, отдельные люди, которые веру считают мракобесием, подразумевая под этим термином враждебное отношение к просвещению, науке и прогрессу. На самом деле, по крайней мере, сейчас церковь вовсе не отрицает науку, и, более того, наука сама всё чаще подтверждает многие догматы церкви. Ну, если кто научным путём познаёт Бога, это, конечно, их дело. Я, думаю, на этот счёт заморачиваться не стоит. Например, я бы мог сколько угодно ломать голову над тем обещанием Библии, что умершие воскреснут в своих телах, да ещё в одном возрасте — 33 года. Как такое может быть? Ни один фантаст не смог бы этого описать. Но в ХХ веке открыто клонирование, и вопрос автоматически снялся. Оказывается, тело, идентичное телу умершему человеку, теоретически можно получить даже из волоса или костей. В иудейской вере, например, очень важно, чтобы сохранился один из позвонков (кстати, который не сгорает даже при кремации), тогда человек воскреснет. Об этом мне рассказывал сам глава хасидской общины Борис Ерёмин. Ну, да мы отвлеклись…

Итак, крестный ход организует епархия, а точнее Свято-Пантелеймонов храм курорта Кука, где настоятелем служит отец Андрей Федотов.

Об очередном крестном ходе заранее сообщается в газете «Православное Забайкалье» и на официальном сайте Читинской и Краснокаменской епархии. В информации указывается, когда в этом году пройдёт крестный ход (потому что день его начала зависит от Пасхи), куда нужно принести рюкзак с тёплыми вещами, палаткой и спальным мешком. В этом году местом сбора вещей определили Спасо-Преображенский храм (это напротив КДЦ «Родина»). Также нужно взять благословение у отца Андрея на крестный ход. Благословение означает постановку отца Андрея в известность о вашем участии в крестном ходе. То бишь для банального учёта и расчёта, так сказать, сил и средств, продуктов и т. д.

Свой рюкзак, например, я унёс накануне, в четверг, и увидел его только на первой ночёвке в посёлке Яблоново. Я обычно кладу в рюкзак: 3-местную палатку, спальный мешок, туристический коврик, утеплённую куртку, спортивные брюки, футболку, трусы, носки, немного продуктов (на всякий пожарный, плюс орехи, сушки).

В этом году в группе обеспечения крестного хода оказалось аж два автомобиля: грузовичок и микроавтобус. Грузовичок принадлежит Пантелеймонову приходу, а микроавтобус добровольно предоставил многократный участник крестных ходов по имени Александр. Этот микроавтобус очень пригодился. Во-первых, он подвозил нам в пути минеральную воду, а во-вторых, иногда подбирал разгнусившихся детей, которых в этот раз набралось человек пять. Самой младшей, Веронике, всего шесть лет.

Таким образом, все наши вещи ехали на грузовичке до места первой ночёвки — до школы посёлка Яблоново. Там мы разгружали машину, стелились в кабинетах (мужчинам достался кабинет русского языка) и после ужина укладывались спать прямо на полу.

Питание тоже предоставляла епархия. Учитывая, что крестный ход приходится на Петровский пост, основной продукт питания — наша «родненькая картошечка», как написал в своей повести мой друг Женя Анисимов. Имелись овощи: помидоры, огурцы, перцы, капуста, из которых женщины готовили таз салата. К чаю — черёмуховое варенье, карамель, печенье, пряники, сухари с изюмом. Из консервов — кабачковая и баклажанная икра, зелёный горошек, кукуруза, шпротный паштет. Кстати, разрешалась и рыба — сайра и сельдь в банках. В первый день ели жареный минтай. В общем, стол походный, но сытный и достаточно разнообразный. Впервые я попробовал нынче гречневую кашу с сайрой — вполне сочетаемо. Для доппайка припасли целые коробки с лапшой «Роллтон», которую с удовольствием потребляли детишки.

С собой, конечно, тоже несли: кто рюкзачок, кто вещмешок, кто пляжный пакет… Один пожилой мужчина нёс свою сменную обувь в авоське! Я шёл за ним и всё любовался на эту сумку-сетку — сейчас увидеть её большая редкость. Я нёс классический солдатский вещевой мешок, где лежало, признаюсь, много лишнего. Например, несессер, подаренный мне Юрой Ткачёвым, со всякой мелочёвкой и рыльно-мыльными принадлежностями. Там же отцовская плащ-палатка на случай дождя, бутылка «Дарасуна», котелок с орехами и сушками, запасные носки, носовые платки, шляпа-накомарник, записная книжка.

Фотоаппарат я прицепил к ремню. Я специально не взял с собой планшетный компьютер (думал, что по пути не будет связи). А вот у батюшки Андрея имелся небольшой планшетник, подаренный министерством обороны на сборах в Екатеринбурге, и он показывал нам фотографии сборов, видеоролики, как он кропит святой водой солдат в песчанском полку…

Пожалуй, эту подглавку тоже закончу.

Экипировка — вещь важная

Крестный ход на Иргень — это, наверное, самый продолжительный крестный ход в Читинско-Краснокаменской епархии. Занимает он пять дней, из которых три дня — это пеший переход. Начинается он в санатории «Кука», где расположен Пантелеймонов храм и заканчивается на озере Иргень. Это порядка 75 километров. Крестный ход вот уже много лет возглавляет батюшка Андрей Федотов.

В этом году до кукинского санатория добирались на рейсовом автобусе №109-А. Отец Андрей позаботился и заранее заказал большой автобус, чтобы все крестоходцы в него вошли. По обычным дням туда ходит маленький автобус.

Пантелеймонов храм расположен на территории курорта, он деревянный со скромным убранством. Иконы там в большинстве своём писаны каким-то умельцем, но в их наивном письме что