«Анатомия падения»: судебная драма о треснувшем браке и постправде

Фильм Жюстин Трие «Анатомия падения» о писательнице, обвиняемой в убийстве мужа, можно смотреть и как увлекательный детектив, и как манифест женской независимости, и как исследование сцен из супружеской жизни двух творческих людей. Но все ожидания по ходу действия будут обмануты: фильм рассказывает вовсе не о том, кто виновен, но о том, как все обманываются.

Текст: Ксения Реутова, кинокритик, ведущая подкаста «Покалигарим»

Известная немецкая писательница Сандра Войтер (Сандра Хюллер) дает интервью французской студентке, увлеченной ее творчеством. Место действия — уединенное шале где-то высоко в Альпах. Уже выпал снег, Сандра восседает в кресле в толстом свитере с высоким горлом. Закрытость одежды подчеркивает закрытость эмоциональную: беседа не клеится, героиня легко перехватывает инициативу и сама задает вопросы интервьюеру. Внезапно сверху начинает играть музыка. Самуэль (Сэмюэл Тейс), французский муж Сандры и хозяин шале, на полную громкость врубает инструментальный кавер на «P.I.M.P.» Фифти Сента. Продолжать разговор невозможно, Сандра извиняется перед гостьей и обещает встретиться с ней в Гренобле. Студентка уезжает.

Музыка, впрочем, выдавливает из дома не только ее. Даниэль (Мило Машадо Гранер), 11-летний сын Сандры и Самуэля, уходит на прогулку со своим псом Снупом, а когда возвращается, обнаруживает перед входом бездыханное тело отца: Самуэль выпал из окна. Смерть выглядит настолько подозрительной, что вскоре Сандре предъявляют обвинение в убийстве. Защищать ее берется старый друг-адвокат (Сванн Арло). «Я думаю, он упал», — говорит ему писательница, и в ответ получает мрачное, но честное: «В это никто не поверит».

Анатомию загадочного падения, как и анатомию брака главной героини, зрители будут подробно изучать на протяжении двух с половиной часов в зале суда. Формально фильм француженки Жюстин Трие — это именно судебная драма, в которой стороны обвинения и защиты пытаются доказать виновность или невиновность Сандры. Интрига нагнетается мастерски, аргументы приводятся весомые. Образ подсудимой на протяжении всей картины меняется от жертвенного к монструозному и обратно. Раскачиваться на этих сюжетных качелях невероятно увлекательно; тот, кто привык считать, что в почтенном жанре судебных кинопрений хороши только американские авторы, будет приятно удивлен.

Однако любые попытки дать происходящему в кадре однозначную трактовку вязнут в изначально заложенной в сценарии и временами весьма раздражающей неопределенности. Это феминистское высказывание? Вроде бы да. Страстный прокурор (эффектная роль Антуана Райнарца) превращает процесс в настоящую охоту на ведьм. Сандре вменяется в вину и ее происхождение (неулыбчивая рациональная немка), и сексуальность (изменяла супругу с женщиной), и карьерные амбиции (Самуэль тоже собирался написать книгу, но не смог — видать, попал в браке под каблук).

Стремление к самореализации, полноценное разделение семейных обязанностей и нежелание подстраиваться под мужа раз за разом представляются обвинением как мотивация к убийству. Женщины — сосуд греха, женщины врут, женщины доводят мужчин — в суде выкладывается полный набор сексистских стереотипов. Словно заранее пытаясь защитить героиню от этих бронебойных снарядов, Трие в начале фильма переодевает ее из синего свитера с высоким воротником в открытый белый: ну чистый ангел же, разве можно ее подозревать?

Дальнейшие события показывают, что можно. Ближе к середине картины в деле появляется аудиозапись, при желании позволяющая превратить повесть о сильной женщине и слабом мужчине в историю нарциссической личности, которая просто не в состоянии посочувствовать измученному партнеру, которая физически