автордың кітабынан сөз тіркестері  Служба устранения магических конфузов

Зинаида Гаврик

Пырщ икнул и глянул на меня уже с некоторым опасением, видимо, пытаясь представить, что же я такого учудила, что местный жуткий авторитет не только не разорвал меня на части своими ручищами, но и уважительно признал отмороженной.

М-да, мне определённо будет уютно в этом зверинце. А вот с той злобной ведьмищей с горящими глазами и странным мохнатым наростом на лице мы и вовсе станем лучшими подружками. Не забыть бы милый девичник устроить, где мы будем драться подушками, варить зелье и гадать на кишках случайных прохожих.

— Знаете, на мне сейчас красные шёлковые трусы с кружевом, — внезапно доверительно сообщил сидящий на диване коротышка. — А ещё я люблю ковыряться в носу, когда никто не видит.
Мы с усачом опешили, уставившись на него во все глаза.

— Зачем бояться того, кто скорее убьёт себя, чем причинит тебе вред? — тихо уточнил он.

— А? — опешила я

Тем временем аристократ кряхтя поднялся и с изумлением уставился на наше весёлое сборище.

Он-то, как видно, ожидал увидеть готовящуюся ко сну меня, может, даже в какой-нибудь интригующей полупрозрачной сорочке, а наткнулся на настоящий притон.

Я открыла глаза и подскочила, но тут же упала обратно, запутавшись в одеяле, которым была добротно так обмотана.
— Рано. Спи ещё, — лениво сказали рядом и придавили одеяльный кокон рукой, загасив в зародыше вторую попытку выбраться.
— Не хочу больше! — возмутилась я, безуспешно дёргаясь. — Ни капельки.
— Хочешь, — с раздражающей уверенностью настаивал голос.
Я затихла и попыталась осознать своё положение. Самый важный вопрос — есть ли на мне что-то кроме одеяла?
— Что, и в самом деле проснулась? — вопреки всякой логике, отреагировал на отсутствие сопротивления Рур. Лежащая сверху рука приподнялась, а потом меня ловко выпутали из одеяла. — Видимо, из-за исчезновения демонического дара процесс восстановления ускорился.
Я села на кровати, глубокомысленно пощупала бежевую пижаму на себе и глянула на Рура. Как и вчера, он удобно устроился рядом, насовав под спину подушки.
— Ты меня одел? — почему-то мне важно было первым делом уточнить именно это.
— Я.

У меня было собственное заклинание, которое всегда приводило меня в чувство: «Зачем мне кто-то? Лучше помогу себе сама».

Зрелище было то ещё: я сидела за столом в компании самых жутких представителей нашей общаги и держала в руках веер карт, Купидон кровожадно скалился, Фирелла улыбалась во все клыки, а мой здоровенный сосед стоял в фартуке и с ножом, измазанном в красном брусничном джеме,

Я не хочу запирать себя здесь навсегда, — хрипло выдавила я. И тут же добавила, испугавшись, что он всё не так поймёт: — Хочу при желании иметь возможность жить как нормальный магик. А ты не позволил бы мне этого. Ты не дал бы пойти на экзамен, а потом на собеседование и получить права, заставил бы вечно скрываться от закона и крепко зависеть от тебя. А я больше всего на свете ценю возможность распоряжаться собой и… — тут я сглотнула, поскольку слова под взглядом Рура выдавливать было тяжелее и тяжелее. Но всё же у меня хватило сил хрипло закончить: — И свободу выб… выбора…

Его лицо дёрнулось. Ой-ой.

Я снова начала пятиться и упёрлась в стену.

— Свободу выбора… — медленно, страшно повторил он, а потом рявкнул: — Дай себе труд и раскрой уже, наконец, глаза!

Я аж подпрыгнула от неожиданности и ударилась о стену затылком.

Рур же шагнул вперёд, в один миг сократив расстояние между нами, и жёстко расставил всё по местам:

— Ты говоришь — я делаю! Ты хотела жить в общаге — пожалуйста. Хотела в том зале оставить всех в живых — они живы. Хотела получить права — сам архимаг готов принести их тебе на блюдечке. Даже твоего куратора я не раздавил на месте, хотя до сведённых зубов этого хотелось, потому что ты несчастно вздохнула, дрожа, как перепуганный щенок! Ты просто обронила фразу, а я уже несусь выполнять, как пёс! Лишь бы только угодить гадкой неблагодарной девчонке и хотя бы на секунду доставить удовольствие. Так, позволь спросить, кто из нас главный, а? Кто именно решает, как тебе жить?

Шрам так опешил, что застыл с на редкость глупым выражением лица, которое стало ещё глупее, когда туда с размаху врезался… пельмень!