Оглавление

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

«Когда мой близкий друг, с которым мы пять лет общались душа в душу и воплотили в жизнь множество затей, внезапно скончался, я была ослеплена горем. Я пила по три бутылки вина в день в течение двух недель. Издёвка судьбы заключалась ещё и в том, что всё случилось в канун Нового года. Все вокруг веселились и пели, гуляли по улицам и взрывали праздничные петарды, а я валялась на кровати, пила и спала, спала и пила. Впрочем, смерть друга нельзя назвать абсолютно случайной. Ведь он, как и я, был алкоголиком. А умер он от цирроза печени. Очнувшись, наконец, от забытья в наступившей полной тишине первого января, когда все гулянки разом утихли, и утомлённый праздником город уснул, я встала с кровати, пошла на кухню, поставила чайник с водой на плиту и подумала: «А ведь я не пила чай уже пять лет. Ни чай, ни кофе, ни сок, ни молоко. Разве что цикорий и воду изредка. А так я пила только вино. В огромных количествах. Как так могло случиться, что я оказалась у подножия горы?» Есть расхожее выражение «Слететь в пропасть». Но мне больше нравится моё «Скатиться с горы к её подножию». Ведь из пропасти выбраться шансов нет, а вот от подножия горы подняться вновь на вершину вполне возможно.

Пять лет назад умерла моя мама. Были у меня и раньше потери — отец, муж, свекровь. Были и другие несчастья. Сын болел, от меня ушёл любимый человек, меня уволили с работы, а после — ещё с одной. Я и тогда выпивала. Но вот так, как в эти последние пять лет, — такого не было. И я полетела кубарем с горы. Тогда-то я и познакомилась с Сашей, Александром Андреевичем. Но… он оказался сильно пьющим, и мы придали друг другу ускорение в этом падении. Бывали моменты, когда кто-то из нас собирался с силами и пытался бросить пить, но тут же появлялся другой, который в этот момент был настроен иначе. Потом мы менялись местами. Быть в одной фазе в этом вопросе нам не удавалось. Я даже предлагала пойти вместе в общество анонимных алкоголиков, хотя сама не верила в успех. Но Саша лишь смеялся, говорил, что пойдёт туда разве что с бутылкой водки и закуской и «накроет для всех поляну». Если честно, я и сама туда идти не хотела. Ведь там надо было бы унижать себя, рассказывая о себе плохие вещи и называя себя каждую минуту «алкоголик». В нашей стране слово «алкоголик» носит презрительный оттенок. Хотя, по сути, это хроническое заболевание. А ещё хлеще слово «алкоголичка». Это вообще явное оскорбление. Не подходил нам с другом и вариант поездки в монастырь к чудотворной иконе, поскольку друг мой был атеистом, а я уже много лет страдала паническими атаками в транспорте, а если ехала куда-то, то в сопровождении пластиковой бутылки, наполненной вином. Таким образом я преодолевала нужное расстояние. Но случалось это крайне редко.

Заварив чай и налив в чашку, я бросила туда кусок сахара и наблюдала, как он быстро тает на глазах. Так же быстро растаяла жизнь моего талантливого и совсем ещё не старого друга от губительной зависимости. Гибель сына, уход жены, потеря работы, друзей. Всё по моей схеме. Всё почти как у меня. Наверное, поэтому мы и прилепились друг к другу. Но хочу ли я закончить свои дни так же, как мой друг (в мучениях, одиночестве и тоске)? Однозначно — нет. И он бы этого для меня не хотел. И я решила бросить пить».

Это отрывок из книги, которую я начала писать четыре года назад с гордостью и самонадеянностью. Думая, что одного моего желания бросить пить алкоголь будет вполне достаточно, чтобы победить коварную зависимость. Я была полностью уверена в успехе и спешила поделиться радостью с окружающими. Меня хватило тогда на тридцать один день. Теперь-то я знаю, что этот самообман носит название «иллюзия излечения». Ибо вылечиться от алкогольной зависимости невозможно. Но можно выздороветь. И даже прожить долгую и счастливую жизнь. И да — принятие решения бросить пить — это первый шаг на пути к выздоровлению. А второй шаг — признать своё бессилие перед болезнью и не постесняться обратиться за помощью. И вы её обязательно получите. Надеюсь, что и через эту книгу тоже.

БЕСЫ

«А, ну-ка, иди сюда!» — поманил меня пальцем гадкий толстогубый индеец, нагло ухмылявшийся с потолка. Индеец был там не целиком, а только его «поясной портрет», как принято говорить в художественных училищах, одно из которых в своё время я закончила. Индеец был чёрно-белый, как и все другие персонажи этого «немого кино», разместившиеся на тот момент на стенах и потолке. Индеец возник позже других, но вёл себя так, будто он среди них главный. Первым же появился лоточник, мальчишка в шароварах и смешном картузе. Он как бы слегка приплясывал на месте, придерживая руками висящий на шее на широкой ленте лоток с пряниками (а, может, — с лентами и гребнями для девиц. Вроде той, что кокетливо поправляла на голове шляпку, маяча на стене возле полки с книгами и игрушками). Я машинально потянулась к фотоаппарату: «Надо их сфотографировать, такие они все интересные!», но тут же опомнилась: «Ну ты даёшь! Они же все в твоей голове!» Я даже смогла рассмеяться, хотя было совсем не до смеха. Который день я лежала на кровати, скорчившись от душевной боли — мой лучший друг скончался недавно. Сначала я не осознала, что произошло. Мне показалось, что он просто уехал куда-нибудь в гости к дальним родственникам или к друзьям. Хотя, ни тех, ни других у него не было. С тех пор, как его уволили с завода в пору страшного кризиса, разразившегося в стране, Александр Андреевич опустился, стал почти что бродягой и питался на деньги, вырученные от продажи всякого старья, найденного на помойках и приведённого в порядок. У дяди Саши были золотые руки, так что, найденный им, к примеру, старый холодильник в отремонтированном виде с удовольствием купила у него соседка по лестничной площадке, Люба. На те деньги, помнится, мы пировали три дня — ели в столовке, что находится в старом двухэтажном доме возле ж