автордың кітабын онлайн тегін оқу Сын ведьмы. Книга 6. Наследник
Александр Седых, Вячеслав Седых
Сын Ведьмы
Книга 6
Наследник
© Седых Александр, Седых Вячеслав
© ИДДК
Глава 1
Последние сборы
– Франция капитулировала, – печально склонив голову, резюмировал доклад о международном положении начальник разведки и контрразведки Южноамериканской казацкой республики генерал-лейтенант Кондрашов. – Ожидается, что в течение 1940 года Гитлер возьмёт под контроль все страны континентальной Европы.
В кабинете войскового атамана парагвайского казачьего войска на долгую минуту воцарилась напряжённая тишина. Генералы и министры, расположившиеся по сторонам длинного стола, обдумывали сложившееся в мире удручающее положение, высказываться первым никто не решался.
Владыка Парагвая бросил хмурый взгляд в окно на прикрытое дымкой облаков зимнее июньское солнце и наконец нарушил затянувшееся молчание:
– Значит, Эдуард Петрович, островная Британия устоит? – проанализировав доклад главного разведчика, нашёл обнадёживающий момент в прогнозе Алексей Ронин.
– Ну уж до конца года поджавшие хвост британцы точно продержатся, – скосив глаз на ободряюще кивнувшего начальника генерального штаба, генерал-лейтенанта Николая Францевича Эрна, с усмешкой подтвердил Кондрашов. – Англичане сумели вытащить разгромленную сухопутную армию из Дюнкерка, а флот у них сильнее германского.
– А не может ли Гитлер, уже показав свою силу в Европе, сговориться с Черчиллем и совместно двинуть войска на Советский Союз? – прищурив глаз, наклонил голову Ронин.
– Это сейчас уже не в интересах Великобритании, – замотал головой Кондрашов. – После капитуляции Франции фашистская Германия и Италия рассчитывают прибрать к рукам колонии в Африке, в том числе и английские. По оперативным данным в немецком генштабе разработан план захвата Египта. В случае взятия под контроль Суэцкого канала немцам будет открыт короткий путь в Индию. Черчилль не станет делиться веками нажитым добром с Гитлером и Муссолини, а у выскочек аппетиты растут вместе с военными победами.
– Ну, раз уж дело пошло о разделе мира, то и у Парагвая есть свои интересы, – нахмурил брови суровый владыка. – К началу июля надо занять Французское Сомали, пока итальянцы или англичане не успели ввести войска в Джибути.
– Украсть ключ от второй двери в Красное море, – хмыкнув, довольно улыбнулся генерал-лейтенант Эрн. – Думаю, что войскам абиссинских паладинов хватит недели, чтобы добраться до порта Джибути. Французский гарнизон деморализован капитуляцией и не станет сражаться за поверженную республику. Англичане же не готовы к стремительной морской десантной операции, их войска сейчас сосредоточены на границе с Итальянским Сомали, готовясь к отражению сухопутной атаки. Ну а итальянская группировка войск в Эритрее ждёт, когда французы сами принесут им в поднятых руках золотой ключик от Джибути. Послы Муссолини наверняка уже суетятся в захваченном Париже, но в хаосе царящего в стране бардака не могут быстро состряпать выгодное дельце.
– Когда паладины займут Джибути, то франко-итальянской бумажкой могут вытереть… сапоги, – не стал более грубо выражаться седовласый генерал-полковник Врангель. – Для усиления африканской группировки предлагаю немедленно организовать переброску казачьих дивизий из Парагвая.
– Вот и займитесь этим делом, Пётр Николаевич, – одобрил инициативу командующего казачьей армией Ронин. – Только отправим не отдельные дивизии, а стотысячную армию, и не в Джибути, а поближе к будущему театру боевых действий, в индийский порт Карачи.
– Извините, атаман, но парагвайский флот не сможет быстро перебросить через два океана столь большую армию, – подняв руку, возразил уже пожилой адмирал Лебединский.
– А нам, Алексей Ильич, быстро и не надо, – развёл руками Ронин. – После блокирования Баб-эль-Мандебского пролива казацкими подводными лодками выход в Индийский океан будет закрыт для итальянцев. Флот Эритреи окажется заперт в Красном море и колония задохнётся без поставок из метрополии.
– Мы вступим в войну с Италией? – без проявления эмоций решил уточнить адмирал.
– Не будем размахивать под водой флагами, – улыбнулся в ответ хитрый атаман. – Это англичане воюют с фашистами, а паладины и казаки пока лишь просто стоят в сторонке. Надеюсь, что двухсоттысячной эфиопской армии окажется достаточно, чтобы итальянцы не искали в нас ещё одного врага.
– Абиссиния располагает трёхсоттысячной армией, – тут же поправил атамана начальник штаба Эрн и, переглянувшись с генералами, задал резонные вопросы: – Зачем казакам стоять на английской стороне? И почему мы перебрасываем парагвайскую армию в Индию?
– Мы туда ещё перевезём из Абиссинии сто тысяч паладинов, которых нам император Хайле Селассие обязался отдать в оплату за спасение страны от итальянских агрессоров, – напомнил владыка Парагвая. – Рассчитываю, что ещё тысяч двести солдат предоставят английские колониальные власти. К лету следующего года нам нужно будет приблизить объединённую группировку войск к восточной границе Ирана. Со стороны северных рубежей шаху Реза Пехлеви будет угрожать ещё одна группа войск, уже советско-парагвайская. Думаю, такая расстановка фигур поставит шах иранскому правителю, который уж слишком сильно благоволит немцам. И если он не изменит политику, то индийские слоны и кавказские кони поставят иранскому королю окончательный мат.
– Согласен, что парагвайским казакам нужен надёжный южный путь в Советский Союз, – поддержал захватническую идею начальник штаба. – Пути через Балтийское и Средиземное море могут блокировать немцы, а дальневосточные моря – японцы. Надеюсь, англичане окажут казакам содействие транспортными кораблями и колониальной армией, ибо сами опасаются захвата немцами иранской нефти, да и сухопутный путь в Индию надо для врага закрыть. Однако, чтобы быстро уговорить иранского шаха, группировке союзников потребуются танки и самолёты. У казаков их нет, в составе колониальных войск в Индии их немного, а насчёт Советов я сомневаюсь, что Сталин вообще пойдёт на союз с англичанами. Да и размещение парагвайского контингента на Кавказе тоже будет проблематичным. Коммунисты нам ещё не простили организацию массового побега политзаключённых из северных лагерей.
– Ну, переговоры со Сталиным я беру на себя, – хитро подмигнув, обнадёжил генералов Алексей. – Будут нам новейшие танки и самолёты, и интербригаду сформируем на южных рубежах Союза. А для индийской группировки авиацию и танки прикупим у американцев. Эдуард Петрович, вы, помнится, докладывали о зависшей партии самолётов, ранее заказанных французами.
– Новейшие истребители Р-39 «Аэрокобра» в количестве двухсот машин, разобранные для транспортировки во Францию, так и остались в американском порту. Париж теперь под немцами, а британцы не горят желанием перекупать товар, ибо считают конструкцию самолёта неудачной и налаживают производство собственной модели истребителя.
– Чем же англичанам не угодила «Аэрокобра»? – насторожился начальник штаба.
Кондрашов заглянул в блокнот и озвучил добытую разведкой информацию:
– Они считают его слишком дорогим и неэффективным в бою. Мотор в фюзеляже расположен за спиной пилота, отчего управление машиной имеет свои особенности, требуя обязательного переучивания уже опытных лётчиков.
– Ну, наши-то казаки будут обучаться с нуля, – отмахнулся от надуманных недостатков атаман. – И цена за хорошую машину парагвайскую казну не пугает.
Кондрашов пожал плечами и продолжил порочить американское чудо техники:
– Вёрткая «Аэрокобра» не является высотным истребителем и, по мнению англичан, имеет излишнюю огневую мощь: одну пушку 37 мм, два пулемёта 12,7 мм в фюзеляже и четыре 7,62 мм в крыльях, а ещё несёт бомбу в 272 кг.
– Могучий фронтовой истребитель! – похлопал в ладоши довольный войсковой атаман. – Казакам такой крылатый танчик будет в самый раз. – Надо заказать у американцев ещё тысячу машин.
– Производство пока не развёрнуто в полную мощь, – возразил всеведающий Кондрашов. – Больше полутысячи самолётов за год американцы вряд ли сумеют для нас изготовить, разве что в последующие годы нарастят выпуск.
– Готовьте сразу тысячу пилотов. – Владыка Парагвая был непреклонен. – Лётную школу развернём в Абиссинии. После захвата Джибути туда будет удобно доставить судами разобранные машины. Так мы одновременно ещё итальянцев в соседних колониях припугнём воздушной армией, и до английских баз, что возле иранских границ, оттуда недалеко. А потом сможем легко перегонять эскадрильи через Иран в Советский Союз. Двести уже готовых самолётов хорошо помогут в обучении лётного состава. Кстати, у нас полно репрессированных советских лётчиков-офицеров, освобождённых нами из мест заключения, и многие имеют опыт воздушных боёв в Испании. Добавьте к ним эмигрировавших после войны испанцев и французских пилотов, не согласившихся служить профашистскому режиму. Эдуард Петрович, также поручите своим агентам тайно поискать в странах Европы и Америки лётчиков, желающих сражаться с фашистами. От лихих наёмников тоже не отказывайтесь. Думаю, первую воздушную армию мы укомплектуем опытными пилотами, а через годик уже и наша тысяча курсантов встанет на крыло.
– Ладно, с самолётами американцы нам могут хорошо помочь, – согласился с планом атамана начальник штаба. – А вот танки у них плохонькие, лучше бы у Сталина прикупить партию новейших Т-34. Мне разведка все уши прожужжала про русский чудо-танк.
– Да, отличный, – кивнул Эдуард Петрович и, пролистнув страницы блокнота, тут же огорчил: – Вот только в планах выпуска на этот год числится всего лишь пятьсот машин, да и то вряд ли столько сделают. На заводах не хватает станкового парка, а резко сокращать выпуск старых моделей коммунисты не хотят, тоже торопятся к войне побольше наклепать. Нет, Сталин казакам хороших танков не продаст, самому не хватает.
– Убедим и поможем, – улыбнулся уверенный в своих силах владыка Парагвая и глянул на втянувшего голову в плечи казначея. – Семён Исаакович, поедешь с подарками в Москву к бывшим товарищам?
– Станки закуплены и упакованы, томятся на складах в американских портах, – торопливо отчитался Вездельгустер и жалобно посмотрел в глаза атаману: – Деньжищи огроменные уплачены, может, в Парагвай товар направим? Сами в Асунсьоне производство самолётов и танков развернём?
– Ни обученного персонала, ни материалов для массового производства новой техники у нас в Парагвае нет, – развёл руками Алексей. – Квалифицированных рабочих на радиозаводах не хватает. Еле-еле с планами выпуска автожиров, вертолётов и автомобилей справляемся. А ещё судостроительные верфи и оружейные заводы уйму пролетариата требуют. Парагвай, конечно, великая держава, но малонаселённая.
– Так и казна у нас не бездонная, – всплеснул ручками изрядно потолстевший за последние годы Сёма. – Одним лишь печатанием казацких рублей и продажей контрабандных товаров прорехи в бюджете не заткнёшь, а промышленность вся на нужды обороны работает.
– Золотой запас мы скоро пополним, – пообещал атаман. – В Китае кратно нарастим добычу золота.
– Ну, если только так, – пожал плечами казначей-толстячок и скосил глаз на своего соседа. – Однако в Москву пусть лучше Андрей отправляется, а то со мной, как с соратником врага народа Троцкого, Сталин беседовать не пожелает.
– Ага, а с бывшим анархистом-махновцем загорится желанием чайку попить! – взвился Андрей Волков. – Я прошлый раз, когда из Союза наш персонал эвакуировал, еле успел из лап чекистов выскользнуть. Сталин до сих пор зуб на парагвайцев точит за организацию побега зэков из северных лагерей. Советы уж второй год как Парагваю за поставки мясных консервов и муки не платят.
– Вот при встрече и договоримся о товарном взаимозачёте, – успокоил буйного дружка атаман. – Ладно, Семён, занимайся коммерцией с американскими евреями, а я с Андреем полечу на переговоры со Сталиным.
Окончив совещание и распустив собравшихся, Алексей вызвал в кабинет своего адъютанта.
– Матвей Ермолаев, приказываю отправиться в Китай, помочь казакам барона Унгерна нарастить добычу золота в подконтрольных провинциях на западе страны.
– Батя, дозволь заодно и япошек побить маленько! – обрадовался случаю семнадцатилетний казак.
– Эх, сынок, тебе бы только шашкой помахать, – недовольно глянув на великовозрастного пацана, тяжело вздохнул отец. – Стрельба и рукопашка у тебя в приоритете, а от точных наук бегаешь, как чёрт от ладана.
– Так я же внук ведьмы, – улыбнувшись, развёл руками бесёнок. – Мне колдовская наука милее.
– Вот бери портативный магнитоскоп в руки и добывай для Южноамериканской республики дьявольский металл. Будешь казакам Унгерна помогать золотые россыпи разрабатывать. Войску пользы больше от сотни тонн драгоценного металла, чем от острой шашки чародея-недоучки.
– Опять ходить с важным видом и народ дурить, – фыркнув, скривил кислую физиономию юный маг и нервно сорвал с носа очки с простыми стёклами. – Как же мне уже надоело прикидываться умником.
Алексей улыбнулся, окинув взглядом рослую атлетическую фигуру молодца.
– Да, облик двухметрового бугая не наводит на мысли о твоём великом интеллектуальном уровне. Лишь очки придают хоть какую-то солидность розовощёкой морде.
– Я ещё усы клею, чтобы старше выглядеть, – оправдываясь, осторожно потрогал пальцами театральный атрибут юноша и горестно вздохнул: – Свои-то никак не растут.
– Потому как мал ещё, – встал Алексей и, подойдя к сыну, ростом чуть пониже его, положил руку на плечо. – Нет, до двух метров не дорос.
– Ты уже в мои годы с батькой Махно по Дикому полю на тачанках рассекал, а я до сих пор в штабе на побегушках.
– А сознанием так вообще ещё пацан, – улыбнулся любящий отец и обнял Матвея за плечи. – Ты радуйся, что детство на мирное время выпало. Впереди грядёт такая война, какой свет не видывал. И чтобы казакам к ней подготовиться, надо много современного оружия изготовить и раздобыть. Мне из Асунсьона надолго уезжать нельзя, сам знаешь, как наши учёные нуждаются в технической магии – создании новых материалов, сканировании опытных образцов изделий…
– Да ладно, батя, что ты со мной, как с маленьким, – высвободился из объятий смутившийся от редкого проявления отцовской ласки Матвей. – Я же понимаю, что казакам золото нужно. Просто хотел бы и в боях с японцами поучаствовать.
– Думаю, сынок, тебе в Китае некогда будет заниматься такой ерундой, как чужая война, – тяжело вздохнув, похлопал подмастерья по плечу наставник. – Золота нам много надо. Очень-очень много. Сколько сумеешь найти – всё в дело сразу пойдёт. Какое оружие не успеем произвести, то постараемся закупить. Похоже, последний год остался до настоящей войны. Каждый день дорог.
– Обещаю, отец, буду рыть землю, как рудокоп, – крепко пожал ладонь атаману Матвей. – Но как только начнётся наша война – меня в тылу уже не удержать никому.
– Понимаю, сынок, – грустно улыбнулся Алексей.
Матвей отправился в Китай на следующий день, Алексей же с Андрюхой полетели в Москву лишь через неделю, когда в Африке войска паладинов победоносно вошли в Джибути.
Перед началом переговоров в составе делегаций, вожди стран встретились один на один в рабочем кабинете Сталина. После дежурных фраз и рукопожатий хозяин предложил гостю расположиться на кожаном диване, а сам закурил трубку и начал медленно прохаживаться по кабинету, искоса поглядывая на могучего бородатого парагвайца.
– А вы, товарищ Ронин, не стареете, – с завистью заметил вождь уже с проседью в волосах.
– Так мне всего лишь сорок, – пожал плечами чернобородый атаман. – Прилетайте к нам в благодатный Парагвай, наши чудо-целители и вам помогут груз лет с плеч сбросить.
– Видать, хорошо у вас в Южной Америке, не то что у нас в холодной Сибири, – прищурив глаз, колко заметил Сталин, обиженный на прошлые проделки парагвайских казаков. – Народ к вам толпами бежит.
– Всё в согласии с заключённым договором, – поняв, о чём речь, невинно улыбнувшись, развёл руками Алексей. – В прошлый визит я пытался согласовать детали, но враги народа чуть не убили меня в московском переулке. Пришлось спешно эвакуироваться и действовать без одобрения советских властей.
Сталин выпустил сизый клуб дыма и, вынув трубку изо рта, обвиняюще указал мундштуком на провинившегося атамана.
– Это плохо, что самоуправствуете, Алексей. Надо было посоветоваться, прежде чем людей из лагерей уводить. С врагами народа в органах НКВД мы разобрались и наказали по всей строгости. Но вы, товарищ Ронин, поставили нас в неловкое положение перед зарубежными политиками, которые могли воспринять нашу добрую волю как проявление слабости.
– Сейчас такие времена пошли, Иосиф Виссарионович, что уже не до политесов, – тяжело вздохнув, отмахнулся парагвайский владыка. – А в Европе так и оглядываться не на кого – всех под себя Гитлер подмял.
– Британия пару-тройку лет ещё потрепыхается, – сделав затяжку, выпустил струйку дыма Сталин и продолжил бродить по ковровой дорожке. – И в азиатском регионе Китай способен ещё долго сопротивляться японским милитаристам. Вот только парагвайские казаки почему-то заняли выжидательную позицию.
– Оборонительную, – подняв указательный палец, поправил формулировку Ронин. – Ибо без поддержки Советского Союза нам с китайцами Японию не одолеть.
– Мы помогаем, как можем – и оружием, и советниками, и финансами, – в укор прагматичным казакам отметил Сталин. – А вот парагвайцы торговлю ведут с японцами.
Ронин пожал плечами.
– Американцы тоже торгуют и с японцами, и с англичанами, да и с немцами своей выгоды не упускают. Чем же парагвайцы дурнее?
– Янки хотят отсидеться от войны за океаном, – презрительно скривил губы Сталин. – Греют руки буржуи на военных поставках. А вот парагвайских казаков я что-то не пойму – всю экономику уже поставили на военные рельсы, армию нарастили до предела, последние деньги из казны выгребают для закупок оружия. Но ведь волны мировой войны докатятся до Парагвая в последнюю очередь.
– Когда штормовая волна накатит, поздно уже будет родной берег укреплять, – возразил Ронин. – После раздела Евразии страны Южной Америки станут лёгкой добычей для фашистской Германии и милитаристской Японии.
– Эк как далеко заглядываешь, тёмный пророк, – удивлённо поднял брови Сталин. – А что ещё, по мнению индейского шамана, произойдёт до набега захватчиков на американский континент?
– Давайте, Иосиф Виссарионович, вместе погадаем, – улыбнувшись, предложил поиграть в пророков Алексей. – Что скажете насчёт политики США?
– Сами янки в войну не полезут, – замотал головой Сталин. – Попытаются заключить выгодный союз с одной из сторон и будут наживаться на военных поставках.
– Логично, – кивнул Ронин. – И я думаю, что немецкая сторона для янки предпочтительнее, чем японская, с которой придётся спорить за Австралию и тихоокеанские острова.
– Но сперва Гитлер должен будет захватить Британию, – выдал своё видение исторических событий Сталин.
– Не обязательно так сразу, – возразил Ронин. – Удобнее вначале занять северную Африку, отрезав англичан от короткого пути в Индию. Затем нефтеносный Иран, обеспечив германские войска топливом. Кстати, в борьбе за обладание Индией немцам ещё придётся посоревноваться в скорости захвата с японцами.
– Японцев сильно притормозит полное покорение Китая, – поднял кверху мундштук трубки Сталин.
– Необязательно занимать весь Китай, – дёрнул плечом Ронин. – Японцам нужна лишь ресурсная база, сосредоточенная у побережья и в центре страны. А в Индии дело у самураев быстрее пойдёт, когда колония будет отрезана немцами от метрополии. Активно сопротивляться новым захватчикам индусы не станут, англичанам придётся самим драться за колонию. Имеются разведданные, что японцы уже сейчас заключили договор с индийскими сепаратистами.
– Нехороший расклад получается, – после очередной затяжки выпустил клуб дыма Сталин. – Советский Союз в полном окружении окажется.
– А первыми ударить по немцам или японцам русские не могут, – усугублял опасное положение парагвайский атаман. – Ибо сразу получат удар в спину, так как враги находятся в сговоре.
– Трудно воевать на два фронта, – кивнул Сталин. – Но ведь и враги не захотят распылять силы, пока не одолеют противников, с которыми уже сцепились.
– Вот и я рассчитываю, Иосиф Виссарионович, что годик у нас с вами есть в запасе для укрепления армии и организации южного транспортного коридора.
– Советский Союз заключил с Германией пакт о ненападении, – напомнил Сталин. – Захват Ирана немцы могут воспринять негативно.
– Доверьте чёрную работу парагвайским казакам и англичанам, – предложил услуги атаман. – У британцев имеются все резоны, чтобы поменять пронемецкий режим в Тегеране. Однако чтобы скинуть шаха Резу Пехлеви потребуется военное вторжение. К весне следующего года у западной границы Ирана будет сосредоточено двести тысяч англичан из колониальной армии Индии и столько же абиссинских паладинов с парагвайскими казаками.
– Тогда каково участие советских войск в этой операции? – с подозрением прищурил глаз опытный политик, почуяв, что Ронин неспроста завёл разговор.
– Позволив парагвайцам расположить стотысячный корпус интернационалистов в южном регионе Советского Союза, вы оттянете значительную воинскую группировку иранского шаха к его северным рубежам, что облегчит задачу нашей западной группе войск.
– Значит, на самом деле в Иран интеркорпус не пойдёт? – Сталин прекратил бродить по кабинету и присел на противоположный край дивана. Вождь понимал, что коварный атаман задумал очередную аферу. – И куда же он направится… потом?
– Южная полевая армия будет изначально нацелена на боевые действия против японцев в Маньчжурии. Только вот иранцы не поверят таким отговоркам, если войска будут размещены на юге страны, ну, скажем, в Астраханской области.
– Почему там? – допытывался осторожный вождь.
– Степной регион, как в Маньчжурии, – пожал плечами хитрый атаман. – К тому же значительно удалённый от восточной и западной границы, чтобы не провоцировать японцев или немцев.
– Зато явно угрожать Ирану, – кивнул Сталин и задумчиво посмотрел на парагвайского атамана. – Ваш интерес в создании надёжного торгового южного коридора понятен, но почему собираетесь готовить армию именно для войны с Японией?
– Можем и с немцами сцепиться, если они на Союз первыми нападут, – охотно согласился изменить приоритет воинственный атаман.
– С Германией у нас заключён договор, – отмахнулся дымящейся трубкой вождь. – Немцам нужно время, чтобы одолеть англичан. Да и экономические связи с Союзом им очень выгодны.
– Зато у Японии с Советским Союзом крепких связей нет, – не стал спорить Алексей. – И по нашим разведданным, самураи сосредотачивают в Маньчжурии миллионную Квантунскую армию и строят планы захвата территорий до самого Урала.
– Нам известно о японских планах, – кивнул Сталин и, чуть помолчав, продолжил: – Вы, товарищ Ронин, думаете, что японцы не станут добивать Китай, и нанесут удар по Советскому Союзу раньше?
– А иначе зачем размещать у ваших границ миллионную армию? – задал резонный вопрос Алексей. – Вглубь Китая они её не ведут.
Сталин с подозрением посмотрел на шустрого парагвайца.
– Конечно, в случае нападения Японии на Советский Союз мы вступим в бой, чтобы вместе с китайским народом и парагвайскими союзниками разгромить войска агрессора. Однако почему бы вам, товарищ Ронин, не усилить интербригадой армию Унгерна на западе Китая?
– Казакам нужны современные танки и самолёты, – откровенно признался атаман. – Да и основной костяк Южной полевой армии должны будут составлять бойцы Красной армии. Парагвайские офицеры займут лишь командирские должности.
– Парагвайские офицеры? – недовольно подняв бровь, возмутился наглости союзничка вождь.
– Бывшие красные командиры, вывезенные казаками из Сибири, – уточнил Ронин и усмехнулся. – Вы же не допустите размещение в глубине страны армии из чужаков? Предлагаю укомплектовать младший командный состав коммунистами, а рядовых красноармейцев набрать сплошь из комсомольцев. Замполиты тоже обязательно должны быть из верных Советам большевиков.
– Подберём сто тысяч верных партии и народу красноармейцев, – пообещал вождь пролетариата и развёл руками: – А вот лишних танков и самолётов у нас нет.
– Ну так надо сделать, – улыбнулся дерзкий атаман.
– И какие модели современной техники парагвайцы предпочитают? – саркастически усмехнувшись, только из чистого интереса спросил Сталин.
– Танк Т-34 и высотный истребитель И-200, – раскатал губу наглый атаман. – Каждой модели по три сотни штук.
– Истребитель Микояна и Гуревича этой весной уже прошёл заключительные лётные испытания и в серийном производстве получит название МиГ-1, – поправил парагвайца Сталин. – Вот только у нас заводских мощностей для производства упомянутой техники не хватает.
– На то и друзья, чтобы помогать в трудный час, – показушно приосанился казачий атаман. – Вы изготавливаете союзникам требуемое количество техники, а мы расплачиваемся за оговорённую партию заводским оборудованием и станками. Всё необходимое уже закуплено в Америке и готово к погрузке на корабли. Технический персонал подобран из проштрафившихся инженеров, вывезенных из Сибири. В Асунсьоне созданы чертежи для постройки новых заводов с конвейерными линиями сборки танков и самолётов, осталось лишь чуть их доработать под конкретные модели изделий. Мастеров производства предлагаю взять из существующих цехов, а рабочий персонал набрать на местах размещения новых заводов.
– И где же вы, товарищ Ронин, предлагаете их построить?
– Где-нибудь за Уралом, – махнул ладонью Алексей.
– Почему за Уралом? – с подозрением прищурил глаз Сталин.
– Там инженеров и рабочих можно набрать из отбывающих заключение граждан, ведь военные заводы – тоже хорошо охраняемые объекты. Но главное, вражеские дальние бомбардировщики не смогут достать до новых секретных заводов.
– Секретных, – эхом задумчиво повторил Сталин. – И как же сохранить всё в тайне?
– Огородить промышленные зоны колючей проволокой и окружить периметр охраной, – вовсе не шутя, сомкнул разведённые руки казачий атаман. – Выстроить новые городки и заселить специалистами.
– Для жизнедеятельности городов не одни лишь специалисты потребуются, – покачав головой, проникся масштабностью задачи вождь.
– Помимо инженеров, мастеров и рабочих заводов предлагаю заселить закрытые городки семьями осуждённых граждан, которые будут трудиться в промышленной зоне. Конвой сместится на периметр, а в городах будет обычная жизнь по советским гражданским законам. Кстати, большая просьба, пригласить для проживания в закрытых городах и семьи заключённых, ранее освобождённых из Сибири парагвайцами. Думаю, таких наберётся больше ста тысяч человек.
– Целые города строить, с больницами, школами, жилым фондом, – засомневался в скорой осуществимости задуманного Сталин.
– Зато парагвайцам из бывших советских граждан будет что защищать, – привёл горький аргумент атаман вынужденных эмигрантов и подсластил пилюлю: – Для компенсации затрат на создание ограниченного рая предлагаю вам не выплачивать Парагваю деньги за прошлые двухлетние продовольственные поставки, а кроме того, казаки бесплатно оборудуют больницы и обустроят школы.
– Пятьдесят тысяч сбежавших заключённых уже несколько лет работают на Парагвай, – обиженно укорил вождь.
– Зато в трудный час они расплатятся с родиной потом и кровью, – мрачно возразил казацкий атаман и решил ещё помочь в обустройстве новых городов: – Парагвайцы бесплатно поставят партию пассажирского электротранспорта и электрооборудование для электростанций. Также попрошу разрешить осуществлять из Парагвая почтовые денежные переводы родственникам и пересылать для них посылки – это поднимет жизненный уровень населения.
– Эдак нашлют из-за границы всяких радиол и модных штучек, и конвой по периметру будет охранять режимный объект не от побега из него, а от проникновения в райскую зону, – рассмеялся Сталин.
– Если договоримся по разделу продукции, выпускаемой в последующие годы, то Парагвай может снабжать закрытые города провизией и вещами ширпотреба, – соблазнял добрый батюшка. – А ещё мы готовы в течение года поставить в счёт будущих сделок радиостанции на все ваши самолёты.
– И на танки тоже рации дадите? – расширил запрос Сталин.
– На Т-34 поставим новые станции, – охотно кивнул Ронин. – А остальные машины и пехотные подразделения вы сможете оснастить сами, когда запустите на полную мощь собственный радиозавод.
– Маловато у нас производственного оборудования, – опять посетовал вождь.
– Казаки и здесь помогут, – подмигнул атаман. – В Асунсьоне запущен новый радиозавод, а старые производственные линии демонтированы и упакованы для транспортировки. В Парагвае нет лишних рабочих рук, а в Союзе можно наладить выпуск уже проверенных временем моделей. С инженерами и мастерами мы поможем, они тоже будут из ваших бывших товарищей, которых мы вызволили из Сибири. Хорошую стажировку на старом радиозаводе они уже прошли, технологию освоили.
– Ещё один радиозавод нам пригодится, – довольно улыбнулся Сталин. – А как расплачиваться будете за вооружение интернациональной армии?
– Насчёт самолётов и танков уже договорились, а стрелковое оружие, артиллерию, инженерно-сапёрное оборудование и боезапас привезём из Парагвая.
– Даже военную форму?
– Нет, форму поставим из Китая – так дешевле выйдет. У нас там швейные и обувные фабрики не в полную силу работают.
– А почему вы настаиваете, чтобы на командирских должностях были парагвайские офицеры? – не очень-то доверяя союзникам, вперился взглядом в хитрого гостя Сталин. – Мы можем найти подходящих командиров и в Красной армии.
– Казаки будут обучать бойцов необычной военной тактике, в том числе ночному бою, – поднял указательный палец атаман. – Все подразделения оснастят рациями и приборами ночного видения – в авиацию, артиллерию и пехоту поступят приборы пассивной системы, а на танки установят ещё и активные, с инфракрасным излучателем.
– С излучателем наши конструкторы тоже ставят на экспериментальные танки, – проявил осведомлённость в этом вопросе советский главнокомандующий. – Только прожектор светит недалеко, а изображение в приборе совсем нечёткое получается.
– У нас более совершенная электронная база и видимость в прицеле очень хорошая, – похвастал парагваец. – Но дальность тоже ограничена светом прожектора, поэтому громоздкая активная система используется только на танках. Пассивная же система прибора не даёт чёткой картинки, зато обеспечивает большую дальность ночного видения.
– А вы, товарищ Ронин, не опасаетесь, что при столь широком применении новых разработок секрет может попасть в чужие руки? – Естественно, Сталин имел в виду не только свои руки.
– Без особой элементной базы никто не сможет воспроизвести парагвайский прибор ночного видения, – гордо заявил активный участник создания чудо-устройства. – Чужак не сможет разобраться не то что в принципе работы, но даже в функционале основных электронных компонентов. Мы предоставим советским инженерам образцы парагвайской техники и поможем усовершенствовать их приборы.
– Парагвайская разведка располагает сведениями о наших секретных разработках? – косо посмотрел на опасного союзничка Сталин.
– О работе немецких конструкторов по данной теме у нас тоже имеются сведения, – уклонился от прямого признания главарь парагвайских шпионов.
Сталин встал с дивана и, нервно постукивая погасшей трубкой по ладони, принялся медленно прохаживаться по ковровой дорожке. Каждый раз, проходя мимо невозмутимо сидевшего атамана, он бросал на него испытывающий взгляд.
«Парагвайцам нужен безопасный торговый путь в Союз, – размышлял вождь, – но и нам это выгодно. Англичане же не хотят допустить, чтобы иранская нефть попала в руки Гитлеру. Радеть за немецкие интересы и нам нет резона. Ведь в прошедшую зимнюю кампанию Германия, несмотря на мирный договор, оказывала существенную военную поддержку Финляндии. В Иран мы сами не пойдём, однако угрозу на их северной границе создадим. С этим вопросом всё понятно, а вот как быть с дислокацией интербригады в самом центре страны? Хотя её комплектование надёжным младшим комсоставом, политруками-коммунистами и рядовыми из комсомольцев – хорошая гарантия от мятежа. Парагвайцы имеют свои экономические интересы в Китае и настроены против японских оккупантов, что скрепляет наш союз с казаками. Однако они очень спесивы и желают показать превосходство парагвайской военной подготовки и управления армией. Нужно будет чуть позже устроить полевые манёвры и показать задавакам силу РККА. Все политические риски союза с Парагваем и материальные затраты на строительство закрытых городов покрывает создание новых заводов – танкового, авиационного и радиотехнического. Без зарубежного оборудования и специалистов нам самим за год дополнительное производство современных моделей техники не осилить. Массовая поставка парагвайских раций тоже станет хорошим подспорьем для советской армии. Конечно, анархистский Парагвай строит не классическую модель пролетарского социализма, но и буржуазной республикой казацкую диктатуру не назовёшь. Ронин сумел создать мощное государство с развитой промышленной базой, а также, если ещё учитывать казацкие войска, расквартированные в Эфиопии и Китае, с более чем полумиллионной профессиональной армией – внушительная сила. Теперь он нашёл способ довооружить её новейшими танками и самолётами. А создав лучшие жизненные условия для семей освобождённых из лагерей граждан, укрепит их верность парагвайскому казачеству. Мотивы владыки Парагвая понятны, и пока что наши военные интересы совпадают».
– Масштабные у вас замыслы, товарищ Ронин, революционные, – отложив трубку, подошёл к казачьему атаману-анархисту вождь пролетариата и протянул открытую ладонь. – Советскому Союзу нужен надёжный соратник в борьбе с мировым империализмом.
– Повоюем, товарищ Сталин, – поднявшись с дивана, улыбнулся Алексей и крепко пожал протянутую руку.
Глава 2
Накануне войны
В марте 1941 года парагвайские и английские войска атаковали Иран со стороны индийской границы. В составе британских сил вторжения было выставлено двести тысяч солдат и офицеров, а также полевая артиллерия, танки и самолёты по штату колониальных войск. Со стороны Парагвая в военной операции участвовал стотысячный корпус абиссинских паладинов, столько же регулярного казачьего войска и ещё пятьдесят тысяч индейцев из пограничной стражи. При этом тридцать тысяч индейцев прошли двадцатилетнюю снайперскую подготовку в Гран-Чако и были вооружены самозарядными винтовками, аналогами СВТ-40 с оптическим прицелом и магазином на десять патронов. Парагвайская авиация представлена двумястами самолётами «Аэрокобра», сто машин атаковали северную границу со стороны СССР. Оттуда же Ирану угрожала стотысячная Южная полевая армия, располагавшаяся в астраханских степях. На её вооружении уже находилось больше сотни танков Т-34 и примерно столько же истребителей МиГ-1.
Однако в связи с возникшими проблемами в транспортной логистике, русская армия с полпути была отозвана назад. Она успела лишь осуществить погрузку личного состава и техники в железнодорожные эшелоны и двинуться в сторону Кавказа, когда пришло известие о падении режима шаха Резы Пехлеви и перехода власти в Иране к его сыну, шахиншаху Мохаммеду, лояльному англичанам.
Несмотря на то что молодые лётчики МиГов из-за недостаточного боевого опыта привлекались лишь к воздушному патрулированию, Южная полевая армия СССР сковала значительные иранские силы. Основную же роль в военной кампании сыграли даже не парагвайско-британские регулярные войска на западном фронте и не летучей саранчой передвигавшиеся по тропам отряды индейцев-снайперов, а неожиданно высаженный ночью десант в Тегеране. Столичный аэропорт был стремительно захвачен вертолётным десантом и диверсионными отрядами, а затем на взлётное поле приземлились английские транспортные самолёты со штурмовиками. Охрана дворца шаха не смогла оказать достойного сопротивления парагвайским автоматчикам и снайперам, которые прокладывали взрывами путь прямо через стены дворцовых построек.
Шуму в столице было в ту ночь произведено много, хотя злые языки утверждали, что весь фейерверк устраивался лишь для приличия, чтобы оправдать предательство иранского генералитета, подкупленного британскими агентами. Однако демонстрация сил армии вторжения позволила избежать осложнений с иранской элитой, устрашённой мощью парагвайцев и англичан. Воцарение законного наследника являлось лучшей альтернативой оккупации страны. Англичане обещали оставить в столице незначительный контингент, а остальные войска вернуть в пункты дислокации в Индии. Парагвайцы тоже не собирались надолго задерживаться в Иране, сосредотачивая свою армию у границы с СССР.
В Асунсьоне Ронин позвал на совещание начальника генерального штаба и начальника разведки, чтобы обсудить сложившуюся обстановку.
– Николай Францевич, прошу учесть недочёты, выявленные в ходе организации переброски Южной полевой армии к удалённому театру боевых действий. Эдак пока генерал-лейтенант Карпин будет грузить своих интернационалистов в эшелоны, Гитлер уже полпути до Москвы пройдёт, – высказал упрёк начальнику генштаба Алексей, а затем повернул голову к главе разведки. – Кстати, Эдуард Петрович, англичане как-нибудь документально подтверждают планы немцев начать войну с Советским Союзом именно в этом году?
– Ни у англичан, ни у нас, до сих пор нет копии плана «Барбаросса», – с сожалением развёл руками Кондрашов. – Только обрывки разговоров, подслушанных в частных беседах высокопоставленных руководителей Рейха. Однако вблизи советской границы зафиксировано сосредоточение немецких пехотных и артиллерийских частей.
– Пока не начнут перебрасываться ударные танковые подразделения, Сталин не изменит своего мнения об оборонительном характере развёрнутых армий, – с сожалением вздохнул Алексей и вновь обратился к Эрну: – Что мы можем ещё сделать, для усиления Южной армии, не нарушая договор со Сталиным?
– Парагвай подрядился полностью обеспечивать вооружением армию Карпина, – напомнил один из пунктов соглашения генерал-майор Эрн. – Вот и добавим ему, помимо уже поставленных эскадрилий автожиров, сотню «Аэрокобр» вместе с русскими лётчиками.
– А испанцев, французов и остальных наёмников вы думаете оставить в Иране? – прищурив глаз, не поверил в такую расточительность Алексей.
– Нет, иностранцы смогут пригодиться в воздушных боях за Итальянское Сомали и Эритрею. Британцы слёзно просят помощи у императора Абиссинии, но тот может выставить лишь сто тысяч паладинов и столько же императорской гвардии.
Ронин на минуту задумался, а затем довольно потёр ладони.
– В обмен за вступление Абиссинии в войну и аренду сотни наших истребителей с опытными пилотами, мы потребуем у англичан полтысячи «Аэрокобр», которые они заказали в Америке, но не спешат оплачивать. Ведь свободных лётчиков у британцев нет, да и заокеанская модель самолёта им не по вкусу, уже наладили производство своих истребителей.
– Островные буржуи могут посчитать обмен неравнозначным, – с сомнением потёр подбородок пальцами Эрн.
– Тогда пусть жмоты попробуют перебросить в Африку свои самолёты и заполучить ещё где-нибудь сотню пилотов с боевым опытом, – усмехнулся Алексей. – Да и Абиссиния может преспокойненько наблюдать со стороны за схваткой двух колонизаторов. А кроме того, переданные парагвайцам самолёты тоже скоро могут появиться на восточном театре боевых действий.
– К середине лета намечается выпуск первой тысячи парагвайских пилотов, – кивнул Эрн. – А закупленных нами в Америке самолётов хватает лишь на половину подготовленных за год лётчиков.
– Нельзя ли ещё сократить срок подготовки? – потребовал почти невозможного Ронин.
– Помилуй, батюшка, и так ведь полуфабрикаты выпускаем! – возмущённо всплеснул руками старорежимный генерал.
– Попробуйте, Николай Францевич, ещё ужать программу подготовки до полугода, – понимая всю преступность приказа, всё же попросил владыка Парагвая. – Война потребует десятки тысяч пилотов.
– Придётся набирать из студентов технических вузов и максимально сократить теорию, больше упирая на выработку практических навыков пилотирования, – тяжело вздохнув, согласился с неизбежным генерал.
– Инженеры Асунсьона помогут с тренажёрами и киноматериалом учебных фильмов, – пообещал техническую поддержку Алексей.
– Парагвайцы напрягаются из последних сил, а вот Сталин своих соколов пинками не подгоняет, – обиженно посетовал на вождя-коммуниста бывший белогвардейский офицер. – Будто война уже не завтра.
– В Союзе упорно считают, что в этом году Гитлер начать войну неспособен, – пожал плечами Кондрашов. – В общем-то, в такой точке зрения есть логика, однако лёгкие европейские победы опьянили немцев – хищники вкусили крови.
– Франция, по всем статистическим данным, была сильнее Германии, – печально покачав головой, поддержал старый штабной генерал. – Но сумела продержаться лишь чуть больше месяца.
– А теперь против Советского Союза попрёт вся объединённая военная мощь континентальной Европы, – сквозь сжатые зубы зло выдавил Алексей.
– Сталин чует угрозу и тоже стремится нарастить выпуск военной продукции, – объективно заметил Кондрашов. – И армию он увеличивает с полутора до пяти миллионов. Хотя за Гитлером и стоит уже семь с половиной миллионов бойцов, но часть армии топчется у берегов Ла-Манша.
– Сталину тоже приходится держать часть сил на Дальнем Востоке, – возразил Эрн.
– Советы ведут переговоры с японцами о подписании пакта о нейтралитете, – доложил разведданные Кондрашов. – Очевидно, в первой половине апреля Сталин сумеет договориться с самураями о хлипком мире.
Слова главы парагвайской разведки оказались пророческими. Япония заключила пятилетнее соглашение с Советским Союзом о нейтралитете. И после стабилизации обстановки в Иране и Маньчжурии перед командованием РККА встал вопрос о теперешнем предназначении Южной полевой армии. Тем более что на особенности военной подготовки интернационального состава сборной армии поступало всё больше нареканий со стороны партийных органов и соглядатаев НКВД. Разобраться в сложившейся ситуации поручили народному комиссару обороны Семёну Константиновичу Тимошенко.
Маршал Советского Союза Тимошенко по характеру службы занимался совершенствованием боевой подготовки войск, реорганизацией и техническим переоснащением РККА. Ему самому стало любопытно проинспектировать необычную армию, поглядеть на скандальные новшества заезжих парагвайцев.
Сюрпризы начались ещё на подлёте к полевому аэродрому в астраханской степи. Сначала две пары высотных истребителей самовольно взяли транспортно-пассажирский самолёт в клещи и повели под конвоем. Затем из-за облака вывалилась парочка истребителей иностранного типа и изобразила атаку на охраняемый транспортник. МиГи разделились на две группы: одна пара продолжала охрану московского гостя, а вторая принялась отгонять налётчиков. В небе, ревя моторами, закружила воздушная карусель.
Обеспокоенный маршал прошёл по салону и, приоткрыв дверь, заглянул к пилотам. Из динамика рации по кабине разносились резкие, вовсе не уставные команды, словно стук коротких пулемётных очередей.
– Товарищи, что происходит? – спросил штурмана маршал. – Кто это там матерится в эфире?
– Всё нормально, товарищ маршал Советского Союза, – обернувшись к Тимошенко, улыбнулся штурман. – Над астраханским военным аэродромом всегда шумно. У парагвайцев даже ночью карнавал не прекращается – казаки гуляют сутками напролёт.
Тимошенко протиснулся в кабину и, наклонившись к креслу штурмана, попытался сквозь лобовое стекло разобраться в кутерьме воздушного боя за бортом.
– На фюзеляжах МиГов вижу красные звёзды, – заметил маршал. – А на иностранных истребителях, похоже, опознавательных знаков нет.
– На «Аэрокобрах» звёзды тоже имеются, но выведены лишь тонким контуром, – возразил штурман. – Поэтому их среди камуфляжных пятен не видно. Вот и получается, что самолёты с красными звёздами сражаются с зелёными. Да у парагвайцев тут на всей технике та же фигня.
– Кто дал казакам право атаковать гражданский борт? – возмутился Тимошенко.
– Товарищ маршал, тут всякий проникший в охранную зону вовлекается в военные учения, – пожал плечами штурман. – И на земле, и в воздухе случайно забредших чужаков останавливают предупредительными выстрелами и задерживают, а по удирающим шпионам открывают огонь на поражение.
– Сурово служба поставлена, – нахмурив брови, проворчал Тимошенко. – Так значит, нас под конвоем ведут на аэродром?
– Нет, «красные» идут рядом почётным эскортом, – оправдал местных разговорчивый штурман. – А вот «зелёных», видно, командование не сочло нужным предупредить о визите высокого гостя, потому и резвятся, заморские бестии. На «Аэрокобрах» все пилоты из парагвайских казаков, советских парней мало, только отчаянные сорвиголовы из молодёжи решаются садиться за штурвал американского чуда. Товарищ маршал, ведь у этого истребителя мотор не по нашему установлен, позади кабины пилота – целая морока переучиваться управлению.
– Так парагвайцы, смотрю, и воюют не по нашему – парами, а не тройками, – задумчиво вглядываясь в воздушные пируэты истребителей, отметил странность в тактике боя Тимошенко.
– Это так научили казаков драться воздушные бои в Испании, – повернул голову пожилой пилот. – Только тогда они сражались с немецкими асами на советских И-16, да и сами лётчики ещё не были парагвайцами.
– А чем советская тактика ведения воздушного боя оказалась плоха? – решил разобраться до конца маршал.
– В начале войны хороша была, – печально усмехнулся ветеран-интернационалист. – А как только немцы начали поставлять путчистам вместо старых бипланов скоростные высотные монопланы, бои на виражах сменились боями на вертикали. Третий самолёт в советском построении неминуемо отбивался от группы и, лишившись прикрытия товарищей, расстреливался фашистами. Я так понимаю, за штурвалами вражеских истребителей сидели уже совсем не испанцы.
Пилот умолк и отвернулся, опасаясь, что сболтнул лишнего – про теперешних немецких партнёров плохо отзываться было не принято.
Тимошенко похлопал ветерана по плечу и молча удалился. Ещё до парагвайцев не долетели, а поразмышлять уже появилось над чем. Маршал плохо разбирался в тактике ведения воздушного боя, но вид за окном кабины пилота наводил на грустные мысли. Даже профану было понятно, что парагвайские асы на «Аэрокобрах» играют с МиГами, как коты с мышатами. В воздушную круговерть уже кинулась и вторая пара эскорта, но «Аэрокобры» всё одно успевали с рёвом моторов проскочить впритирку с охраняемым транспортником.
Когда борт пошёл на снижение, маршал с трудом разглядел полевой аэродром. Ровная посадочная полоса ещё кое-как прослеживалась, а вот самолётов и технических построек видно не было. Лишь уже спустившись по откидному трапу, Тимошенко заметил в хаотично разбросанных зелёных холмиках укрытые масксеткой самолёты. Ещё вблизи от места посадки просматривались пятнистые брезентовые палатки и накрытые сеткой грузовики.
Только успели пропеллеры на моторах остановиться, а к транспортнику уже подбежали солдаты в мешковатых пятнистых костюмах полевой разведки, комбинезонах расцветки типа «Амёба», и споро принялись устанавливать вертикальные шесты и развешивать маскировочную сеть. В таком же неказистом наряде к маршалу подошёл пожилой офицер, отличимый от рядовых бойцов лишь крупными красными петлицами с генеральскими звёздочками. Да и те открылись взору только после того, как сброшенный с каски капюшон маскировочного комбинезона обнажил край воротника.
– Здравия желаю, товарищ маршал Советского Союза, – отдал честь командарм Южной полевой армии и представился: – Генерал-лейтенант Карпин.
– Здравствуйте товарищ Карпин, – в ответ приложил ладонь к козырьку парадной фуражки Тимошенко и протянул руку для пожатия. – Кажется, мы с вами уже однажды встречались в штабе товарища Блюхера.
– Так точно, в середине тридцатых годов я проходил службу в танковых частях Дальневосточной армии. Оттуда уходил в Испанию уже полковником.
– Знаю, что ещё в Гражданскую войну командовали бронепоездом, – кивнул маршал. – И на Халхин-Голе вам довелось танковый батальон в бой водить.
– С четырнадцатого года воюю, – грустно улыбаясь, развёл руками старый большевик. – Правда, в тридцать восьмом Ершов попробовал вычеркнуть из рядов армии, однако парагвайские друзья не дали пропасть и вот опять к делу пристроили. За границей время зря не терял, экстерном окончил военную академию в Асунсьоне и прошёл стажировку в парагвайских казачьих войсках. Теперь вот тороплюсь поделиться накопленным опытом с советскими командирами.
– Считаете, надо торопиться? – испытывающе глянул в глаза опытного военачальника маршал.
– Даже в настоящий момент, – загадочно усмехнулся Карпин и, прислушиваясь, обеспокоенно оглянулся.
– Воздух! – неожиданно раздалась команда от одного из солдат техперсонала, натягивающего масксеть на фюзеляж самолёта.
С дальнего конца взлётной полосы запоздало завыла сирена.
Маршал и его московская свита недоумённо подняли взор к небу.
Через секунду тень истребителя на мгновение прикрыла солнце, и над головой надрывно взревел набирающий обороты мотор.
В следующее мгновение возле крыла самолёта упала бомба. Раздался громкий хлопок. Взметнулось облако сизого дыма. Воздух наполнил клубок кружащихся разноцветных конфетти. Порыв ветра отнёс бумажные кружочки в сторону московской делегации.
Тимошенко проводил набирающего высоту наглеца недовольным взглядом, снял фуражку и, брезгливо стряхивая мусор, заметил, как все встречающие офицеры и техперсонал аэродрома поднимаются с земли, отряхивая комбинезоны – только штаб маршала встретил врага стоя.
– Вы все условно убиты, товарищи, – без тени смущения на улыбающемся лице заявил генерал Карпин.
– Что это сейчас было? – нахмурил брови маршал.
– Истребитель «зелёных» бесшумно подкрался на бреющем полёте со стороны заходящего солнца и сбросил бумажную хлопушку, – охотно пояснил Фёдор и обернулся к своему начштаба: – Узнайте фамилию героя и объявите благодарность за результативную атаку вражеского аэродрома, а нашим зенитчикам – выговор и наряд вне очереди за халатность. Кстати, пусть лётчик сразу по прибытии в часть перешлёт фотографию успешной атаки. Думаю, товарищу маршалу будет интересно увидеть глазами пилота свой «уничтоженный» штаб.
– Фотографию? – выделил из дерзкой речи генерала главный аспект маршал.
– Учебные воздушные бои ведутся с фоторужьями, – доложил об очередном новшестве парагвайский специалист. – На фотографиях в уголке отображается циферблат часов, позволяющий отследить время съёмки и выявить победителя воздушной дуэли. Конечно, в идеале лучше не попадать в фотообъектив противника, но в круговерти свальных боёв даже асов сбивают, ведь поединки проводятся с «бессмертными» истребителями.
– Интересная метода, – задумчиво произнёс Тимошенко и взглядом дал понять своему помощнику, чтобы записал в блокнот. – А когда фотоотчёт атаки перешлют?
– Да пока мы с вами отужинаем, техники проявят плёнку и передадут телефаксом, – жестом руки пригласил пройти к виднеющимся невдалеке замаскированным объектам Карпин.
– Разведка докладывала о парагвайских новшествах, – следуя рядом с генералом, кивнул Тимошенко. – Однако воочию видеть телеаппаратуру ещё не доводилось. Прицелы ночного видения казаки дали учёным на разборку, а вот телевизоры зажали.
– Ну, обычные телевизоры в Асунсьоне продают в каждом радиомагазине, – улыбнулся казачий генерал. – В Парагвае уже несколько лет идёт телевещание, но без организации радиотелесети аппараты бесполезны. А вот приёмо-передающая спецтехника действительно в чужие руки не передаётся.
– Так мы вроде бы не совсем чужие, – улыбнулся союзнику советский маршал.
– Вы даже то, что парагвайцы передали, в дело пускать не хотите, – упрекнул маршала в неповоротливости военно-бюрократической машины Карпин. – Установили б на свой транспортник прибор ночного видения, могли бы ночью незаметно подлететь к аэродрому.
– Наши пилоты не обучены сажать самолёты по таким приборам, – развёл руками Тимошенко. – Да по ним и видно-то плохо, легко оземь расшибиться.
– Взлётная полоса ночью подсвечивается инфракрасными фонарями, – возразил Карпин. – А опытные пилоты и без маячков машины успешно приземляют.
Солнце уже готовилось спрятаться за линию горизонта, но с аэродрома взлетала очередная пара казацких МиГов. Маршал проследил взглядом за разбегом самолётов.
– Похоже, эти будут садиться уже в потёмках?
– У нас полёты круглосуточные и ежедневные, – кивнул Карпин.
– Не надорвутся? – с прищуром глянул на лихого генерала Тимошенко.
– Машины только что с завода, новенькие, – отмахнулся казак.
– Я спрашивал про молодых пилотов.
– Война скидок никому не даёт, – с укором глянул на отглаженную парадную форму маршала суровый ветеран в мятом солдатском камуфляже.
– И давно у вас тут война идёт? – поняв упрёк, проворчал столичный гость.
– Да мы уж полгода в окопах, – подведя делегацию к входу в блиндаж, приглашающе откинул край масксети, завешивающей спуск под землю, Карпин. – Прошу посетить столовую лётного состава.
– Надеюсь, отужинать можно не переодеваясь в камуфляжную форму, – неодобрительно взглянув на замаранные грязью дощатые ступеньки, проворчал Тимошенко.
– В центре охраняемой территории аэродрома можно и не маскироваться, – зловеще усмехнулся казачий генерал. – А вот на дорогах и в полевых частях лучше бы поберечься от снайперов и разведчиков-диверсантов.
– Опять взрывпакетами забросают? – спускаясь в подземную столовую, нервно хохотнул маршал.
– Снайперы стараются пули класть поближе к цели, – на полном серьёзе предупредил парагвайский изверг. – А диверсанты лезут в рукопашный бой, чтобы ценного языка добыть. На вас теперь вся фронтовая разведка «зелёных» охоту откроет.
– А предупредить коллег нельзя, что проверяющие из Москвы прибыли? – проходя в просторный блиндаж, уставленный длинными дощатыми столами, предложил снизить накал учений инспектор.
– Так вы же, товарищ маршал, прибыли не парад принимать, а военную выучку войск оценивать. Зачем же значимую часть специальных подразделений выводить из боя? «Зелёные» сумели с борта патрульного дирижабля засечь вход в зону учений неопознанного самолёта, провели авиационную доразведку, атаковали на подлёте к аэродрому и добили уже на посадочной полосе.
– Мои пилоты не докладывали об обнаружении казачьего дирижабля на маршруте полёта, – недовольно зыркнув на своих штабников, нахмурился Тимошенко.
– Вероятно, воздушный разведчик выглядывал из-за облаков, – пожал плечами Карпин. – Телескопический объектив дальнего обзора позволяет разглядывать и производить телесъёмку объектов с дистанции в пятнадцать километров. В ясную погоду и при дополнительной аппаратной обработке можно даже полевую форму офицеров различать.
– Неужели ваши дирижабли висят в воздухе на недосягаемой для крылатой авиации и зенитной артиллерии высоте? – не до конца веря спорным сведениям советской разведки, спросил маршал. – Там же морозяка неимоверный, да и дышать нечем.
– На одном месте они тоже могут зависать, но расход топлива излишен, – разъяснил нюансы Карпин. – Дирижабли стараются барражировать в разнонаправленных воздушных потоках. Нормальное давление внутри капсулы обеспечивается герметичностью салона, температура – подогревом от систем работающего двигателя. В качестве нагрузки дирижабль несёт запас газового топлива, маленький экипаж с грузом жизнеобеспечения, а главное – радиоретрансляционную и телеаппаратуру.
– А если аварийная ситуация?
– В случае разгерметизации салона наденут кислородные маски. Парашюты тоже имеются, только применить их удастся, лишь выпрыгнув из падающей кабины, поближе к земле.
– И сколько времени пилоты-смертники болтаются по небу?
– Запас топлива и питания для экипажа рассчитывается на двухнедельный рейд, но отчаянные герои при желании могут гонять в потоках попутного ветра хоть вокруг света.
Солдаты в поварских колпаках и фартуках принесли подносы с металлическими тарелками и кружками. На время ужина беседа прервалась. Пища оказалась весьма вкусной и сытной, опровергая доносы сторонних доброхотов, которые жаловались на организацию скудного питания целой армии исключительно на полевых кухнях.
Генерал пригласил отужинавшего маршала в тамбур запасного выхода, приспособленного лётчиками под курилку. Тяжёлая дверь отделила их от помещения столовой, а через распахнутую наружу дверь проникла вечерняя прохлада, наполненная ароматом степных трав. Усевшись на лавочку вдоль стены, ветераны, раскурив папиросы, начали приватный душевный разговор.
– Докладывали, что вы тут все выделенные для армии стройматериалы пустили на временные сооружения, – разглядывая обтёсанные брёвна потолка, похлопал ладонью по дощатой лавке маршал.
– Казармы мирного времени – лишнее расточительство, – отстаивал выбранную методику подготовки войск генерал Карпин. – А созданные фронтовые позиции останутся после учений и ещё хорошо послужат для обкатки следующих резервистов.
Слух маршала резануло последнее слово.
– Ну уж, товарищ Карпин, вам-то не резервистов дали. Весь рядовой состав уже прошёл годичную подготовку в частях РККА, бойцы сплошь комсомольцы, а командиры и замполиты – коммунисты.
– Строем ходить и песни горланить личный состав научили, а вот патроны и снаряды, видно, сильно экономили, – не стеснялся критиковать огрехи советской военной подготовки казак-парагваец. – И боевые действия учили вести только в светлое время суток, будто бы ночью война прекращается.
– В темноте даже с применением существующих приборов ночного видения организованно вести боевые действия невозможно, – категорично замотал головой маршал. – Теряется всякая управляемость подразделениями.
– Товарищ маршал, разрешите опровергнуть устаревшую теорию практическими манёврами на поле боя.
– Я ознакомлен с доносами от некоторых политработников Южной полевой армии. Органы НКВД уже завели дело по факту дезинформации высшего командования РККА. Слова надо делами подтверждать, а в распоряжение главного штаба РККА никаких достоверных фактов эффективности парагвайской методики обучения войск до сих пор не поступило. Сокрытые мраком ночи мифические победы над условным противником никого не впечатляют.
– Зато и противник ничего не ведает об истинных возможностях нашей армии, – довольно улыбаясь, скрестил руки на груди парагвайский стратег. – По секрету скажу вам, товарищ маршал, что большинство ложных донесений в штаб РККА и в органы НКВД написано под мою диктовку. Думаю, в Москве достаточно шпионов, которые сигнализируют в Берлин и Токио о провале парагвайской авантюры. Спецслужбы охотно докладывают руководству то, во что лидерам государств хочется верить. А сказки про всевидящие дирижабли, самолёты и танки с приборами ночного видения, про телевидение и сверхдальнюю связь на театре боевых действий, ведь согласитесь, кажутся нереальным кошмаром.
– Вы так самоуверенны? – опешил от наглости казачьего генерала Тимошенко.
Генерал-лейтенант Карпин глянул прямо в глаза народному комиссару обороны.
– Я уверен лишь в красноармейцах и командирах, из которых сформирована моя армия. По приказу товарища Сталина в интернациональную армию были отобраны самые верные советскому народу комсомольцы и коммунисты, а из парагвайских казаков на родину прибыли истинные патриоты и ветераны-большевики, проверенные временем и… лагерями. Обнаруженный мусор военная контрразведка успешно вычистила.
– Наслышан я о несчастных случаях, произошедших якобы в ходе учебных стрельб, – не одобряя террор, поморщился Тимошенко. – Только как теперь доказать виновность погибших?
– Специалисты парагвайской контрразведки работают не хуже коллег из НКВД, – усмехнулся Карпин. – А если будет недостаточно письменных показаний и магнитофонных записей от разоблачённых агентов, так ведь они все ещё живы и могут дать дополнительные сведения. Парагвайцы работают жёстко, но прагматично – в расход почём зря людей не пускают.
– Вы и моему штабу не доверяете? – хмуро глянул на плотно прикрытую тяжёлую дверь Тимошенко.
– Ваших спецов не проверяли, – пожал плечами Карпин. – Однако поостерегусь открывать им все секреты. Кое-какие сведения дадим, а разведка уж поглядит, где какая информация всплывёт.
– Будет подозрительно, если я в одиночку проведу инспекцию армии, – покачал головой Тимошенко.
– Армия большая, а времени мало, вот и придётся инспекторам разделиться, – развёл руками Карпин. – Политработники опросят личный состав, засланцы НКВД проверят доносы, технари оценят качество нового оружия и техники – всем будет что доложить наверх. Однако всю целостность картины мы покажем только вам, Семён Константинович, и подкрепим киноматериалом, который вы сможете предоставить лично товарищу Сталину. А уж вождь решит, кого из генералитета с каким секретным материалом следует ознакомить. Кстати, чтобы инспекционный отчёт не выглядел кинопостановкой, товарищ Сталин сможет наблюдать за отдельными этапами полевых учений в режиме реального времени.
– Это как это?.. – отвисла челюсть у маршала.
– По телевизору глядеть, словно прямую телевизионную трансляцию футбольного матча, – усмехнулся привыкший к парагвайским чудесам техники Фёдор. – В Асунсьоне десятки тысяч фанатов уже несколько лет так болеют за свои команды.
– Интересненько, – озадаченно озираясь по сторонам, попытался отыскать в тёмных углах скрытый объектив телекамеры застигнутый врасплох маршал. – И когда начнётся кино?
– Да, собственно говоря, первый сеанс уже час как идёт, – взглянув на циферблат командирских часов, ещё больше напугал парагвайский кудесник, но, заметив вытянувшееся лицо удручённого гостя, поспешил успокоить маршала: – Пока что проводится настройка канала телепередачи, согласовывается обратный радиоканал связи. К сожалению, в Кремле ещё не оборудована телестудия, нет мощной передающей станции, поэтому Сталин может наблюдать картинку на экране телевизора лишь как простой зритель. Хотя по радиообмену уже можно наладить с вождём голосовую связь хорошего качества.
– Прямо с полевого аэродрома? Без проводной телефонной линии с Москвой? – поразился возможностям парагвайской связи Тимошенко. – А противник не сможет переговоры в радиоэфире прослушивать?
– Кодированные телесигналы уж точно не сумеет, а для перехвата радио врагу надо находиться на линии радиолуча, ведь передача осуществляется остронаправленными антеннами и между высоко расположенными ретрансляционными станциями. Звено дирижаблей выстр
