Вне световых обозначений, без игры красок немыслимо для него ни одно душевное волнение, ни один духовный образ.
Между тем, все восхваление деревенской жизни, где, казалось бы, вещи станут близки именно своей вещностью, преследует только одну красочную цель - из жизни сделать цветник, узор.
Но чем сильнее непосредственное физиологическое жизнеощущение, тем сильнее соблазн уйти в фантастический мир.