Михаил Байков
Скульптор жизни
Сборник. Том I — II
Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»
© Михаил Байков, 2020
Нет ничего неподвластного Михаилу Божесову. Областной прокурор, влиятельный, экспрессивный и харизматичный. Люди для него — ступени на пути к цели. Все, что его окружает, он обращает в свою пользу, все держит в руках. Что мешает ему стать губернатором или даже президентом? Моральная сторона вопроса остается за скобками — жажда власти важнее.
Но так ли все просто для прокурора Божесова? Чем вызваны его амбиции? К чему приведут бесконечные игры с судьбой? И как эти игры повлияют на будущее страны?
ISBN 978-5-0051-4915-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Эта книга посвящается людям,
общение с которыми останется
в моей памяти навсегда —
Марии Березовской и
Марине Соловьевой
Том I
Часть первая
Извилины
Глава I
Прозвенел третий звонок. Зрители заняли места согласно купленным билетам. Свет потух. Аплодисменты начали набирать силу. С фальшивой улыбкой на сцену выплыла ведущая в вечернем платье, которое удивительно сочеталось с занавесом. Ее появление озадачило зрителей, ждавших спектакль, но аплодисменты не прекратились и стихли лишь после полного погружения зала во мрак. Зеленый свет прожектора выделил ведущую нимбом.
— Добрый вечер, дорогие друзья, любители театрального искусства, — со сладкой улыбкой начала она, — Сегодня, в этот прекрасный вечер, коллектив Лимского областного театра драмы закрывает сезон 2017–2018 года бессмертным произведением Николая Васильевича Гоголя «Ревизор». Но перед этим…
Вместе с началом зажигательной речи в левой стороне занавеса пробежала полоска света, и некоторые скучающие, а потому наблюдательные зрители увидели, как в 14 ложу бельэтажа вошел областной прокурор, советник юстиции, Михаил Александрович Божесов с молодой девушкой. Его спутница никого не удивила — люди, разбирающиеся в жизни областных «слуг народа и закона», знали, что молодой и харизматичный Михаил Александрович питал взаимную слабость к женщинам.
Молодые люди заняли свои места. Божесов продолжил говорить:
— У нас в деревне весело — даже хорошенький театр имеется!
— Мы не опоздали?
— Нисколько, только официальная часть…
— …Но перед началом спектакля пройдет короткая церемония награждения — громче остальной речи произнесла ведущая. — Слово предоставляется губернатору Лимской области — Игорю Сергеевичу Наклеватько.
— Я же говорил, — посмотрел на спутницу Михаил Александрович. — Губер выступает… Мужик хороший. Мы с ним учились в одной школе… Он закончил на три года раньше меня. И теперь жизнь нас свела в родном городе, обреченных на лучшую работу в мире! Правда Игорь сильно поменялся… причем как внешне, так и внутренне.
— Власть людей меняет… — произнесла девушка так, будто сказала нечто умное, и игриво погладила руку Михаила Александровича.
— Напряженная работа… — задумчиво фыркнул прокурор. — Требует много здоровья и самообладания… Посмотри на соседние ложи — напротив нас сидит председатель областного суда с супругой, в 12 ложе сидят начальник управления полиции области Петр Дмитриевич и руководитель регионального управления Службы безопасности Лев Антонович.
— А по левой стороне? — с большей заинтересованностью спросила спутница.
— Это гражданские чиновники, достойные, пожалуй, не меньшего уважения.
— И все они любят театр?
— Как сказать, — пожал плечами прокурор с улыбкой. — Если даже руководитель департамента культуры у нас думает скорее о расходах, нежели о творческих условиях. И с такими губернатор работает! За каждым их шагом надо смотреть, а то сломают все… А в театре они, потому что через две недели выборы в облдуму!
Девушка кокетливо улыбнулась, оголив ровные белые зубки.
— А кто рядом с губернатором? — спросила она, указывая на грациозную девушку в черном платье, которую Игорь Сергеевич провел в директорскую ложу.
— Не знаю. Раньше ее не видел, — ответил Божесов.
— Жена?
— Боже упаси, о такой жене стоило бы узнать все подробности!
— Так кто же это?
— Представления не имею! Спрошу завтра…
Тут зал наполнился облегченными аплодисментами. Ведущая покинула сцену. Занавес распахнулся.
Глава II
Надо сказать, девушка привлекла внимание многих, слушающих скучные речи в театре, да что уж говорить, некоторые смотрели на нее и во время спектакля. Сам прокурор решил забыть о планах на свою спутницу и уехал домой один, гонимый странными мыслями…
Незнакомка появилась в городе совершенно недавно, обустроившись в лучшей гостинице, откуда и должна была заниматься порученной ей работой. Звали ее Мари Берне. Она вышла из своего номера в десять часов утра, предварительно заказав такси на целый день, и уже мчалась в центр города, когда ее машину совершенно неожиданно остановил сотрудник ДПС в сопровождении человека в штатском.
— Предъявите документы, — грубо потребовал инспектор.
— Пожалуйста, — неловко улыбаясь и предвкушая что-то страшное, ответил водитель и протянул книжечку с документами.
— Лицензия есть?
— Пожалуйста, — повторил прежние действия водитель.
— Та-а-а-ак, — протянул инспектор, невнимательно пробежав глазами по документам. — Что с аптечкой?
— В багажнике…
— Откройте.
— Извините, что я прерываю вашу милую беседу! — вмешалась Мари. — Вижу, вы друг в друге заинтересованы, но какое отношение к этому имею я?
— Девушка, думаю, мы здесь надолго… Если вы торопитесь, мы сейчас поймаем вам любую машину!
— Буду признательна.
Через минуту к месту остановки Лады-Калины с табличкой «TAXI», подъехал черный BMW.
— Добрый день, старший лейтенант ДПС Василий Карпов, — учтиво, не так, как таксисту, представился инспектор водителю BMW с тщетно скрываемой веселостью. — Можно попросить Вас довезти эту девушку до центра?
— Конечно, товарищ старший лейтенант, — прозвучал мягкий ответ водителя, который сейчас же вышел из машины и галантно помог Мари сесть в автомобиль.
***
Через минуту BMW мчался как можно дальше от поста ДПС.
— Давайте знакомиться? — с улыбкой предложил водитель.
— Вам это надо? — холодно ответила Мари.
— Думаю, мы с вами еще встретимся, — не обратив никакого внимания на тон Мари, ответил водитель. — Так лучше познакомиться раньше.
— Знакомьтесь, если хотите…
— Ну, раз вы настаиваете, — ухмыльнулся водитель. — Михаил Александрович Божесов, прокурор области, советник юстиции.
— Мари Берне, — холоднокровно ответила она.
— Странное имя для провинции… Речь чистая, лицо красивое, а, значит, славянское. Псевдоним?
— Разумеется.
— И настоящего не скажите?
— Никогда.
— Ваше право, — просто ответил прокурор.
Недолго ехали молча, пока не встали в традиционную для города, утреннюю пробку.
— И что вы забыли в нашей глубинке? — спокойно продолжил спрашивать Божесов.
— Я вроде бы не на допросе, — хитро прищурившись, ответила Мари, но в ее словах чувствовалась игра.
— По-моему мы можем спокойно поговорить, пока стоим в пробке. Но все-таки не советую шутить с возможностями моей профессии!
— Мне кажется, что и здесь мы встретились не случайно?
— Когда кажется креститься надо.
— Но я этого не делаю, — окончательно принимая условия флирта ответила Мари.
— И правильно, — многозначительно наклонив голову, сказал Михаил Александрович, и они посмотрели друг другу в глаза, в которых пробежал огонек. Минут пять посидели в тишине.
— Неужели вы не можете воспользоваться мигалкой? — спросила Мари.
— Зачем? Мне кажется, мы можем воспользоваться пробкой и поговорить о городе.
— То есть, вы можете ехать, когда пожелаете?
— Сейчас я хочу поговорить с вами, — настойчиво ответил Божесов.
— Ладно… Тогда говорите что-нибудь о Лимске, чем он примечателен?
— Такой же, как все: машины ездят, мы работаем, дети учатся, люди — живут, выживают, едят и спят.
— А вы, как я вижу, больше живете, чем выживаете?
— Ваша наблюдательность поразительна, Мари.
— И вы обыкновенный прокурор?
— Ну, все-таки я областной прокурор, назначенный законно избранным президентом… Центр правоохранительной системы области. Фактически, именно я творю правосудие и поддерживаю порядок здесь.
— Прямо всемогущий Воланд!
— Вы мне льстите, сравнивая с булгаковским героем! — Божесов хотел показать свою литературную грамотность. — Просто я ловко балансирую в этой неустойчивой среде. К тому же, имею массу нужных знакомств…
— Не старайтесь быть загадочным, вы слишком прямолинейны.
— Кто-то считает меня довольно милым, — Божесов похлопал ресницами.
— Не понимаю этих людей.
— Я могу начать обижаться, — встрепенулся Михаил Александрович.
Мари проигнорировала эти слова, играя с очевидными человеческими слабостями прокурора. Чтобы раздразнить его еще больше, Мари решила вообще ничего не говорить до конца поездки. Это принесло самый неожиданный эффект…
Глава III
Михаил и Мари расстались в центре города. Прокурор поехал в здание областной администрации, а Мари скрылась в неизвестном направлении. Припарковав машину, Михаил Александрович поднялся в кабинет губернатора.
— Людмила, доброе утро, — поздоровался прокурор с секретарем главы области.
— Доброе, Михаил Александрович.
— Свободен? — спросил он, указывая на дверь кабинета.
Людмила утвердительно кивнула. Прокурор вошел в кабинет без стука, тяжело распахнув дверь.
— Здравствуйте, Игорь Сергеевич, — голосом одного русского режиссера, чья фамилия созвучна с именем прокурора, протянул Божесов. — Доброе утро!
— Скоро уже обедать, а ты только у меня появился… В прокуратуре вечером будешь? — не отрываясь от каких-то бумаг проворчал губернатор.
— Да вы, батенька, не в настроении?
— А сам подумай, какое у меня может быть настроение, когда к нам, из Москвы, да еще и перед выборами, якобы случайно, «заехал» полпред!
— Покормить его не забудь, — засмеялся Божесов, падая на диван. — Что показывать повезешь?
— Сначала разберемся с нацпроектами — с демографией аврал… А потом повезу школу новую показывать.
— Так ей уж полгода? Сколько на нее молиться будем? И так каждому федералу показываешь.
— Сколько надо столько и будем, — огрызнулся Игорь Сергеевич. Видимо, он был голодным. — А еще коллеги бывшие из минсвязи «подарили» визит представительницы «BoffCorporation», и с ней я должен возиться ради семимиллиардных инвестиций! Просто разрываюсь!
— А-а-а, — с улыбкой протянул прокурор, — Мари Берне.
— Ты откуда ее знаешь? — удивился губернатор.
— Случайно познакомились. Сейчас до центра подвозил.
— Слушай, Миша, у меня прекрасная идея!
— Ну хоть когда-то эту чудную голову посетила светлая мысль, — наиграно произнес Михаил Александрович.
— Ну, не язви, что за мода?
— Да ладно… не злись… Какая идея?
— Миш, можешь экскурсию провести для Мари? Чтоб область в выгодном свете показать корпорации?
Божесов смотрел на губернатора, и в его глазах читалась огромная веселость. Он встал и шутливо потянул:
— Ну, сделаем вид, что это не нарушает никакие нормы закона, в конце-то концов, наша дружба и так конфликт интересов в некотором смысле…
— Миш, давай без прелюдий. Согласен помочь?
— Да, с удовольствием, конечно! Мари достойна того, чтобы…
Вдохновляющие слова прокурора прервал неожиданный телефонный звонок.
— Пардон, ваше высокоблагородие, по основной работе, — встав с дивана, сказал Божесов. — Алло… И вам не хворать… Какое? Убийство? Так… Передайте Загороднему… Мне это не интересно… Ciao…
— Какое убийство? — обеспокоено спросил губернатор.
— Да бытовуха, в Дмитриевском районе, — отмахнулся Божесов. — Бритвой по горлу и в колодец.
— А тебе-то что звонят с такой мелочью?
— Прошу я. Хочу в курсе всего быть. Особенно перед выборами в облдуму.
— Вот это другое дело! — лицо губернатора впервые озарилось подобием радости.
— Ну уж, Игорь, работать я умею, — гордо произнес Божесов, расправляя плечи. — Но и шутки люблю, особенно на пресс-конференциях…
— Вспомнишь тоже, — сморщился Игорь Сергеевич. — Короче! С убийствами и прочим разбирайся, чтоб без резонансных дел…
— Да понял, понял. Тогда сейчас и поеду, а ты иди, полпреда корми, — с этими словами прокурор выбежал из кабинета.
— Не забудь о Мари! — крикнул вслед губернатор.
Глава IV
Михаил Александрович быстро доехал до Дмитриевского района. Подъезжая к деревянному одноэтажному дому на улице Смирной, прокурор заметил небольшую группу людей, очевидно ближайших соседей, две ведомственные машины и форд капитана Следственного комитета Загороднего. Машина областного прокурора была легко опознана полицейскими, стоящими в оцеплении, тем более что такая в области была только у губернатора и архиерея. Божесов вышел из машины навстречу ожидающему капитана.
— Добрый день, — протянул прокурору руку следователь.
— Для кого как…
Два блюстителя закона направились во двор дома.
— И что случилось? — равнодушным тоном спросил Божесов.
— Девушке по горлу полоснули каким–то странным ножом. Часа полтора назад.
— И чего странного?
— Он был кривой…
— И?
— Ну, он коллекционный. Не у всех есть такой. В доме точно не могло быть.
— Это что–то значит? — сморщился Михаил Александрович.
— Да нет, — неуверенно протянул следователь.
— Пойдемте посмотрим на место.
Следователь и прокурор пошли в сторону ветхого сарайчика, где орудовал судебный эксперт. Зрелище было не самым приятным. На соломе, в углу на спине лежала девушка с залитой кровью грудью и лицом.
— Сколько лет?
— Василиса Владимировна Комаринова, 19 лет, студентка нашего журфака, — не отрываясь от каких–то действий, отчеканил все эксперт.
— Как убита? — повторил Божесов вопрос.
— Вот этим ножом, — сказал эксперт, показывая кривой нож с резной рукояткой. — Любопытно, что нож метнули. И аккуратно попали.
— Так ведь не каждый может? — поинтересовался следователь.
— Разумеется! С таким эффектом это мог сделать только специально обученный человек: военный, спортсмен, самурай…
— Запомнил? — спросил прокурор у следователя.
Тот кивнул.
— Пойдем поговорим, — душно позвал Божесов следователя. —
Мне губернатор сегодня сказал, чтобы все дела раскрывались быстро и общественность не беспокоилась. Сам понимаешь… Я знаю, ты человек честны, сколько возможно, и поэтому разрешу тебе продолжить расследование, но потенциального подозреваемого найди к вечеру. Understand?
— Это будет нелегко, — грустно вздохнул следователь.
— Да работа вообще нелегкая.
В это время с улицы послышался шум и во двор вбежал растрепанный парень, за ним вбежал один полицейский, а на улице послышался звук подъехавшей машины. Капитан двинулся навстречу вбежавшему и быстрым движением сбил его с ног. Подоспевший участковый поднял его и собрался увести со двора…
— Кто вы? — любезно спросил прокурор у молодого человека, остановив движением руки полицейского.
— Дима я… — тяжело дыша, ответил молодой человек.
— И что вы тут забыли? — спросил Михаил, показав полицейскому отпустить парня.
— Это жених убитой, — пояснил полицейский.
— Ага… — протянул прокурор, многозначительно покосившись на следователя. — А что за машина подъехала?
— Журналисты.
— С вашего позволения, Дмитрий, я оставлю вас на попечение моего коллеги.
— Конечно, товарищ подполковник, — ответил обрадованным голосом (насколько это возможно в подобной ситуации) Дима.
Михаил Александрович вышел за ворота, следователь, посмотрев на Диму, сказал:
— Он не подполковник, советник юстиции…
Дима виновато пожал плечами.
***
Божесов, выйдя к журналистам, заметил, что толпа стала немного больше. Он направился в сторону фургона регионального телевидения и узнал в корреспонденте Оксану Васильеву, свою давнюю знакомую.
— Здравствуйте, Оксаночка, — нагло поздоровался прокурор.
— Добрый день, Михаил Александрович, — холодно ответила журналистка. — Петр, начинай съемку.
— Ну и ладно, — пожал плечами прокурор.
— Михаил Александрович, расскажите о происшествии.
— Убита молодая девушка. В своем доме. Полиция считает, что причина убийства носила бытовой характер. Следственный комитет уже приступил к работе, причин сомневаться в положительном итоге следствия нет, — говорил прокурор в сторону от камеры.
— Петя, снимай! — крикнула журналистка.
Михаил Александрович тоже повернулся. Из ворот полицейский выводил Дмитрия. Прокурор оценил быструю реакция капитана.
***
Вечером того же дня в кабинет Михаила Александровича пришел Загородний.
— Добрый вечер, товарищ подполковник, — поздоровался следователь с улыбкой.
— Плохая шутка, — сердито ответил Божесов.
— А шутник здесь.
— Зачем ты его привез? Мы же все обсудили.
— Я его допросил. И оказывается, что он умеет метать ножи. Научился в армии. А вот алиби–то и нет!
— То есть это он? — хитро прищурился прокурор.
— Скорее всего.
— А мотив?
— Девушка была беременна. Я подозреваю, что не от него. Наверное, он тоже об этом узнал, произошла ссора и… и все.
— Почему «наверное»?
— Он не признался, именно поэтому я привез его сюда.
Божесов откинулся в кресло и с запрокинутой головой начал смотреть на следователя. Было видно, что прокурор устал. «В какой момент я допустил, чтобы в областную прокуратуру привозили ревнивых убийц?» — подумал он, но тут же вспомнил о своих принципах постоянного контроля.
— Ты хочешь, чтобы я его допросил? — смеясь, спросил Михаил Александрович.
— Был бы не против.
Он встал из–за стола и вместе со следователем пошел в комнату для допросов, куда привели Диму.
— И снова здравствуйте, — слащаво поздоровался Божесов.
— Ну, слава Богу, — воскликнул Дима. — Вас-то я и ждал!
— Неожиданно, — удивился Михаил.
— Да, да. Вы ведь понимаете, что я бы не убил ее, — тараторил Дима, — Не убил… У нас должен был быть ребенок. Мы собирались пожениться. И…
— Я понимаю, Дмитрий, — прервал прокурор. — Вы были шокированы, в состоянии аффекта… Но убийство есть убийство. Мы будем настаивать на смягчении приговора, но вот суд… Суд может не понять, у него свое мнение… Вы же понимаете… — говорил Божесов с цинизмом, внутренне подсмеиваясь над обвиняемым.
— Стоп, стоп, стоп! Вы тоже думаете, что я ее убил? Это ведь невозможно! Как…
— Думаю, не стоит отпираться, Дмитрий. Мы все знаем, что убили вы. Верно, товарищ капитан?
— Конечно, господин прокурор. Все улики следствия указывают на Дмитрия…
— Но ведь это какой–то бред! — отчаянно крикнул Дмитрий.
— Вы думаете, что это бред? Хотите я расскажу, как все было?
— Делайте что хотите…
— Прекрасно! Не нервничайте, Дмитрий… Все можно исправить… Чуть–чуть, но исправить… Итак, вчера вечером вы сидели со своим другом, назовем его «Виктором», в баре на улице Суворова. Вы всегда так делаете перед ночной сменой. От него, мы не знаем в каком контексте, но узнали, что ваша будущая жена беременна не от вас. Всю свою смену вы были расстроены и уже готовы были простить, но придя домой, часов в девять, вы в жестких выражениях поговорили со своей невестой… В один момент чаша терпения переполнилась, и ваша благоверная выбежала во двор, но вы, вскипев, ведь вы импульсивная личность, выбежали за ней с криками и метнули, уверен, что в порыве ярости и гнева, без всяких дурных мыслей, но метнули нож… О ужас, она убита! Вы, опять в порыве, убегаете с места преступления. И возвращаетесь прямо нам в лапы! А теперь внимание, попали нам в лапы с чистосердечным признанием. Поняли?
Дмитрий молча сидел с подавленным видом.
— Оставлю вас с бумагой и ручкой. Надеюсь, что вы опишите все еще подробнее. Хорошо?
Дмитрий молчал.
— Хорошо, — сам ответил Михаил. — Пойдемте, товарищ капитан.
Прокурор и следователь вышли из комнаты допроса, оставив Дмитрия наедине с бумагой и пригласив конвойного.
— Михаил Александрович, — почему–то по отчеству обратился следователь. — Вы ведь угадали с ночной сменой.
— Да? — равнодушно спросил прокурор. — Не удивлен… Хотите узнать о вашей ночной смене, товарищ следователь?
Загородний заинтересованно кивнул.
— Я сейчас поеду домой, где буду спать. А вот вы будете искать «Виктора» и дальше прорабатывать версию произошедшего, для суда я слишком слабо все придумал! Хотя и достаточно интересная получилась импровизация… Надеюсь, он не догадается, что пальчиков на ноже нет. Ведь нет, капитан?
— Ну, да… — смутился Загородний.
— Посчитаем это условностью… — безжалостно проговорил Божесов, хоть и осуждал следователя.
— А в суде вы обвинять будете?
— Да что вы! У меня еще дело об украденной козе. Куда мне! — этот жесткий сарказм показал Загороднему, что Божесов уже слишком устал за день.
— Я понял… Спокойной ночи, Михаил Александрович.
— И вам. Работайте.
Божесов и Загородний пожали друг другу руки и направились в разные стороны.
***
Михаил Александрович прошел на парковку областной прокуратуры, завел свою машину и мягко вывел ее на опустевшие улицы города. За десять минут прокурор доехал до охраняемого жилого комплекса, в котором занимал четырехкомнатную квартиру с гостиной, библиотекой-кабинетом, двумя спальнями, ванной комнатой, кухней и террасой. Не успел Божесов устроиться на уютном диване в гостиной, как ему позвонили.
— Слушаю?
— Здравствуйте, Михаил, это Мари.
— Добрый вечер… Чем обязан? — с унылым видом, о котором не могла догадаться Мари, но оживленным голосом, спросил прокурор.
— Игорь Сергеевич передал мне ваш номер и сказал, что вы мне подробно расскажете про инвестклимат…
— К сожалению, вспомнил об этом…
— Почему вы говорите «к сожалению»? Не рады моему звонку? — игриво спросила Мари.
— Можно предположить, что вы ждали это мгновение всю жизнь.
— Не всю, но тем не менее… С радостью с вами встречусь. Когда вам удобно?
— А давайте прямо сейчас, — рискнул предложить Михаил в надежде на отказ, ибо душевная усталость от дневных событий требовала отдыха.
— Где? — неожиданно легко спросила Мари.
— В одном прекрасном ресторане на улице Советской, ресторан «Golden appetite», 16 дом.
— Ждите меня. Через полчаса буду, — и повесила трубку.
Михаил Александрович встал и потянулся. В голове уже появились кое-какие бойкие мысли. Он переоделся в легкий летний костюм, на всякий случай осмотрел квартиру и, с появившейся лукавой улыбкой, покинул помещение.
— Не дали отдохнуть и осмыслить ситуацию — хотя бы развлекусь!
Глава V
Ресторан «Golden appetite» по достоинству носил звание лучшего ресторана города. В нем отдыхала после тяжелого дня «аристократия». Классическая европейская кухня, аутентичный зал и живая музыка могли успокоить измученную душу, подарить наслаждение и заставить забыть все проблемы… Именно там через полчаса, как и было запланировано, областной прокурор встретился с представительницей «BoffCorporation». Разумеется, сделали они это как частные лица. После короткого изучения меню были заказаны стейк из форели, филе индейки, ягодный десерт и белое полусладкое вино.
— Ну, Михаил, давайте поговорим, — предложила Мари.
— Давайте, для начала, перейдем на ты, так проще.
— Как скажешь, — ответила Мари, сделав ударение на последнем слоге.
— Можно поинтересоваться, что ты тут делаешь? — спросил Михаил Александрович.
— Игорь Сергеевич не мог тебе не рассказать. Компания, в которой я работаю, хочет инвестировать в ваш регион достаточно солидную сумму. Я осматриваюсь…
— И чем занимается компания?
— Неужели не слышал? — удивленно спросила Мари.
Божесов пожал плечами.
— По сути всем — информационными технологиями, электроэнергией, газодобычей, нефтепереработкой, строительством, машиностроением, фармацевтикой… В общем, многопрофильная деятельность.
— А в нашем регионе?
— Нефтеперерабатывающий завод хотим поставить. Трубы рядом, инфраструктура нормальная, рабочие места… Но я здесь, чтобы рассмотреть и другие предложения. Хоть я и математик, но чутье вполне предпринимательское.
Михаил Александрович не знал, что сказать. Математики ему не нравились. Он просто сидел и смотрел на Мари. Она была одета в легкое короткое платье, и его взгляд скользил по ее телу.
— Хочу сказать, что не считаю себя компетентным в вопросах бизнеса и инвестиций… Но займитесь лучше машиностроением, это, хотя бы, актуально в регионе… У нас готовят профильных специалистов, а против новых рабочих мест никто не будет ничего иметь!
— Я подумаю, — улыбнулась Мари. — Сообщу руководству, и, разумеется, осмотрюсь сама… Но я надеюсь у нас будет много времени, чтобы поговорить о деле, поэтому предлагаю воспользоваться случаем и немного поболтать, хорошо?
— Следующего раза может не быть… У меня предвидится много работы в связи с выборами. О делах давайте говорить сейчас.
— Все же надеюсь, что у нас будет время… Просто Игорь Сергеевич отзывался о тебе, как о довольно экстравагантной и глубокой личности, своеобразном философе. Вот я и хотела поговорить о чем–нибудь…
— Например? — Божесову понравилась лесть. Поболтать он и правда любил.
— О религии, — как-то робко произнесла Мари. Божесов уставился на нее в недоумении. Она посмотрела ему в глаза и сказала смелее: — Почему бы и нет?
— Вряд ли я могу считаться философом… Но, раз уж ты предложила… Знаешь, Мари, мне трудно назвать себя религиозным, хоть в Бога я и верю… Вообще, считаю, что отрицать существование чего–то выше нас — глупо. Возможно, люди приписали слишком большие способности Богу, но лучше верить, чем нет. В конечном итоге я ничего не потеряю.
— Почему не потеряешь? — с интересом спросила Мари.
— Когда я умру, то: либо я исчезну вообще, либо появлюсь перед высшим судом. В первом случае, от жизни по правилам я получу лишь добрую память современников, а во втором от праведной жизни перед высшим судом я предстану каким–никаким, но праведником.
— Любопытно.
— Скорее логично. Продолжим дальше, — сказал Михаил Александрович, оживляясь, — Сейчас люди, судящие о религии, в своем большинстве, не имеют о ней ни малейшего представления. Происходит это либо из-за их тупого взгляда на мир, лишенного желания анализировать и рассуждать. Любо потому, что эти люди когда–то хотели «войти» в религию, но были повернуты обратно…
— То есть? — Мари по необъяснимой причине жадно слушала эти слова.
— Я называю это «проблема бабулек» (конечно же, я утрирую). Есть люди, считающие себя святыми, и поучающие всех остальных, которые в первый раз посетили церковь. При этом проблемные бабули сами мало чего знают. Примерно на моем уровне познания богословия…
— Но от чего такие выводы? Сам же говорил, что не веришь…
— У меня был случай, — продолжил прокурор. — Однажды в церкви, когда я ходил туда с народом, было очень душно и жарко. И одному маленькому мальчику стало плохо. Сопровождающая бабушка начала лихорадочно его крестить. Я же предложил вывести его на воздух. И знаешь, не все те люди, с которыми мне приходилось работать, смотрели на меня таким взглядом, как эта бабулька и ее «единомышленники». Потом я рассказал эту историю митрополиту, и он, расстроено, согласился с тем, что люди плохо ориентируются в церковных вопросах, придавая им слишком большую значимость.
— И все же я считаю, что церковь это бизнес, — ввернула Мари. Божесов подозрительно и даже снисходительно взглянул на нее.
— Ну, во–первых, бизнес происходит не во всех религиях. А во–вторых, по отношению к Русской Церкви подобные аргументы стали уже стереотипными! Конечно, может быть и попадаются предприимчивые священники, но, в своем подавляющем большинстве, прихожан никто насильно не обирает. Они сами платят за услуги, оказываемые церковью. С другой стороны, есть услуги, заходящие за рамки разумного, но скорее всего это происходит от отсутствия истинного духовного воспитания как у священников, так и у тех, кто просит оказывать такие услуги. Конечно же, сравнивая внешние показатели, можно смело сказать, что церкви богаты, а архиереи и патриархи одеваются роскошно! Но в этом есть доля традиций, измененных и подогнанных под вкусы действующих управляющих… К тому же, пожертвованиями паствы на мерседес не соберешь, тут спонсор нужен. Но вокруг всего этого не стоит забывать о мистическом значении религии…
— Тем не менее, как замечала я, к религии относятся с каким–то отвращением.
— Ты видела когда–нибудь, в русскоговорящих странах, атеиста, который бы уважал религии? Нет таких! Мне не встречались! Все атеисты, в подавляющем большинстве, кричат на каждом углу, что религия уничтожает личность, убивает свободу, или обирает народ. И приводят множество аргументов. Как раз о церковных поборах и даже о крещении. Считают, что нельзя крестить детей в младенческом возрасте, что это умаляет их права на самоопределение. Но кто мешает этим детям отказаться от веры позже? Тем более, что религия сама говорит о самоопределении. Поэтому все слова подобного рода — демагогия. Кстати, атеисты тоже не едины. Атеизм нельзя назвать религией, ибо атеист протестует против доминирующей в своей стране религии. Конечно, у церкви есть проблемы с духовным воспитанием своих прихожан, в отсутствие наглядных и понятных пособий. А у общества есть проблема с резким негативным настроем против церкви. К слову, подобное отношение нарушает права человека, за которые сейчас все так воюют. Но, безусловно, Церкви нужны реформы, но и людей стоит перевоспитывать.
— Даже не знаю, что тебе сказать. Ты меня очень удивил такими наблюдениями.
— Давай просто выпьем за всепоглощающую силу здравого смысла и за мировое понимание.
— Давай.
Вино было выпито. Ужин съеден. Голова разгружена. Михаил и Мари еще немного поси
- Басты
- Триллеры
- Михаил Байков
- Скульптор жизни
- Тегін фрагмент