Оглавление

Книга первая

Святая дева

Из цикла книг: «Светлые и темные души»

Приветствую тебя, дорогой друг!

Если ты читаешь эти строки, значит, в твоем сердце живет чистая и глубокая любовь к волшебным мирам, как и у меня. К мирам, где благородные эльфы освещают путь во всем своем величии, где могущественные и беспощадные драконы, пронзают небеса крыльями, и где чародеи владеют древними тайнами и магией, способной изменить само течение времени. Это мир, где древние короли ведут сражения, а рыцари в сверкающих латах хранят покой и порядок на земле.

В этих мирах обитают свет и тьма. Тьма, что древнее солнца и луны, тьма, что с момента зарождения мира стремится разрушить и поглотить все живое. Но лишь свет в сердцах смертных способен противостоять этому, помогая пережить ужасы и страдания, подняться с колен и гордо идти вперед с мечом в руке. Однако не все могут вынести эту борьбу: некоторые поддаются тьме, их души затягивает бездна, и они превращаются в пустые оболочки, полные ненависти и страдания.

Аннера — это арена вечного противостояния светлых и темных душ. Это поле битв, где вершатся судьбы, и где истории, которые я расскажу, сплетаются в грандиозное полотно жизни. Но все ли так мрачно, как кажется?

Я скажу тебе — нет. Аннера — это не только сражения и тьма, но и свет, добро, и магия. Это мир, полный удивительных приключений, манящих тайн, и древних загадок. Великая тьма лишь ждет своего пробуждения в далеком и мрачном мире Кадверхамор, но это лишь одна из множества историй, что ждут тебя.

Ты все еще здесь? Значит, я смог пробудить в тебе интерес. Тогда позволь мне открыть перед тобой врата в этот удивительный мир. Пора отправляться в увлекательное путешествие, где начало твоего пути лежит в 1494 году Четвертой эпохи по эльфийскому летоисчислению… Вперед, мой друг, взлетай на крыльях волшебного ветра!

Пояснительная записка:

Солнце движется вокруг земли. Один день длится 24 часа. В году 485 дней. У земли два спутника: луна и айнилин.

Календарь людей центрального Ровандара.

Пробуждение (Март) — 41

Начало посевов (Апрель) — 41

Цветение (Май) — 40

Первые урожаи (Июнь) — 40

Месяц высокого солнца (Июль) — 40

Месяц красного солнца (август) — 40

Месяц частых дождей (Сентябрь) — 40

Месяц домашнего уюта (октябрь) — 40

Начало морозов (Ноябрь) — 41

Тихая вера (Декабрь) — 41

Морозное забвение (Январь) — 41

Прощальные холода (Февраль) — 40

Пролог:

1494 год четвертой эпохи мира по эльфийскому летоисчислению.

Весна. 2 день месяца цветения.

— Убьем их! Кровь! Я жажду насытиться горячей кровью! — яростный вопль раздался из глубины толпы, словно звериный рык, и неизвестный мужчина в тряпье выбежал к трону.

Лезвие меча безжалостно пронзило грудь нарушителя. Его крик эхом отразился от стен, а тело в мгновение обратилось в прах, осыпавшись на холодный каменный пол. В тусклом мерцании свечей аристократы, сидевшие за массивным дубовым столом, молча наблюдали, отставив кубки и прервав пиршество. В их взглядах не было ни сочувствия, ни удивления — только ледяное спокойствие.

— Больше не приводите сюда обращенных, — раздался томный голос. Он принадлежал высокому мужчине с бледным, как снег, лицом, его глаза, словно две бездонные пропасти, медленно оглядывали присутствующих. — Они убогие животные, — продолжил он, отставив хрустальный кубок, наполненный густой алой жидкостью. Он небрежно вытер кружевным платочком каплю крови, стекающую с его синих, будто мертвых губ. Белоснежные шелка его рубашки выделялись на фоне тусклого света, создавая иллюзию, что он сияет в темноте, как призрак.

Зал наполнился мертвенной тишиной. Присутствующие терпеливо стояли, их лица выражали гробовое спокойствие.

— Прошу прощения, владыка, — прервал молчание один из подданных вампиров. Он был высоким, с зализанными назад волосами и в длинном плаще, его фигура казалась тенью на фоне свечей. Склоняясь в знак покорности, он медленно произнес:

— Они — пушечное мясо, ничего более, — холодно ответил лорд Моргвель, с легким пренебрежением в голосе. — Надеюсь, ты сделаешь выводы и не повторишь свою ошибку.

— Понимаю. Впредь этого не случиться.

Глаза владыки были наполнены ледяным презрением, после чего он поднялся к собравшимся. Моргвель оглядел каждого, и под его взглядом они замерли, как статуи.

— Для каждого из вас есть задание, — громогласно начал он. — Уберите эту жалкую горстку пепла и подготовьтесь.

Положив кубок на стол, лорд Моргвель отошел к каменному трону с высокой спинкой, усыпанной шипами, по бокам которого возвышались два изваяния. изображавших крылатых существ с когтями, злобно тянувшихся к передней части зала. Он сел на трон и снова окинул взглядом всех, кто ждал его слов, будто преданные псы, ожидающие приказа.

— Лорд Эргон еще не пробудился, но Тот, кто несет смерть всему, уже здесь. Ему нужны души благородных паладинов. Мы должны унять его жажду.

— Но как мы будем их ловить, повелитель? — раздался голос из глубины зала. — Паладины уже долгие годы охраняют земли света, они нас не подпускают, истребляют.

Из тени вышел высокий мужчина с белоснежными волосами, сверкающими как далекие, холодные звезды. Его глаза горели красным огнем. На нем был серый доспех, покрытый шипами, с черепом на груди, все его тело было заляпано кровью. В руках он держал массивный полуторный меч, а на пальцах сверкало два красных кольца.

— Я убью всех и доставлю вам их жалкие души, — произнес он мрачно.

Моргвель с интересом приподнял бровь.

— Я верю в твое могущество, граф Зордагар, но недооценивать наших врагов — глупо. Мы должны действовать умно, выманить их. Отправляйтесь в крупные города и деревни людей, обращайте их. Выманивайте паладинов на себя. Слишком долго мы скрывались в тени. Наш час снова настал. Когда их крепости опустеют, мы нанесем удар.

— Вспомните историю! — выкрикнул один из подданных, историк, держась за старинные рукописи. Его голос был надрывным, полным страха. — Однажды лорд Рагол поднял восстание в час кровавой луны и навлек на себя и всех нас гнев небесный!

Граф Зордагар и лорд Моргвель встретились взглядом, в их глазах читался молчаливый приказ. Зордагар медленно зашагал к кричащему историку, не отрывая от него взгляда.

— … ангелы снизошли и подавили нас, и магия крови не спасла нас… — историк не успел договорить. Одним быстрым движением меча его тело обратилось в прах, рассыпавшись под ногами.

— Трусам нет места среди нас! — громогласно заявил Зордагар, стоя над дымящейся горсткой пепла. — Мы начнем охоту на паладинов и будем воздавать хвалу нашему владыке, лорду Моргвелю!

Моргвель, сидящий на троне, с удовлетворением наблюдал за происходящим, после чего, окончательным аккордом огласил:

— Настало время изменить ход истории.

Лето. 5 день месяца первых урожаев.

Алкиран — главная крепость ордена Святого Ариила.

Мягкий свет утреннего солнца пробирался сквозь витражи зала совета, заливая каменные стены и мозаичный пол теплым золотым сиянием. Рыцари собрались вокруг тяжелого дубового стола. Командир Орвендиль, высокий воин с седой бородой, нахмурился. Его серебристый доспех, украшенный символами ордена, поблескивал при каждом его движении.

— Вампиры и некроманты участили свои нападения, — раздраженно проговорил он, сжимая рукоять молота, висевшего у пояса. В его голосе звучала угроза, как раскаты далекого грома. — Словно злая сила ведет их волю, и направляет на Земли Света.

Пожилой мужчина, стоящий напротив, облаченный в золотую рясу, осторожно положил на стол свой золотистый скипетр. Его лицо, изрезанное морщинами и отмеченное следами давних битв, оставалось спокойным, но глаза горели внимательностью. Это был Идраил Святой, мудрец ордена и его духовный наставник. Он склонился над картой, развернутой на столе, изучая линии крепостей и путей, отмеченных красными и черными метками.

Вокруг стояли рыцари ордена, их доспехи отражали свет солнечных лучей, словно бы ореолами окружая их фигуры.

— Мы не можем позволить распространяться этой заразе, — заговорил Идраил, его голос звучал тихо, но весомо. — Если они осмелились напасть снова, мы подавим их решимость и очистим оскверненные земли. Командир Орвендиль, разошлите паладинов со своими отрядами во все регионы Вердельфа, Ливрина и Асторн, которые подвергались нападению.

Командир кивнул, и показалось всем, его глаза вспыхнули по воле приказа. Он стоял прямо и уверенно, как воплощение силы ордена.

— Будет сделано, Идраил, — с уважением произнес Орвендиль, — будут ли еще пожелания?

Наступила короткая, но напряженная тишина.

— Все как всегда мой друг. Несите свет и надежду всем, кто в этом нуждается. Пусть тьма узнает, что наш свет не угаснет.

— Непременно! — ответил Орвендиль, и, повернувшись к своим паладинам, указал рукой на выход. Рыцари в серебряных доспехах развернулись и, слаженно шагая, покинули зал.

Идраил остался один. Он долго всматривался в карту, словно пытаясь проникнуть в ее тайны. Тени на его лице подчеркивали глубокие морщины, ставшие метками его испытаний. Он говорил тихо, почти шепотом, словно произнося заклинание или молитву:

— Нападение вампиров на южный Асторн, северный и северо-восточный Ливрин, а так же на восточные провинции Вердельфа… — Его палец медленно скользил по карте, останавливаясь на каждой отмеченной точке. — Они явно поселились недалеко и направили свой взгляд на Земли Света. Но кто ведет их? Кто указывает им темный путь? Неужели разрозненные графства объединились… или что-то более темное и древнее вновь пробудилось?

Он стоял долго, всматриваясь в карту, словно искал ответы, скрытые между линий и знаков, пока лучи света пробивались в зал, освещая его погруженное в раздумья лицо.

«Встав на новый путь, не оступись, столкнувшись с тьмой лицом к лицу, не содрогнись».

Глава 1. Старое кладбище

Лето. 14 день месяца высокого солнца.

Утро было свежим и ясным, когда высокий парень с радостной улыбкой шагнул за ворота фермы. Его плотная рубаха, сшитая из дорогого льняного полотна, подчеркивала статный силуэт, а длинный белоснежный плащ развевался на ветру. В руках он сжимал широкополую шляпу, которую снял в знак приветствия, открывая густые коричневые волосы, напоминающие кору каштанового дерева. Его глаза, глубокие и теплые, почти сливались по цвету с волосами, добавляя мягкости во весь его облик.

Рядом стояла девушка, его ровесница, излучающая утонченную красоту и спокойствие. Она была одета в роскошное красно-белое платье из шелка, пышное и мягко облегающее её стройную фигуру, словно созданное для королевских балов. Её золотистые волосы свободно спускались на обнаженные плечи, придавая её облику трепетную нежность. На голове красовалась изящная шляпка, украшенная белоснежными цветами, создавая лёгкий контраст с алым шелком платья.

Чуть поодаль, в конюшне, трудилась их подруга. Рыжие волосы Анны, собранные под выцветший серый платок, сверкали, словно языки пламени на солнце. Она сосредоточенно разбрасывала сено, её старая, местами залатанная синяя одежда говорила о долгих годах, проведенных в работе и заботе о лошадях. Глядя на неё, Генри и Изабель переглянулись, пока Анна, услышав их шаги, обернулась и воскликнула:

— Генри! Изабель! Как же я рада вас видеть!

Изабель слегка подняла бровь, скользнув взглядом по старому грязному платью Анны, явно утратившему свой былой ярко-синий цвет, и сухо произнесла:

— Мы тоже рады, Анна.

Анна заметила её взгляд, но не придала этому значения. Поставив грабли к стене, она, отряхивая руки от сена, подошла к ним поближе.

— Вы не заходили уже несколько дней, — заметила она, заглядывая в лицо Генри.

— Эмм, да… никак не получалось прийти, — ответил Генри, отводя взгляд и нервно потирая влажные ладони. — Но сегодня у нас есть причина, вернее, новость, которую мы хотим тебе сообщить.

Анна, прищурившись, вглядывалась в его глаза, чувствуя, что за этим скрывается нечто важное. Изабель добавила:

— Алиса собирает нас всех. Она хочет отправиться… кое-куда.

— Алиса? — нахмурилась Анна. — Вы ведь знаете, что я её, мягко говоря, недолюбливаю…

— Она хочет, чтобы ты тоже была с нами. Нас будет шестеро — как раз столько, сколько ей нужно, — сказал Генри, стараясь придать голосу больше убедительности.

— Анна, это будет весело. Мы идем… на старое кладбище, — с легкой усмешкой добавила Изабель, её глаза хитро блеснули.

Анна заколебалась, мысли начали путаться, но воспоминания о долгих днях, проведенных в заботах о конюшне, мелькали в голове. Её лицо слегка погрустнело.

— Ну, ты идёшь с нами или нет? — нетерпеливо спросил Генри, шагнув к ней ближе.

Анна вздохнула, глаза её словно затуманились, и с ноткой тоски в голосе она произнесла:

— Я так редко покидаю ферму, каждый день помогаю отцу с лошадьми… — Её взгляд медленно опустился.

Генри шагнул к ней ещё ближе и, мягко положив руку ей на плечо, заглянул в её зелёные глаза, напоминающие весеннюю траву, пробивающуюся сквозь ещё холодную землю.

— Анна, может, хватит сидеть дома? Кони каждый день благодарны тебе, но так не может продолжаться вечно. Подумай, что ты будешь вспоминать в старости? Неужели только дни в конюшне?

Её глаза чуть заискрились, и на лице промелькнула улыбка. В словах Генри была правда, которая заставила её задуматься о своих желаниях.

— Да, ты прав. Я пойду с вами. Только… меня могут не отпустить, — неуверенно произнесла она.

— Выбор за тобой: отправиться с друзьями на прогулку или остаться дома, провести вечер, как всегда, заканчивая очередное вычесывание лошадей, кормя их и запираясь в комнате читать старые книги. Но мир, Анна… он здесь, за стенами этого города, — мягко, но настойчиво произнёс Генри.

Анна, закусив губу, почувствовала прилив смелости и странное волнение.

— Когда выходим? — наконец решилась она, в голосе зазвучали нотки энтузиазма.

— Сегодня вечером, — улыбнулся Генри. — Мы будем ждать тебя у трактира «Пьяный пень».

— Я приду, — уверенно произнесла она, ощутив облегчение.

С этими словами Генри и Изабель развернулись и быстро ушли, оставив Анну одну среди сена и тишины. Она проводила их взглядом, ещё не зная, как сообщить родителям о предстоящем приключении. Вернувшись к работе, она взглянула на отца, но промолчала, сдерживая улыбку и волнение.

«Нет, сейчас не время», — подумала она, но в глубине души знала, что этот вечер изменит её навсегда.

Когда наступил вечер, Анна, решив сразу подготовиться к походу, в своей комнате переоделась в одежду, более подходящую для прогулки за городом. Она надела плотные серые штаны, которые давно носила для работы в конюшне, а сверху — широкую белую льняную рубаху, стянутую кожаным ремнём на талии. Сверху накинула теплый серый плащ из грубой шерсти, который согревал её, напоминая о тех долгих днях, когда она помогала отцу при сильном ветре или проливном дожде. Она взглянула в небольшое зеркало на стене и почувствовала себя уверенной, но лишь до тех пор, пока не вспомнила, что её ждет трудный разговор с родителями.

С кухни доносился аппетитный запах тушеного мяса с картофелем, смешанный с ароматом трав, которыми щедро посыпала блюдо её мать. Этот запах пробуждал в Анне голод и желание отвлечься от волнения, но сердце было полно тревог за то, что родители не отпустят. Она ещё раз подумала, как лучше начать разговор, и, набравшись решимости, вошла на кухню.

Когда Анна появилась, её мать Энель подняла взгляд, прищурилась, чтобы получше разглядеть дочь в новом для неё виде. Она медленно опустила половник в котелок, словно забыв о готовке, и с лёгким удивлением спросила:

— Анна, ты сегодня собираешься куда-то?

Анна поймала настороженный взгляд матери, почувствовав, как беспокойство затаилось в её серо-голубых глазах.

— Да, матушка, — мягко ответила она, стараясь выглядеть спокойно.

Сидящий за столом отец, Эддрик, поднял глаза от книги, которую держал в руках, и усмехнулся, подмечая её нехарактерный для повседневной работы наряд.

— Кто-то из сыновей дворян пригласил тебя на прогулку? Сужу по наряду, — с легкой иронией спросил он.

Анна вздохнула, покачала головой и ответила тихо:

— Нет, отец.

— А жаль, — не удержался он от лёгкой шутки.

— Разве юные графы интересуются простолюдинками, да ещё и в поношенных платьях? — с сарказмом произнесла Анна, но не могла скрыть лёгкой горечи в голосе.

Эддрик усмехнулся, заметив её тон, но промолчал. Энель разлила жаркое в деревянные миски и села за стол рядом с мужем.

Анна села за стол, глядя на свою порцию тушеного мяса, но аппетит медленно исчезал из-за нарастающего напряжения. Эддрик строго глядя на дочь, задал ещё один вопрос:

— Друзья пригласили тебя на прогулку?

Анна кивнула, стараясь не встречаться с его цепким взглядом.

— Куда вы идёте? — спросил он, положив руки на стол и вглядываясь в лицо дочери, словно ища в нём правду.

Энель тоже внимательно разглядывая Анну, её голос стал мягче, но в нём чувствовалась забота:

— Анна, почему ты такая скрытная? Почему не хочешь рассказать, куда собираешься?

Анна почувствовала, как сердце сжалось под этими вопросами, а взгляд матери добавил вины к её волнению. Наконец она не выдержала и опустила голову, не зная, как ответить.

— Мы идём на старое кладбище, — прошептала она, понимая, что её ответ вызовет бурю возмущения.

Энель тут же вскрикнула, её глаза округлились от ужаса:

— Кладбище?! Что может быть интересного в прогулках по кладбищу ночью?! Там полно бандитов, чокнутых культистов и кто знает кого ещё! Анна, это слишком опасно, вдруг с тобой что-нибудь случится?

Эддрик, нахмурившись, опустил книгу и твёрдо заявил:

— Поэтому ты туда не пойдёшь. — Его голос был спокоен, но бескомпромиссен.

Анна глубоко вздохнула, подавляя разочарование. Она ожидала подобной реакции, но всё равно почувствовала, как сердце сжимается от обиды. Она встала, нервно теребя край своего плаща, и проговорила с подавленным отчаянием:

— Вы никогда меня никуда не пускаете! Я тоже хочу гулять, как другие, и видеть друзей!

Эддрик отложил книгу, сложив руки на столе, и кивком указал ей на место:

— Садись, Анна. Я не позволю тебе рисковать жизнью, и бродить по кладбищю ночью. Ты знаешь правила. После наступления темноты ты не выйдешь за ворота города.

Анна снова опустила голову, понимая, что против отца ей не пойти. Желание провести вечер с друзьями терзало её изнутри, но строгий запрет был непреложен. Ужин прошёл в гнетущем молчании, и после последнего кусочка она, едва удерживая слёзы, встала из-за стола и тихо ушла к себе.

Энель, глядя ей вслед, с тревогой и сожалением вздохнула и подошла к мужу. Положив руку ему на плечо, она смотрела в тёмное окно, наблюдая, как вечер превращается в ночь, принося с собой холодный, пустынный покой.

— Мы плохие родители… — пробормотала она, её голос дрожал, отражая её сомнения.

Эддрик поднял голову от книги и, нарочно повышая голос, чтобы его слышала Анна, ответил:

— Да, именно так. Ты ужасная мать, раз не хочешь подвергать единственную дочь смертельной опасности!

Энель посмотрела на него, не разделяя иронии, но чувствуя укол вины. Она взглянула на книгу, которую Эддрик держал в руках, но тревога не покидала её, аруки дрожали.

— Будь спокойна, — не поднимая глаз от страницы, сказал Эддрик, чувствуя её волнение. — Однажды она поймёт, что ты заботишься о ней. И ещё поблагодарит тебя за это.

Энель, понимая его уверенность, всё же не могла отделаться от тревоги.

Поздний вечер накрыл город, его улочки и переулки погружались в полумрак, а за окнами домов мерцали огни, создавая таинственный световой узор. В своей комнате Анна сидела у окна, её душу терзала несправедливость. Она чувствовала, как привычные заботы давят на неё, как навязанные правила отнимают свободу, лишают её радости жить и исследовать мир. Каждый день она проводила часы в конюшне, ухаживая за лошадьми, вдыхающая знакомый запах сена, она чувствовала их тепло и мощь. Но даже эта работа, которая раньше была ей в радость, теперь казалась недостаточной — её тянуло к чему-то большему.

Глядя на ночной город из приоткрытого окна, Анна чувствовала в груди нарастающее чувство решимости. Вечерний воздух, чуть прохладный, остужал её горящие щеки, и желание вырваться становилось всё сильнее. Она была готова рискнуть всем, чтобы хоть на миг почувствовать себя свободной.

— Я пообещала, я буду! — прошептала она, почти не слышно, словно самой себе, чтобы не разбудить родителей.

Её сердце забилось быстрее, когда она осторожно распахнула окно, вглядываясь в уличную темноту. Шаг в неизвестность — вот что её сейчас ждало. Поднявшись на подоконник, она крепче сжала пальцы на раме, словно собираясь с духом. Дом их был не высоким, и она легко спрыгнула на землю, мягко приземлившись. Подкрадываясь, она выглянула из-за угла. Улица была пустынной, но вдалеке виднелись фигуры стражников с факелами. Сердце застучало ещё сильнее — как будто ещё одна преграда на её пути к свободе. Она задержала дыхание, дождавшись момента, когда стражники отвернутся и двинутся в другую сторону. Тогда, не теряя ни мгновения, Анна перебежала улицу, сливаясь с тенями.

Когда она добралась до условленного места, её уже ждали. Генри и Изабель стояли у стены дома, споря.

— Может, она не придет, — вздохнула Изабель, её голос звучал неуверенно и, возможно, даже слегка разочарованно. — Сказала же, что её не пустят.

— Изабель, я видел в её глазах желание, — твёрдо ответил Генри, глядя на неё, с едва заметной улыбкой. — Я более чем уверен, что она придет.

— Я здесь, — прозвучал за их спинами тихий голос Анны.

Они резко обернулись.

— Мы рады, что ты пришла, — с облегчением проговорила Изабель, расправляя плечи. — Я думала, тебя уже можно не дожидаться.

Генри с любопытством вскинул брови:

— Отпустили?

Анна слегка усмехнулась, в её взгляде блеснуло озорное веселье:

— Нет. Сбежала.

Изабель нахмурилась, её лицо на миг стало обеспокоенным, но затем она успокоилась и покачала головой:

— Ты уверена в том, что поступила правильно?

Вместо ответа Анна подняла подбородок, её глаза засветились решимостью и непреклонностью:

— Желание сильнее запретов, — сказала она, почти как клятву. — Значит, вперёд и ни шагу назад!

Генри рассмеялся, слегка хлопнув её по плечу, и первым зашагал вперёд.

— Верно! — ответила Анна с гордостью, почувствовав, как её охватывает волна азарта и предвкушения.

Изабель слегка улыбнулась, но голос её был тревожен:

— Сильно же тебе завтра достанется от отца.

Анна лишь бросила на неё уверенный взгляд и двинулась вслед за Генри. Шаги её были твёрдыми, а в сердце горел огонь свободы.

Генри повел их по улице, от центрального трактира на нижнем ярусе города — «Пьяного пня», освещённого редкими огнями, к южному трактиру под названием «Игривые овечки». Анна чувствовала, как город погружается в ночную тишину, и лишь изредка доносились звуки, нарушающие это спокойствие. Лёгкий ветерок шевелил её волосы, придавая каждому её шагу особую значимость.

Вскоре они свернули в узкий, тихий переулок, скрытый от глаз прохожих. Впереди выросла внешняя южная стена города — белокаменная, могучая и древняя. Она возвышалась перед ними, словно устремляясь в ночное небо, а её белоснежные башни исчезали в вышине. Стена была не просто преградой, но символом, который хотелось преодолеть, будто с другой стороны их ждала совсем иная жизнь. Затаив дыхание, они двинулись вдоль стены на восток.

Из-за угла дома вышли два парня в тёмных плащах. Один из них был широкоплечий и крупный, с кругловатыми, но решительными чертами лица. Второй, тощий и худощавый, стоял позади и всё время как будто старался оставаться в тени своего товарища.

— Долго же вы! — произнес один из них.

Генри нахмурился, его лицо тут же отразило недоверие:

— Так вышло, — ответил он сухо, сдерживая раздражение.

— «Вышло у него», — передразнил его крупный парень, явно не скрывая своего недовольства. — Мы потеряли время.

Генри вспыхнул:

— Не так уж и много!

Анна, стараясь погасить накалившийся спор, мягко улыбнулась и сделала шаг вперёд:

— Добрый вечер, — её голос прозвучал мирно и тепло.

Крупный парень кивнул ей, его лицо смягчилось, он заговорил чуть спокойнее:

— Снова здравствуй, Анна. Я Астольд. — Он слегка поклонился. — А это Арон, думаю, ты нас помнишь. — Он протянул ей тёмный плащ. — Возьми, это твое.

Арон, сделал шаг вперёд и передал плащи Генри и Изабель. Плащи были чёрного цвета, длиной до пола, с капюшонами, полностью скрывающими лиц

— Наденешь, когда выйдем, — серьёзно добавил Астольд, бросив на неё тяжелый взгляд.

Анна смущённо взглянула на свой походный плащ, скромный и явно менее внушительный.

— У меня есть свой, — пробормотала она, пытаясь избежать неприятных слов.

Астольд нахмурился, его голос прозвучал с ноткой нетерпения:

— Наденешь новый.

Астольд был немного резким, но Анна решила промолчать. Её настроение было слишком приподнятым, чтобы его слова могли её расстроить. Она бросила взгляд на друзей — Генри и Изабель тоже надели плащи и были готовы к пути.

Ребята продолжили двигаться вдоль стены. Она казалась бесконечной, её массивные камни уходили вверх, и Анне казалось, что этот путь ведёт их к настоящей тайне. Величие стены наполняло её смесью благоговения и предвкушения, и каждый шаг вдоль неё давал понять, насколько огромен был город — Великий Нергарад, сердце их мира.

Вскоре они достигли небольшого углубления в стене. В темноте едва можно было разглядеть старые, покрытые пылью доски и ветхие тряпки, которые выглядели так, будто их бросили здесь случайно. Но когда Астольд подошёл ближе и толкнул доски, те с глухим стуком упали в сторону, открывая узкий проход — скрытую дверь, которую явно тщательно прятали от посторонних.

За этой дверью начинался длинный тёмный коридор, в самом его конце виднелся слабый свет, проникающий сквозь приоткрытую дверь.

Анна с интересом осматривала необычное место и тут же заметила отсутствие каких-либо замков или крючков.

— Почему на двери нет ни крючков, ни замков? — спросила она, повернувшись к Астольду.

Он усмехнулся, будто предвидел её вопрос:

— Всё это есть. Но в этом месте нет необходимости. Двери скрыты, и только избранные знают о них. Если их запереть, то без помощи изнутри их не откроешь. Поэтому их и оставляют открытыми.

Анна кивнула, её взгляд пробежался по стенам коридора.

— Я не знала об этой двери.

— Её специально держат в тайне, — объяснил Астольд. — Если кто-то проболтается, дворяне сразу кинутся к королю, и он велит её замуровать. А так — никто не рассказывает лишнего.

— Неужели мы так и оставим её открытой? — уточнила она, нахмурившись.

Астольд уверенно кивнул.

— Да, за нами прикроют, но оставят открытой. А так же замаскируют тряпками и досками.

Коридор был коротким, и вскоре они приблизились к выходу, где росли густые, колючие кустарники. Свет тускло проникал через заросли, создавая едва заметный проход.

— Нам туда, — сказал Астольд с широкой улыбкой, заметив выражение лица Анны, которой явно не хотелось пробираться через колючки.

Арон усмехнулся, заметив её недовольство:

— Так и есть. Это прикрытие снаружи. Чтобы посторонним было неудобно пробираться.

— Колючее прикрытие, — проворчала Анна, оглядывая кусты.

— Уже передумала идти дальше? — рассмеялся Астольд, весело взглянув на неё.

Анна бросила на него дерзкий взгляд:

— Вовсе нет! — Она уверенно шагнула вперёд, игнорируя уколы, решительно пробираясь сквозь кустарник.

Наконец, миновав этот непростой путь, они вышли на широкую светлую поляну. Небо над ними открылось, залитое серебристым светом неполной луны. Впереди журчала река Вайта, её воды поблёскивали в лунном свете, а за ней начинался тёмный лес, чьи высокие деревья тянулись к небу, создавая зловещий силуэт.

Анна замерла, восхищённая красотой ночного вида. Над лесом возвышалась луна, отбрасывая холодный, таинственный свет, а чуть дальше на горизонте поднимался айнилин. Вместе они освещали ночное небо, словно охраняя их путь.

Астольд указал вперёд, туда, где река сужалась, и был виден узкий мост, ведущий в сторону леса.

— Там впереди мост, — проговорил он, его голос звучал уверенно. — Перейдём его и отправимся в лес. Кладбище находится за ним.

Анна глубоко вздохнула, ощущая, как её сердце колотится в груди. Восторг от приключения смешивался со смутным страхом, но она не могла позволить себе отступить — это был её шаг в неизведанное, то, к чему её влекло желание свободы. Вместе с друзьями она накинула тёмный плащ, и они направились вдоль реки, ступая на влажную землю, пока не дошли до каменного моста. За ним тянулся тёмный лес, чьи огромные кроны перекрывали доступ даже бледному лунному свету. Казалось, сами деревья оживали в темноте, вырисовывая мрачные очертания.

Пройдя час через густой лес, который казался бесконечным и давил своей мрачной тишиной, они наконец вышли к древнему кладбищу. Железные проржавевшие ворота, обвитые вьюном, стояли у входа. По обе стороны от них возвышались скрюченные деревья с ветвями, напоминающими когтистые лапы. Эти деревья выглядели так жутко, что казалось, их специально вырастили здесь, как неких сторожей.

У входа их уже ждала тёмная фигура в капюшоне. Внутреннее беспокойство давило, подсказывая ей развернуться и уйти. Однако её друзья спокойно направились к фигуре, а та заговорила мягким, но уверенным голосом:

— А вот и вы, наконец!

Астольд сразу отозвался, бросив короткий взгляд на Анну:

— Да, все на месте, и Анна с нами.

Фигура сняла капюшон, и стало видно лицо молодой девушки с благородными и строгими чертами лица, а также внимательным взглядом.

— Вот и славно, — сказала она, обратившись к Анне. — Рада тебя видеть, Анна. Давненько не пересекались.

Анна попыталась улыбнуться, но внутри она ощущала неуверенность.

— Я тоже рада, — ответила она тихо, — но… это не опасно?

Алиса слегка усмехнулась:

— Нет… хотя… — её голос на мгновение стал таинственным, — возможно, это и опасно. Но мы будем осторожны. Пара пыльных скелетов нас не остановит, ведь с нами есть Астольд Храбрый.

Она бросила весёлый взгляд на Астольда, и тот кивнул, слегка приподняв подбородок.

— Есть ещё вопросы, прежде чем мы войдём? — добавила она, осматривая каждого из них.

Астольд поморщился и грубо ответил:

— Да. Почему ты всегда командуешь?

Алиса, резко повернулась к нему, её глаза сверкнули с раздражением.

— А кто, если не я? Ты у нас сын барона? Или, может, ты такой же умный и обладаешь лидерскими качествами, как я?

Астольд бросил взгляд в сторону, явно сдерживаясь.

— Ладно, остынь, — пробурчал он недовольно.

Алиса грозно ткнула его пальцем в грудь.

— Не затыкай меня, понял?

Неловкое напряжение повисло в воздухе. Генри вмешался, его голос прозвучал резко и серьёзно:

— Хватит, идём уже. Терпеть не могу, когда ведёте себя так.

Алиса сменила тон, повернулась к воротам и начала медленно толкать их. Скрип старого металла эхом разлетелся по кладбищу, заставляя каждого из них затаить дыхание. Врата распахнулись, и перед ними открылся путь внутрь заброшенного кладбища.

— Жуткое место, — прошептала Анна, не сводя глаз с узкой тропинки, которая уходила вглубь.

Старые деревья, изогнутые и покрытые мхом, возвышались над ними. Их ветви, похожие на скрюченные пальцы, касались тропы, словно тянулись, чтобы схватить путников. Густой туман клубился по земле, его серебристые потоки мерцали в лунном свете. Казалось, каждое движение ветра создавало зловещие тени, от которых холодок пробегал по коже.

Ребята шли вперёд, стараясь не отставать друг от друга. Спустя несколько минут Изабель заметила блеск металла у пояса Астольда и пригляделась — на поясе под плащом у него был топор. Лезвие немного выглядывало вперёд.

— Астольд, ты что, собрался кого-то рубить? — спросила она, пытаясь разрядить напряжение.

Астольд, приподняв бровь, усмехнулся:

— А вдруг на нас нападёт оживший мертвец?

— Мертвец? — испуганно переспросила Изабель, её голос дрогнул. — Я думала, Алиса просто пошутила!

Астольд подмигнул и насмешливо продолжил:

— О, нет, она не шутит. Представь, давно умерший, в лохмотьях, с острыми когтями, готовый разорвать твою нежную плоть на кусочки…

Изабель побледнела, застыв на месте, и испуганно оглядывалась вокруг, словно ожидала, что из тени появятся мертвецы.

— …он схватит тебя за ногу, повалит на землю и… — Астольд сделал драматическую паузу, наслаждаясь её страхом.

— Может, хватит уже! — резко вмешался Генри, чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля. Он подошёл к Изабель, обнял её за плечи и крепко прижал к себе, чтобы успокоить.

Астольд и Арон захохотали, поддразнивая Генри:

— Ого, кавалер заступился за свою дамочку! Ты, небось, каждую пылинку сдуваешь с неё?

Астольд подбоченился, бросив на Генри насмешливый взгляд.

Генри не стал вступать в спор, но его глаза блеснули от раздражения.

— А ты, Астольд, бесишься оттого, что не можешь привлечь внимания обожаемой особы?

Лицо Астольда стало мрачным, он сжал кулаки, словно был готов дать сдачи, но быстро взял себя в руки.

— Заткнитесь и сосредоточьтесь на деле, — процедила Алиса сквозь зубы.

Астольд покачала головой и усмехнулся:

— Как скажете, ваше высочайшее высочество Алиса.

— Идиот! — бросила она с отвращением.

Анна наблюдала за всей этой сценой со смесью усталости и досады. Её охватывало чувство, что эта ссора разрушает всю атмосферу, ради которой она решилась на ночную вылазку. Её сердце ещё недавно было полно решимости и предвкушения, но сейчас она почувствовала разочарование.

Внезапно из полной тишины раздался хруст ветки. Все мгновенно замерли и начали озираясь по сторонам, стараясь понять, откуда исходит звук. Изабель внезапно вскрикнула, пританцовывая на месте и отчаянно тряся руками.

— Ребят! Генри! Я на что-то наступила! — её голос дрожал от паники.

Генри, опустился на корточки, пытаясь разглядеть в тумане то, что её так напугало. Внезапно он заметил под ногой Изабель небольшую сломанную ветку. Сдерживая улыбку, он поднял её вверх, чтобы увидели все.

— Изабель, это всего лишь палка, — сказал он успокаивающе, пытаясь скрыть усмешку.

Астольд не смог удержаться и громко расхохотался, как только увидел сломанную ветку.

— Вы бы видели свои лица! Кто-то тут готовится к встрече с нежитью, а страшнее палки пока ничего и не видел! — он с трудом переставал смеяться, потирая живот от веселья.

Арон тоже засмеялся, подхватив его настроение. Но Генри, стараясь поддержать подругу, встал рядом с Изабель и приобнял её, чтобы она смогла успокоиться.

— Посмеялись, и хватит, — резко прервала их Алиса, — идём дальше.

Изабель, всё ещё дрожа от испуга, едва слышно спросила:

— Алиса, ты уверена, что знаешь, куда идти?

Алиса замедлила шаг и обернулась, её лицо выражало раздражение.

— Не задавай глупых вопросов, Изабель. Если бы я не знала дорогу, мы бы здесь не оказались. Так что хватит паники, шагай молча!

Ребята двинулись дальше. Они шли уже больше часа, медленно пробираясь по извилистой тропинке, которая петляла среди старых могил и жутких деревьев с изломанными ветвями. Каждое дерево казалось схожим с предыдущим, и ощущение бесконечного пути начинало давить на них. Наконец Арон скривился и, зажимая нос рукавом, прервал тишину:

— Вы тоже это почувствовали?

Алиса, не останавливаясь и даже не поворачиваясь к нему, бросила через плечо:

— Что ещё?

— Запах, — прошептал Арон, морщась, — мерзкий, словно рядом труп лежит.

— Это кладбище, Арон. Думаешь, здесь должно пахнуть розами? — спокойно ответила Алиса, в её голосе не было ни капли беспокойства.

Анна, нахмурившись, посмотрела на неё с подозрением.

— А тебе не кажется это… ненормальным? Мы ведь идём в места, где по легендам ожившие мертвецы бродят по ночам!

Алиса резко остановилась и повернулась к Анне, её голос стал холодным и чуть раздражённым.

— Чего ты ожидала? Поляны цветов и бабочек? Мы на кладбище, Анна! Хочешь безопасного приключения — иди домой.

Анна бросила в ответ сердитый взгляд и не удержалась:

— Если здесь действительно ожившие мертвецы, это может быть опасно для всех нас!

Алиса хмыкнула, чуть усмехнувшись, и бросила взгляд на Астольда.

— А для чего нам тогда Астольд? Он расправится с любым мертвецом, если понадобится. Ведь так?

Астольд, довольный таким поворотом, гордо выпятил грудь и, сжимая топор в руках, прокричал:

— Да! Я размозжу черепушку любому, кто встанет на нашем пути!

— Да не ори ты, придурок! Мы и так это знаем, — раздражённо бросила Алиса. Она вздохнула, стукнув себя ладонью по лбу, и обречённо покачала головой. — Вот идиот.

Ребята продолжили путь, но туман вокруг лишь сгущался, и гнилостный запах усиливался, наполняя воздух всё сильнее. Впереди в серой дымке показалась массивная тень. Подойдя ближе, они поняли, что это было огромное дерево, его длинные, искривлённые ветви напоминали щупальца, тянущиеся в разные стороны.

В тишине раздался резкий и глухой звук:

— Кар… кар… кар…

Ребята вздрогнули и остановились. На одной из ветвей сидели три больших чёрных ворона, с ярко сверкающими глазами, направленными на них. Внезапно, карканья стало громче — из тумана к дереву стали слетаться другие вороны, один за другим, как по сигналу, занимая каждую ветку. Птиц становилось всё больше: пять, восемь, десять… Казалось, все вороны с кладбища сговорились собраться в этом месте.

Алиса, глядя вверх на тёмные фигуры, произнесла почти шёпотом:

— Вороны… Вестники смерти… Они предвещают скорую гибель и указывают путь в Невзоилит — город загробного мира…

Её слова повисли в тишине. Изабель, не выдержав, начала дрожать, и Генри, чувствуя её напряжение, обнял подругу.

— Алиса, хватит нас пугать, — с упрёком сказал он, не сводя взгляда с воронов.

Алиса усмехнулась, будто его слова лишь подтвердили её уверенность.

— Я просто говорю правду. Легенд о воронах ходит немало. Разве вам не интересно послушать хотя бы одну?

— Нет, сейчас не время рассказывать страшилки, — твёрдо ответил Генри, глядя ей прямо в глаза.

— Жаль, — слегка пожав плечами, ответила Алиса. Затем повернулась и пошла дальше по тропе. — Ладно, идём.

Они продолжили путь, уходя всё глубже в кладбищенские земли. Большое дерево осталось позади, и вскоре вокруг вообще не было видно деревьев — только бескрайнее поле старых, потрескавшихся надгробий, стоящих рядами. Вскоре туман рассеялся, и Алиса, разведя руки в стороны, внезапно радостно воскликнула:

— Наконец-то, мы пришли!

Все остановились, и на некотором расстоянии перед ними в густой дымке показалась небольшая каменная постройка. Её очертания казались расплывчатыми и нереальными, словно это было видение.

— Что это за здание? — спросила Изабель, вглядываясь в темноту.

— Это, моя дорогая, склеп, — ответила Алиса, её голос прозвучал едва слышно, но со странной интонацией. — Именно туда мы и направляемся.

— Зачем? Почему мы вообще сюда пришли? — настороженно спросила Анна.

Алиса фыркнула и, повернувшись к Анне, посмотрела на неё со странной смесью раздражения и насмешки.

— Анна, а ты вообще зачем с нами пошла? Ты знаешь, что мы здесь делаем?

— Ну… погулять по кладбищу, — неуверенно произнесла Анна, чувствуя, что на неё направлены взгляды всей группы.

— Все так думают? — с вызовом спросила Алиса, оглядывая остальных.

— Да, — немного неохотно ответили Генри и Изабель.

— И полистать украденную тобой книгу, — с усмешкой добавил Астольд.

Алиса глубоко вздохнула и, закатив глаза, возмущённо ответила:

— Мы здесь не просто ради книжных страниц…

Но её перебил Арон, усмехнувшись:

— Ты хочешь попробовать всякие магические фокусы, да?

Алиса сердито сверкнула глазами, её голос зазвучал громко, эхом отразившись от каменных надгробий:

— Хватит меня перебивать! — выкрикнула она. Арон тут же потупился, его плечи опустились, и он тихо пробормотал извинения.

— Это не просто фокусы, а настоящее колдовство, — её голос зазвучал чуть тише, но с не меньшей настойчивостью. — Колдовство, которое позволит поднять мертвеца и заставить его служить нам. Вот для чего мы здесь.

— Алиса, мы ведь это уже знаем, — сказал Астольд, касаясь её плеча. Он пытался её поддержать, но Алиса тут же раздражённо скинула его руку.

— Убери руки, Астольд! — прошипела она, отшатнувшись.

— Алиса, — неуверенно вставила Изабель, — но ведь это очень опасно…

— Опасно, — повторила Алиса, взглянув на неё с холодной усмешкой. — Но мы уже не дети. Если что-то пойдёт не так, Астольд сможет расправиться с любым мертвецом, а мы попробуем снова и снова, пока не получится. Ты так боишься?

Изабель с трудом кивнула, её глаза блестели от страха.

— Ну, так может, те, кто боится, лучше пойдут домой? Не будете мешать нам… — спросила Алиса, окинув взглядом каждого из них.

Ответа не последовало. Молчание означало согласие, и Алиса, довольная, повернулась к склепу.

— Вот и отлично. Тогда идём, — с этими словами она направилась к двери склепа, не оборачиваясь.

Путь вел их к массивному каменному сооружению с длинными острыми шпилями, друзья на мгновение замерли, осматривая вход. Каменная дверь, закрывающая его, была украшена странными символами, вырезанными на арке. Они выглядели как древние заклинания, предостерегающие путников от возможной опасности. Шепот ветра среди шпилей усиливал ощущение угрозы, и каждый из них на мгновение почувствовал легкий холодок.

— Мы будем здесь стоять и ждать, пока что-то произойдет, или все-таки откроем дверь? — воскликнула Алиса с легкой усмешкой, но в её голосе сквозило нетерпение.

Астольд шагнул вперед, лишь бы она перестала ворчать.

— Давайте попробуем, — коротко бросил он.

Арон присоединился к нему. Уперевшись руками в холодный камень, они изо всех сил толкнули дверь, и Генри подхватил их движение, приложив руки к спинам друзей. Дверь поддалась лишь после долгих попыток, медленно открывая перед ними мрачную каменную лестницу, уходящую вниз в темноту. Они переглянулись, немного растерянные видом спуска, но Алиса, взявшая на себя роль лидера, вытащила из кармана восковые свечи.

— Разбирайте, — приказным тоном воскликнула она, протягивая каждому по одной свече.

Достав огниво и жженную тряпку, Алиса вручила их Астольду.

— Разжигай, — коротко распорядилась она, не терпя возражений.

Пока Астольд склонился над тряпкой, пытаясь вызвать искру, Анна, наблюдая за происходящим, не могла удержаться от мысли о том, как Алиса стремится постоянно командовать, оставаясь в стороне от действий.

— Ну что там? — нетерпеливо спросила Алиса, раздражаясь медлительностью Астольда.

Не успев ответить, он зажег свечу, затем поднес её к остальным, передавая огонь каждому из друзей. Озаренные тусклым светом свечей, они стали осторожно спускаться по лестнице вниз, чувствуя сырость и тяжесть окружавшего их воздуха.

Спустившись, они оказались в просторном зале, в центре которого возвышался массивный каменный стол. На его поверхности были разбросаны восковые свечи, сушеные травы, кристаллы ярко-красного и темно-синего цвета, и даже человеческие останки. Подойдя к столу, Алиса поставила свою свечу в старый, пыльный канделябр, стоящий рядом с половиной человеческого черепа. Она взяла череп в руки, осмотрела его с некоторым любопытством и, сдув пыль, усмехнулась.

— Какой красавец был при жизни, наверное, — произнесла она, крутя череп в руках, словно оценивая его черты.

Тем временем Анна и Изабель начали зажигать свечи, стоящие на столе, чтобы как-то осветить помещение и избавиться от ощущения жуткой темноты.

— Мрачное место, от него мурашки по коже, — проговорил Арон, окинув взглядом зал, наполненный тенями.

Алиса, словно довольная его страхом, медленно повернулась к нему.

— Так дрожишь уже? — спросила она с улыбкой, которая больше напоминала хищный оскал.

Арон отвернулся, не желая признавать свои эмоции перед ней.

— Смотрите! — внезапно воскликнула Анна, указывая пальцем на стену напротив, — там еще одна дверь. Кажется, путь продолжается.

— Какая наблюдательность, — язвительно заметила Алиса, подняв бровь.

Астольд медленно обошел комнату взглядом, заметив пять могильных плит, стоящих по углам зала.

— Здесь похоронены… кто? — пробормотал он, разглядывая надписи на камнях.

Алиса равнодушно бросила череп на пол, и он со стуком раскололся, эхом отозвавшись в зале. Она пожала плечами и небрежно произнесла:

— Вряд ли кто-то помнит. Какая разница, Астольд?

Но он не сразу оторвал взгляд от плит.

— Ну…

— Хватит забивать голову ерундой. Иди сюда, помоги мне все приготовить, — холодно сказала Алиса, направляясь к столу.

Её тон был так же бескомпромиссен, но на этот раз друзья почувствовали нечто большее, чем просто раздражение в её словах. И тогда Алиса вытащила небольшую темную книгу из внутреннего кармана плаща и положила на стол. Затем села на пол и стала вытаскивать из карманов маленькие свечи, темную баночку с неизвестным содержимым, кисть и сверток бумаги. Астольд развернул эту бумагу, и держал, пока она чертила символ на полу.

Анна медленно бродила по залу с дрожащей свечой в руках. Тусклый свет выхватывал из мрака загадочные символы, начертанные на каменных стенах. Они будто тянулись к ней из темноты, привлекая внимание своим странным, зловещим узором. В стороне стояли Изабель и Генри, тогда Анне случайно удалось подслушать их разговор.

— Хорошо, что ты рядом. Без тебя я бы не решилась зайти сюда, — прошептала Изабель, сжимая руку Генри.

— Я бы и не подумал оставлять тебя одну, — ответил он, слегка улыбнувшись, но в глазах его читалась волнение.

— Мне жутко от всего этого. Не верится, что мы действительно здесь, — она обняла его крепче. — Ты мой герой! — с улыбкой добавила она и прижалась к его плечу.

— Все готово! Хватит обниматься, пора начинать! — Алиса стояла в центре зала, держа в руках древнюю книгу. Её голос прозвучал твердо и безжалостно, разрывая мгновение, напоминая всем, зачем они здесь.

Когда все подошли ближе, они заметили на полу начертанный таинственный символ. По краям стояли шесть свечей, и мерцание их огней создавало причудливые тени, пляшущие на стенах. Алиса быстро перелистывала страницы книги, бормоча что-то под нос и пытаясь найти нужное заклинание.

— Садитесь в круг, — произнесла она, не поднимая глаз от книги.

Друзья, словно подчиняясь невидимой силе, расселись вокруг знака, каждый взяв в руки по свече. Когда они закрыли глаза, тишина окутала их, погружая в глубокое напряжение. Анна ощущала, как сердце колотится всё сильнее, ей казалось, что каждая тень в зале наблюдает за ними. Она отчётливо понимала, что находится на кладбище, среди знакомых, но всё же почти чужих ей людей, выполняя тёмный ритуал. Её обуял страх, но часть её души наслаждалась этим опасным, непривычным приключением. «И все же лучше, чем пыльная работа в конюшне…» — пронеслось у неё в голове.

Тишину вдруг нарушил голос Алисы, которая не отрывалась от книги, но резко заметила:

— Астольд, убери руку с моего плеча!

— Это не я, — прошептал он, не поднимая головы и не открывая глаз.

Алиса хотела возразить, но, подняв глаза, увидела на своём плече длинные, иссохшие пальцы, серо-зелёные, как разлагающаяся плоть. От страха её тело будто оцепенело. Внезапно Изабель вскрикнула и, отползая назад, закричала:

— Алиса, за тобой!

Все взоры обратились на странную фигуру, стоящую позади Алисы. Но Алиса была не в силах пошевелиться. Она понимала, что любой резкий жест может стать её последним. Собрав всю свою силу воли, она медленно подняла взгляд вверх и увидела перед собой существо с обвисшей, сгнившей кожей, откуда из пустых глазниц смотрели зловещие зелёные огни.

Астольд в отчаянии схватил топор, но ужас парализовал его. Он не смог размахнуться — топор выскользнул из его рук и с грохотом упал на пол. Словно загипнотизированный, он отступил назад, скрывшись в темном углу.

Алиса, почувствовав, как на её втором плече легла ещё одна разлагающаяся рука, она начала медленно тянуться к топору, не отрывая взгляда от мертвеца. Он наклонился ближе, пока их взгляды не встретились, и его гнилое лицо не исказилось в диком вопле, от которого по залу разнёсся невыносимый смрад.

Сердце Алисы замерло, но дрожь в руках не помешала ей схватить топор и вонзить его в голову мертвеца. Поднявшись она подняла топор и принялась рубить его по шее до тех пор, пока голова окончательно не отделилась от тела и не покатилась по каменному полу.

— Астольд! Ты должен был помочь! Ты должен был убить его! — кричала Алиса, не в силах сдержать ярость, видя, как он прячется в углу.

Арон и Генри немедленно поспешили к Астольду, но вдруг раздался скрежет — каменные могилы, стоящие по углам зала, начали открываться. Из них поднимались скелеты, в руках которых были ржавые мечи и старые топоры. Безмолвные, с пустыми глазницами и жутким стуком челюстей, они двигались к живым.

— Давайте, нужно держаться вместе! — крикнул Арон, прежде чем бросился на ближайшего мертвеца, разнеся его череп ударом. Останки рухнули на пол, и Арон быстро подхватил меч мертвеца, направляя его на другого, приближавшегося к Изабель и Анне.

Алиса яростно сражалась с первым скелетом, но второй неожиданно обхватил её сзади, пытаясь вонзить зубы в её шею. В этот момент подоспел Генри — он пронзил мертвеца между рёбер и с силой оттолкнул его от Алисы, добив ударом обуха.

К моменту, когда последний из мертвецов рухнул на землю, они стояли среди разбитых костей, ощущая прилив страха и облегчения. Алиса резко оглянулась, пытаясь убедиться, что больше никого нет.

— Уходим! — произнесла она властно.

Поддерживая Астольда, всё ещё находившегося в оцепенении, Арон и Генри поспешили к выходу, удерживая его за руки и ноги. Алиса, не теряя ни секунды, схватила свою книгу, лежащую на полу, и вместе с остальными выбежала наружу.

Но там их ждал новый ужас. Перед ними раскинулось мрачное кладбище, усыпанное разрытыми могилами, и со всех сторон поднимались новые и новые мертвецы.

— Стойте! Обратно! — прошептал Генри, прижавшись к каменной двери, не смея поднять голос. — Их слишком много. Нам нужен план.

Друзья затаили дыхание.

— Думайте! А ты вставай! — Алиса резко ударила Астольда по щеке, и он пришёл в себя, пробормотав оправдания:

— Мне жаль, я не смог… я…

— Заткнись! Сейчас не время, — отрезала она, — посмотри на улицу.

— Ребята, — напряжённо начал Арон, — я слышу шаги… кажется, что-то движется в глубине подземелья.

— Неужели это те, кого мы уже перебили? — с ужасом спросила Изабель, оглядываясь.

— Нет времени выяснять, — отдала команду Алиса. — Бежим! Всё нужно рассказать королю!

И тут из подземелья раздался тяжёлый, зловещий голос, эхом разносившийся по древним стенам:

— Так, так, так… кто же это пожаловал ко мне?

Ребята в ужасе обернулись, но коридор был пуст. Голос звучал словно из самой глубины мрака, заполняя всё вокруг.

— Кто это?! — выкрикнула Изабель, пытаясь разглядеть источник звука.

— Не важно, — Алиса повысила голос. — Бежим без оглядки! — Она метнула взгляд на Астольда. — Ты готов?

— Готов, — сжав кулаки, глухо ответил он.

Собравшись с силами, они выбежали из склепа, не глядя назад, прорываясь через стоящих на их пути мертвецов. Астольд бежал, смотря только под ноги — так было легче справиться с накатывающим ужасом. Его руки и ноги сносили скелетов, которые вставали у него на пути, перепрыгивая вырытые могилы. Но каким бы быстрым не был их бег, голос не отставал, а гремел над кладбищем словно проклятие.

— Куда же вы? — насмешливо раздавалось вокруг. — Может, лучше останетесь?

— Он не отстаёт! — крикнул Арон, поглядывая назад.

— Я слышу! — огрызнулась Алиса, нахмурившись.

Мёртвые оживали, подчиняясь голосу, и шаг за шагом приближались, заполняя кладбище. Вороны на старом дереве загомонили, встрепенулись и слетели с ветвей, закружившись над беглецами чёрным вихрем. Они каркали, предвещая беду, с каждым кругом подлетая ближе и ближе, хватаясь когтями за плечи и цепляясь за волосы. Девушки кричали, сбивая птиц руками.

— Врата уже близко! — крикнула Алиса, не останавливаясь.

Впереди их путь преградило ещё больше мертвецов. Один из воронов впился Астольду в ухо, и пока он отбивался, на него набросился скелет с круглым щитом, сбивая его на землю. Астольд упал, и на него тут же посыпались кости и холодные руки мертвецов. Паника сжала его сердце.

— Ребята! Ребята! — жалобно кричал он, пытаясь выбраться. На миг все замерли. Анна отвернулась и побежала дальше, а Арон ринулся назад на помощь, но плотная стена мертвецов преградила ему путь.

Алиса, Изабель и Генри бросили товарищей и поспешили к воротам.

— Их же убьют! — сквозь слёзы закричала Изабель.

— Если мы останемся, погибнем и мы, — твёрдо ответила Алиса. — Мы должны сообщить королю!

Анна, выбежала за пределы кладбища и остановилась в нерешительности, оглянувшись на остальных. Её сердце разрывалось от желания вернуться, но помочь она не могла. Мертвецы уже заметили её и устремились следом.

— Анна, беги! — крикнула Алиса изо всех сил. — Беги и не оглядывайся!

Слёзы текли по её лицу, но она подчинилась, бросившись в чёрный лес, который отделял её от Великого Нергарада.

Впереди остальных, у самых ворот, появилось странное зелёное мерцание. Ребята остановились, страшась приблизиться. Из сгущающегося тумана, на их глазах появился высокий призрак, держа в руках меч и копьё. Его силуэт возвышался, как древняя проклятая башня. Страх сковал их ноги, словно магические оковы держали крепче железа. Ходячие трупы подступили ближе, хватая их холодными руками, а в лесу раздавались удаляющиеся шаги Анны.

— Беги, Анна… — прошептала Алиса, глядя вслед подруге, зная, что они все обречены.

Ребята стояли, как пленники, окруженные толпой нежити. Зловоние разлагающейся плоти забивало нос, мухи роем жужжали, перелетая от одного тела к другому, как на празднике тлена. Арон не выдержал — его вырвало прямо на ногу одному из мертвецов, но тот даже не шелохнулся.

Изабель висела в мертвых руках, удерживаемая двумя скелетами, ее ногии едва касались земли, а голова бессильно опущена вниз. Ее взгляд метался, от ужаса она была неспособна ни говорить, ни даже посмотреть в сторону друзей. Генри смотрел на нее стиснув зубы и борясь с чувством беспомощности, с желанием хоть как-то защитить. Рядом Астольд лежал на земле, бледный, как будто уже пересек грань жизни и смерти. Из порванного вороном уха по щеке стекала тонкая струйка крови, но он не замечал боли — его разум поглатил ужас.

Генри, разрываясь от ненависти к захватившей нежити, метнул напряженный взгляд на Алису и тихо сказал:

— Странно… почему мы еще живы?

— Нет сомнений, — ответила Алиса, затаив дыханние. — Мы нужны кому-то, кто упарвляет ими.

— Ты права, девочка, очень умная, — донесся жуткий, скрежещущий голос, только теперь совсем рядом, настолько близко, что кожа холодела от его присутствия.

Из толпы скелетов медленно выступил человек. На нем была длинная черная роба, а поверх нее — страшная броня из ребер и костей, словно скелет обнимал его мервой хваткой. Лицо мужчины, бледное и покрытое шрамами, источало зловещую силу; длинные седые волосы небрежно падали на плечи, а выражение глаз вызывало отвращение и липкий страх.

Он подходил к ним, радостно усмехаясь, и наконец произнес:

— Я же предупреждал вас, не стоило бежать.

С этими словами он приблизился к Изабель, вытягивая костлявую руку с длинными, как когти, пальцами.

— Только тронь ее! — закричал Генри, пытаясь вырваться из хватки мертвецов, но скелеты не позволили ему пошевелиться.

Мужчина лишь усмехнулся и, игнорируя Генри, осторожно провел когтем по подбородку Изабель.

— Подними же голову, моя лапочка.

Скользя когтем по ее щеке, он силой надавил на подбородок, поднимая ее лицо вверх, заставляя смотреть на себя. Изабель, дрожа, наконец, подняла взгляд, но ее глаза, наполненные слезами, были обращены куда угодно, только не на него. Он с удовлетворением смотрел на ее испуганное лицо.

— Ах, страх… ты вся пропитана им, — прошептал он, наклоняясь ближе. — Знаешь, я питаюсь страхом.

— Отойди от нее, ублюдок! — крикнул Генри, его голос дрожал от ярости.

Лицо мужчины резко переменилось, и он мгновенно оказался перед Генри, хватая его за лицо когтистыми пальцами и вдавливая в его щеки. Генри вздрогнул от боли, кровь побежала из ран на щеках, и его тело стало беспомощно трястись.

— Ты смельчак? — зашипел некромант. — Да в тебе тот же страх, что и в остальных. Где твоя смелость теперь? Или все это — ради твоей подружки? Любовь, как я понимаю?

— Долго же до тебя доходило, — резко перебила его Алиса.

Мужчина медленно отпустил Генри и повернулся к ней.

— Ну что же, ты, видимо, острячка, — холодно произнес он, оглядев ее. — Считаешь себя смелой?

— С такими, как ты, иначе нельзя, — ответила она, не дрогнув.

Его лицо перекосило от ярости. Он поднял правую руку и ударил Алису по щеке. Ее голова откинулась в сторону, и на коже остались глубокие следы от когтей, из которых тут же выступила кровь. Алиса стояла, опустив голову, но ее взгляд все еще был полон решимости.

— Я покажу тебе, как следует говорить со мной, — прошептал он с ненавистью, приближаясь и проводя языком по кровавым следам на ее щеке. Алиса с отвращениием сжалась, но осталась неподвижной.

— Такая сладкая, — пробормотал он, наслаждаясь каждым мгновением ее страха.

После он перевел взгляд на Астольда, который дрожа, начал шептать молитвы, пытаясь хоть как-то отгородиться от этого кошмара.

Некромант презрительно усмехнулся:

— Глупец… Здесь нет богов. Здесь лишь тьма, и никто тебя не спасет.

Но Астольд продолжал молитвы, его голос становился все громче. Некромант нахмурился, и грубо пнул его по лицу. Астольд замолчал, и скукожился у ног мертвеца как трусливый зверь.

Наконец он подошел к Арону.

— Ну, а ты? — насмешливо спросил некромант. — Не хочешь молиться или, может, посмеешь грубить мне?

— Н-нет, я… — Арон отвернулся, едва сдерживая дрожь в голосе, и прижал трясущиеся руки к груди.

Некромант засмеялся, тяжелым, пронзительным смехом, котороый разносился по всему кладбищу:

— Вот так и надо! Учитесь у вашего трусливого друга.

Он поднял голову к небу и взглянул на луну, нависшую над ними.

— Завтра она взойдет полной, и я смогу завершить то, ради чего ждал так долго, — произнес он, не отрывая взгляда от ночных небес.

Алиса, обессиленная, но все же решительная, задала вопрос:

— И что тогда случится?

Он резко обернулся к ней, издав тихий смешок, и, подойдя ближе, обвил ее шею костлявой рукой.

— Завтра ночью я проведу ритуал перерождения. Я обману саму смерть и стану тем, кто ей неподвластен. Ваше прибытие — подарок судьбы. Мне не хватало еще трех душ… а теперь их целых пять.

Он пристально посмотрел на всех пленников и зло усмехнулся:

— Так что если кто-то из вас захочет снова высказать неуважение — подумайте дважды.

Некромант сделал несколько шагов назад, и не обращая внимания на их страдания, бросил приказ:

— Уведите их к остальным. — А затем уже себе под нос добавил: — Пусть готовятся ко встрече с тьмой.

Исполнительные мертвецы, беспрекословно повинуясь приказу, начали тащить пленников вперед, словно беспомощные куклы. Ребята осознали, что сопротивление было бесполезным — сжимающие их скелеты, холодные, как мрамор, не отпускали даже на мгновение. Изабель и Астольда тащили по земле, держа за руки; каждый шаг, каждый рык мертвых был наполнен пугающим безразличием к их страданиям.

Скоро их привели в темную каменную комнату, стены которой покрывала зеленая плесень. Здесь, в этом зале, Алиса пыталась провести ритуал, но сейчас, она поняла, насколько наивны были ее попытки. В дальнем конце комнаты зиял узкий коридор, поглощенный тьмой, ведущий глубже в подземелье.

Когда мертвецы начали заталкивать их в коридор, свет исчез, уступив мето абсолютной темноте. Шаг за шагом их подталкивали вперед, руки мертвецов беспощадно сжимали запястья и плечи, не давая им отстать ни на шаг. Боль в запястье Алисы становилась невыносимой, и она в попытке облегчить свою участь, раздраженно выдохнула:

— Аккуратнее можно? Я девушка!

На это один из скелетов повернул к ней голову, и его нижняя челюсть начала бешенно стучать, словно костяная трещетка. Внезапно в воздухе раздался голос некроманта, холодный и насмешливый:

— Им нельзя приказать, они слушают лишь меня, — сказал он.

— Пусть хоть немного ослабит хватку! — с вызовом бросила Алиса.

— Еще чего! — ответил некромант, сохраняющий спокойствие, но с ноткой нетерпения. — Здесь все идет так, как я велю!

— Она головой ударилась, наверное, — тихо пробормотал Генри, недоверчиво покосиившись на Алису.

— Зачем вы вообще разговариваете с ним? — сдавленно, еле слышно произнесла Изабель. В ее голосе звучал ужас, переплетающийся с отчаянием. — Почему вы вообще с ним говорите?!

Но Алису сейчас интересовала лишь боль, сковывающая ее руку, и она, несмотря на предупреждения, решительно сжала кулак и с силой ударила скелета по черепу. Костяная голова откатилась в сторону, и их движение на мгновение остановилось. Генри в ужасе замер, а на его лбу выступил холодный пот.

— Нас всех убьют… — обреченно вымолвиил Арон, осознав серьезность ситуации.

— Нет, мы ему еще нужны, — пытался убедить остальных Генри, хотя его уверенность медленно угасала.

— Ну тогда сначала убьют Алису. Потом тебя, потому что слишком много болтаешь, — пробормотал Арон, ощущая смутную горечь предчувствий.

На мгновение казалось, что мертвецы замерли, не зная, как реагировать. Алиса, потирая запястье, недовольно произнесла:

— Я же сказала — мне больно!

Тут голос некроманта снова прорезал тишину.

— Ах, точно, с нами же настоящая леди. Где мои манеры?

Внезапно, весь рой скелетов повернулся к Алисе, и мертвые твари, как по команде, склонились перед ней, вытянув правую руку в знак почтения. Темный, пронзительный смех некроманта прокатился эхом по коридору.

— Ты думала, тебя здесь так будут встречать? — его голос стал глухим и угрожающим.

Мертвые руки вновь схватили ребят, на этот раз с такой силой, что Изабель и Арон стонали от боли. Костлявые пальцы впились в их кожу, как стальные когти. Алису окружали сразу четверо мертвецов, их хватка стала еще сильнее, и она поняла, что теперь все будет куда хуже.

Скоро коридор вывел их к круглой винтовой лестнице, ведущей в мрачные глубины подземелий. По скользким ступеням они спустились на самое дно, сделав десяток витков вниз, оставляя позади свет и надежду. Внизу открылся длинный туннель, в конце которого светилась едва заметная тусклая точка.

Когда они дошли до конца туннеля перед их взором раскинулся огромный зал. Громадные колонны поднимались к потолку, многие из них были наполовину разрушены, их былое величие скрывалось под словем вековой пыли. Тысячи свечей горели в нишах стен, их слабый свет едва разгонял мрак, отбрасывая причудливые тени на каменный пол. Затхлый воздух удушал, заполняя легкие, а зеленый туман, сочащийся из расщелин, стлался по земле, создавая ощущение незримого зла.

На другом конце зала стоял массивный каменный трон, круженный неупокоенными душами, кружившимися в бесконечном танце смерти. Они напевали глухую, скорбную мелодию, от которой кровь стыла в жилах. С каждой минутой в сердцах ребят угасала надежда на спасение — в этом царстве тьмы не было место свету и жизни.

Мертвецы повели их через толпу призраков и скелетов, к дальнему углу зала, где из стены выступала клетка с решетками из черного металла. Скелеты силой толкнули их внутрь, заперев решетки с внешней стороны.

Внутри они увидели других пленников, съежившихся в тени, кто-то сидел, опустив голову, кто-то, словно затерявшийся во времени, безмолвно всматриваясь в пустоту.

К ним подошел старик, облаченный в изношенные, грязные лохмотья. Он медленно подошел к ниим, опираясь на стену, и едва слышно произнес:

— Откуда вы, молодежь!

— Мы из Нергарада, — тихо ответил Генри.

— Мы все из Нергарада, старик-то чего спрашивать, — проворчала полная женщина, сидящая на полу. Она с явным раздражением вздохнула и махнула рукой.

Старик ничего не ответил, но вскоре его сгорбленное тело сотряс слабый кашель. Тишину нарушил голос женщины, с нескрываемой обреченностью:

— Никто нас здесь не найдет. Все равно конец один для всех.

Возле ее ног лежал молодой парень, который зарыдал, издавая протяжные, отчаянные звуки:

— Мы умрем… нас всех убьют…

— Тише, тише, милый, — мягко прошептала женщина, гладя его по голове, стараясь унять его страх.

Алиса, напротив, собрала всю силу воли, чтобы не дать панике одолеть ее. Она сжала кулаки и, наперекор обстоятельствам, сказала твердо:

— Нет, Анне удалось сбежать. Она уже на пути к городу. У нас еще есть надежда.

Слова Алисы прозвучали едва слышно, но в них теплилась упрямая искра, за которую все они пытались уцепиться, несмотря на охвативший их мрак.

— Слава Ареану, нас спасут! — прокричал старик, поднимая руку к небу, словно обращаясь к самим богам. Его голос прорезал мрачную тишину, и все, кто услышал эту новость, встрепенулись. Люди, измождённые и подавленные, осторожно потянулись к Алисе, в их глазах вновь зажглись искорки надежды, и темница, казалось, на мгновение просветлела.

— Да тише вы! — почти шёпотом прикрикнула Алиса, её голос хоть и был решительным, но звучал настороженно.

Но не успела тишина вернуться, как раздались медленные, гулкие хлопки. За решёткой стоял некромант, наблюдая за пленниками с ухмылкой. Он хлопал в ладоши, словно поздравляя их с наивностью, его глаза сверкали в полумраке.

— Так-так-так… — Его голос звучал едва приглушённым эхом в каменном зале. — Любопытно Теперь вы по-прежнему уверены, что вас спасут? Уверены, что они дойдут до вас? — Его лицо исказилось в жестокой усмешке, и он разразился громким смехом, его злобный хохот разносился по каменным сводам, вселяя ужас в сердца пленников.

— Ах ты, мерзавец! — крикнул один из пленных мужчин, шагнув вперёд. Это был солдат, его лицо выражало гнев, а мускулы напряглись, несмотря на усталость и побои. — Тебе ничего не удастся! У таких подонков никогда ничего не выходит!

Лицо некроманта побледнело от ледяного спокойствия. Его тонкие губы сжались в холодной линии. Не говоря ни слова, он открыл решётку и уверенно вошёл в камеру. Его фигура, облачённая в чёрные, зловещие одежды, словно поглотила весь свет, когда он подошёл к солдату.

Сухой, костлявой рукой он схватил мужчину за горло и, подняв над землёй, сжал так, что пальцы вонзились в кожу. Его тёмная роба и плащ окутались клубами чёрного дыма, исходящего из складок, как будто его присутствие пробуждало саму тьму. Вторая рука некроманта скользнула к груди солдата и, коснувшись его сердца, пробудила древние чары. Солдат задрожал, а из его глаз, ноздрей и рта медленно потекли алые ручейки крови. Он тщетно попытался сжать пальцы на руке некроманта, но слабел с каждой секундой, пока, наконец, его тело не обмякло, и он не испустил последний вздох.

С мрачным безразличием некромант отбросил безжизненное тело на каменный пол. Его хищный взгляд скользнул по остальным пленникам, загнанным в угол, как напуганным зверям.

— Теперь, вас только на одного больше, чем мне нужно, — произнёс он ледяным тоном. — Помните, что я могу убить любого из вас, когда мне вздумается. Ведите себя смиренно.

Его слова, как нож, врезались в сердца пленников. Они молча опустились на колени, прижимаясь друг к другу, и укрыли головы рваными тряпками, чтобы не видеть некроманта. Кое-кто рыдал, не сдерживая ужаса; капли слёз падали на холодные камни, впитываясь в серую пыль подземелья.

— Прекратите реветь, — бросил некромант презрительно, морщась от их всхлипов. — Ненавижу этот звук.

С этими словами он повернулся и, не спеша, вышел из клетки, оставив их в ледяном ужасе. Люди едва осмеливались дышать, пока его шаги не стихли за углом.

— Анна… — едва слышно прошептала Изабель, её губы дрожали, а голос едва держался на грани слышимости. — Вся надежда теперь на тебя…

Её слова прозвучали как молитва, как последняя нить веры, за которую они отчаянно цеплялись, надеясь на чудо, которое, казалось, ускользало от них.

Глава 2. Надежда

Анна мчалась сквозь тёмный лес, едва разбирая путь. Гул в ушах заглушал даже собственные мысли — будто сам лес шептал ей что-то зловещее, преграждая дорогу. Она пыталась сбить преследователей с толку, лавируя между деревьями, но тени продолжали тянуться за ней.

— Они повсюду… Они окружают меня! — шептала она в страхе. — Я слышу их… Они приближаются!

Задыхаясь, Анна прижалась к массивному стволу дерева и плотно закрыла глаза ладонью, будто это могло скрыть её от кошмара. Казалось, что дыхание мёртвых доносится со всех сторон. Страх сковал её, и она начала терять ощущение реальности — шум леса, гул в голове и бешеный стук сердца сливались в одно оглушающее, ледяное эхо.

На миг ей почудилось, что тени вокруг обрели форму скелетов, которые вытягивают костлявые руки к ней, пытаясь схватить. В ужасе Анна закричала, но её голос растворился в лесу, словно кто-то украл у неё крик, не оставив ни звука. Лес ответил ледяной тишиной. Стало невыносимо холодно, а страх сковал её до дрожи. Слёзы отчаяния сами собой потекли по щекам.

«Не плачь…» — вдруг раздался чистый, звенящий голос где-то внутри её головы, словно чья-то теплая рука мягко коснулась её души. — «Тебе доверена важная миссия. Ты должна спасти всех».

Этот незнакомый голос, впервые звучащий в её разуме, заставил Анну насторожиться. Вокруг всё оставалось по-прежнему жутким, но теперь в этом холоде была крошечная искорка тепла. Она подняла голову, и сквозь густую крону деревьев ей удалось увидеть звезду, одинокую, яркую и холодную. Её серебристый свет пробивался сквозь мрак, лаская Анну едва ощутимым теплом.

Анна выдохнула, постепенно приходя в себя. Она осмотрелась — вокруг не было ни души. Лес будто снова затаился, отступил. Она уже собралась с силами, готовая встать на ноги, когда услышала за спиной шелест опавших листьев и приглушенные шаги. Её крик привлек внимание преследователей, и теперь они снова шли за ней.

Не теряя ни мгновения, Анна сорвалась с места. Бежать становилось всё труднее: мышцы ныли, дыхание сбилось, а в боку саднило от острой боли. Казалось, её силы были на исходе, но когда впереди блеснул свет, сердце Анны снова забилось быстрее.

— Лес кончился! — воскликнула она, почти не веря своим глазам.

Солнце едва показалось над горизонтом, озаряя поляну перед рекой золотистыми лучами, и великий город защитник Нергарад, с его высокими стенами и высочайшими башнями.

Анна выскочила на открытое пространство и обернулась, глядя на границу леса. Она тяжело дышала, упираясь руками в колени.

— Ну, дальше-то вы не пойдёте! — с вызовом сказала она, переводя дух.

Скелеты один за другим вывалились из мрака леса. Солнечный свет упал на них, заставив их кости задымиться, а затем загореться. Анна закричала от радости и облегчения, вскидывая руки в победном жесте.

Но её ликование длилось недолго. Из леса потянулся густой, холодный туман, покрывая нежить ледяной мглой, который гасил огонь на их костях. Анна в ужасе наблюдала, как мертвецы, защищённые от света этим таинственным туманом, снова стали приближаться.

Анна поняла, что её единственная надежда — добраться до города, который был уже совсем рядом, за рекой. Из последних сил она побежала, когда на высокой башне южных стен раздался звук трубы. Оглушительный рев пронёсся по долине, предупреждая стражу о надвигающейся опасности.

Она нашла тайную дверь, скрытую за густыми кустарниками. Бросившись вперёд, она открыла её и скользнула внутрь, но попытка закрыть дверь провалилась: скелеты с силой навалились на другую сторону, не давая ей запереться. Анна поспешила к следующей двери, ведущей внутрь крепости, но и эту едва успела захлопнуть.

Раннее утро встречало её приглушенным эхом сигнальных труб, что звенели над городом, как тревожные колокола. На улицах не было ни души, но Анна, не обращая внимания на дома и заваленные опавшими листьями каменные мостовые, бежала к внутренним вратам.

— Помогите! Кто-нибудь! — закричала она, оборачиваясь.

Позади, прямо из распахнутых дверей, нежить вырвалась во двор, сбрасывая тряпки и мусор, что скрывали их вход. Сквозь жуткий туман, растекавшийся вокруг них, неутомимые мертвецы приближались, их пустые глазницы были устремлены на Анну. Она почувствовала могильный холод, что как смертоносный туман касался её спины.

Из своих домов, привлечённые шумом, начали выходить люди, но, увидев за Анной приближающихся мертвецов, они быстро захлопывали двери. Некоторые начали в панике задвигать засовы, а кое-кто просто молча наблюдал из щелей. Анна кидалась к запертым дверям, стучала в каждую, моля о помощи.

— Пожалуйста! Откройте… помогите! — хрипло шептала она, истощенная.

Но ответа не было. Мертвецы, чуя её отчаяние, были уже совсем близко — она ощущала зловещий туман, касающийся её ноги.

Из-за угла навстречу ей выбежали три стражника в латах и белых плащах. Их лица были скрыты под шлемами, а в руках сверкали острия копий.

Один из них выкрикнул:

— Стоять насмерть!

Суровые воины, не раздумывая, встретили нежить, поднимая свои копья. Они размахивали оружием, встречая мертвецов, и Анна смогла найти убежище у них за спинами. Вскоре к месту боя подоспели и другие стражники, и город начал просыпаться под звуки труб, что теперь пели победную мелодию. Люди, почувствовав храбрость и вдохновение, стали выходить из укрытий, и число живых вокруг быстро превысило число нападающих. Скелеты, оставшись в меньшинстве, были быстро уничтожены — мертвецов отбросили, а туман отступил.

Когда битва завершилась, несколько стражников склонились к раненым товарищам, поднимая их с земли и перевязывая раны.

— Откуда, ради всего святого, взялись эти твари на земле света? — удивленно прорычал один из стражников, озираясь на останки костей.

Анна стояла, пытаясь сдержать слёзы, её губы дрожали, тело била мелкая дрожь. Один из стражников подошёл к ней, касаясь её плеча.

— Леди, вы вся дрожите, — произнес он мягко.

Анна не выдержала и обняла его, уткнувшись лицом в холодный нагрудник, наконец дав волю слезам.

— Вы… вы должны помочь… мне, — всхлипнула она, пытаясь говорить сквозь рыдания.

— Что произошло? Где вы столкнулись с этой нечистью?

Анна попыталась ответить, но голос её дрожал.

— Я… я была… там, в лесу… — Больше она ничего не могла сказать, силы покинули её.

— Хорошо, мы немедленно сообщим королю, — сказал стражник, подхватывая её под руку. — Идёмте, нам нужно добраться до дворца как можно скорее! В конюшню, там мы найдём лошадей!

Слово «конюшня» заставило Анну вздрогнуть — на первом ярусе в конюшне работал её отец. Взгляд её потускнел, и она попыталась отказаться идти.

— Что случилось? — нахмурился стражник.

— Там… отец, — прошептала она.

— Сейчас бояться разъяренного отца вам стоит меньше всего. Поверьте, — сказал пожилой стражник, мягко, но решительно, взяв её за руку и повёл в сторону конюшен.

— Больд, Антар, — скомандовал он своим соратникам, — доложите генералу Лоресу о случившемся. Пусть знают, что угроза устранена!

Победная мелодия сигнальных труб вновь заполнила улицы, и жители города начали успокаиваться, выходя из своих домов.

Дом Анны и её родителей был уже близко, и вокруг него стражники следили за безопасностью. Заметив её, один из них воскликнул:

— Огненные волосы… вы Анна Вильм?

— Да, это я, — произнесла она еле слышно, рукой закрывая глаза, стараясь сдержать слёзы.

Стражники, не зная о её пережитом ужасе, переглянулись, сбитые с толку. Из дома, наконец, выбежали её родители: Эддрик и Энель, с покрасневшими от слёз глазами.

— Где ты была?! — грозно вопросил отец, с трудом сдерживая голос, но, увидев её измождённое лицо, порванный рукав и испуганные глаза, его гнев испарился. Его сердце забилось сильнее, и, забыв о злости, он сжал её в объятиях.

— Эддрик, мы торопимся, — напомнил стражник. — Нам нужно отправиться во дворец немедленно. Пожалуйста, выделите двух скакунов!

Энель, плача, смотрела на Анну, которая молчала, с трудом переводя дыхание, и родители начали понимать — случилось что-то страшное.

— Анна, я не понимаю… — произнесла Энель, снова срываясь на слёзы.

— Ваша дочь всё расскажет, когда вернётся. Сейчас нам срочно нужны лошади!

Эддрик, не задавая вопросов, поспешил в сторону конюшен и вскоре вывел трёх лошадей. Его лицо выражало решимость и решительность.

— Я поеду с вами, — твёрдо заявил он, садясь на лошадь.

— Ради бога, только поторопитесь, Эддрик! — воскликнул стражник.

Оседлав своих скакунов, они незамедлительно устремились вверх по крутой дороге, что тянулась вдоль каменных домов, нависших над ними, и башен, устремляющихся в небо. Справа возвышалась стена второго яруса города. Четыре яруса уходили один за другим, воздвигаясь каждый на предыдущем, так что на вершине, над всем городом, находились королевский чертог и высокая коллегия чародеев, словно замыкая город кольцом древней силы.

Они спешились у каменной лестницы, ведущей в цитадель, что верхними шпилями разрезает облака. Лестница была выстроена из белого камня, по краям были высокие бордюры, а на них каменные чаши с землей, где росли красные пионы. На самом верху была высокая арка и площадка перед вратами в цитадель, окруженная все теми же пионами в каменных чашах.

У врат стояло два стража, они были с ног до головы в латных доспехах золотистого цвета и сверкали в лучах солнца подобно двум светилам. Их шлемы полностью скрывали лица, и только через небольшие выемки за всеми наблюдали пристальные глаза. На нагрудниках было выгравировано изображение королевского герба, шипастая корона с кристаллом посередине, окруженная двумя ангельскими крыльями, меч, проходящий внутри короны, а над короной лучезарная звезда. Сзади свисали белоснежные плащи и качались под порывами ветра, а в руках стражей были бердыши.

Всю дорогу до цитадели Эддрик поглядывал на Анну, он видел смятение и страх в ее лице, и большие заплаканные глаза. Видя печаль дочери, мужчина переживал, хотел утешить ее, но понимал, что сейчас происходит что-то очень серьезное, и терпеливо ждал. Они уже у врат цитадели, и скоро все станет ясно, нужно только подождать.

— Мы уже пришли, успокойтесь, его величество король Эредрин вам поможет.

Врата распахнулись. Они вошли в огромный зал, высеченный из камня и отделанный мрамором, величественный, словно храм древних богов. Вдоль стен, словно стражи времени, возвышались каменные статуи великих полководцев и королей прошлого, заполняя умы присутствующих историей этого могучего королевства, повествуя о его древности и славе. Два длинных деревянных стола, уставленные разнообразными яствами, простирались вдоль зала, а за ними сидели приближенные короля, рыцари и знатные лорды. В своих роскошных нарядах, сверкающие серебром и золотом, они пристально смотрели на незваных гостей, появление которых привлекло всеобщее внимание. В самом конце зала, на белом каменном троне с выгравированными на его высокой спинке мечом и окружающими его звездами, восседал король Эредрин. Его красная мантия, расшитая белыми звездами, была небрежно распахнута, обнажая шелковую рубаху, стянутую серебристым поясом с пряжкой в форме щита и меча. Темные плотные штаны и высокие кожаные сапоги завершали его облик. На правой руке короля поблескивали два кольца: серебряное с тремя маленькими изумрудами на безымянном пальце и золотое с крупным рубином на указательном. Его лицо, серьезное и исполненное справедливости, несло отпечаток прожитых лет с морщинками, свидетельствующими о пережитом. Волосы цвета древесной коры, густая щетина и пронизывающий взгляд карих глаз завершали его величественный образ.

— Ваше величество, — молвил страж и поклонился, Анна и Эддрик тоже поклонились. — Сегодня на рассвете в город проникла нежить. Я, как и другие стражники сбежались на звуки труб к старому рынку.

— Нежить! — удивленно огласил король. — Откуда на Земле Света появилась нежить?

— Наши бойцы отбились от группы мертвецов, все уцелели. Нежить следовала за юной Анной, где и как она повстречалась с мертвецами, мы не знаем.

Король сердито взглянул на Анну, ожидая ответа:

Она выпрямилась, заметила на себе сотни взглядов, ей стало не по себе от такого внимания и шепчущихся в тишине лордов.

— Мы слушаем вас, — произнес король Эредрин, желая поторопить ее.

— Ваше величество… мои друзья… они… все мертвы, — прерывистым голосом сказала Анна и, не выдержав, закрыла лицо ладонями, содрогаясь от слез.

Эддрик, приблизился к дочери, обнял её за плечи, пытаясь хоть как-то успокоить.

— Тише, все в порядке, — мягко сказал он, крепче прижимая её к себе.

Король обернулся к советникам и негромко приказал: — Дайте ей воды.

Старший советник Альберт поспешно налил воду в бокал и, слегка поклонившись, подал его Анне.

— Пей, — с заботой произнёс король, — а затем успокойся, вдохни глубже и расскажи, что случилось. Если на вас напала нежить, мы должны действовать немедленно. Ты уверена, что твои друзья… мертвы?

Анна дрожащими руками взяла бокал и жадно сделала глоток. Затем медленно выдохнула, обвела взглядом королевский зал и начала говорить:

— Вы думаете, они могли выжить, когда их схватила нежить? — её голос звучал надтреснуто, и в глазах вспыхнул страх.

— Если ты не видела их смерть, есть шанс, что они живы, — сказал король, внимательно вглядываясь в её лицо. — Расскажи всё с самого начала.

Анна кивнула, подбирая слова.

— Мы с друзьями отправились на старое кладбище, нас было шестеро: три девушки и три парня…

Неожиданно из толпы выступил мужчина средних лет, плотный и одетый в дорогие одежды. Его белые усы дрожали, а лицо потемнело от волнения.

— Алиса была с вами?! — сорвался он на хриплый крик, шагнув к Анне.

Девушка вздрогнула и, испуганно глядя на него, тихо прошептала:

— Да… Она была с нами. Она возглавляла…

— Моя дочь! — прорычал мужчина, прерывая её. — Только не говори мне, что она мертва!

Король Эредрин нахмурился и сдержанно произнес:

— Барон Грегор, прошу вас, понизьте голос. Мы пока не знаем всей правды, но выясним её. Анна, продолжайте, — затем он добавил громче, обращаясь к залу, — вас больше никто не прервет!

Анна кивнула, сжав пальцы в кулак, и снова начала рассказывать, постепенно обретая уверенность.

— Мы шли по кладбищу и подошли к древнему склепу. Внутри было тихо и темно. Там за спиной Алисы появился оживший мертвец. Она сразила его, но следом появились другие. Наши друзья сражались, и мы решили бежать. Как только мы выбежали из склепа, вокруг было уже не меньше сотни оживших мертвецов. Мы бежали, чтобы сообщить вам об этом.

Она снова взглянула на короля, и в её глазах блеснуло отчаяние.

— Но на пути появилась тень, нечто ужасное, — шёпотом добавила она. — Алиса кричала, чтобы я бежала и спасалась… Я смогла выбраться, но за мной гналась нежить, даже свет солнца не остановил их. И тогда я спряталась в городе через тайную дверь… и меня спасли.

Её слова, едва сорвавшиеся с губ, вызвали шепот ужаса в толпе. Люди встревоженно переглядывались, одни шептались о магии, другие — о тёмных заговорах.

Король тяжело вздохнул, обдумывая услышанное, и обратился к Альберту.

— У нас под боком завелась угроза, о которой мы даже не подозревали. Отправь письмо в магическую коллегию и пригласи Радмира.

Альберт тут же вышел и вскоре послал вестника с письмом. В зале воцарилась напряженная тишина. Спустя несколько мгновений у трона засветился круг из ярко-синих магических рун, и из света шагнул пожилой чародей в синем одеянии. Его седая борода достигала груди, а глаза сверкали, несмотря на возраст. Сняв капюшон, он поклонился королю.

— Ваше величество, — произнёс маг ясным голосом