— Это мой приз? — уточняет Роберт, растерянно глядя на шар в моих руках.
— Нет, — для убедительности я мотаю головой, а затем набираю полную грудь воздуха. — Это наш первый рождественский шарик. Я хочу, чтобы мы вместе повесили его на нашу первую рождественскую елку. И чтобы эта елка стояла в нашей общей квартире.
Роберт замирает, а затем недоверчиво забирает шарик у меня из рук. Понял ли он, что я пыталась ему сказать? Щеки начинают гореть, а ладони — мелко подрагивать. Но когда Бобби поднимает свой потемневший взгляд на меня, сердце сбивается с ритма. Он определенно все понял.
— Вот он, мой приз, — хрипло произносит он, опуская ладонь мне на щеку, а я порывисто вздыхаю. — И знаешь, это даже круче, чем чертов Кубок Ларри О’Брайена.
Я несмело улыбаюсь ему, а затем подаюсь вперед, но замираю в дюйме от его губ, так и не поцеловав.
— Я люблю тебя, Роберт Уоллес, — шепчу я, чувствуя, как под моей ладонью быстро бьется его сердце.
— Я тоже люблю тебя, Мелкая, — отвечает Бобби, а затем его губы наконец прижимаются к моим.
