автордың кітабын онлайн тегін оқу Ангелина. Фабрика звёздной пыли
Рада Мэй, Влада Молнева
Ангелина. Фабрика звёздной пыли
Рада Мэй
Влада Молнева
* * *
Глава 1
Леонид Егорович Зарецкий просматривал почту, удобно расположившись за изящным журнальным столиком стоимостью в пару тысяч евро. Основная масса писем приходила по мейлу. Из обычного ящика извлекались лишь яркие рекламные буклеты, откровения поклонниц и послания никому неизвестных, однако уверенных в своей гениальности молодых талантов, которых он, как продюсер, просто обязан был раскрутить.
Леонид Егорович уже давно не читал писем сам. Для этого у него, как у любого состоятельного и занятого человека, имелся секретарь и не один, но сейчас среди вороха всей этой бумажной бессмыслицы мужчина искал нечто особенное.
Интуиция, которая ещё ни разу его не подводила, подсказала – ЭТО будет здесь сегодня. Что ж, она снова оказалась права – вот он дешёвый почтовый конверт с изображением земного шара. Точно такой же, как два предыдущих, да и содержание осталось прежним, разве что угрозы стали более конкретными:
«Очень жаль, Зарецкий, что у тебя не хватило мозгов прислушаться к мудрому совету и закрыть свой чёртов проект. Больше предупреждений не будет, готовь своим певичкам белые тапочки!
Твоя совесть».
Мужчина негромко выругался и с досадой сунул бумагу в карман брюк. Просто выбросить анонимку в урну опять не позволила интуиция. Та самая, благодаря которой он все эти годы числился в списках победителей. Все его начинания ждал успех. Он всегда точно знал, когда и какую звёздочку нужно запустить в огромный небосвод шоу-бизнеса, а какую пришла пора погасить, чтобы не потерпеть убытков.
Само словосочетание «терпеть убытки» причиняло ему почти физическую боль. Мужчина не любил проигрывать, хотя и не стремился побеждать любой ценой, он просто любил и умел делать деньги. А автор анонимок явно хотел помешать данному процессу, требуя закрыть его самый блестящий проект – реалити-шоу «Рождение звезды». Конкурс в духе «Фабрики звёзд», но с целым списком значительных, ярких отличий, что делало его единственным в своём роде.
По сути, это была настоящая золотая жила, приносящая солидный доход, терять который Леонид Егорович, разумеется, не собирался. В этом году проект, стартовавший пять недель назад, уже побил все рекорды прошлых рейтингов.
Погрузившись в раздумья, продюсер не заметил, как оказался в детской комнате, где на пушистом толстом ковре его пятилетний сын Максим смотрел мультфильмы с экрана огромного домашнего кинотеатра. Сейчас там шла «Золотая антилопа». Зарецкий одобрительно кивнул, ему нравился этот мультфильм, с детства запомнилась фраза из диалога антилопы и хана «Золота не может быть слишком много!»
В этом Леонид Егорович был полностью солидарен с жадным правителем: денег много не бывает, а значит, нужно преумножать их количество, пока есть такая возможность, не отвлекаясь на всякую ерунду. Поколебавшись секунду, Зарецкий решительно разорвал анонимку и выбросил в урну. Впервые в жизни он не послушался интуиции…
* * *
Ангелина Скворцова смотрела на экран телевизора со смешанными чувствами. С одной стороны, было немного обидно – прошла все этапы отборочного конкурса и, казалось, участие в проекте Зарецкого – вопрос решённый, но, увы, в финальную десятку вошли другие, видимо более достойные претенденты. С другой – положа руку на сердце, она вряд ли смогла бы отработать на камеру да ещё при полном зрительном зале все те приёмчики, что практиковались в «Рождении звезды».
Чего стоили одни сегодняшние «съёмки клипа»! Пять девушек и пять ребят прямо на сцене перед зрителями снимались в довольно смелых сценах, переодеваясь тут же за полупрозрачными ширмами. Зрелище завораживало ещё и потому, что ничего не планировалось заранее. Задание ребята получили уже на месте, и пока один из участников пел свою песню, остальные на ходу придумывали сюжет клипа, выбирали подходящую одежду и разыгрывали импровизированное представление.
Из декораций имелись: огромная ванна с мыльной пеной, стойка бара, пальмы, другие имитации пляжных достопримечательностей, постель размером с небольшое футбольное поле, шест для стриптиза и… живой ручной верблюд! Не густо, учитывая, что во всех клипах нужно задействовать каждый из перечисленных предметов, не исключая животного, но при этом не должен повторяться сюжет.
Надо признать, ребята неплохо справлялись. Прямо сейчас на сцене солировала Юлиана Солонцова. Голос у неё, мягко говоря, слабоват, но кто помнил об этом, любуясь прекрасной длинноногой брюнеткой с лицом обиженного ангелочка. Она исполняла известную песню «Измена», сопровождая каждую строчку надрывными горькими вздохам обманутой жены, а рядом, изображая бурный курортный роман, обнимались под пальмами «неверный муж» Кирилл Перваков и «разлучница» – блондинка в крошечном бикини – Таня Антонова. Вот из-за соседней пальмы выглянула Валя Сергиенко и схватилась сначала за голову, потом за телефон. Ага, понятно – подруга жены сигнализирует той о моральном падении супруга.
Юлиана, получив сигнал, продолжила беспомощно стонать в микрофон, зато на сцену выскочил Костя Ермолов в длинной цветастой юбке и роскошном парике. На груди у него красовалась табличка с надписью «ТЁЩА». Под одобрительный смех публики парень неуклюже взобрался на верблюда и не без труда заставил его сделать пару шагов в сторону сладкой парочки, которая блудила теперь в ванной. Ангелина видела, с каким трудом Кирилл и Таня сдерживают смех, натирая друг друга душистой пеной. А когда, чуть не свалившись с верблюда, к ним ворвалась «тёща» и принялась топить отбивающихся грешников в ванной, смехом взорвался не только зал, но и вся сцена. Восстановив справедливость, Костя нашел в ближайшем баре симпатичного негра-стриптизёра (Руслана, обтянутого чёрными колготками), отвёз его расстроенной дочери на забаву и жили они долго и счастливо!
Да, налицо небольшое отступление от текста песни, но импровизация всегда была главной изюминкой проекта Зарецкого. Не только зрители, но и сами участники шоу никогда не знали, какой сюрприз их ждёт в следующий раз.
Но самый первый зачёт, по мнению Ангелины, был не сюрпризом, а пыткой. Тогда ничего не подозревающих участников проекта как обычно отправили в спортзал на традиционную утреннюю разминку, а потом, не позволив даже принять душ и привести себя в порядок, вывели на сцену. Не трудно представить какой шок испытали молодые честолюбивые ребята, оказавшись перед полным зрительным залом в промокших от пота спортивных костюмах, без грима и без причёски.
Когда тебя круглосуточно отслеживают камеры Зеркального Дома, это тоже малоприятно, но здесь – прямой эфир, миллионы зрителей и самый первый выход на большую сцену – жестоко!
Как объяснил Зарецкий, звездой нужно быть не только на праздничной сцене, но и в любой будний день, а также ночью и даже утром после сна, когда лозунг «красота – страшная сила» – не метафора, а объективная констатация внешнего вида. Словом, известная личность всегда должна быть яркой и раскрепощённой. Увы, раскрепоститься и засиять тогда никому не удалось, зато публика, вероятно, повеселилась от души, наблюдая, как будущие знаменитости путают тексты песен, сбиваются с ритма в танце и прячут за спины коллег лоснящиеся от пота лица.
Ангелина невольно вздрогнула, представив себя на их месте. Пожалуй, хорошо, что она не прошла последнее испытание, а то позорилась бы сейчас на всю страну. Да и тёте, строгой блюстительнице морали, это бы, мягко говоря, не понравилось, об отце и говорить нечего! К тому же теперь у неё снова появился шанс стать настоящей певицей, причём без всяких экстремальных экспериментов. Правда, было и здесь одно «но»…
Девушка дважды щёлкнула мышкой по электронному конверту и в сотый раз перечитала полученное накануне долгожданное приглашение на конкурс молодых исполнителей «Звёздный шанс». Казалось бы, вот оно – счастье! Сбылась мечта Ангелины Скворцовой! Сбылась, да не совсем…
В финансовом плане мечта обходилась весьма недёшево. Дорога, проживание, подходящие наряды. Ох, да что там говорить, она была просто не по карману девушке, окончившей Гнесинское училище и дающей уроки музыки на дому.
Конечно, у неё есть отец. Он военный, всю жизнь скитается по горячим точкам и за последние десять лет дома появлялся не более шести раз. Но, во-первых, он и так пересылает им почти всю зарплату, а во-вторых, категорически не одобряет её увлечение музыкой. Строгий родитель до сих пор не может смириться с тем, что единственная дочь предпочла какое-то музыкальное училище медицинской академии, а ведь он так мечтал видеть её врачом и даже подготовил почву для поступления, воспользовавшись своими связями. Нет, ему лучше вообще об этом пока не знать. Тётя, у которой Ангелина жила с девяти лет, тоже не вариант – она сама учительствует в Гнесинке и в одиночку воспитывает шестнадцатилетних близнецов Катю и Костю.
Правда, полчаса назад позвонила подруга детства Люда Щукина и, ликуя, сообщила, что нашла выход. Ангелина предпочла бы услышать «нашла деньги», к тому же настораживал бьющий через край энтузиазм студентки-журналистки. Такой настрой не обещал тихой жизни. А через минуту она сама ворвалась в комнату со скоростью штормового ветра и, выключив телевизор, заявила:
– Так, Геля, я нашла тебе работу! Запоминай, в понедельник ровно в половине десятого идёшь на собеседование!
– Нашла работу? А разве я тебя об этом просила? – удивилась Ангелина.
– Настоящих друзей не нужно ни о чём просить. Они для того и существуют, чтобы поддержать в трудную минуту. Только смотри, не опаздывай – другие желающие найдутся!
– Люся, но у меня есть работа, – продолжала недоумевать Скворцова.
– Геля, учить сопливую малышню тренькать на пианино за копейки – это не работа, а мазохизм, – пренебрежительно отмахнулась подруга. – Тебе деньги нужны? Или ты уже передумала на свой конкурс ехать?
– Не передумала, а что за работа?
– Нормальная работа, совсем не сложная. Главное, посмотри, сколько тебе платить будут.
Люда нарисовала на листке довольно симпатичную цифру.
– Это за месяц?
– За неделю, деревня!
– За неделю? – насторожилась Ангелина. – Интересно, где и за какие услуги столько платят? Ты куда меня отправляешь?
– Не бойся, не на панель, – фыркнула Щукина, – туда тебя точно не возьмут – опыта маловато!
– Людмила! – Ангелина вспыхнула, в который раз прокляв свою гипертрофированную стыдливость, с таким «приданным» на сцену пробиться непросто.
– Что? Я уже двадцать один год Людмила, ты пойдёшь или нет? Не понимаю, чего тут думать: деньги с неба не падают, а до твоего «Звёздного шанса» осталось чуть больше месяца!
Последний довод звучал вполне убедительно, но по-прежнему настораживали подозрительная настойчивость и неуёмная энергия подруги.
– Хорошо, и куда я должна идти?
– К мистеру Холмсу, – уверенно заявила Люда, удивив собеседницу.
– То есть мне нужно попасть в Лондон на Бейкер-стрит? – съязвила Ангелина.
– Нет, темнота, тебе нужно попасть в Москву на проспект Мира.
Щукина внимательно посмотрела на ничего не понимающую подругу и обречённо вздохнула:
– Скворцова, ну как можно быть такой дремучей? «Мистер Холмс» – это известное детективное агентство, о нём все знают! Помнишь недавнее похищение дочери бизнесмена Кадорского, его ты, надеюсь, знаешь?
– Да, теперь что-то припоминаю.
– Припоминает она! Такое громкое дело, все газеты писали! Полиция с ног сбилась и ничего, а он за пару дней нашёл преступников.
– Кто он?
– Кто? Кто? – передразнила Люда. – Антон Холмс, директор этого самого агентства.
Ангелина добросовестно послала запрос в глубины памяти, но ответа не получила, тогда Щукина вздохнула ещё тяжелее и, сжалившись, подсказала:
– У него ещё отец известный политик – Сычёв Леонид Максимович, вспоминай!
– А почему тогда сын – Холмс?
– Антон взял фамилию матери, она знаменитая актриса – Элен Холмс. Играла в «Сбежавших из рая», «Играх богов», «Сердце дракона», «Невесте дьявола» – помнишь такую? Но мы говорили о сыне. Антон не просто однофамилец легендарного Шерлока, он – его достойный преемник, а может, и покруче будет! Основал агентство два года назад и уже раскрыл кучу сложных дел в рекордные сроки. А какой красавчик! – Людка мечтательно вздохнула. – Видела бы ты его апрельский снимок в журнале «Идеальный мужчина»!
– Ну, допустим, и кем же я там буду работать, миссис Хадсон что ли?
– Э… – Щукина замялась, – почти угадала. Пойми, в наше время важна не столько профессия, сколько зарплата, согласна?
– Согласна, а конкретнее?
– Конкретнее, – Люда глубоко вздохнула и сделала шаг по направлению к выходу. – Э… в общем, им уборщица нужна.
– Кто? Щукина, надеюсь, ты пошутила?! – возмутилась шокированная пианистка.
Вчера, когда перебрав возможные варианты заработка, Ангелина пожаловалась подруге, что со средним музыкальным подрабатывать можно разве что уборщицей, она пошутила, просто пошутила, а сегодня… Вот уж воистину – слова и мысли материальны!
– Тише! – Люда покосилась на двери. – Не кричи, а то сейчас вся твоя родня сбежится. Да, уборщица, а что такого? Все работы хороши, если платят не гроши. Где ты ещё такие бабки возьмёшь?
– Не слишком ли резкая смена профессии? – Ангелина не знала, как реагировать: послать услужливую подругу подальше или всё же поблагодарить.
Естественно, швабра и пылесос как-то не вязались в её представлении со звёздным будущим, а с другой стороны, ради мечты, пожалуй, можно и потерпеть стенания уязвлённой гордости, раз уж других вариантов всё равно не предвидится. Таким образом, после недолгих сомнений решенье было принято в пользу не престижного, но хорошо оплачиваемого труда поломойки, однако Люда, неверно истолковавшая молчание подруги, вдруг всхлипнула и жалобно запричитала:
– Ну, Гелечка, я тебя умоляю, не отказывайся! Пожалуйста, сделай это для меня!
– Ах, для тебя? Наконец-то ситуация начала проясняться. Я знала, что здесь всё не так бескорыстно, выкладывай.
Скворцова уселась в кресло-качалку и приготовилась услышать очередную душераздирающую историю Щукиной о том, как окружающие к ней несправедливы. Так и вышло, прекрасные зелёные глаза студентки журфака немедленно увлажнились, и она бросилась к Ангелине с горестным воплем:
– Геля, ты же моя лучшая подруга, выручай! Редактор обещал меня уволить!
– За что?
– Ты ведь знаешь, я работаю в «Криминальной неделе» уже два месяца. Не представляешь, как трудно было туда устроиться простой студентке – мне ведь ещё полтора года учиться!
Людмила снова попыталась пустить слезу, но Ангелина не слишком вежливо попросила её перейти ближе к делу.
– Уже перешла. Сегодня главред вызвал на «ковёр» и заявил, что от меня в газете нет никакой пользы. Представляешь, это от меня-то! Да один гороскоп на неделю чего стоит!
– Какой гороскоп? – не поняла подруга. – При чём здесь ты?
– Как при чём? Это же я его сочиняю! Чего уставилась? У редакции нет денег платить гонорары астрологам, вот и приходится самим выходить из положения.
– Не зря я не верю гороскопам. Ладно, рассказывай дальше, Глоба, только говори по делу без слёзных отступлений.
– Я и говорю – работаю как каторжная, на свидание сходить некогда, а он меня бесперспективной обозвал!
– Люда! – Ангелина безжалостно прервала очередное всхлипывание. – Не отвлекайся, я хочу досмотреть концерт.
– Сказал, что у меня нет ни одной стоящей статьи и дал неделю на реабилитацию. Поэтому твою подругу теперь может спасти только материал о Холмсе!
– Почему? Что в твоём красавце такого особенного, кроме фамилии и родственников?
– Понимаешь, Антон сейчас как бы в моде – о нём все пишут, но мне нужен эксклюзивный материал. Любые подробности его жизни и работы незасвеченные в прессе. Узнай, какое дело он сейчас ведёт, какими методами пользуется. У него, между прочим, все клиенты – сплошные звёзды и олигархи! Однажды в агентстве сам Грозовский засветился, правда, зачем приходил, выяснить никому не удалось.
– Макс Грозовский – солист «Бунтарей»?! – невольно восхитилась Ангелина.
Перспектива увидеть в реальности тех, в чьё общество она так стремилась попасть, показалась весьма заманчивой. Смущало лишь средство достижения цели.
– Люсь, а почему бы тебе самой к нему не устроиться?
– У меня биография неподходящая.
– В каком смысле?
– В прямом, я ведь журналистка, а они там сразу всю подноготную проверяют, включая образование и родственные связи.
– А у меня, значит, биография подходящая? – возмутилась принципиальная Ангелина. – Вот спасибо, подруга! Я думала ты и правда помочь хочешь, а ты… Нет уж. Ищи шпионов в другом месте!
– Ну, Геля! – Люда рухнула на колени и молитвенно сложила ладони.
Сердце будущей певицы дрогнуло, но заключать сделку с совестью не хотелось.
– Извини, Люся, не могу, шпионить – это низко.
– Да, а бросать лучшую подругу в беде – это как?! Ну, Гелечка, умоляю! Помоги мне! Помоги! Я не могу потерять эту работу! – Щукина в отчаянии заламывала руки и щедро орошала слезами пушистый синий ковёр.
Ангелина тяжело вздохнула, проклиная свою неспособность говорить «нет» в такие вот решающие моменты, и предприняла последнюю попытку «откосить», возразив:
– Но если у твоего писаного красавца действительно такое элитное агентство, с чего вдруг он возьмёт на работу человека с улицы, то есть меня?
Щукина тут же вскочила с колен, а её горькие слёзы мгновенно высохли.
– Точно возьмёт! Всё уже договорено, от тебя требуется только прийти на собеседование.
– С кем договорено? Что это за авантюры за моей спиной?!
– Какие авантюры! Я же для тебя старалась, рассказала своей тёте Вале, ну ты же её помнишь, о твоей финансовой проблеме…
– Стоп! Я уже ничего не понимаю, при чём здесь твоя тётя Валя?
– Она же у меня директор кадрового центра «Золотые руки», ты, что забыла? А вот она тебя очень хорошо помнит, поэтому и согласилась устроить на хорошо оплачиваемую работу.
Ангелина недовольно тряхнула длинными тёмно-русыми волосами и усмехнулась:
– Ага, понятно, а на агентство Холмса выбор пал совершенно случайно, да?
Люда покраснела и проворчала:
– Да, не случайно, а что такого? Всё равно это была самая выгодная вакансия, так почему бы тебе не совместить приятное с полезным?
– Интересно, что ты называешь приятным – маханье шваброй или шпионаж? – обиженно уточнила Скворцова.
– Ну, полезное с очень полезным! – быстро исправилась студентка-журналистка. – И денег заработаешь, и мне поможешь.
– А если меня вычислят, что тогда?
– Не вычислят! Я же не заставляю тебя рыться в бумагах, взламывать сейфы и фотографировать клиентов, хотя было бы неплохо.
– И не мечтай!
– Спокойно! Просто осторожненько прислушивайся, присматривайся и запоминай. Разве я много прошу?
Ангелина молчала, исчерпав все аргументы в пользу возможного отступления, в то время как Щукина продолжала психологическую атаку:
– Ну, пожалуйста! Ты не можешь так со мной поступить! Я не переживу увольнения! Это же унизительно, на меня весь институт пальцем будет показывать! Ангелина, ты мне поможешь? Ну не молчи, что скажешь?
– Скажу, что моя доброта меня погубит, – со вздохом проворчала Скворцова.
Выпроводив подругу, она снова включила телевизор, и, стараясь не думать о предстоящей малоприятной миссии, вновь погрузилась в мир мучительно – сладкой экзекуции новобранцев Зарецкого. Теперь, в заключительной части зачёта, они пели вместе с уже состоявшимися звёздами эстрады. Точнее пели, те, кто знал текст. Оказалось, что состав маститых гостей был известен заранее, а вот кому с кем придется выступать, и какую песню из трёх предложенных петь – об этом конкурсантов не уведомили! Пришлось каждому из ребят выучить и отрепетировать тридцать хитов за шесть дней! Причём никакой фонограммы не предвиделось: на зачётах и следующих за ними ровно через неделю экзаменах все поют вживую. По словам продюсера, таким образом, у ребят всегда есть шанс перепеть звезду. Хотя, перепеть при таком раскладе – это вряд ли.
– А я бы попробовала! – мечтательно вздохнула Ангелина.
В этот момент она впервые искренне пожалела, о том, что не стоит сейчас там, на сцене, перед камерами, софитами и полным зрительным залом.
Глава 2
Заряна Рокс, по паспорту Зоя Роксикова, взяла свежевыжатый апельсиновый сок с подноса услужливого официанта и, усевшись в уютное кресло, наконец, позволила себе расслабиться. Теперь можно! Зачёт, слава богу, завершён, прямой эфир позади, с НИМ тоже вроде бы всё решилось, а через пару часов в одном закрытом ресторанчике состоится встреча самого первого выпуска «Рождения звезды».
Неужели прошло целых четыре года? А здесь почти ничего не изменилось, разве что интерьер стал богаче, правила жёстче да участников меньше – всего двенадцать.
Их было шестнадцать, и они были первыми, а это как шаг в темноту, за которой может быть что угодно, в том числе пропасть. Нет, им, конечно, всё объяснили, показали контракт, но реальность всё равно оглушила и обескуражила. Сколько горьких слёз было пролито в этих стенах, сколько душеспасительных бесед с психологами проведено! Да, пришлось не сладко, но она ни о чём не жалела. Ведь теперь простая, никому раньше неизвестная девочка Зоя из неблагополучной многодетной семьи гордо именуется звездой отечественной эстрады. То есть сейчас она, конечно, пока ещё «звёздочка», зато в гараже съёмной квартиры стоит её собственная, хоть и приобретённая в кредит «Мазда». А своим многочисленным братьям и сёстрам девушка даже смогла купить небольшой дом в родном Челябинске. И то ли ещё будет!
После стольких лет лишения и унизительной экономии жизнь представлялась рыжеволосой красавице сплошной чередой праздников и подарков. Даже изматывающие гастрольные чёсы были не в тягость, ведь она занималась любимым делом. Наверное, поэтому четыре года пролетели как-то совсем незаметно. Единственной проблемой был ОН, но теперь всё вроде бы улажено, во всяком случае, ей очень хотелось в это верить.
Зоя вздохнула, отгоняя сомнения, и, вернувшись в реальность, огляделась по сторонам. Богатый шведский стол, громкие имена, эпатажные наряды, гламур, растворённый в ионизированном воздухе, и почти непринужденная обстановка. Почти – потому что в зале присутствуют конкурсанты, а значит, все находятся под прицелом камер, прямо сейчас выдающих информацию в сеть, потому и работают по привычке – на камеру.
Даже Ирма, известная певица и директор Зеркального дома, старается держаться подальше от Мартина – своего двадцатилетнего фаворита и выпускника прошлогоднего проекта «Рождение звезды». Смешно, об их романе не писали разве что в «Литературной газете»! А вот Богдан Чайковский наоборот открыто демонстрирует свою близкую дружбу с известным ди-джеем Наф-Нафом, целуя его в засос после выпитого на брудершафт коньяка ХО.
Скоро самые юные виновники торжества снова вернутся в заточение, камеры погаснут, и начнётся вторая, неофициальная часть вечеринки, в которой примут участие уже не все. Некоторые разъедутся по домам либо по другим светским или приближенным к ним мероприятиям, а оставшиеся смогут, наконец, почувствовать себя свободно, комфортно и… пьяно очень пьяно. Заряна обычно старалась избегать этой второй части. Ничего ужасного там не происходило, хотя неискушённому зрителю так бы, наверное, не показалось. Просто она до сих пор слишком уважала этих людей – настоящих профессионалов, добившихся столь много, и не желала видеть их в состоянии, из которого практически никогда не выходили её родители.
От размышлений певицу оторвали подоспевшие с блокнотами и фотоаппаратами конкурсанты. Они уже обзавелись автографами более маститых гостей и теперь снизошли до её скромной персоны. С ней, почти ровесницей и в каком-то смысле однокашницей, они чувствовали себя на равных и без прелюдий завалили просьбами и вопросами.
Зоя, никогда не страдавшая звёздной болезнью и искренне сочувствующая подопытным своего продюсера, с удовольствием пообщалась с ребятами. Они проговорили до конца фуршета. Наконец, девушка взглянула на часы и ахнула: через час встреча выпускников, а она ещё не готова! Певица извинилась и, попрощавшись, кинулась в гримёрку. Она быстро переоделась, взяла сумочку и в этот момент в недрах модного кожаного изделия «Hermes» раздался требовательный писк мобильника, сообщающий о принятом текстовом сообщении.
«Наверное, ещё одно запоздавшее поздравление» – с улыбкой подумала певица, у неё недавно был день рождения, а поздравления всё продолжали поступать.
Забавно, четыре года назад её забывала поздравить даже родная мать, а теперь от желающих нет отбоя!
Зоя извлекла нарушитель спокойствия в виде новенького смартфона фирмы «Самсунг», быстро открыла мигающий жёлтый конвертик и замерла от удивления, прочитав следующее послание:
«Я – СЕРАЯ ТЕНЬ ТВОЕЙ ЯРКОЙ ЗВЕЗДЫ!
Я – ТЕНЬ, НЕ ИМЕВШАЯ ПРАВ НА МЕЧТЫ!
Я – ПРОСТО ВОССТАВШАЯ ТЕНЬ КРАСОТЫ!
НО ТЕНЬЮ СЕГОДНЯ НАВЕК СТАНЕШЬ ТЫ!»
Заряна проверила номер отправителя – в её контактах он, разумеется, не значился, неужели снова началось?! Неужели этот кошмар никогда не закончится?! Нет, стиль совсем другой – на НЕГО не похоже. Наверное, просто чья-то глупая шутка! Перечитав послание несколько раз, девушка облегчённо вздохнула.
«Видно, кто-то из коллег-звёздочек развлекается!» – решила она, набирая номер своего парня.
Игорь ответил сразу. Он уже подъехал и ждал её у ворот «Зазеркалья» – так из-за наличия зеркальных стен и потолков иногда в шутку называли комплекс помещений, где жили и выступали подопечные Зарецкого.
Заряна вернула телефон на прежнее место и, тепло улыбнувшись своему отражению в зеркале, вышла из гримёрки. О злосчастной эсэмэске она больше не вспоминала.
* * *
В понедельник утром, недолго поколебавшись, Ангелина всё же отправилась на проспект Мира, вооружённая направлением от кадрового центра и горячими пожеланиями подруги узнать как можно больше о таинственном однофамильце Шерлока.
Несмотря на остроту финансового вопроса, ей не нравилась затея со шпионажем и, нажимая белую кнопку у двери детективного агентства «Мистер Холмс», девушка в глубине души надеялась, что останется безработной. На звонок вышел невысокий рыжий веснушчатый парнишка примерно её возраста. Он взглянул на часы, было двадцать минут десятого, и вежливо поинтересовался целью визита.
– Меня приглашали на собеседование, – Ангелина несмело протянула направление.
Парень удивлённо осмотрел симпатичную синеглазую девушку, особо отметив наличие дорогих босоножек и золотой цепочки с кулоном в виде ангела.
– А вы точно из «Золотых рук»? – недоверчиво переспросил он. – Вообще-то нам нужен младший помощник по хозяйственной части, в смысле…
– В смысле техслужащая, я в курсе. Там же всё написано.
– Да, верно, – рыжий ещё раз внимательно изучил направление. – А опыт работы у вас имеется?
Ангелина замялась, не зная, что ответить, но, подумав, решила не лгать:
– Конечно, имеется, я с десяти лет навожу дома порядок два раза в неделю, не считая генеральной уборки.
– Не сомневаюсь, а в других местах вам это делать приходилось?
– Не приходилось.
– Я так и думал, – рыжий облегчённо вздохнул, словно решил сложную головоломку. – Вы совсем не похожи на… э… уборщицу, да и возраст неподходящий.
– Деньги нужны в любом возрасте, вот и мне понадобились. А с музыкальным образованием нужной суммы и за год не соберёшь – приходится подрабатывать, – искренне призналась девушка. Начинать собеседование со лжи не хотелось.
– Э… понятно, давайте паспорт и идите за мной.
Парень привёл Ангелину в большую светлую приёмную, а сам исчез с её документами за одной из двух дверей.
Девушка с интересом огляделась по сторонам, в детективном агентстве она оказалась впервые в жизни. Декоративные бамбуковые панели орехового цвета и натяжной светло-кремовый потолок, гармонично сочетаясь между собой, создавали атмосферу уюта. Так и хотелось усесться с ногами, как дома, в одно из больших коричневых кожаных кресел и просто смотреть в окно, за которым гремела, шумела, суетилась проснувшаяся Москва.
Впрочем, в качестве развлечения ожидающих своей очереди посетителей имелся большой плазменный телевизор, размещённый на противоположной стене. Кроме этого в приёмной находились – шкаф, встроенный прямо в стену, стол, подобранный в тон цветовой гамме и украшенный внушительным плоским монитором компьютера да две большие пальмы в кадках. После восторженных рассказов Щукиной, Ангелина ожидала чего-то более помпезного. Простая, можно сказать, скромная обстановка удивила. Лишь массивный портрет Шерлока Холмса на стене намекал, что новый гений частного сыска не лишён тщеславия.
Рыжий парнишка между тем не появлялся, а за дверью слышались приглушённые голоса. Похоже, там спорили. Вспомнив о просьбе подруги, Ангелина на цыпочках подошла ближе (вдруг там обсуждают столь необходимый Щукиной эксклюзив) и замерла, обратившись в слух.
– Только «зелёной» уборщицы мне не хватало! – возмущался незнакомый мужской голос. – Они там мнение клиента совсем не уважают? Мы ведь заказывали женщину в возрасте.
Ангелина поморщилась, услышав это «заказывали». Как будто обслуживающий персонал – пицца, а не живые люди! Праведный гнев ещё больше усилил нежелание работать у знаменитого Холмса.
– Что поделаешь, если всех женщин в возрасте ты уже выгнал. И потом ей двадцать – совершеннолетняя! – девушка узнала голос своего недавнего собеседника.
– Знаю я таких совершеннолетних, у нас детективное агентство или детский сад?
– Слушай, ты достал! Тебе все не нравятся. В субботу троих уволил, не успев принять, хотя возраст там, кстати, был подходящий. Сегодня ещё двоих чуть ли не с лестницы спустил. В кадровых агентствах теперь просто не знают, кого к нам присылать. Может, хватит уже? Мусора – выше крыши, а ты всё перебираешь! – возмущался рыжий парень.
– Алик, не кричи, – второй голос звучал устало. – Я не перебираю, а страхуюсь. Сам знаешь, у вчерашних дам имелись неподходящие родственные связи, одна так вообще в «Московском Комсомольце» подрабатывает. А сегодняшние девицы – сумасшедшие поклонницы, по уши влюблённые в снимки из глянцевых журналов.
– Хорошо, эта тебе чем не угодила? Девчонку прислало агентство с хорошей репутацией. Ни в какой прессе она никогда не работала, вообще нигде не работала. Пиликала дома на пианино, давала частные уроки за копейки, но вот понадобилось ей собрать энную сумму, потому и ищет подработку. Ничего подозрительного, ты же знаешь, я ещё вчера всех кандидаток проверил.
– Хм…
– Не хмыкай. Неделю живём, как на свалке, а ты всех потенциальных сотрудниц с лестницы спускаешь!
– Я же просил не орать. Ладно, давай её сюда. Но смотри, если это очередная поклонница или «крыса», отвечать будешь сам!
Взволнованная Ангелина едва успела отойти к окну и сделать вид, что увлечена созерцанием уличного пейзажа, когда рыжий парень выглянул и пригласил её войти. Они оказались в кабинете по оформлению очень похожем на первый, но большем по размеру. Здесь тоже было минимум мебели: два компьютерных стола, оснащённых всем необходимым и заваленных бумагами, массивный бильярдный стол посередине помещения плюс пара шкафов для документации. Пальм не наблюдалось, но по панельным стенам щедро вились красивые экзотические растения, отдалённо напоминающие лианы. На подоконнике огромного полуоткрытого окна, обхватив колени, сидел высокий загорелый мужчина лет тридцати. Его тёмные волнистые волосы и большие карие глаза почему-то напомнили девушке диснеевского Алладина.
Неужели это и есть тот самый однофамилец знаменитого лондонца? Признаться, она была разочарована. Симпатичный, конечно, но до титула «мистер Вселенная» явно не дотягивает. К тому же его полинявшие синие джинсы, жёлтая майка с портретом Че Гевары и белые кроссовки с надписью «СССР» как-то не вязались с безупречным образом, навеянным горячим монологом подруги.
– Так это вы, девушка, мечтаете о карьере уборщицы? – усмехнулся он, окинув оценивающим взглядом стройную фигуру, длинные распущенные волосы, дерзко вздёрнутый нос и синие глаза, в которых тут же засветилось возмущение.
– Вообще-то, я мечтаю о карьере певицы, – сообщила, уязвлённая его тоном Ангелина. – Просто сейчас мне очень нужны деньги.
– Это само собой, – кареглазый продолжал усмехаться. – В шоу-бизнес без денег – всё равно, что на рыбалку без выпивки. Ты слышал, Алик, перед нами будущая примадонна, вот повезло! А можно взять автограф?
– А можно не паясничать? Я вроде бы не в цирк пришла! – обиделась девушка. В душе крепло желание развернуться и уйти немедленно. Работать в таком коллективе заранее не хотелось. – Если моя кандидатура вас не устраивает, так и скажите. Зачем издеваться?
Алик умоляюще посмотрел на коллегу, тот, наконец, спрыгнул с подоконника и не спеша подошёл к потенциальной сотруднице.
– Ну, извини, это шутка была. Насчёт цирка… твоя правда, мы в другом заведении, но ведь и ты, красавица, сюда не песенки петь пришла. Это что за вид?
– Вы о чём? – не поняла Ангелина.
– Вот об этом, – мужчина небрежно взял её за руку и присвистнул, – какой чудесный маникюрчик со стразиками! Недешёвый, наверное, не боишься утратить его в неравной борьбе с пылью и микробами? Ба, а ноготки-то какие – любая тигрица обзавидуется. Ты дома, наверное, ими весь рояль поцарапала?
– У меня пианино! – огрызнулась девушка и поспешно отдёрнула руку.
– А у нас новый крутой пылесос и дорогущая мебель, а тут ты с таким холодным оружием – испортишь имущество. Твои чудные локоны тоже чистоте и уюту способствовать не будут. Вон, почти по паркету волочатся. Так у нас скоро весь пол в волосах будет. Антисанитария, однако.
Ангелина покраснела до самых кончиков обсуждаемых нахалом волос и смиренно кивнула:
– Поняла, деньги мне нужны больше чем маникюр, с волосами что-нибудь придумаю.
– Подстрижёшься? – улыбнулся Алик.
Девушка бросила в его сторону недовольный взгляд, и этот туда же!
– Нет, спрячу под байкерским шлемом, устроит? – огрызнулась, не сдержав раздражение.
– Шлем так шлем, – серьёзно кивнул кареглазый, посмотрев на часы. – Ладно, Алик, мне пора. Покажи девушке, где хранится инвентарь и присматривай за ней, вдруг не в тот шкафчик полезет.
– За что такое недоверие, вы меня даже не знаете?! – попыталась возмутиться Скворцова. Получилось не слишком искренне, ведь именно этим она и собиралась заниматься.
– Правильно, не знаем, – согласился брюнет, – а доверие, оно как орден, его заслужить нужно. Пока, детвора, дядя пошёл работать! – он помахал им рукой, исчезая за дверью, но через секунду вернулся и нырнул вглубь своего шкафа.
– Ах, да совсем забыл, держи, как договаривались, – мужчина с шутливой торжественностью вручил оторопевшей девушке… чёрный мотоциклетный шлем и снова вышел.
– Не обращайте внимания, мой коллега просто любит пошутить, – засмеялся Алик.
– Я заметила. Так меня приняли?
Рыжий благодушно кивнул.
– Да. Вам повезло, за три дня столько желающих было, но почти все приходили не работать, а вынюхивать.
– Вынюхивать? – Ангелина поспешно отвернулась, пряча смущение. – Разве вам есть что скрывать?
– Нечего, кроме тайны клиента, разумеется. Большинство наших посетителей – люди публичные, знаменитые. Покопаться в их грязном белье – мечта любого папарацци. Да и шеф – личность известная, вот они и кружат здесь целыми днями, как мухи над банкой варенья. Меня, кстати, Аликом зовут, а вы – Ангелина? – уточнил он, заглянув в паспорт.
– Да, только давай на ты. Мы, похоже, ровесники.
– Почти, я на год старше, – улыбнулся парень, возвращая документ.
– На целый год! Надеюсь, дедовщиной мне это не грозит? – пошутила пианистка, дружелюбный парнишка нравился ей гораздо больше кареглазого нахала.
– Наоборот, можешь на меня рассчитывать.
– Спасибо. А этот самый шеф, он всегда такой?
– Какой? – не понял Алик.
– Грубый, – Ангелина кивнула на дверь, за которой скрылся брюнет.
Алик непонимающе уставился на девушку, а потом вдруг хлопнул себя по лбу и расхохотался.
– Ты подумала, что это был Холмс?
– А разве нет?
– Конечно, нет! Это Май Арбенин – его помощник.
– Май! – передразнила Ангелина, испытав заметное облегчения, от мысли, что кареглазый нахал всего лишь шестёрка, а не туз. – Какой там Май? Февраль он, причём лютый! Разве в приличном агентстве так с людьми разговаривают?
– Не обижайся, он вообще парень что надо, – заступился за коллегу юноша. – Просто перестраховываться привык: профессия требует.
– А шлем у него откуда, ради шутки держит? – девушка внимательно осмотрела выданный ей головной убор – не новый, но выглядит вполне солидно.
– Почему ради шутки? Май частенько гоняет на своём «Харлее». Говорит, с ним пробки не страшны. Ладно, идём, покажу, что делать. Быстрее начнёшь – раньше закончишь, работы здесь накопилось много.
* * *
Когда Ангелина, проклиная всё на свете и особенно некоторых студенток журфака, наконец, добралась до дома, часы показывали половину третьего. Увы, отдохнуть не пришлось – здесь её поджидала Щукина.
– Ну что? – возбуждённо заверещала она, едва уставшая девушка переступила порог своей комнаты. – Тебя взяли? Узнала что-нибудь?
– Узнала, что такое каторжный труд уборщицы! – рявкнула на неё подруга. – Твой гениальный Холмс развёл в своём агентстве настоящую помойку. И ты предлагаешь мне этим каждый день заниматься?!
– Ну, Гелечка! – Людка снова бухнулась на колени. – Умоляю, всего несколько дней, ты только информацию раздобудь! Холмса видела?
– Пока нет, он сегодня в отъезде, – Ангелина устало плюхнулась в кресло. – И что именно я должна узнать?
– Всё что угодно о нём самом, а лучше о его знаменитых клиентах. Кстати, никого из звёзд там не встретила?
– Люсь, остынь, звёзды на небе, а Холмса в агентстве, повторяю, не было.
– Жаль, – журналистка заметно скисла, – у меня времени мало, информация нужна срочно. Ладно, а как выглядит само агентство?
– Обычный офис, оформлен без изысков. Приёмная и два кабинета. В первом находятся двое помощников, второй, вероятно, занимает сам детектив. Там обстановка побогаче, стены драпированные, рисунки на них очень красивые, огромный аквариум во всю стену и…
Ангелина тяжело вздохнула. Каждое слово ей давалось с трудом, а недремлющая совесть строгим тётиным голосом зачитывала вердикт «виновна!»
– И… что дальше?
– Говорю же – ничего особенного. Слушай, Люсь, а может не надо? Мне всё это очень не нравится. Я себя чувствую преступницей какой-то.
– Скворцова, не смей бросать меня в трудную минуту! – возмутилась Щукина. – Преступницей, видите ли, она себя чувствует. А я себя чувствую практически безработной!
– Слушай… раз тебя там всё равно не ценят, может, другую работу найдёшь?
– Ага, в середине сессии! Кто меня возьмёт?
– А ты к тёте Вале обратись, она же как раз трудоустройством занимается, – робко напомнила Ангелина.
– Ты что?! – Люда даже заискрилась от возмущения. – Она пристраивает обслуживающий персонал! Предлагаешь мне в официантки податься?!
Как ни странно, гневный выпад Щукиной вызвал у девушки не законное чувство обиды, а вполне искренний приступ веселья.
– И что такого? Ты ведь предложила мне податься в уборщицы.
– Это другое дело! Тебе деньги нужны любой ценной. А мне надо работать по специальности. «Криминальная неделя» – очень солидная газета. Это мой шанс выбиться в люди!
– Очень солидная и очень жёлтая, – хмуро уточнила Скворцова, читавшая несколько номеров сего издания.
– Зато знаешь, какой у них тираж! Короче, мне нужна эта работа, и, следовательно, необходим эксклюзивный материал, понятно?
– Понятно, но на многое не рассчитывай, я там буду появляться только утром и вечером. Теперь извини, я ужасно устала, а мне сегодня ещё дома убирать, кстати, помочь не хочешь?
У Щукиной вытянулось лицо, и сразу нашлась куча неотложных дел. Когда подруга убежала, Ангелина с наслаждением прилегла на диван, закрыла глаза и блаженно потянулась – теперь можно отдохнуть! Как хорошо, что уборку они с Катей сделали ещё вчера.
Глава 3
После совещания с педагогами и пиар-менеджерами Зарецкий неторопливо открыл ноутбук. Ещё один зачёт остался позади, но через неделю экзамен, по итогам которого кто-то из ребят покинет проект.
Зрительское голосование уже давно началось, сейчас он знакомился с его последними результатами. Повлиять на стихийный процесс симпатий-антипатий аудитории напрямую продюсер не мог, да и не собирался. Зачем? Пусть зрители развлекаются: убирают неугодных и поощряют любимцев, пусть чувствуют себя вершителями судеб, всесильными магами, зажигающими новые звёзды – это ведь потрясающее ощущение. Пусть…
Всё равно после окончания проекта единственным богом и судьёй для этих ребят останется он. Контракты подписаны – никто никуда не денется. В гастрольный тур по бескрайним просторам родины, конечно, поедут все конкурсанты. Но это забава на полгода, от силы на год, пока не появятся новые раскрученные лица, а они сейчас появляются чаще, чем грибы после дождя. Избитое выражение, но суть проблемы отражает в полной мере. У конкуренции свои законы, свои права и никаких обязательств, а значит, прибыль неизбежно пойдёт на спад и с большинством ребят придётся расстаться. С кем именно – решать ему. Грустно, но ничего не поделаешь.
Шоу-бизнес – не благотворительная организация. Сколько уже было и сколько ещё будет их, таких юных звёздочек, погасших, не успев засиять.
Большая сцена, поклонники и сумасшедший успех ждут лишь избранных. Избранных его легендарной интуицией. Он без колебаний поставит всё на того, кого она укажет. И пусть потом зрители возмущаются и гадают, куда делся выбранный ими победитель? Из многолетнего опыта мужчина знал, что возмущаться они будут не долго, максимум пару месяцев. А потом с прежним пылом начнут поклоняться новому идолу, созданному им, Зарецким, пусть даже из бывшего аутсайдера.
Именно так получилось четыре года назад на самом первом реалити-шоу «Рождение звезды». Тогда одну из участниц, пухленькую рыжую Зою Роксикову, зрители дружно обошли вниманием и убрали со своих голубых экранов ещё в середине конкурса, а главной «рождённой звездой» назначили некую Машу Голубеву. Девушка, бесспорно, обладала привлекательной внешностью и приятным голосом, но в остальном ничем не отличалась от прочих представительниц поп-сцены.
Другое дело Заряна, она же Зоя Роксикова. Вложив немалые средства и потратив массу усилий, Зарецкий сумел показать всем то, что с первой минуты разглядел в ней сам – воплощение одухотворённой сексуальности. Девушка стала одним из его самых успешных проектов. Разумеется, после Ирмы, которая вне конкуренции.
Леонид Егорович посмотрел на часы – пора идти к ребятам. Всё, что можно и нужно было сказать на камеру они выслушали вчера в его кабинете от педагогов и дирекции, теперь предстояла конфиденциальная беседа.
Десять юношей и девушек в возрасте от 18 до 25 лет уже собрались в секретной комнате, которую ещё называли «Кривозеркальем». В ней совсем не было камер, зато стены, потолок и даже пол украшали огромные кривые зеркала с эффектом многократного увеличения.
– Ну что, уважаемые звёздочки, с оценками педагогов вы ознакомились. Теперь посмотрим, как распределились симпатии зрителей. Готовы? – начал он с самых ожидаемых новостей.
Ребята заметно нервничали. В нестройном хоре голосов, озвучивших положительный ответ, звенела тревога.
Зарецкий окинул своих подопечным внимательным взглядом – видно, что устали и переживают. В целом держатся неплохо, но вид довольно бледный, что немудрено. Находиться целыми сутками под прицелом камер и зеркал, жить в постоянном напряжении, ежеминутно ожидая очередного подвоха – так и сломаться недолго. Чисто по-человечески ему их было жаль, но за всё в этой жизни приходится платить, и именно такой была цена успеха этих ребят. Успеха, возможно, весьма недолгого и ничего не гарантирующего.
– Извините, Леонид Егорович, можно спросить? – нарушил затянувшееся молчание двадцатилетний Руслан Шалимов.
– Да, конечно.
– Почему вы всегда к нам так обращаетесь – уважаемые звёздочки?
Мужчина удивлённо вскинул брови, такого вопроса он не ожидал.
– Вас не устраивает подобное обращение?
– Просто интересно, вы это серьёзно или с ироническим подтекстом?
Ребята, переглянувшись, заулыбались, Зарецкий, напротив, был очень серьёзен.
– Не знаю, Руслан, где ты услышал иронический подтекст? Я обычно всегда говорю то, что думаю – могу позволить себе такую роскошь. Для участия в подобном проекте требуется определённая смелость, а у вас помимо этого есть ещё и талант – чем не повод для уважения? Отсюда – уважаемые. Ну, а звёздочки вы потому что, до настоящих звёзд вам ещё как до Китая пешком, однако, простыми мальчиками и девочками вы уже тоже не являетесь. У регулярного мелькания на телевидении и в интернете есть определённые преимущества. А теперь посмотрим, кто из вас разочаровал публику в большей степени.
– А чего там смотреть, – уныло вздохнул Руслан, – я, наверное. На прошлой неделе всего шесть голосов было.
– Так точно, – Леонид Егорович с интересом посмотрел на поникшего юношу. – Есть ещё пара претендентов, но на экзаменационном концерте последнее слово будет за тобой. Так что готовься.
– К чему? К вылету? Ведь и так всё ясно.
– Ничего не ясно, у тебя есть шанс изменить ситуацию и остаться с нами.
– Ага, если я наберу голосов больше, чем прежний фаворит публики! Это же просто нереально! – парень совсем раскис.
Зарецкий пожал плечами.
– Разумеется, с таким настроем всё нереально, ты ведь заранее сдаёшься. Помнишь басню про двух лягушек, попавших в кувшин с молоком? Одна сразу отчаялась и утонула, а вторая…
– Долго барахталась и сбила масло.
– И спасла себе жизнь. В твоём случае на кону цена поменьше, хотя, как посмотреть. В общем, готовься сбивать своё масло. А мы посмотрим, как распределились симпатии зрителей. Честно говоря, результаты не впечатляют, я ожидал большего. Публика ещё не воспылала к вам горячей любовью, пока наметилось лишь несколько любимчиков. Маловато.
– Ничего удивительного! – недовольно проворчала зеленоглазая красавица Юлиана.
– Ты о чём? – мужчина уселся прямо на стол, закинув ногу на ногу. В свои пятьдесят три года он был в отличной форме и выглядел довольно моложаво.
Ребята снова переглянулись и замялись, Юлиана тоже не решилась ответить.
– В чём дело? – Зарецкий обвёл конкурсантов спокойным доброжелательным взглядом и сделал вывод: – Ого! Вижу, здесь назревает ультиматум.
– Это не ультиматум, – вмешалась главная любимица публики Олеся Раневская, – просто мы не понимаем, как зрители могут нас полюбить в таком виде?
Зарецкий едва заметно улыбнулся, разговор свернул в нужное русло.
– А вот это уже интересно, в каком таком виде, можно подробнее?
Ребята оживились и, отбросив стеснение, заговорили наперебой, припомнив самый первый зачёт во всех подробностях.
– А я на последнем экзамене вообще была как из сюжета Стивена Кинга: вся мокрая и косметика размазалась! – плаксиво напомнила Таня Антонова.
Имелось в виду испытание, которое ребята между собой называли «марафон под дождём». Это случилось неделю назад, когда Таня и ещё одна конкурсантка – Света набрали минимальное, но равное количество голосов телезрителей, призванных спасти потенциального «изгоя». Кто-то из девушек должен был покинуть проект. Зарецкий решил устроить для них небольшой конкурс под лозунгом – «концерт в экстремальных условиях». Таня и Света, мигом перевоплотились в звёзд, опаздывающих на собственный концерт, который проходит в незнакомом помещении с вышедшими из строя лифтами (ситуация – глупее не придумаешь, но публика одобрила предложенный план бурными аплодисментами).
Девушки должны были сначала пробежаться по всем четырём этажам в поисках нужного зала. А когда, запыхавшиеся и вспотевшие, выскакивали на сцену (разумеется, поочерёдно), там уже играла музыка, и нужно было сразу же начинать петь, что, мягко говоря, сложновато – прямой эфир, живой звук и сбившееся после физических нагрузок дыхание. Увы, Зарецкому этого показалось мало: примерно в середине трека сцену вдруг начало заливать водой с потолка. Впрочем, внезапный душ оказался локальным – намокла только певица, да и вода была тёплой, однако макияж и наряд она безнадёжно испортила.
Но больше всего, по мнению ребят, их имиджу мешало то, что любой желающий мог круглосуточно наблюдать, как они ссорятся, мирятся, обедают, засыпают, просыпаются и даже умываются.
– И каким же образом освещение вашего быта может повлиять на симпатию зрителей? – искренне удивился продюсер. Он обвёл взглядом своих подопечных и понимающе усмехнулся: – Ребята, скажите мне, только честно, а вы сами-то себя любите?
