Прощай, пора окраин! Жизнь – смена пепелищ. Мы все перегораем. Живешь – горишь.
Не думай, что бывает жизнь напрасной, как будто есть удавшаяся жизнь.
Читатель, знающий, насколько писатель должен быть осторожен, читает его внимательно; между ним и автором устанавливается тайная связь; один скрывает то, что он пишет, а другой – то, что понимает.
Всё – конечно, и ты – конечна. Им твоя красота пустяк. Ты останешься в слове, конечно. Жаль, что не на моих устах.
Запомни этот миг. И молодой шиповник. И на Твоем плече прививку от него. Я – вечный Твой поэт и вечный Твой любовник. И – больше ничего.
Но оказалось, что загадка не в упоенье ремесла. Стихи ж – бумажные закладки меж жизнью, что произошла.
Нас с тобой никто не расколет, но когда тебя обнимаю — обнимаю с такой тоскою, будто кто тебя отнимает.
В мой страшный час, хотя и бредовая, поэзия меня не предавала, не отреклась.
У души обиженной есть отрада тайная: как чему-то ближнему, улыбнуться — дальнему…
Благодарю, что на миг озаримо мною лицо твое и жилье, если ты верно назвал свое имя, значит, сгораю во имя Твое».