Михаил Михайлович Вербицкий

Тропа тунеядцев — 5. Книга третья. Эпидемия. Часть первая. Интервенция

Роман-катастрофа

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Михаил Михайлович Вербицкий, 2019

Белорусы мирно возделывают свои нивы, но на них валятся новые неприятности. И снова из космоса. На этот раз проблемы гораздо серьезнее, чем неприятности с российским челноком. На этот раз жителям Молочаевки и окрестных деревень предстоит решать проблемы мирового уровня. А может, даже более масштабные. Разумеется, спасать мир силами нескольких деревень — дело затруднительное. Поэтому сельчане бросают клич о помощи по всей стране, а из соответствующих структур призывают на выручку майора Злыдника.

18+

ISBN 978-5-4496-7149-3 (т. 3)

ISBN 978-5-4496-7150-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Тропа тунеядцев — 5. Книга третья. Эпидемия. Часть первая. Интервенция
2. Пролог
3. Глава первая
4. Глава вторая
5. Глава третья
6. Глава четвертая
7. Глава пятая
8. Глава шестая
9. Глава седьмая
10. Глава восьмая
11. Глава девятая
12. Глава десятая

Все герои этой книги являются вымышленными.

Любые совпадения с реально существующими людьми — случайны.

М. М. Вербицкий.

Пролог

Председатель колхоза «Светлая Заря», Бабий сказал председателю Молочаевского сельсовета Заслонову:

— Это поле, у меня самое рискованное. В смысле земледелия. В прошлом году, его почти утрамбовали. Кто, тут только не топтался. И ботаники, и синоптики, и шпионы, со всего света. Но ничего, к осени оно оправилось. Я даже подумал, что все беды позади. Сглазил наверно. Нет, ты смотри, что делается! В прошлом году, хоть в лесу сели, голуби залетные …. В этом, прямо в поле приземлились. Надо вопрос, перед Ириной Витольдовной, ставить ребром. Пускай она половину урожая списывает и компенсацию выплачивает, из общественных фондов.

— Она скажет, чтобы ты компенсацию с летчиков требовал. — Возразил Заслонов.

Бородатый, одетый в национальную косоворотку, Заслонов смотрелся на краю колхозного поля, как Лев Толстой, над родовой пашней.

— Уже! Вот, я, уже, потребовал! — Разгорячился Бабий. — Чем эти, непонятно — кто, расплачиваться будут?! Ты, хоть предположить можешь?! Вот — то-то.

Колхозный председатель раздраженно уставился в сторону ямсового поля.

— Припыленные специалисты, уже целый век, спорят, на чем разумные существа летают. Типа — есть тарелки, летающие или, у их аппаратов, другая конфигурация. — Задумчиво сказал Заслонов. — Вот, и конец всем спорам. С этого дня, можно во все анналы записывать — летающим тарелкам быть!

— Что теперь делать? Не знаешь? — Спросил Бабий.

— Надо в соответствующие государственные структуры обращаться. — Сказал Заслонов. — Этот казус, в сфере, их компетенции.

Глава первая

В кабинете председателя КГБ, генерала Аксамитова, проходило чрезвычайное заседание, в узком, составе. На нем присутствовали начальник Кадрового Управления генерал Жемчужников, начальник Центрального управления — полковник Бурый и руководитель Инициативной группы, майор Злыдник. Присутствие майора Злыдника, подчеркивало серьезность проблемы, которая стояла на повестке дня.

Генерал Аксамитов не видел, последнего, воочию, с прошлого года, что благотворно сказывалось на его душевном равновесии. Все это время, комитет, под его руководством, успешно справлялся со всеми, находящимися в его компетенции, проблемами. А, именно: шпионажем, коррупцией и наркоторговлей. Правда, с последней, только, в пределах городской черты. За городской чертой, проблема наркотиков не стояла. Там, выйдя в поле, можно было, без злого умысла, нанюхаться васильков или еще каких-нибудь лютиков и провести в состоянии эйфории неопределенное количество времени. Поэтому сельская местность, особенно отдаленные районы, в плане наркотиков, была неподконтрольна государственному регулированию. Там происходило саморегулирование, на уровне развитого самосознания. Там, тех, кто нюхал, осознано, записывали в ботаники, после чего человек отправлялся лес, общаться с природой, до полного восстановления нормальных заворотов головного мозга.

Сегодняшнее, присутствие, в высоком кабинете, Злыдника, говорило о том, что привычные, рутинные дела, пора отложить и пора заняться проблемами мирового масштаба. Это напрягало Аксамитова, это наложило отпечаток озабоченности на лицо полковника Бурого. Даже генерал Жемчужников, обычно, относящийся к серьезным проблемам, с легкой иронией, выглядел хмуро. Поэтому вопрос прозвучавший, из его уст, в адрес майора, звучал откровенно угрожающе, без обычной вкрадчивости и ласки:

— Чем, ты, нас, собираешься порадовать? Говори четко, ясно и по существу!

— Слушаюсь! По существу: в поле, между населенными пунктами Молочаевка и Погорельцы, стоит летательный аппарат внеземного происхождения, внешне похожий на летающую тарелку. Появился вчера, ночью. Посадку наблюдал местный астральный синоптик и жители окрестных деревень, допризывного возраста.

В кабинете председателя, наступило молчание. Только, через какое-то время, генерал Жемчужников сказал:

— Ага! Дождались!

После этого, вновь наступило молчание, не очень долгое, но очень напряженное.

— Ты трюфелей, у Геннадия Петровича, не кушал? — спросил Жемчужников, сквозь сжатые зубы.

— Никак нет. Грибов не кушал, ландышей не курил. Вообще, просто приехал, посмотрел и сразу — обратно.

— Зачем ездили? — Сухо поинтересовался Аксамитов.

— По вызову. Позвонил участковый Марченко. Сказал, что лучше мне приехать. Зачем, по телефону, не сказал, только он — человек серьезный; без дела тревожить не станет. Тем более, там — аномалия, территория, мне подконтрольная. Я поехал. И, вот!

— «И, вот»! — Мрачно сказал Бурый. — Что, теперь, прикажешь делать?

— Я, тут — при чем, товарищ полковник? — Искрение, удивился Злыдник. — Я, тут — совершенно не причем! Они сами прилетели!

— Ты, эту тарелку, своими нездоровыми фантазиями, накликал! — Горячился Бурый. — Помнишь прошлогодние телерепортажи, которые организовывал?! Когда, к нам российская ракета прилетела?!

— Подождите, полковник. — Сказал Аксамитов. — Давайте — по существу! Виноватых будем искать потом.

Председатель взглянул на Злыдника:

— Сомнений быть не может? Это — тарелка?

— Она, самая. Геннадий Петрович, даже контакт установил.

О Геннадии Петровиче, астральном синоптике, из Молочаевской аномалии, знали все присутствующие. Геннадий Петрович Мирошниченко, в деревенском обиходе — Гена Кукурузник, получил широкую известность не только в Белоруссии, но и за границей республики. Его знали в России, знали на западе. Его знали, даже в странах ближнего и среднего востока. Правда одна деталь, из жизни гражданина Мирошниченко, была известна, лишь людям посвященным. А, именно — односельчанам и сотрудникам КГБ. Лет десять назад, недалекий, от рождения, Мирошниченко усугубил свое психическое здоровье, заблудившись в необъятных кукурузных полях, колхоза «Светлая Заря», и проблуждал, там все лето. Помогло выжить незадачливому экстремалу его обостренное чувство обаяния. Если с восприятием реальности у него было не все в порядке, то это компенсировалось обостренным нюхом.

— Большие деньги, мог бы в «Шанели» заколачивать. — Говорили про него, односельчане. — Ему одеколоны смешивать, как два пальца, об асфальт.

— На таможне, или, там, в наркоконтроле, мог, тоже, до высоких чинов дослужиться. — Соглашались, с ними собеседники. — Мимо него, без спросу, ничего не пронесешь. Ему кокаин, какой унюхать — раз плюнуть.

Во время, своих вынужденных скитаний, Геннадий Петрович, обнаружил белорусские трюфеля и питался ими, до уборочной. Он стал их первооткрывателем. Причем, белорусские, постэволюционные трюфеля, били свои французские аналоги, по всем статьям. Они превосходили их размерами, утонченностью аромата и вкусовыми качествами. Орден, за столь ценное открытие, ему не дали, только потому, что грибы обладали побочным эффектом. Употребленные в большом количестве, в купе со спиртными напитками, они вызывали галлюцинации, причем исключительно в уфологической плоскости.

Съехавшиеся, в прошлом году, к месту падения российского корабля многоразового использования, шпионы, в поисках информации, в большинстве своем, посетили местную достопримечательность, в лице астрального синоптика. В гостях у Гены Кукурузника, они, выпытывая секретную информацию, выпивали и закусывали. Закусывали грибами. Поэтому в заграничных разведывательных центрах, до сих пор ломали головы, над сообщениями своих сотрудников. В аппарате ведомств, никак не могли придти к единому мнению: что, там собственно происходит, в этой Молочаевке. Что, там — пространственная деформация или все это, их агентам, только почудилось?

— Геннадий Петрович, говоришь? — прищурившись, спросил Аксамитов, Злыдника.

— Тут, все в порядке, товарищ генерал. Контакт он устанавливал, в присутствии свидетелей. Так, что — факт налицо.

— Я не совсем понял, насчет посадки. Что, там — со свидетелями? — спросил Аксамитов.

— Я, же, говорю. Свидетели, допризывного возраста. Молодежь. Влюбленные парочки. Ночью гости сели, когда устоявшиеся люди, уже спят.

— Верить, им, можно? — Спросил Аксамитов.

— Можно. На деревне, сейчас, всем верить можно. Они, если говорить не хотят, то молчат, но, если скажут, то — скажут. Сами знаете.

— Знаем. — Нахмурился председатель.

— Ты продолжай, продолжай. — Поощрил, Злыдника, Жемчужников.

— Значит — так. — Собрался майор. — Сели они ночью. Около половины второго ночи. Хронометрически точно, установить время посадки не удалось, но — в промежутке, между часом двадцати пятью и часом тридцати пятью минутами. Сели без рева турбин, с легким свистом. Наблюдалось голубое свечение, в нижней плоскости. Выпустили восемь опор и, на них опираются. Корпус металлический. По виду и на ощупь. Я лично ходил и проверял. На стук отзывается не звонко, а глуховато. Метал — такой…. Типа — алюминия или магния. Мирошниченко, после обхода, возвращался домой, но, понятно, сразу вернулся. Сразу начал обтаптывать ямсовую поросль, вокруг объекта.

— Зачем? — Разом, спросили Жемчужников и Аксамитов.

— Видимо решил, что это явление временное и скоро растворится. Решил пометить территорию. Он, же — специалист, по таким делам. Мы, могли растеряться, а он нет. Потом послал, кого-то к себе, за фотоаппаратом. Вот снимки.

— Ты, чего, раньше, молчал? — Раздраженно спросил председатель.

— Я не молчал. Я последовательно излагаю. — Продолжая оставаться серьезным, ответил руководитель Инициативной Группы, выкладывая на стол фотографии.

Руководство стало их рассматривать, передовая друг, другу.

— На паука похоже. — Сказал Жемчужников.

— Вот-вот! — Согласился майор. — Местные, эту штуку, так и окрестили. Фотоаппарат, я у Геннадия Петровича изъял. Родителей, Ромео и Джульетт, попросил конфисковать, у отпрысков, мобильники. Пока ситуация не прояснится.

— Момент, контакта, что заснять не удалось? — спросил Бурый.

— Не засняли. — Вздохнул Злыдник. — Геннадий Петрович, сам контакт устанавливал, поэтому не снимал. Молодежь, тоже. К этому времени, старшее поколение подтянулось. Запретили.

— Ну, а по описанию, они — чего? Какие — из себя? — С искрением любопытством, поинтересовался Жемчужников, облокотившись, о стол.

— Все, как в кино, товарищ генерал. Существа — человекообразные. Вылитые гомо сапиенсы. С лица — зеленые. Бледно-салатового цвета. Костюмчики, у них, как положено — облегающие, серебристого оттенка. Половая принадлежность у всех одинаковая — трансвеститы.

Около минуты, в зловещей тишине кабинета, председателя КГБ Белоруссии, слышалась, лишь легкая барабанная дробь, которую тот выбивал пальцами, по столу.

— Кто это определил? Их половую принадлежность? — первым пришел в себя, Жемчужников.

— Все. Все определили. Единогласное решение. Костюмчики, у них, как я сказал — облегающие. Подчеркивают все формы. Все — напоказ. В районе грудной клетки — женские формы, в районе паха — выпирает мужское. Как у балетных танцоров.

— Может, у них, там, что другое выпирает? — Спросил Аксамитов. — Космическое?

— Что космическое, это — точно. По масштабам. Выпирает отчетливо, с характерными признаками. Кроме того, двое, которые в районе грудной клетки — двойники спасательниц Малибу, были с растительностью на лице. Один с усами, другой с бородкой. Этому номеру третьему, бороду в черный цвет покрасить и, можно, на «Евровидение».

— Почему покрасить? — Спросил генерал Жемчужников.

— Почему — «номеру третьему»? — Задал вопрос генерал Аксамитов.

Злыдник ответил, по ранжиру; сперва председателю, потом его первому заместителю.

— Номера у них были на карточках проставлены. Арабской цифирью. Рядом с абстрактными символами. Карточки на шее висели. На веревочках. Вышли номера первый, второй, третий, четвертый и шестнадцатый. Насчет, бороды …. У этих космотайцев, черный цвет отсутствует напрочь. Прически, у них, всех радужных оттенков, только, не черные.

— Причем, здесь — шестнадцатый? — неизвестно к кому обращаясь, задумчиво, спросил Аксамитов. — По логике, вещей, должен был выйти пятый.

— Я, сразу, тоже, про это подумал. — Незамедлительно среагировал Злыдник. — По рассказам очевидцев, в ходе контакта, первые номера постоянно косились на шестнадцатого. Словно опасались чего-то или искали поддержки. Поэтому, думаю, шестнадцатый — наш человек. Из контрольных органов.

— Все возможно, все возможно. — Сказал председатель. — Ладно! С этим потом разберемся! Давайте думать, что, нам с этим «Пауком», делать и какие будут последствия.

Трое руководителей уставились на Злыдника. Майор обреченно вздохнул и сказал:

— Первое — торговых представителей, на момент посадки в Доме быта, не было. По казино шлялись. Но утром приехали. Сегодня понедельник. Они, по понедельникам, приезжают посмотреть, на месте их офисы или нет. Тарелку они обнаружили. Ее, со второго этажа Дома быта, хорошо видно. Походили, посмотрели и разъехались. Обратно в Минск отправились. Российскую лабораторию, которая, там присутствует, я попридержал, до времени. Народонаселение относится к происшествию сдержанно и не очень толерантно.

— Что — так? — спросил Жемчужников.

— Не прижились гомосексуальные и трансгендорные поветрия, на селе. Все, кто — с расстройством личности, в города уходят. Вслед, за собаками. А тут прилетело неизвестно, что. Здрасте, мы из Таиланда! Я не сказал, еще. Контакт, у Геннадия Петровича, получился не очень…. Он посмотрел на этих гуманоидов, походил вокруг и ничего не сказал. Даже руки не подал. А, ведь, всю жизнь человек о таком мечтал!

— Делать — что? — Раздраженно спросил Аксамитов.

Злыдник, удрученно вздохнул.

— Ничего не делать. Делать вид, что ничего не происходит. Пока не разберемся. Цель визита, надо выяснить. Намерения, так сказать. Сотрудничать они хотят или для порабощения прибыли. Афишировать факт прилета, пока не будем. Нам новое нашествие в Молочаевку ни к чему. Жителям, прошлогодней экспедиции хватило. Они, еще, от «Ласточки», не очухались. А, тут, нате — «Паук» прилетел.

— С торговыми представителями, зарубежных государств, что делать? — Спросил Жемчужников. — По имеющимся данным, их, там — пруд пруди.

— Прудили прошлой осенью. Торговые представители, первоначальный запал потеряли. Вложились в наше сельское хозяйство. Ждали, что после этого, доступ к галактическим технологиям получат. Не дождались и завяли. Ропщут, конечно. Но не в открытую. К властям, у них претензий быть не может. А, с артельщиков, — какой спрос? Если пустить среди них слушок, что это деревенские, специально такую штуку сварганили, чтобы оживить процесс инвестирования, они задумчиво молчать будут. Или отделываться невразумительными сообщениями.

— Пройдет, такой вариант? Как думаешь? — Обратился Аксамитов, к Жемчужникову.

— Думаю, для начала, подойдет. — Сказал Жемчужников.

— Мне, наверх, докладывать надо. — Вздохнул Аксамитов. — Вот сижу, думаю — может в госпиталь лечь, от греха подальше. Пусть, полковник Бурый доложит. Ведь его управление, этим вопросом, вплотную, занимается.

Полковник Бурый слегка побледнел.

— Шучу, я. — Устало сказал Аксамитов.

Потом, генерал подумал немного и принял решение.

— Докладывать, разумеется, буду сам. Только …. Только, после того, как увижу все, своими глазами. И пощупаю своими руками. Возникает вопрос — как это осуществить, чтобы не засветиться? Иначе вся операция прикрытия пойдет насмарку. Председатель КГБ, фиктивную тарелку, осматривать не ездит.

Генерал вопросительно взглянул на своих заместителей. Те, в свою очередь, обратили пристальное внимание, на Злыдника. Майор смущенно кашлянул и сказал:

— Можно устроить. Только, мне, со своей агентурой, связаться надо. Думаю, в течение часа, решу вопрос.

****

Чрезвычайная тройка, в составе двух генералов, Аксамитова и Жемчужникова, а, так, же полковника Бурого, прибыла в Молочаевку, около часа дня. Прибыли скромно, на микроавтобусе, без сопровождения. За рулем сидел прапорщик Янушко, который пользовался особым доверием руководства, за умение держать язык за зубами. Проезжая, по деревне, еще издали разглядели майора Злыдника. Тот, в обществе обворожительной девушки, выглядевшей, как дюжина фотомоделей разом, встречал их, возле местной картинной галереи.

— Хочется поработать, в местных условиях. — Вздохнул Жемчужников, глядя на спутницу майора. — Девчонка — как с плаката!

Генерал Аксамитов ничего не сказал, просто, выразительно кивнул.

Когда микроавтобус остановился, рядом с парочкой, полковник Бурый отодвинул раздвижную дверь и спросил у подчиненного:

— Что скажешь?

— Все в порядке. — Ответил Злыдник. — Секретность обеспечена. Можете выходить. А можете не выходить. Можем проехать до места. Только вместе с Тоней.

Жемчужников подтолкнул локтем Аксамитова:

— Выходим!

Первым наружу выскочил полковник Бурый. За ним, выбрались генералы.

— Уверен, что не засветимся? — Спросил Жемчужников.

— Уверен, на все сто процентов. — Четко, без ужимок, ответил Злыдник. — Пока Тоня, с нами, можем, хоть, провода снимать, никто не почешется.

Генерал Аксамитов, многозначительно поджал губы и представился девушке. Генерал Жемчужников поклонился и поцеловал руку. Полковник Бурый, насколько это позволяло его атлетическое телосложение, элегантно поклонился.

— Так, какое будет решение? Пойдем или поедем? — спросил майор.

— Давайте пройдемся. — Сказал Жемчужников. — Развеемся. Когда мне еще придется прогуляться в обществе столь милого создания. Ты — как, Александр Владимирович?

— Давайте. — Согласился Аксамитов. — Все-таки, за город выбрались.

Мимо них, не обратив никакого внимания, на присутствие посторонних, пронеслась стайка юных велосипедистов.

— Товарищ генерал! — обратился Злыдник, к Аксамитову. — Вы, как желаете, здесь присутствовать? Сохраняя полное инкогнито, или местным жителям, желаете представиться?

— А, что — полное возможно? Чтобы — полное? — Заинтересовался председатель, щурясь, одним глазом, на Тоню.

— От местных жителей, полностью прикрыться не удастся. Только, процентов на восемьдесят.

— На шестьдесят, шестьдесят пять. — Поправила Злыдника девушка.

— Тогда, не надо. Глупо, как-то получится. — Сказал Аксамитов.

— Да, и, неприлично, с нашей стороны будет. — Покивал головой Жемчужников. — Нас здесь знают. Причем, не с плохой стороны.

— Тогда — все. Можно идти. — Сказал майор.

Представители Комитета Государственной Безопасности, в сопровождении девушки, тронулись, вдоль по улице.

— Иван Ильич, куда, это, ты, меня, все время подпихиваешь? — Стал возмущаться Аксамитов.

— К девушке, тебя, подпихиваю. Тебе, как главному, положено с ней рядом идти. По ранжиру.

Аксамитов фыркнул, но смирился. Тем более что Тоня взяла его под руку, и вырываться было глупо. Местные жители, попадались навстречу редко. Было ясно, что о приезде высокого руководства, здесь, знают и назойливо досаждать, начальству, не намерены. Было видно, что все встречные идут по делу, и другого пути у них нет.

Отвечая на приветствия, генералы дышали полной грудью. Только полковник Бурый сохранял на лице привычную суровость и профессиональную нейтральность.

Сотрудники комитета, еще не вышли из деревни, а таинственный аппарат уже образовался на горизонте. Когда они прошли немного по дороге, соединяющей две дружественные деревни, Молочаевку и Погорельцы, прилетевший объект стал, виден целиком. Он стоял, недалеко от дороги, на высоких опорах, посреди ямсового поля.

— Как есть — паук. — Удовлетворенно сказал Жемчужников.

— Ты, чему радуешься? — Спросил его Аксамитов.

— Радуюсь, что мне, после нового года — на пенсию.

— Давай, радоваться на пару. По всем приметам, вместе, на пенсию, отправимся.

Народу, рядом с кораблем пришельцев, было немного. Человек пятнадцать сельчан, стояли небольшими группами, обсуждая происшествие, да небольшая стайка детишек глазела на «взаправднешний» космический корабль.

Бурый отметил, этот факт:

— Маловато, встречающих.

— С утра, народу было больше. — Сказал Злыдник. — Люди приходят и уходят. Чего торчать, без толку, если ничего не происходит.

Среди взрослых, выделялась отдельная группа, стоящая немного особняком. Это был пожилой, но не старый мужчина, в окружении трех женщин. Внимание привлекали именно женщины, составляющие ему компанию. Одна, та, что помоложе, во всем походила на Тоню — удалась ростом, стройностью ног и чертами лица. Две другие были постарше, в районе сорока, ростом не удались, правда, только по отношению к третьей; но во всем остальном радовали глаз. В сущности, эта парочка различались, только, цветом волос. Одна была русая, вторая — жгучая брюнетка.

— Мы, с тобой, Владимир Александрович, все сомневались, что тут — настоящая аномалия. — Хмыкнул Жемчужников. — Видимо — зря. Ты, посмотри, что творится! Тут, все женщины — аномальных параметров. Про нашу спутницу, я, даже не говорю!

Жемчужников отвесил, в сторону Тони, церемонный поклон.

— Погоди Иван Ильич! Майор, эту штуку рукам можно потрогать? Силового поля нет, как в кино? Лазерами, не стреляют?

— Можно. — Ответил Злыдник. — Я трогал. Геннадий Петрович ощупывал. Народ, сразу, кто прибудет — идут соприкоснуться, первым делом.

— Ну, что, же! Пошли, и, мы. — Подняв плечи, глубоко вздохнул Аксамитов.

****

В шестнадцать часов, у генерала Аксамитова, было назначено расширенное совещание. Однако оно задерживалось. Председатель комитета — генерал, пять начальников управлений, генерал и четыре полковника, были наготове, но томились, по своим кабинетам, в ожидании прибытия майора Злыдника.

Руководитель инициативной группы прибыл в шестнадцать — двадцать пять. В шестнадцать тридцать, совещание, наконец, началось.

— Майор, вам было ясно сказано, во сколько назначено совещание! — Раздраженно сказал Аксамитов. — До вас, что не доходит?! В каком режиме времени вы живете?!

Полковники Шконда, Федосов и Фирсов, после этих слов, стали солидарно, с руководством, сверлить глазами Злыдника. Непосредственный начальник последнего, полковник Бурый, стал задумчиво рассматривать ноготь, на среднем пальце.

— Прошу извинить. Задержался. Перед отъездом, нужно было провести подробный инструктаж! — Вскочил Злыдник. — Каждому ведомству и учреждению, следовало обозначить линию поведения, в зависимости от специфики.

— Садитесь. — Сказал Аксамитов.

Он оглядел всех присутствующих, и спросил:

— Все, в курсе происходящего?

Ответом на вопрос было молчание. Генерал Жемчужников и полковник Бурый были в курсе, о чем председатель знал, поэтому молчали, утвердительно. Злыдник, тоже, на рожон не лез. Федосов, Фирсов и Шконда молчали, в напряжении, лихорадочно соображая, в курсе чего им следует находиться. О том, что председатель сегодня, два раза, отлучался, они знали. Но в суть вещей не проникли.

— О чем, разрешите узнать, идет речь? — Спросил плотненький Федосов.

— Вот, сейчас, майор Злыдник просветит, если кто — не в курсе.

Майор Злыдник просветил. Речь его была краткой, но содержательной; без церемонных отступлений. Когда он кончил говорить, Аксамитов спросил:

— Теперь, все — в теме?

Федосов, Фирсов и Шконда выглядели, уже не, так бодро, как в начале совещания. Они были готовы ко всему, только не к прилету гуманоидов. По календарю, сегодня было не первое апреля. Кроме, всего прочего, им было известно, что Аксамитов пошутить любил, но в розыгрышах замечен не был. Да и Злыдник был непривычно собран и сосредоточен. Приходилось верить. Правда, поверив, полковники не могли все до глубины прочувствовать. Не могли, сразу, проникнутся душой и сердцем. От этого, они выглядели вяло и рассеянно.

— Кому следует, я, уже доложил. Так, что тот, кому надо — в курсе. — Взял слово генерал Аксамитов. — Вопрос этот мы подробно обсудили. Была дана оценка ситуации, как она видится в международном масштабе. Предварительная. Не окончательная. Скажу одно: ситуация — хуже некуда. Во всех отношениях. Чем это грозит человечеству — неясно. Чем это грозит нашему государству, на фоне угрозы человечеству, тут вариантов много. И все не радуют. Все варианты — отвратительно удручающие. Поэтому, была поставлена задача, искать пути выхода, из кризиса. Причем, в срочном порядке.

— А, что, здесь — плохого? — Оживился полковник Фирсов. — Не российский аппарат залетел, а настоящий. Высокотехнологичный. Может пришельцы технологиями поделятся.

— Вот, ты, Фирсов не понимаешь критичность ситуации. Вот Федосов понимает и молчит. Понимаешь, Федосов?

— Понимаю.

— Ну, и, насколько все плохо?

— Настолько плохо, что словами не высказать.

— Раз, ты не можешь, тогда я выскажусь.

Генерал Аксамитов тяжело вздохнул.

— Значит — так. — Начал он. — Фирсов, о технологиях, заговорил. В них-то — вся проблема. Не вся, но значительная доля. Мы с земными технологиями, еще не разобрались, а нам могут навязать внеземные. Вот, майор, в прошлом году пошутил неудачно — до сих пор, от торговых представителей, со всех концов мира, избавиться не можем. За деньги, которые пришли в страну, тебе Злыдник, конечно — спасибо. Но, лучше, у китайцев кредит взять, только, чтобы — без всей этой суматохи. А если серьезно …. Чем это грозит, еще не дошло? Объясняю. Пришельцы, к нам, издалека залетели. Из миров, которые землянам не доступны. Мы к ним летать не можем. Выходит, они продвинутые ребята. Допустим, предложат они, что-то свое. Что за этим последует? Не подумали? А, там …. — Аксамитов показал пальцем в потолок. — Там подумали. Все наши, земные, имеется в виду, высокотехнологичные компании, враз, обрушаться. Что будет? Будет кризис. Причем глобальный. И, не просто глобальный, а прямо — глобалистический. Никому мало не покажется. Даже сырьевые государства закачаются. На каком-то топливе, альтернативном, эти, ведь, до нас долетели. Так ….

Аксамитов помолчал недолго и продолжил:

— Это было первое. Второе. Когда об этом визите узнают, за рубежом, что начнется?

Ответом, ему, было молчание.

— Правильно думаете. Начнется вакханалия. Все захотят перетянуть их на свою сторону. Неизвестно, каких политических взглядов эти гермафродиты придерживаются. На чью сторону они станут. Хорошо, если атеисты прилетели. А если мусульмане? Как, вам — такой расклад?! И — третье …. Что, там — третье? Общее. Представляете, какая волна, по миру покатит? Все психи воспрянут. Все группировки левые и правые на улицы выйдут митинговать и мусорки жечь. Парализуют все. Без обвала высоких технологий, кризис грянет, анархический. Это я вам, в общих чертах, преподнес. Развернутую картину, каждый может домыслить, на свой манер. Теперь, собираемся и думаем. Когда, кто, что придумает — берет слово. Общих рассуждений не надо. Не та ситуация.

— О чем думать? — Ошеломленно спросил полковник Шконда.

— Думать, о главном. Что, нам, теперь делать.

Наступило молчание. Молчали долго. Молчали упорно. Никто не хотел лезть вперед. В конце концов, всем это надоело и члены совещания, оторвав взгляд от председательского стола, стали крутить головами, поглядывая, на соседей.

— Ну! Есть предложения? — Спросил председатель.

— Может, полковник Бурый, что надумал. — Вкрадчиво спросил Жемчужников. — Его управление, в прошлом году, по пришельцам, уже работало.

Трое заместителей председателя, которых прошлогодняя эпопея с российским кораблем, севшим в Молочаевской аномалии, зацепила, только боком, облегченно вздохнули. В то, же время, Федосов, Фирсов и Шконда смотрели на полковника Бурого, с любопытством. Оказывается, тот по инопланетянам, уже, не в первый раз работает. А, они — ни слухом, ни духом!

Полковник Бурый не знал, о чем думали остальные, в период времени, отпущенный Аксамитовым, но сам полковник, думал не о пришельцах, ни о катаклизмах, а о том, как выкрутиться. Он не сомневался, что первым слово дадут ему, и поэтому был готов, к этому.

— Для того чтобы реагировать. Надо знать, на что реагировать. И какие меры реагирования, нам по силам. Вот майор Злыдник, в начале совещания, сказал, что инструктировал власти, на местах. Хотелось бы услышать, какие меры он предпринял, и на каких основаниях. Он, там — в гуще событий. От чего-то, он наверно отталкивался. Может, на основании его информации, и мы обретем точку опоры?

— Что скажете, майор? — Спросил Аксамитов, гоня, прочь нехорошие предчувствия. — Сидите, не вставайте.

Злыдник, в отличие, от заместителей, во время паузы, думал целеустремленно. Он крутил головой, дергал, под столом, ногой и загадочно щурился. Получив слово, он прищурился, в последний раз, и заговорил.

— С тарелкой, конечно, нам не повезло. Не вовремя это. Хотя, что ни возьми, в нашей работе, все не вовремя. Но не все так плохо, как кажется, на первый взгляд.

— То, есть — как? — Удивленно спросил Аксамитов.

— Нет, это не ко времени, конечно, товарищ генерал! Но, слава богу, что она у нас села. Вы, ведь сказали, про катаклизмы. Вот, я и подумал. А, не дай бог в Америку, она бы приземлилась? Все бы уже давно рухнуло. Вся мировая экономика. Если бы в Россию, залетела, то ядерная война уже бы шла. Трамп, не дала бы русским шанса. То же самое с мусульманскими странами. Там бы, тоже полыхало, в районе этого блюдца. А, так — все хорошо. Она у нас. Вокруг, пока все тихо. Никто не шумит, ядерными боеголовками не сыплет.

— Нас не засыплешь. — Буркнул неугомонный Фирсов. — Системы наведения не сработают.

— Вот, и, я говорю. — Еще более оживился Злыдник. — До нас не долетит. Все по краям ляжет. А, у нас по краям, с трех сторон — НАТО, с четвертой ядерная супердержава. Особо не раскидаешься! Значит, на позиции ядерной безопасности, мы стоим прочно. Что касается нового мирового экономического кризиса. Тут, все козыри у нас на руках. Тут непочатый простор, работы, для дипломатов. Надо, там объяснить, и справа и слева, что мы можем отказаться от несвоевременных технологий, в обмен, на земные, самые передовые. Пусть «Силиконовая долина», к нам, переезжает. Это в том случае, если за границей, что-то пронюхают. Если не пронюхают, возьмем что-нибудь необходимое у пришельцев. Самое застарелое. То, что им — без надобности. Освоим. Втихаря. Подымемся, как бы сами по себе. Что касается мероприятий. Я переговорил с местным руководством, представителями делового мира, активом. Предложил вести себя, как обычно.

— «Как обычно», это — как? — Спросил Бурый, массируя веко, которое зажило самостоятельной жизнью.

— Как наши, на селе себя ведут? Спокойно. По поводу знаменитостей и пришельцев, не дергаются. Встречают приветливо, но в ноги не кланяются. Мы этот вопрос обсудили в узком кругу ….

— С кем — конкретно? — Уточнил Аксамитов.

— На скорую руку, с участковым Марченко и Ириной Витольдовной.

— Хорошо. — Кивнул председатель.

Этот кивок, дал понять трем непосвященным начальникам управлений, насколько они отстали от жизни. Если председатель лично знаком с отдельно взятым участковым и таинственной Ириной Витольдовной, из деревни Молочаевка, то надо, и, им поглубже вникать в оперативную обстановку, на отведенных участках деятельности.

— Решили, так. Когда торговые представители тарелку увидят, на их вопросы отвечать правдиво, но уклончиво. То есть, по поводу тарелки, говорить истинную правду, как на духу: «Не знаем». Ведь, что это — за приспособление, досконально никому не известно. На селе сейчас не врут. Но, тарелка — это, летающая, космолет, модуль гиперпространственный или, что — еще? Навскидку, с одного взгляда, не определишь. Было решено высказывать, только предположения. Мол, это возможно — что-то сельскохозяйственное, раз стоит в поле. Точнее, кому интересно, могут поинтересоваться в Институте Эволюционизма, у академика Мышковца. Его, это — детище или нет. Академик он — секретный. Так, что огражден, от назойливых посетителей. В плане творческой научной деятельности, мы ему этим не навредим.

— А если гуманоиды наружу вылезут и расхаживать начнут? — Ехидно поинтересовался Федосов. — Они, же — салатовые, сам говорил. На это, местные, как отвечать будут?

По тому, как удрученно вздохнул Аксамитов, усмехнулся Жемчужников и скривил щеку Бурый, Федосов понял, что попал впросак. Злыдник не кривился и ничем не дергал, а просто объяснил непосвященному начальнику Аналитического Управления.:

— Фирмачей, теперь, в белорусской деревне зелеными человечками не удивишь. Даже шпионы знают, что зеленый окрас, у нас не редкость. Его, на селе, как насморк, на ровном месте подхватить можно. В прошлом году деловые круги, в полном составе, волочебников, в Молочаевке наблюдали. А, те были даже, не зеленые, а, прямо, изумрудные. Чистые — страшилы. Приезжие сразу, сразу, купились, на белорусскую экзотику. Стали их прикармливать. Так они днями и ночами, стали у них под окнами петь. Они, потом не знали как от этих, зеленых чертей, избавиться.

Федосов, из объяснений Злыдника, мало, что понял, но по тому, как чуть заметно стали улыбаться Жемчужников и Аксамитов, сообразил, что они в теме разбираются, и дополнительных вопросов задавать не стал.

Вопрос задал генерал Жемчужников:

— Иван Иванович, ответь на один вопрос, только прямо. Я, до пенсии, дотяну? Мне, ведь, не долго осталось.

— Все будет, в порядке, товарищ генерал! — С энтузиазмом, сказал Злыдник и добавил:

— Рано, вам, на пенсию! Поработаем, еще!

Жемчужников устало прикрыл глаза. Генерал Аксамитов, легким покашливанием привлек, к себе внимание.

— Я, так, понял, что инициативная группа готова все взять в свои руки?!

У Бурого, стало дергаться веко, с другой стороны.

— Прикажите — выполним любое задание! — Энергично расправил плечи Злыдник.

— Или, вы, полковник Бурый, возьмете командование на себя?! — Спросил председатель.

Всем сразу стало видно, что Бурый разрывается, на две части. Брать, в свои руки, командование ему не хотелось. В очередной раз, запускать, в аномалию Злыдника, тоже. Борьба двух противоположностей длилась, впрочем, недолго.

— Инициативная группа, там, уже работала. Контакты, у майора Злыдника, налажены. Думаю, он справится. — Через силу, выдавил Бурый.

— Так и запишем. — С удовлетворением, сказал Аксамитов. — Начальник Центрального управления, рекомендовал поручить выполнение задания, особой государственной важности, майору Злыднику.

Бурый, после этих слов, настолько переменился в лице, что все, без исключения подумали, что он сейчас попросится на гражданку.

— Перейдем, к конкретным вопросам. — Сказал Аксамитов, внимательно наблюдая, за состоянием, полковника Бурого. — Майор, что, вам, потребуется, для выполнения задания? Какие силы и средства?

Тут, Злыдник заметно подрастерялся. Он задумчиво сказал:

— Честно говоря, пока, не знаю. Знаю, только, что войсковой операции не потребуется. Пришельцы — не земляне. Трудно, наверняка, сказать, как события будут разворачиваться. Общая информация потребуется, по поводу земного человечества. Я имею, в виду — приезжих. Надо быть в курсе, кто, из сумасшедших, к нам пожалует. Чтобы реагировать, без промедления, когда они в зону припрутся.

— Это, Шконда, по твоей части. — Обратился Аксамитов, к начальнику Транспортного Управления. — Тщательно отслеживай пересекающих границу. Особенно профессоров, всяких. Тех, которые — самые разумные. Которые — по славянской космонавтике и цивилизациям юрского периода.

— Вас понял. — Кивнул Шконда.

— Ежедневно подавай список всех подозрительных туристов. Мне, лично, и всем начальникам управлений — по экземпляру, каждый день. И майору Злыднику, в Молочаевку. Злыдник, куда отправлять списки? На какой адрес?

— На имя участкового, капитана Марченко. Я дам координаты.

— Хорошо. Полковник Федосов! Скрупулезно анализируйте всех, кто к нам прибудет. Не только на предмет шпионажа, но и на предмет научной деятельности. И даже увлеченности.

— Все ясно. — Кивнул Федосов. — Будем проверять, даже на предмет психического состояния.

— Да. — Кивнул председатель. — Бурый, прибывших издалека, тех, кто состоит на учете, с нервными расстройствами, сразу брать в плотную разработку. Тут, сразу ясно — наши клиенты.

Аксамитов задумался, на пару секунд.

— Может, следует привлечь специалистов из Новинок? — Спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Пусть они, сразу в аэропорту, проводят собеседования, с приезжающими?

— Можно. — Согласился Шконда. — Поголовно, конечно, всех не охватим, но выборочный контроль не помешает.

— Теперь — самое главное. — Сказал председатель. — Информация, о тарелке, за рамки, участников этого совещания, просочиться не должна. Сотрудникам, давать отдельные поручения, узкой направленности. Обобщать информацию будем, только в ограниченном составе ….

— Фирсов, чего ты ежишься? На деревню, хочешь?

— Было бы неплохо, мне лично, на прилетевшее оборудование, взглянуть. — Сказал Фирсов. — Это, по моей части. В сфере компетенции, моего управления!

Глаза Фирсова, фанатично блестели.

— Злыдник, можешь устроить полковнику экскурсию? — Спросил Аксамитов.

— Можно.

— Мне бы поработать, на месте. — Вздохнул Фирсов.

Аксамитов понимающе кивнул.

— Майор сможете обеспечить полковнику прикрытие, на длительный срок?

Злыдник серьезно задумался.

— Погоди, Александр Владимирович. — Остановил, председателя, Жемчужников и обратился к Фирсову.

— Полковник, вы женаты?

— Нет. Уже — нет. Три года.

— Тогда, вариант, с прикрытием не пройдет. — Сказал Жемчужников. — Сам, подумай, Александр Владимирович, какой, у него настрой будет, под этим прикрытием. Ему, не до работы будет.

— Можно, его, под чужими позывными, на месте, зарегистрировать. — Сказал Злыдник.

— Ну, продолжай. — Поощрил его Аксамитов.

— Каким родом деятельности, товарищ полковник занимается, каждому видно. Особенно у зарубежных представителей, на это глаз наметан. Они, хоть и экономические, но все-таки — шпионы. Поэтому, нужно представить полковника Фирсова, как сотрудника института Эволюционизма. Из службы безопасности. Так, мы двух зайцев убьем. И, полковнику — простор, для деятельности, и врагов в замешательство приведем.

— Пространнее, излагай. — Попросил Жемчужников.

— Местные, как мы договорились, будут высказывать предположения, что это новая секретная разработка академика Мышковца, стоит в поле. Поэтому присутствие службы безопасности, из Самохвалович, будет смотреться естественно. Этим, в душе иностранных наблюдателей, мы посеем сомнения. Они гадать будут, что это — космическое или просто секретное.

— Неплохо. — Сказал Аксамитов.

— Только, в звании Фирсова придется понизить. — Сказал Жемчужников.

— В каком смысле? — Удивился тот.

— В смысле — конспирации. Нечего полковникам, вокруг сельскохозяйственной техники крутиться. Сделаем тебя, для работы в аномалии, майором.

Глаза Фирсова говорили:

— Хоть прапорщиком делайте, только дайте на инопланетную тарелку, лично взглянуть.

****

Иван Семенович Ломако был настолько возбужден, что его, даже не тянуло выпить. Выпить он, конечно, выпил, но без души, не переходя в состояние мечтательного покоя. Нервный зуд, внутри Ломако, терзал его внутренности и рвал их, на части. Появление в поле, за Молочаевкой, непонятно чего, нарушило размеренный ход жизни, руководителя секретной лаборатории, созданной «Росскосмосом», в Молочаевской аномалии, прошлым летом.

Ранним утром, когда «лаборант», как его прозвали в деревне, потянув первую чарку, зевал и потягивался на крыльце, его внимание привлекло движение сельчан, нетипично одностороннее, для этого времени суток. Жители Молочаевки целеустремленно шли мимо лаборатории, словно покидали деревню, всем наличным составом. Этот феномен, заставил Ломако спуститься с крыльца, подойти к проему в заборе, обозначавшему место, где должна была находиться калитка, и поинтересоваться, что это — переселение или, так, что происходит.

— Эх, Ваня, Ваня! А, еще — ответственный руководитель! — Покачал головой Михаил Степанович, прадед Марты Игоревны. — Это я, у тебя должен спрашивать, что происходит! Кто у нас руководитель космической лаборатории, ты или я? Ты? Так, почему, ты тут, а не на месте посадки? Геннадий Петрович, вон, уже, по второму кругу тестирование проводит, а ты — тут прохлаждаешься! Чего — тестирование, спрашиваешь? А ты сходи и посмотри!

Ломако метнулся в дом, торопливо хватанул вторую чарку и помчался в поле, за деревней. Увиденное, ошеломило его. Он, даже, сгоряча, решил, что это — «белочка». Он, так, и спросил у Николая Понаморенко, местного предпринимателя, который курил, на краю, народного собрания.

— Это, что — «белочка», у меня?

— Ну, ты даешь, Иван Семенович! — Усмехнулся Николай Андреевич, сверкая золотой коронкой. — Сколько, тут, уже прожил, а никак, не привыкнешь! Это у вас, в России, белочки, по тайге, скачут. А, у нас, в Белоруссии — «кони».

Для убедительности, Понаморенко потряс кулаком, словно демонстрируя, какие у белорусов мощные и резвые «кони». Куда — российской белочке, до белорусских скакунов.

— Так, чего это?! Оно — самое, или кажется? — Спросил Ломако, тревожно вглядываясь в загадочный объект, стоящий на восьми мощных опорах, в ямсовом поле.

— Оно, самое. — Подтвердил Понаморенко.

— Что, теперь, будет?

— Что, теперь, будет, Иван Семенович? — В свою очередь, спросил Николай Андреевич. — Я думал — ты лучше знаешь. Ты, же — научный работник, исследователь аномальных проявлений.

— Это Коля — все ерунда. Исследовать — не проблема. Тут, вопрос — в другом. Что наверх докладывать.

— А, надо?

— Кто его знает. Наверно, надо. Только — как? Скажи, как не выйти за рамки? Чтобы не сболтнуть лишнего. Хочется на руководящей работе задержаться, а не в лесу хворост собирать.

— Да проблема. — Согласился Николай Андреевич. — Самое главное — бесполезная штука. На металл не разберешь. Подряда, на работы, у этих, наверно не получишь.

Понаморенко вздохнул и уставился на загадочную штуковину, очень похожую на летающую тарелку.

Ломако, еще немного потолкался в толпе, прислушиваясь к разговорам.

Михаил Степанович, которого, на селе называли просто — Прадед, покуривая капустную самокрутку, критиковал сложившуюся ситуацию:

— Неправильно это. Не по людски.

— Вы о чем, Михаил Степанович? — поинтересовался кто-то.

— Это, какие, никакие, а — гости. Гостей встречать положено. А, мы, что?! Стоим, вылупились! В былые времена, все бы, от мала, до велика, в поле вышли! Уже столы бы ставили! Накрывали! Приглашали дорогих залетных товарищей.

— Так — тишина. Не выходит никто.

— Они, может, потому и не выходят, что мы непонятно чего, тут стали. Они может знака ждут. Хотят раскрыть наши намерения.

— Так, что, Прадед, ты предлагаешь столы ставить? Прямо сейчас! Тут, в поле?

— Ну, прямо сейчас не надо. Пусть, они вначале покажутся. Неизвестно, какой они конфигурации, и какой частью тела пищу потребляют. Может, им лавки не подойдут, может им лежанки готовить придется или раскорячки какие ….

— Стулья, с дырками! — Подсказал кто-то.

— А, что! И, такое возможно. Но не в этом дело. Скудно, у нас, народу собралось. Где — пионеры, с барабанами? Где — руководство? Где — хлеб-соль, наконец.

— Да, дожились. — Соглашаясь, с Прадедом, вздохнул, стоящий неподалеку, Леонович. — Раньше, молодежь было, от мотоцикла, не отогнать, а теперь тарелка прилетела, а они, хоть бы — хны!

— Правду говоришь. — Сказал Прадед. — После войны, к нам в Молочаевку, коров немецких, которых изъяли за причиненный ущерб, возили, на «студебекерах». Радости у нас, пацанов, было — полные штаны. За каждой машиной, от поворота до коровника, бегом бежали. Одна машина в деревне стала, так, возле нее, вся ребятня, от мала, до велика, собрались. Стали, как положено, технические характеристики обсуждать. Старшие хлопцы, про зажигание и трансмиссию говорят, малышня рты поразевала и внимает старшим. Тут шофер пришел. Тогда водителей не было, сплошь — шоферы. Парень, помнится, был молодой, поддатый. Только — от вдовушки. Говорит: «Ну, что? Прокатится, хотите?» «Хотим, дядечка, как не хотеть! Покатайте!» «Давайте, залазьте!» Никого упрашивать не пришлось. Полезли всем скопом. Дружно, так. Малышей, за руки, втащили. «Что — все сели?» — Спрашивает шофер. «Все, дяденька, все!» «Ну, поехали!» Тут, кто-то, из старших крикнул: «Шапки держите!» Это, значит — скорость, сейчас будет такая, что шапки, ветром, с голов, посрывает. Все, за шапки ухватились. Машина тронулась, все разом, на дно, и повалились, с шапками в руках. А, до этого, я говорил, коровы, на этой машине, катались. Что, там, на дне этого кузова творилось, словами не передать. Говна, по щиколотку, было. Считай, от сельсовета, до околицы, всех, по этому кузову мотало, от борта, до борта. На ноги не станешь — слизко. За околицей, слава богу, остановились. Шофер говорит: «Вылазте». Мы вылезли. Он спрашивает: «Как — понравилось?» «Ой, понравилось! Уже, так понравилось!» А, сами стоим, растопырились. Гавно, с нас течет …. Он заржал и поехал. Вот, так к техническим новшествам тянулись. Не то, что — теперь!

Прадед, весело прищурив глаз, стал растягивать потухшую самокрутку. Леонович, достал зажигалку и дал ему прикурить.

— Ты, тут — как, тезка? — спросил Прадед Миша.

— Позвонили. Сказали: «Вторжение». Вот пришлось мчаться.

— Быстро ты среагировал!

— Так — обстоятельства. Мои девушки дирижабль соорудили. — Павел Степанович кивнул на двух приятных женщин, стоящих неподалеку. — Домчали меня, мигом.

В это время, кто-то крикнул:

— Спускаются!

Весь народ, и Иван Семенович, в том числе, обратили свой взор в сторону «тарелки».

****

После непродолжительного контакта, который осуществил местный астральный синоптик Мирошниченко, народ стал задумчиво расходиться. Иван Семенович, наоборот, пришел в такое возбуждение, что помчался в лабораторию