Письме товарищу Кострову…» «любви громаде» противостоит «пара чувств» с нехитрой формулой «разлюбила — уплыла». Истинную же любовь — «не свадьбой мерить», она измеряется несравненно большим и проверяется всей человеческой жизнью.
Оставленное Маяковским письмо, адресованное «Всем», помечено 12 апреля. «В том, что умираю, не вините никого и, пожалуйста, несплетничайте. Покойник этого ужасно не любил. Мама, сестры и товарищи, простите — это не способ (другим не советую), но у меня выходов нет. Лиля — люби меня. Товарищ правительство, моя семья — это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. Если ты устроишь им сносную жизнь — спасибо. Начатые стихи отдайте Брикам, они разберутся. Как говорят — «инцидент исперчен», любовная лодка разбилась о быт. Я с жизнью в расчете и не к чему перечень взаимных болей, бед и обид. Счастливо оставаться. Владимир Маяковский. 12/IV — 30 г.
«Маяковский тех далеких лет был очень живописен, — вспоминал Давид Давидович. — Он был одет в бархатную черную куртку с откладным воротником, шея была повязана черным фуляровым галстуком; косматился помятый бант; карманы были всегда оттопырены от коробок с папиросами.. Он испытывал огромную жажду ласки, любви, нормального человеческого сочувствия и общения. Бесконечно одинокий, страдающий, несчастный — таким он был рядом со мной. Он сильно страдал без женской любви». «Божественный юноша, явившийся неизвестно откуда», — сказала, узнав его, Ахматова.
