Елизавета Михайловна Самбурская

Влияние Лили Брик на творчество В. В. Маяковского

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Елизавета Михайловна Самбурская, 2017

Лиля Брик — великая женщина ХХ века. У нее была немыслимо тяжелая жизнь, но, несмотря на все преграды, она внутренне не сломалась, потому что безмерно верила в себя и ни на кого не обращала внимания. Благодаря такому независимому характеру в нее влюблялись и сходили с ума десятки мужчин. Не стал исключением и Владимир Маяковский. В данной книге исследована степень влияния Лили на Щена. Знали бы мы Владимира Маяковского без Лили Брик?

12+

ISBN 978-5-4485-4281-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Влияние Лили Брик на творчество В. В. Маяковского
2. Введение
3. 1 Три судьбы
   1. 1.1 Детство Лили и Владимира
   2. 1.2 Аборт в Армавире
   3. 1.3 Семейная жизнь с Осипом Бриком
4. 2 Влияние Лили Брик на творчество Владимира Маяковского
   1. 2.1 Знакомство c гением
   2. 2.2 Начало огромной любви
   3. 2.3 Щен
   4. 2.4 Выстрел
   5. 2.5 «Лиля — люби меня»
5. 3 Лиризм и новаторство поэзии В.В.Маяковского
   1. 3.1 Поэт — футурист
   2. 3.2 Поэт-новатор
   3. 3.3. Поэт — лирик
6. Заключение
7. Библиографический список

Введение

«Надо внушить мужчине, что он замечательный или даже гениальный, но что другие этого не понимают», — говорила Лиля Брик. — И разрешать ему то, что не разрешают ему дома. Например, курить или ездить, куда вздумает­ся. Ну а остальное сделают хорошая обувь и шелковое белье».

История любви Владимира Маяковского и Лили Брик — одна из тех историй, которые вызывают смесь любопытства и недоумения. Здесь намного больше вопросов, чем ответов. Какие только эпитеты не приклеивали к любви, случившейся между Маяковским и Лилей Брик. Сумасшедшая, ненормальная, больная, маниакальная, раз­вратная и так далее. Но она была! И, может быть, только благода­ря ей Маяковский написал лучшие свои стихи, ведь почти все они в первые годы после знакомства с Лилей были посвящены именно ей. Их отношения были далеко непростыми. Эти «больные» отношения помогали поэту, так искренне писать и жить, что уже не первое по­коление людей зачитывается его стихами и удивляется, откуда поя­вились эти поистине фантастические слова, заставляющие сердца замирать от восхищения. Лиля Брик была своего рода психостиму­лятором для Владимира Маяковского.

Смогла бы стать для Маяковского вдохновительницей другая женщина, не такая, как Лиля Брик? Покладистая, уступчивая, домашняя, такая, рядом с которой ему было бы просто хорошо и уютно, такая, которая не ставила бы ему условий, соглашалась с ним во всем? Однозначно нет. Маяковскому нужны были страсти. Он и сам об этом говорил. В его понимании любовь — это муки ревности, недоверия, постоянные переживания и боль. Так понимал поэт любовь. Такое чувство могла подарить ему только Лиля. Каждое событие, которое происходит с нами в жизни, так или иначе влияет на то, какими мы становимся. Лиля была самым важным «событием» в жизни Маяковского. Благодаря ей он стал великим поэтом.

1 Три судьбы

1.1 Детство Лили и Владимира

Лили Юрьевна Каган родилась в Москве 11 ноября 1891 года. Выбрать столь необычное для России имя отцу помогла книга о Гёте, которую он читал в то время, когда дочь появилась на свет, — одну из возлюбленных немецкого поэта звали Лили Шенеман.

Отец Лили Юрий (еврейское имя Урий) Александрович Каган (1861—1915) родился в еврейской семье в Либаве, столице Курляндии. Семья была бедной, без средств на обра­зование. Поэтому он отправился — пешком! — в Москву, где выучился на юриста. Поскольку карьерные возможности евреев в царской России были крайне ограничены, вести адвокатскую практику Юрий Александрович не смог, и в суде его представ­ляли коллеги-неевреи. Возмущенный этой несправедливостью, он стал специализироваться на «еврейском праве», в частности, вопросах поселения. Он также работал юридическим советником при австрийском посольстве.

Мать Елена Юльевна (в девичестве Берман, 1872—1942), родом также из Курляндии, из Риги, выросла в еврейской семье, в которой говорили на немецком и русском языках. Обладая выдаю­щимися музыкальными способностями, она обучалась игре на фортепиано в Московской консерватории. То, что Елена Юльевна не сделала профессиональную карьеру, к которой была предраспо­ложена, объясняется, однако, не ее происхождением, а тем, что во время учебы она вышла замуж и диплом так и не получила. «Все свое детство я вспоминаю под музыку, — рассказывала Лили. — Не было вечера, когда я без нее заснула. Мама, прекрасная музыкантша, играла каждую свободную минуту. В гостиной у нас стояло два рояля, на которых играли в восемь рук, и долгие периоды времени почти ежедневно устраивались квартеты». Елена Юльевна обо­жала Вагнера и часто ездила на фестиваль в Байрейт. Среди прочих любимых композиторов были Шуман, Чайковский и Дебюсси.

Музыкальные способности передались и дочери. «Когда мне не было еще и года, меня считали музыкальным вундеркин­дом», — вспоминает Лили[1]. С шести лет мать начала давать ей уроки, в результате чего дочь возненавидела му­зыку — такая реакция девочки была следствием чувства самостоятельнос­ти, весьма развитого для ее возраста: она не выно­сила никакого внешнего принуждения. Даже про­фессиональному педагогу не удалось изменить ее настрой. В конце кон­цов Лили призналась, что проблема была не в учи­теле, а в инструменте, — и потребовала, чтобы ей разрешили играть на скрипке. Занимаясь как одержимая, она достигла значительных успехов благодаря препо­давателю Григорию Крейну — и несмотря на сопротивление отца («Сегодня скрипка, завтра барабан!»). Но едва Юрий Александро­вич в виде жеста примирения подарил ей на день рожденья скри­пичный футляр, пыл погас, а скрипка ей «зверски надоела». Здесь просматривается другая характерная для Лили черта: она легко вдохновлялась и так же легко теряла интерес, ей все «надоедало». Она постоянно нуждалась в новых стимулах.

В октябре 1896 года, когда Лили было пять, родилась сестра Эльза. С детства сестры говорили по-французски, по-немецки и играли на рояле. Обе были очаровательны.

«Как-то ранней весной я шла с дочерями по Тверско­му бульвару, — вспоминала Елена Юльевна. — А нам навстречу ехал господин в роскошной шубе. Он остано­вил извозчика и воскликнул: «Боже, какие прелестные создания! Я бы хотел видеть вас вместе с ними на моем спектакле. Приходите завтра к Большому театру и ска­жите, что вас пригласил Шаляпин. Мы воспользовались приглашением, и для нас были оставлены места в ложе. Вот такая была удивительная встреча[2]».

У Лили были огромные глаза и ярко-рыжие волосы. Она была с норо­вом, самостоятельная, родители ее обожали. В гимназии преуспевала, особенно по математике, и сразу же не захо­тела быть «как все». Схватила ножницы и отрезала себе косы — к ужасу родителей. (А в старости наоборот: в во­семьдесят пять лет заплетала косу — к восторгу почитате­лей.) Эльза же была красивая, белокурая, голубоглазая девочка, очень послушная и смирная. Обе учились в гимназии на Покровке. Сестры любили друг друга всю жизнь, но стар­шая верховодила уже с детства.

Когда девочки были еще маленькие, мама повела Лилю с Эльзой в театр. На сестер большое впечатление, произ­вела волшебница, которая поднимала палочку, говорила: «Кракс!» и превращала детей то в кошку, то в елку. Этот трюк особенно понравился восьмилетней Лиле.

— Эльза, принеси мне яблоко из столовой.

— Пойди сама.

— Что?!

Лиля брала отвалившуюся завитушку от буфета, под­нимала подобно волшебнице, и Эльза понимала, что сейчас прозвучит «Кракс!», что она пре