Вместо предисловия. Магия карт таро, или «А что вы можете»?
— Да все можем, в принципе, — пожимает плечами Маг, — на то мы и мы. Вон у Жрицы спросите, что она может. Не женщина, а мечта.
Церемонно расправляя складки одеяния, Жрица, молодая совсем женщина с чуть утомленным взглядом, кивает:
— Нет для нас невозможного. Ибо мы — сила, ибо мы — знание, ибо мы — время. Мы — это сама жизнь.
— За себя говори, — ворчливо замечает, спешиваясь с белоснежного скакуна, суровая и не в меру костлявая фигура, — Я за жизнь не в ответе. Перерождение — пожалуйста, а ваши эти жвадевивры себе оставьте.
— Опять обиделся, — качает головой некто с крыльями, поудобнее перехватывая два тяжёлых золотых кубка, полных искрящейся жидкости, — И вот так всегда — чего ни скажи, реакция одна.
— А не надо глупостей говорить, — бурчит Смерть, — и все будет прекрасно. Ты ещё скажи, что вон тот идиот за мудрость в ответе…
Шут, весело перепрыгивая с карты на карту, ласково треплет скакуна Смерти по холке:
— Если надо, ей-ей, отчего бы и нет? Шут — не значит дурак.
— Именно что значит, — замечает с трона Император, — только бы кривляться.
— Не далее чем вчера, муж мой, ты изволил назвать его умницей, — журчаще изрекает Императрица, ласково касаясь мужниного златотканного рукава лилейной рукой, — и пожаловал ему перстень.
Император бормочет что-то нечленораздельное и углубляется в созерцание своих владений, лежащих за пределами видимости.
— Как вы умеете решать проблемы, ваше величество, — с лёгким поклоном сходит со своей карты величавый Иерофант, — благодарение богу за вашу мудрость.. Попутно он умудряется ласково отпихнуть башмаком Шута, пристроившегося тут же на ступеньке. Тот, тихонько ойкнув, отпрыгивает в сторонку, потирая ушибленный папской туфлей бок.
Толпа народа, потирая синяки, проходит мимо, кряхтя и чертыхаясь. Где-то вдалеке слышен грохот падающих камней и звон разбивающегося стекла.
— Опять, что ли, башня? Я же велел её отстроить! Ничего нельзя поручить. Олухи!
Златовласая девушка, лучезарно улыбаясь и ведя за собой льва на цветочной гирлянде, устремляется на помощь потерпевшим. На соседней карте медленно всходит Солнце.
— Куда? — сурово окликает его Луна из своей полутьмы. — Моё время. А ну пшшло прочь!
Неохотно Солнце прячется, утаскивая за собой и девушку в венце из звёзд, слабо отбивающуюся от его жарких объятий.
— И дочь мою в покое оставь, негодяй. Тоже мне… Дон Жуан нечесаный!
Звезда бежит обратно под лунные лучи, разливая воду из серебряного кувшина.
— Эй, девка, осторожнее! У меня из-за тебя костры гаснут! Посмотри, что ты натворила — я теперь что твоя курица! — вымокший насквозь Дьявол грозит девушке кулаком. Испуганно ахнув, та и вовсе убегает прочь.
— Замолчите вы уже, или нет? Медитировать мешаете! — жалобно просит висящая на крестовине фигура в ярком кафтане.
— А ты ушки закрой, — заботливо советует Дьявол, раскачивая Повешенного вилами, — и не встревай, а то нормально повешу.
— Оставьте свои пререкания, — хором просят пожилой Отшельник и Архангел с трубой, — достали все.
— Ищите дзен, — шепчет девушка, окруженная животными и опутанная шелковыми лентами, — ищите дзен…
— А ты — одежду, — острит Дьявол, — и грудь убери с виду. Нашла чем хвастаться. Видали и получше. Мир называется, глядите! Голая грудь и всех дел. А вы двое тоже хороши — вам бы только обжиматься по углам!
Влюбленные бросаются наутек, тут же едва не попадая под Колесницу. Возница, возмущенно прищелкнув кнутом, проносится мимо.
Дьявол продолжает веселиться.
— Эй вы, горемыки, там впереди колесо, смотрите не задавитесь!
С грохотом мимо парочки пролетает золотое колесо. За ним следует дама с мечом и весами. Дьявол получает по уху золоченой чашей и спешно ретируется.
— Я за Справедливость, — весело замечает дама и пропадает.
На секунду воцаряется тишина — образы замолкают. Дьявол, высунувшись из-за куста на карте Силы, шепчет, прислушиваясь:
— Нас открывают, народ… пора за работу!
