автордың кітабын онлайн тегін оқу  Зона поражения. Игры лисов

Глеб Гурин

Краткое содержание предыдущей части «Зона поражения. Локальный апокалипсис».

Пятая волна коронавируса стремительно набирает обороты. Процент летальности уже давно перевалил за 50 % и растёт дальше. Медицинская система не выдерживает. Мировые учёные сходятся на том, что данный вирус — не очередной штамм КОВИД-19, а новый и неизученный КОВИД-22, вакцину от которого ещё предстоит разработать. Пока же соседи не находят ничего лучшего, кроме как наглухо отгородится от терзаемой эпидемией опасной заразы страны. Президент и правительство предстаёт перед тяжелым выбором — потерять всё или сохранить часть, чтобы из неё возродить государство. Принимается второй вариант, и центральная власть временно перемещается во Львов. С наиболее зараженными регионами (все, кроме западной Украины) устанавливается внутренняя граница.

Остальная территория бывшей Украины превращается в серую зону, где больше не действуют общепринятые законы и порядки, а правит закон силы. Оставшиеся в живых и лишенные привычных благ жители пытаются бежать из осколков страны.

После падения центральной власти повсеместно в регионах начинается ожесточённая борьба за передел сфер влияния.

В Белореченске — крупном райцентре в Киевской области тоже стремятся не отставать от последних тенденций военно-политической жизни.

Здесь милитаристская группировка «Новая власть» захватывает городскую администрацию и свергает действующего мэра Станислава Пугача. Тот в свою очередь едет на переговоры с командующим по случайности оставшейся в городе воинской части — подполковником Журавлём — и договаривается с ним о возвращении себе законной власти.

Военный соглашается, и после ночного штурма Станислав вновь оказывается в мэрском кресле. Произошедшее заставляет его кардинально пересмотреть свою политику, и он, пользуясь бездействием центральной власти в стране, замыкает на себе все сферы жизни города.

Наибольшее внимание мэр уделяет вопросам безопасности, сменяет руководство полиции, проводит там глубинные кадровые чистки и объявляет набор в правоохранительные органы и вооруженные силы.

Но сомнения в собственной безопасности далеко не главная причина таких решительных действий Станислава. Дело в том, что накануне он получает довольно сомнительное и одновременно заманчивое предложение от своего земляка, который ранее занимал высокий пост в министерстве энергетики и угольной промышленности. Влад Зинченко приходит к Пугачу с предложением транзита оружия с территории России в Европу. Мэр долго думает и сомневается, но в конечном итоге его жадность и алчность всё же берёт своё, и мужчина соглашается.

Помимо «Новой власти» в Белореченске есть и другие проблемы. И главная среди них — отдалённый район под названием Шумилы, на котором осел весь городской криминалитет. Зачищать Шумилы Пугачу не выгодно, так как ему удобно держать бандитов при себе, чтобы те время от времени делали за него грязную работу. Поэтому цель мэра — подчинить воровскую общину своей власти.

Но, учитывая состояние, в каком пребывают вооруженные силы города на данный момент, их необходимо существенно укрепить для такой ответственной операции.

В это время на Шумилах формируется подростковая банда, решающая приобщиться к почётному в их районе ремеслу. В виду разногласий, возникших между участниками группировки, они разделяются на два крыла. Одним управляет жаждущий власти и признания Женя, другим — более либеральный Андрей.

В один из весенних вечеров парни и девушки выбираются на своё первое дело. И если у Андрея и его друзей всё проходит успешно, то у Жени и его подопечных ситуация выходит из-под контроля, и у них происходит конфликт с более серьёзными бандитами.

На следующий день подростки собираются вместе, и, в виду произошедшего накануне, решают на некоторое время залечь на дно. Женя и его товарищи укрываются в заброшенном детсаду, расположенном в частном секторе на Шумилах, Андрей со своими — в доме его девушки Алёны.

Вскоре компания пополняется отцом Богдана — близкого друга Андрея — Костей Уколом и его товарищами. Тем после очередного ограбления тоже нужно скрыться.

Так как в доме, где осела группа Андрея, для бандитов места не находится, их определяют в заброшенный детсад. Последнему обстоятельству очень не рад Женя, и между подростками вспыхивает ссора на этой почве.

Но Женя не собирается останавливаться на этом и подслушивает разговор Укола со своими подельниками, где тот упоминает причину, по которой им нужно скрываться и связывает это с одним из своих друзей.

Парень на следующий же день идёт к упомянутому в разговоре бандиту и выкладывает тому всё, что знает. Мужчина верит ему, и, прихватив с собой еще товарищей тут же отправляется в детсад.

Но в конечном итоге выясняется, что это была хитро продуманная Костей Уколом уловка, и у него со старым другом вовсе не было никаких разногласий.

Таким образом Женя попадает в весьма невыгодное положение. Бандиты связывают подростков и запирают в одной из комнат. Но ночью Жене со своим близким другом Вадимом удаётся бежать, и мстительный парень в первую очередь направляется в дом, где осел Андрей со своими товарищами, чтобы сполна отомстить им. Но его план срывается, и в ходе схватки с оппонентами Женя погибает. В ту ночь подростки окончательно понимают, что пошли по неверному пути.

Пока в Центре и на Шумилах бушуют страсти, на массиве Дунаевского молодой системный администратор Игорь со своей женой Наташей пытается организовать общину, которая не будет подчиняться ни городской власти, ни бандитам.

Вместе с друзьями Игорь делает вылазки и добывает оружие, необходимое для выживания в сложившихся условиях. Кроме того, вокруг них начинает собираться и мирное население.

Игорь понимает, что рано или поздно об их общине узнают в центре или на Шумилах, и их захотят взять под контроль, а этого он допустить не может.

Несмотря на ряд удачно проведенных акций, парень понимает, что подконтрольные ему вооруженные силы слишком малочисленным, чтобы вступать в открытое противостояние с тем или иным соперником, и поэтому основательно задумывается над планом действий. Единственный выход из ситуации по его мнению — стравить между собой городские власти и Шумилы. В ходе недолгого совещания рождается план, который вскоре воплощается в жизнь.

Используя украденный заранее полицейский автомобиль, Игорь с товарищами направляются на Шумилы и демонстративно расстреливают там торговца наркотиками, а затем сбегают.

В это время их замечает Костя Укол со своим другом Арсеном, идущие в центр района, чтобы разведать ситуацию. Они узнают в одном из сидящих в полицейской машине своего бывшего подельника Толю Выдру, с которым ранее не очень красиво разошлись. Но пока мужчины решают подумать, что делать с этой информацией.

Тем временем Шумилы выдвигают городу ультиматум — до обеда следующего дня отдать им виновных в нападении, иначе будет война. Влад Зинченко советует Пугачу отдать бандитам кого-то из заключённых, переодев их в полицейскую форму и предварительно накачав алкоголем, чтобы те соглашались со всеми обвинениями. Пугач одобряет такой план, но на всякий случай всё же отдаёт приказ подполковнику Журавлю, чтобы тот готовил войска к штурму Шумил.

Игорь же не хочет останавливаться на достигнутом и вместе с друзьями под покровом ночи грабит, а затем и взрывает оружейный склад шумильских бандитов, а на утро устраивает взрыв в полицейском участке.

Казалось бы, войны между официальной властью и воровской общиной уже не избежать, и военная колонна направляется на Шумилы, когда Юра Бешеный — главарь бандитов — назначает Пугачу срочную встречу. Мэр приезжает, и Бешеный рассказывает ему, что всё произошедшее — на самом деле хитро спланированная провокация, и он знает, где искать виновных.

Дело в том, что сразу же после взрыва на оружейном складе, разбудившем весь район, Укол со своими подельниками всё же решают рассказать на Шумилах, что знают, кто является виновником взрывов, и направляются к знакомому бригадиру.

По дороге их встречает один из бандитских патрулей, которые ввели сразу же после дневного нападения «полицейских». Укола и его товарищей ошибочно принимают за виновников подрыва арсенала и открывают по ним огонь. Мужчинам удаётся уйти, но патрульные тут же разносят по району весть, что это они виноваты в ночном взрыве.

Пугач верит рассказу Бешеного и даёт ему возможность самому разобраться с ситуацией.

Укол же, понимая опасность, нависшую над ним и его близкими, вытаскивает с Шумил Богдана и его друзей. Первым делом они бросаются на поиски своего бывшего подельника Толи Выдры и находят его в общине Игоря.

После недолгих переговоров парень принимает их к себе и, понимая, что бандиты будут искать беглецов на массиве Дунаевского, готовится к битве…

«Я беременна…» — еще долго отдавалось эхом в ушах Игоря.

Парень стал на месте, успев заметить полный ожидания и опасения взгляд Наташи. Его глаза расширились и остекленели, сам он с головой погрузился в мир своих мыслей.

«Беременна… неожиданно, конечно. Это означает, что я стану папой. Пелёнки, распашонки, коляски, кроватки… Нет, конечно, это просто шикарно с одной стороны, но с другой…»

— Ты уверена? — спросил он у Наташи.

— У меня задержка шесть дней.

— И что, такого никогда не бывало раньше?

— Шесть дней никогда не было. Два-три — да, но не шесть. Да и, кроме того, я стала себя как-то странно чувствовать. Меня не тошнит вроде пока, но настроение меняется так часто, как никогда раньше, да и вкус тоже… Сегодня Зина абрикосы на стол выставила, я попробовала, так меня аж воротить от них стало. Всегда раньше любила, а сейчас как будто сала кусок съела.

— Пон-н-нятно… — протянул Игорь и вновь задумался.

«Беременна… Моя Наташка… Это вроде как и отлично. Но почему же так не вовремя? Именно в тот момент, когда мне выпадает шанс себя, наконец, реализовать. Да, конечно, я буду папой, об этом и речи быть не может. Вот только…»

Наташа, по-видимому, воспринявшая его реакцию как разочарование, и сама сокрушенно понурила взгляд и направилась к дверям, ведущим на лестничную клетку.

— Наташ, подожди, — перехватил её муж.

— Да что подожди, Игорь? Я же вижу, что ты не рад этому! — воскликнула она, и на последнем слове голос предательски вздрогнул, а с краешка глаза выкатилась слезинка.

— Да я рад, — всё еще растерянным тоном произнёс Игорь и крепко обнял девушку, — просто это как-то…

— Ты же знаешь, я не истеричка. Я не буду закатывать тебе скандалов, не буду искать малейший повод, чтоб на тебя взъедаться, но по тебе видно, что ты недоволен этим. И это для меня даже как-то неприятно. Просто я всегда думала, что наши отношения близки к идеальным, да и посмотри, как только что всё было… Я не ожидала, что ребёнок может так тебя расстроить.

— Да я и не расстроился, маленькая моя, — вытирая слёзы жены и нежно целуя её щёки, губы и глаза, произнёс Игорь, — я правда очень рад. Просто это всё для меня стало неожиданностью. Ты же знаешь, как я иногда тяжело воспринимаю перемены, особенно те, которые не планировал. Давай просто присядем и поговорим об этом.

Он взял Наташу за руку и увлёк её к столу, только теперь уже сел не напротив супруги, а рядом с ней, обнимая за плечи.

— Солнышко моё, извини, если я как-то тебя обидел своим поведением. Просто, как я уже говорил, для меня это стало полной неожиданностью. Одно дело, когда люди планируют ребёнка или хотя бы подозревают, что он может быть, и совсем другое, когда так, как у нас, просто бац! — и всё. Ну и все эти заботы, проблемы, подготовка к завтрашнему дню, да и вечер наш… Сама пойми, я просто был не готов к такой новости. Но я правда рад, девочка моя.

— Я бы очень хотела верить, что это правда, — сказала Наташа всё еще дрожащим голосом, — и поверь, это для меня не меньшая неожиданность.

— И когда это я так успел? — смущённо пожал плечами парень, — Никогда же такого не было.

— Стареешь, — усмехнулась девушка, — ладно, давай не будем сейчас об этом. У нас есть дела посерьёзнее.

— Имеешь в виду завтра? — с некоторой настороженностью в голосе спросил Игорь. Он действительно был рад, что у них с Наташей может быть ребёнок, но боялся лишь одного — что это обстоятельство может поставить его перед выбором, и парню придётся сделать его не в пользу начатой им игры. Поступить таким образом было всё равно, что предать себя, но Игорь понимал, что не сможет бросить Наташу, тем более с ребёнком.

— Я имею в виду вообще, не только завтра.

— Хочешь сказать, что нам нужно выезжать из страны?

— Не знаю, Игорь. Конечно, это был бы лучший вариант. Здесь нет элементарных условий, чтобы родить и вырастить ребёнка. На Дунае ни школ, ни садиков, про высшее образование я вообще молчу. Да и врачей нормальных не осталось…

— Ну почему? У нас есть Амин. Он как раз педиатр.

— Ты сам понимаешь, что этого мало. И очень тебя прошу, не перебивай меня. Конкретно то, что я скажу сейчас, может, потом уже сказать не смогу. С другой стороны, выехать из страны нам не на чём. Ну, то есть теоретически мы можем взять машину и по дороге либо пересаживаться в другие, либо дозаправляться из брошенных автомобилей, и так доехать до границы. Но, опять-таки, никто не знает, что сейчас твориться в других городах и областях. Вполне возможно, там вообще идёт война. Но есть и еще одно обстоятельство… — она сделала небольшую паузу и посмотрела Игорю прямо в глаза, — я вижу, что ты делаешь и как к этому относишься, и понимаю, что ты нашел дело всей своей жизни. Я люблю тебя, Игорь, очень люблю, как никого и никогда не любила и никогда не полюблю, в этом можешь быть уверен, и потому я не могу тебя заставлять или ставить перед выбором. Поэтому вот моё слово по поводу завтрашнего и всего, что будет после — теперь это решать тебе. Я буду стараться стать хорошей женой и матерью, а ты — если это тебе действительно важно — обеспечь нам безопасные условия для жизни. Если тебе так хочется, здесь, в Белореченске. Я буду с тобой, что бы ни случилось, и я пойду за тобой до конца, если это понадобится. Но теперь, когда будешь принимать какое-то решение, помни, что нас уже не двое.

С каждым сказанным ею словом Игорь всё больше восхищался женой. Он понимал, что в жизни ему досталась именно та единственная, которая подходит идеально, и теперь он просто обязан соответствовать такой девушке.

— Я тоже очень люблю тебя, люблю больше жизни, поэтому обещаю, что сделаю всё, что вообще возможно, чтобы ты не пожалела о своём решении, и чтобы нам втроём было хорошо, — сказал Игорь, и, закрыв глаза, склонился, упёршись лбом в висок Наташи. Она тоже облокотилась на него, и так они сидели еще очень долго, просто глядя в темноту и размышляя над произошедшим только что разговором.

Игорь напряженно думал о том, как сдержать слово и воплотить в жизнь свои идеи при сложившихся обстоятельствах. Парень понимал, что теперь это будет намного сложнее, ведь ставки в его игре повысились, и теперь он фактически рисковал жизнью своей жены и ребёнка. Даже сам факт этот уже был ему неприятен и вызывал сомнения по поводу актуальной модели совместного будущего.

Конечно, Игорь понимал, что рано или поздно у них всё равно появятся дети, но в ближайшее время не планировал их заводить. Мнение Наташи, насколько он знал, было аналогичным. Не то, чтобы супруги сомневались друг в друге, они просто хотели отложить достаточную сумму на роды, а также сопутствующие и последующие расходы. Ну и, признаться честно, пара хотела немного пожить для себя. Оба они были достаточно прогрессивными людьми и для начала хотели чего-то добиться в этой жизни перед тем, как пускать на свет потомков. Распространённое в обществе мнение, что подобных людей нельзя считать полноценной семьёй, и им самим следует для начала подрасти, парень с девушкой считали полнейшим бредом, который распускают недалёкие люди, привыкшие ставить на всех штампы.

Как бы там ни было, теперь Наташа уже беременна, а потому Игорю ничего не оставалось, кроме как осознать себя будущим отцом и сделать соответствующие выводы.

«Но как ребёнок может расти в таких условиях, когда каждый день что-то взрывают, на улицах стреляют и убивают людей, которых и так уже не осталось практически? Да и ни воды, ни света, ни газа… Это мы еще, взрослые, как-то выживаем, а как быть маленькому ребёнку? Да и между кем он будет расти? Все образованные и умные люди давно свалили. А здесь ни телевидения, ни Интернета… Да что об этом говорить — выйти на улицу вообще некуда! И как мне быть в такой ситуации? Наташа, конечно, поступила, как настоящая жена. Я могу только ею гордиться. Но не проверяет ли она, что я выберу? Вряд ли, она не из тех, кто будет подставлять, особенно в такой ответственный момент, тем более что от этого зависит вся наша дальнейшая жизнь. Может, всё-таки махнуть на всё рукой и свалить хотя бы на западную? Там безопаснее, там можно найти работу, там будут все удобства, которых нет здесь. Да и вообще, там гарантированно у ребёнка будет будущее. Да если и не там, то, думаю, оттуда легче куда-то уехать. И ребёнка травмировать не нужно всеми этими взрывами, войной, условиями нечеловеческими… Но что тогда скажут люди, которые на меня рассчитывают? Они же поверили мне, и, мало того, пошли за мной, они на меня надеются. Разве могу я их подвести? Да и как это будет выглядеть? Просто выйду перед ними и скажу: «Всё, товарищи, извините, у меня жена беременна, и я не хочу, чтобы она рожала в таких условиях, поэтому мы уезжаем, а вы держитесь здесь, всего доброго, здоровья, хорошего настроения…» Так что ли? И за кого они тогда меня будут считать? За мудака последнего, которому они поверили, а он их подставил. Короче, такого же, как и все наши предыдущие правители. Да и что я буду делать там, куда мы поедем? Опять стану таким же системным администратором, как был до этого? Да ну на фиг! Я так больше не смогу, даже противно об этом думать. Мог стать кем-то, а вернулся в кресло за компом и всю дальнейшую жизнь в нём просидел. Денег не заработал, а вот слепоту и геморрой — это пожалуйста. Глупо. Тогда кем? Грузчиком или еще на какую-то физическую работу? Но это добровольное рабство. Пойти работать по специальности? Да у них там и без меня начальства хватает. Вон, Колька тоже по образованию менеджер, и что? Вся работа сводилась к тому, что он с утра до ночи по сёлам катался, пиво своё парил. Нет, это не по мне. Уехать отсюда — всё равно что убить себя. Не физически, конечно, больше психологически. Стать обратно серой массой, в то время, когда предоставляется шанс стать всем. Стать собой, в конце концов! Ну почему в жизни всегда нужно делать выбор?»

Но сомневался в этот момент не один Игорь. Сомнения терзали и душу Наташи. Она не была уверена, правильно ли сделала, сказав то, что сказала. Конечно, девушка действительно сильно любила мужа и готова была идти за ним до конца, но теперь с ними будет и ребёнок, которому глубоко безразлично до амбиций отца, и которому нужны просто забота, уход, и, конечно же, безопасность. Смогут ли они дать ему всё это в тех условиях, в каких живут сейчас? Ответа на этот вопрос у девушки не было.

Она доверяла мужу, но то, что он задумал… Более практичной Наташе порой казалось, что Игорь витает в облаках и никак не может спуститься на землю.

«Ну какая страна? — порой думала она, — И какой может из Игоря быть президент или правитель, или кем он там себя провозгласит? Король лемуров в банановой республике? Нет, он, конечно, хороший, ответственный и умеет решать проблемы, находить выход из самых разных ситуаций, но… всё это как-то нереально выглядит. Из-за компьютера на трон? Похоже больше на сказку».

— Нужно будет тебя завтра с утра отвезти на Рыбхоз к остальным, — нарушил молчание Игорь.

— С какой это стати?

— С такой, что я не могу тобой рисковать, когда ты в таком положении.

— Игорь, мы приняли решение.

— Наташа, — уже более твёрдым тоном сказал он, — я сказал, что ты не будешь принимать участия в завтрашней операции. Разве можно беременной девушке стрелять из оружия, еще и по людям?

— Игорь, ты прекрасно знаешь, что я — хороший снайпер, да и к тому же, если нельзя стрелять, значит, можно отстреливаться. В случае чего, я подстрахую тебя. Пойми, намного хуже, если я не буду рядом, когда тебе будет грозить опасность. Я буду только еще больше нервничать, а это, сам понимаешь, для ребёнка ничем хорошим не обернётся. Так что возьми меня с собой.

— Не знаю. Это может оказаться опаснее, чем в теории, — нерешительно произнёс парень.

— Ну, приказать мне ты уже не можешь, потому что я, как ты сам сказал, королева, так что у тебя нет другого выхода.

— Ладно, — согласился Игорь, усмехнувшись, и обнял жену крепче.

Понемногу первый шок от новости об отцовстве начинал проходить, и парень даже находил в этом свои плюсы. Пара еще долго сидела на крыше в свете догорающих свечей и вспоминала былые времена, стараясь хоть на один вечер дистанцироваться от суровой действительности, такой же тёмной и безразличной, как и окружавшая их ночь.

Утро следующего дня.

 

Игорь и его небольшая армия встали рано. Парень знал, что бандиты не будут так спешить, но всё же хотел еще раз пройтись вместе с подчинёнными по всем пунктам плана и выявить его слабые места, если таковые имеются.

Ему всё не давали покоя мысли о своём новом статусе будущего отца, и парень долго не мог заснуть ночью, но сейчас понимал, что от его собранности и организованности зависит успех предстоящей операции и жизни его товарищей. Поэтому, отбросив на время тревожившие голову мысли, он всецело сконцентрировался на запланированной акции.

Рождение ребёнка просто обязывало его впредь быть осторожным и больше внимания уделять Наташе. А из этого также следовало, что ему необходимо закрепить позиции общины в городе и действовать с наименьшими потерями. Он хотел, чтобы его ребёнок родился в мирное время, а, учитывая назревающую большую войну, теперь у Игоря не было другого выхода, кроме как выиграть её.

Последние сборы были назначены во дворе на том самом месте, где обычно обедала община. Теперь здесь собрались Игорь, его соседи по этажу и представители общины, состоявшие в рядах вооруженных сил. Среди таковых присутствовали рыжеволосый сын Александра — Вася, племянник мужчины Лёша, который рвался в бой в первых рядах, и еще четверо других мужчин, оказавшихся пригодными для выполнения подобных задач. Никого из них не пришлось мобилизовать силой или угрозами, все самостоятельно вызвались защищать общину, что не могло не радовать предводителя. Помимо них в сторонке курили и Укол с Арсеном, которым предстояло сегодня доказать свою надёжность в бою.

— Ну что? Начнём, — сказал Игорь, присаживаясь в центр круга. Вчера мы с вами решили все организационные вопросы, сегодня повторим всё и разберём более детально. Итак, общая цель операции — запугать противника и заявить о себе, как о реальной силе, уничтожив максимальное количество врагов. Для этого их предварительно необходимо выманить на открытую местность, где произвести обстрел. Так как мы знаем, с какой целью они идут на массив, заинтересовать их можно только одним способом — устроить так, чтобы их поисковые группы заметили вооруженных людей, которых, естественно, станут преследовать. И это будете вы, — кивнул он на бандитов, благоразумно решив не озвучивать перед непосвященными, почему было бы хорошо, чтобы именно Укол и Арсен выступили в роли приманки, — кроме того, нашей небольшой армии необходимо разбиться на несколько групп, каждая из которых будет выполнять определённую задачу. Местом проведения операции, как я уже говорил вчера, назначаю главную дорогу в районе между второй и третьей «свечками». Нужно очень постараться, чтобы заманить бандитов именно на этот участок, так как там они будут как на ладони. Но это уже ваша задача, — вновь кивнул он на Укола с Арсеном, — теперь по другим группам. Вчера также говорил, что в одной будут снайперы, в другой — те, кто будет вести ближний бой. Стратегия такова — когда бандиты окажутся на открытой местности, по ним открывают огонь снайперы. Первой реакцией противника, естественно, будет отступление назад. И тут их встречают огнём автоматчики. Конечно, я не рассчитываю на то, что мы с первого же раза положим всех, но будем стараться по максимуму. Сами понимаете, каким шоком это станет для Шумил. И, кроме того, у нас есть несколько довольно серьёзных преимуществ в данной ситуации. Во-первых, фактор неожиданности, во-вторых, время, чтобы приготовиться, и в-третьих, возможность занять выгодные позиции, не подставляясь при этом под удар. Поэтому, если всё пойдёт так, как мы с вами рассчитали, наша операция просто обязана завершиться успешно.

Он сделал небольшую паузу, оглядев присутствующих. В их глазах не было видно и капли сомнений, все были готовы действовать под руководством такого уверенного в себе командира, и это вдохновляло Игоря. С него как рукой сняло усталость после практически бессонной ночи, и подчинённые, казалось, заряжали его силой, светившейся в их глазах.

— Теперь перейдём к разделению. Сейчас я определю, кто в какой группе будет, отталкиваясь от личностных характеристик и результатов тренировок. Значит, снайперов будет пятеро — я, Наташа, Денис, Алиса и Лёха. Каждый из нас неплох в стрельбе, и, уверен, в таком качестве мы принесём больше пользы. Автоматчики, в свою очередь, разделятся на две группы, которые займут обе стороны прохода, по которому будут отступать бандиты. Одни засядут в девятиэтажке, вторые — в «свечке». Когда бандиты начнут отходить, ваша задача — как в тире просто ложить их большими партиями. Советую для начала бросить гранаты, чтобы рассредоточить ряды, а затем начать обстрел. Кроме того, убедитесь, что можете стрелять не только с одной стороны дома, но и с другой. То есть нужно заранее открыть двери других квартир на этаже. В принципе, всё. Есть ко мне вопросы?

Руку поднял Денис.

— А ты не считаешь, что они поймут заранее, что мы их в ловушку заманиваем? Не сильно ли это по-детски?

— Не думаю, — ответил Игорь, — они ведь не знают вообще о нашем существовании, поэтому вряд ли подозревают, что кто-то может им ловушку подстроить. А в остальном дело за нашими новичками. Постарайтесь, мужики, чтоб они ничего не заподозрили.

Арсен с Уколом только молча кивнули.

— Ну что? Если вопросов больше нет, берём оружие и потихоньку выдвигаемся на позиции, — сказал Игорь.

Небольшая, состоящая из четырнадцати человек, армия направилась в подвал дома, где жили члены правления безымянной республики. Там хранились ящики с патронами, гранатами, минами, а также гранатомёты и другое вооружение, захваченные со склада на Шумилах.

Пятёрка снайперов поменяла свои Калашниковы на СВД, остальные пополнили боекомплекты и прихватили с собой пару гранатомётов и несколько гранат. Поднявшись наверх, они разделились на две группы, каждая из которых окольными путями направилась к месту проведения операции.

Центр. То же утро.

 

В это утро Вера Гавриловна встала по обыкновению рано. Кряхтя от недовольства и в который раз проклиная всех, кто, по её мнению, довёл страну до такого состояния, женщина вышла на открытый балкон своей трёхкомнатной квартиры в старой «сталинке», выходящий прямо на центральную площадь города, и разожгла огонь в большом металлическом противне с высокими бортами. Женщина использовала его вместо плиты, чтобы не выходить готовить на улицу. Новые порядки её, конечно же, не особо радовали, но бежать от этого было некуда. Родственников за границей у неё, кроме сына и его семьи, не было, но они давно не хотели иметь с женщиной ничего общего, поэтому и не интересовались её судьбой. Впрочем, ей самой они были абсолютно безразличны, так как Вера Гавриловна считала своего сына с невесткой неправедными, которым уже уготованы места в аду. Поэтому им было не по пути.

Единственной родственной душой для женщины оказалась Надежда — подруга, вот уже месяц обитавшая в свободной комнате её квартиры, с которой их свёл случай. Надежда оказалась бездомной, когда её дом сожгли бандиты с Шумил, а мужа расстреляли во дворе просто потому, что у них не было денег, чтобы откупиться.

Соседи подтрунивали над ними, из-за соответствия имён женщин с именами библейских героинь, и говорили, что для полной комплекции им не хватало еще Любви. Молодёжь, жившая в подъезде, трактовала это несколько иначе и, опошляя парочку неразлучных последнее время подруг, смеялась над ними и утверждала, что у соседок нетрадиционная ориентация.

Но женщины не обращали внимания на эти смешки и замечания, принимая их за невежество и распущенность современной молодёжи.

То же, что Вере Гавриловне довелось пережить эпидемию КОВИДа и остаться в Белореченске, сама она воспринимала как знак свыше. Она вообще много чего воспринимала подобным образом, вся её жизнь было наполнена различными знаками и посланиями, которые время от времени слал ей Иисус.

Женщина решила посвятить себя церкви вскоре после кончины своего мужа шестнадцать лет назад. Походы в обычную православную церковь не могли удовлетворить её вечно стремящуюся к активным действиям натуру, поэтому, недолго думая, она согласилась на предложение ходящих в то время по квартирам представителям Церкви Христа Спасителя и, посетив их служение, решила впредь посвятить себя именно этому религиозному течению.

Благодаря пробивному характеру уже три года спустя Вере Гавриловне доверили заниматься финансовыми потоками церкви, и она в предельно короткие сроки освоилась в этой сфере. Даже тот факт, что её церковь зарабатывала на прихожанах весьма внушительные суммы, не смог сломить её веру и преданность Иисусу. Женщина считала это вынужденными мерами, чтобы церковь могла существовать в жестких условиях, диктуемых рыночной экономикой, в которой никому нет дела до Бога и веры в него, а всем нужны лишь деньги.

Нельзя сказать, что должность казначея не принесла финансовой стабильности в её жизнь, и порой Вера возвращалась домой с весьма внушительными по тем временам суммами.

Но вот в семейной жизни женщины дела шли не настолько хорошо. После смерти мужа она переключила всё внимание на семью своего сына Кирилла, проживавшую вместе с ней в одной квартире.

Вера Гавриловна, окрылённая успехами обращения других в свою веру, взялась за семью отпрыска со всем присущим ей энтузиазмом. Больше всего не в восторге от идеи женщины была невестка, которая практически моментально стала «капать на мозги» мужу о том, что его мать чересчур уж рьяно пропагандирует свою религию.

Кирилл, гораздо менее, чем его мать, предрасположенный ко всевозможным верованиям и более предрасположенный к распитию пива у телевизора, тоже был не особо доволен бурной деятельностью женщины.

Еще хуже стало, когда Вере Гавриловне удалось заманить в церковь своего внука Славика. Парень, пребывавший в переходном возрасте и, как следствие, в постоянном поиске себя, поддался на уговоры бабушки и стал вместе с ней посещать служения.

Его родители узнали о новом увлечении сына, только когда его избили в школе за рекламу церкви. Когда об этом Кириллу и Насте сообщила классная руководительница, вызывав их в школу, супруги пришли в шок, но долго думать, откуда ноги растут, им, естественно, не пришлось. Масла в огонь подлили журналы из церкви и куча тематических наклеек и постеров, найденных в комнате Славика.

Понимая, что ситуацию нужно менять кардинальным образом, супруги выдвинули Вере Гавриловне свои условия, главным из которых был размен квартиры на однокомнатную для неё и двухкомнатную для них, тем более что Настя была на то время на четвёртом месяце беременности.

Но упрямая женщина продолжала стоять на своём и не хотела сходить с выбранного пути, поэтому не согласилась ни на одно условие супругов, поклявшись, что и дальше будет противостоять бесам внутри них, которые препятствуют её внуку посещать единственно правильную церковь.

Вера Гавриловна была уверена, что так поставит своего сына и невестку в безвыходное положение, так как считала Кирилла не способным на какие-либо серьёзные поступки, а Настю — неспособной что-либо сделать без него.

Но на этот раз всё получилось не так, как она рассчитывала. В один прекрасный день сын и невестка собрали вещи и переехали на съёмную квартиру в другой район, а Славика перевели в другую школу.

Неугомонная бабушка не могла оставить своего внука наедине с безответственными и одолеваемыми бесами родителями, поэтому тут же бросилась на поиски беглецов. Подключив церковные связи, ей вскоре удалось найти их, и Вера, подкараулив Славика возле новой школы, вновь заманила его в церковь. Мальчик, не знавший толкового мужского воспитания, оказался достаточно инертным и не выказывал каких-либо протестов, просто подчиняясь воле властной бабушки.

Узнав об этом инциденте, Настя пришла в ярость. Они с Кириллом очень долго совещались, и в конце пришли к выводу, что, пока у них не родился второй ребёнок, они еще могут решиться на такую радикальную меру, как переезд в другой город.

Первым делом Кирилл нашел себе подходящую работу, устроившись водителем погрузчика на базу стройматериалов в Бердичеве. Семья переехала достаточно быстро, спаковав все необходимые вещи и не оставив «любимой» бабушке каких-либо зацепок об их дальнейшем месте проживания.

На сей раз поиски, затеянные Верой Гавриловной, оказались тщетными, что закончилось для женщины затяжной депрессией. Но и из неё она успешно вышла благодаря церкви, после чего полюбила Иисуса во сто крат сильнее.

И вот теперь, поставив на решетку над огнём эмалированный красный чайник с белыми ромашками, женщина думала о смысле бытия, оглядывая пустую утреннюю улицу Князя Ярослава и центральную площадь Белореченска. Вскоре вода в чайнике закипела, и, заварив себе пакетик «Липтона» из еще оставшихся у неё достаточно внушительных запасов, Вера Гавриловна закуталась в плед и села здесь же на балконе, попивая горячий чай.

Вчера она, как и все жители центра, наблюдала из окон поразительную и в то же время устрашающую картину. Конечно, не так давно все они стали невольными свидетелями захвата членами «Новой власти» здания городской администрации и последующих боёв за её освобождение, но вчерашнее событие выглядело гораздо масштабнее. Колонна военной техники, прошедшая по центральной улице, выглядела весьма эффектно, особенно учитывая, что все вокруг прекрасно знали, куда именно эта колона направляется.

И, даже несмотря на то, что буквально через два часа горожанам объявили, что конфликт с Шумилами удалось урегулировать мирным путём, для Веры Гавриловны это был знак. Однозначно, а разве могло быть иначе? Только вот знак чего, и как его правильно истолковать, женщина пока не знала. Найти ответ на этот вопрос было её долгом. Ведь знаки, посланные свыше, не должны оставаться без объяснений. Иначе Иисус может разгневаться, если она не сможет по назначению использовать свою веру в него.

Гнев Иисуса для неё был худшим наказанием, и потому Вера Гавриловна напряженно раздумывала, как же ей разгадать эту загадку, всматриваясь в нависшую над площадью утреннюю дымку.

И тут ей пришла в голову одна мысль, которая, как показалось женщине на тот момент, вполне могла стать ключом к разгадке. Поставив чашку на пол и сбросив с себя клетчатый плед, Вера Гаврииловна встала со стула и направилась в комнату.

Буквально схватила с письменного стола лежавшую там Библию и, закрыв глаза, стала лихорадочно листать страницы. Глубоко вдохнув, понимая всю ответственность момента, она перестала листать и ткнула пальцем туда, где, по её убеждению, должна была скрываться трактовка последних событий в городе. Конечно, сама женщина прекрасно понимала, что подобный метод предсказания весьма спорный и более похож на развлечения школьницы, а никак не на реальный способ выяснить правду, каким должна была бы руководствоваться взрослая женщина. Но Вера Гавриловна была фанаткой своего дела, и потому была уверена, что даже то, что делала сейчас, просто обязано было приобрести более официальный оттенок, если делать это с верой в сердце.

Так это или нет, но беззвучно шепчущие губы вдруг застыли на месте, а потускневшие голубые глаза расширились от удивления и благоговейного трепета.

— Это грядет с облаками, и узрит Его всякое око и те, которые пронзили Его; и возрыдают пред Ним все племена земные, — вслух прочитала женщина строки, на которые пал её слепой выбор… Боже милостивый! — последнее восклицание прозвучало достаточно резко, что, по мнению постороннего, могло быть использовано в данном случае религиозный эквивалентом фразе «Твою мать!»

Вера осторожно положила Библию, как будто та могла выкинуть еще какой-нибудь сюрприз, и так же осторожно села на стул. Так она просидела достаточно долго, уставившись безразличным взглядом в стену напротив. В какой-то момент женщина встала на ноги и принялась быстрыми шагами мерять комнату.

«Это грядёт с облаками… Что грядёт?…и возрыдают пред Ним все племена земные… О, Боже! Это же конец света! Точно! Господь разгневался на нас и решил смести род человеческий с лица земли! И спасены будут лишь те, кто с Ним. Нужно сказать Наде!»

Женщина, принимая пророчество за чистую монету, тут же бросилась в соседнюю комнату, где еще спала её верная подруга, которой, в виду того, что Вера Гавриловна её приютила, больше некуда было деваться, кроме как стать такой же ярой поклонницей Иисуса.

— Надя, вставай! — стала тормошить её женщина.

— Что случилось? — спросонья не понимая, что происходит, спросила Надежда.

— Случилось. Иисус послал мне знак! Это всё неспроста!

— Какой знак?

— Всё, что сейчас происходит — начало конца! Идём, я тебе покажу, что я нашла.

Понимая, что Вера не отцепится от неё, пока она не пойдёт и не посмотрит дивный знак, женщина поднялась в кровати и последовала в соседнюю комнату.

— Я вышла попить чаю на балкон и стала думать о том, что вчера здесь было — о военных, о том, что они на Шумилах должны были делать… И тут… Иисус повёл меня за собой и велел открыть Библию, — о том, что это была её собственная инициатива, женщина решила умолчать, уже и сама начиная верить в только что сказанное, — и я открыла Библию. И знаешь, что было первым, что я прочла?

Наде ничего не оставалось, кроме как пожать плечами. Вера Гавриловна стала лихорадочно перелистывать страницы, отыскивая нужную. Наконец, это ей удалось, и она с торжествующим видом передала книгу подруге, указывая пальцем на найденный отрывок.

Надя прочитала указанные строки, а затем еще долго стояла молча, раздумывая над прочитанным.

— Ты понимаешь, что это означает?

— Ну-у, — не решаясь сказать правды, чтобы не обидеть подругу, протянула женщина, — не совсем.

— Ну как же? — произнесла Вера тоном учителя, который уже в десятый раз втолковывает теорему Пифагора безнадёжно глупому ученику, — Это грядёт, — выделяя слово «Это», прочитала женщина, — И возрыдают над Ним все племена земные. Это конец света, что здесь не понятного?

— Да нет, всё понятно, — соглашаясь лишь из приличия, кивнула Надя.

— Ай, Надька, — махнула на неё рукой Вера, — не понимаешь ты, насколько всё серьёзно. Это пророчество, и сейчас пришло время ему осуществиться! И вся эта стрельба, взрывы, и то, что случилось вчера — только начало. Так будет продолжаться, пока все грешники не будут наказаны. Грядёт Судный день, и спастись могут лишь те, кто будет с Иисусом!

Надя вздрогнула, причём одновременно и от того, что, наконец, поняла, с кем свела её судьба, и от того, что слова подруги показались ей отчасти правдивыми.

— Нужно предупредить всех наших, что конец уже близко, — многозначительно произнесла женщина и побежала в коридор. Там по привычке схватила трубку массивного чёрного телефона с диском для набора номера, и, вовремя спохватившись, раздосадовано положила её назад. Она всё никак не могла привыкнуть к удобствам новой жизни, а точнее, к их полному отсутствию.

— И как теперь быть? — спросила она то ли подругу, то ли себя саму.

— Можно просто подождать до службы. Мы же договаривались сегодня в десять встретиться.

— Хоть бы не опоздать.

— Не думаю, что всё случится прям так быстро.

— Я говорю не о том. Ты же даже не понимаешь, Надя, какую важную миссию Иисус поручил нам исполнить. Ведь спасутся лишь те, кто будет с ним, кто будет верить в него. А значит, наша задача — спасти как можно больше людей.

Массив Дунаевского.

 

Группа, возглавляемая непосредственно Игорем, пройдя через заброшенные гаражи, не спеша пробиралась по дворам к нужному дому. Напрямую через Дом Культуры шинного завода идти не стали, чтобы не привлекать лишнего внимания. Целью Игоря было, кроме всего, осуществить всю операцию настолько незаметно, насколько это возможно. Он хотел не только сломить боевой дух оппонентов, а и вселить в них ужас. Парень прекрасно знал, что именно страх — самое сильное человеческое чувство, несмотря на то что большинство фильмов и телепередач в один голос доказывают, что это любовь. Ради любви люди готовы на многое, но еще на большее они готовы ради того, чтобы не испытывать страха, чтобы дистанцироваться от него так далеко, как только возможно. И именно на этом Игорь решил делать упор в своей то ли оборонительной, то ли наступательной кампании.

Другие группы, по приказу Игоря возглавляемые Толиком, спустились под мост через железнодорожное полотно и вышли во дворы второго микрорайона, где располагались их позиции. Конечно, Игорь мог взять Толика в свою группу, но понимал, что тот — один из немногих, кроме него самого, кто еще может руководить и, мало того, адекватно реагировать на изменение обстоятельств и оперативно действовать в сложных ситуациях. Остальные же члены его группы, помимо Коли, были еще не пристрелянными и не закалёнными боевыми выходами, поэтому Игорь доверил им более лёгкое и менее квалифицированное задание — добивать отступающего противника.

Еще одним моментом, который оставался как бы в подвешенном состоянии, были взаимоотношения между Толиком и парой его бывших «коллег». С одной стороны, они официально при Игоре пожали друг другу руки и пообещали забыть прежние раздоры, с другой — между ними еще сохранялось напряжение, которое главарю подпольщиков совсем не нравилось.

Впрочем, сразу же за мостом их пути должны были разойтись. Толик с двумя группами новобранцев направятся в сторону своих позиций, Уколу с Арсеном необходимо разведать ситуацию на Шумилах. И хоть им вовсе не хотелось лишний раз заявляться в районе, который еще недавно считали родным, оба понимали, что Игорь предложил самый успешный из возможных вариантов развития событий.

Пожелав друг другу удачи, мужчины разошлись в разные стороны.

— Ты вообще уверен, что мы всё правильно делаем? — спросил Арсен у подельника, когда они переходили через колеи.

— Я не вижу другого выхода, — глядя перед собой, ответил мужчина.

— Но мы сейчас, считай, воюем против своих же, а это не по понятиям.

— Понятия на нас больше не действуют. Мы теперь враги на Шумилах, а они — так получилось — наши враги, и там не будут долго думать перед тем, как нас завалить.

— А что, если у тебя на мушке окажется Бетон? — задал Арсен вопрос, специально припасённый для того случая, если у него уже не будет аргументов в свою пользу.

— Послушай, — резко стал на месте Костя, — я не хочу об этом думать. Просто не хочу. Если ты думаешь, что мне так легко это всё далось, то ошибаешься. Не нагнетай, я не хочу засомневаться и опять лохануться.

— Ладно, как хочешь. Но лично я не буду стрелять в Бетона. Понимаю, что тебе это не нравится, но всё равно спрошу — что ты будешь делать, если будет возможность стать обратно на сторону Шумил?

— Арсен, хватит! Набегались уже, от этого только хуже будет. Мне хватило одного раза, чтобы понять, что для меня сын важнее. На Шумилах, как видишь, один косяк — и тебя, считай, нет. Я не знаю, как будет с этими, но пока мне и Богдану с ними спокойно, я не собираюсь больше разрываться на две стороны!

— Всё, не кричи, а то мы так-то не прогуляться вышли, если ты не забыл, — стал успокаивать его товарищ, в то время как они, пройдя между частных домов, оказались у дороги.

— Я бы не кричал, если б ты вопросы дурацкие не задавал, — уже гораздо тише произнёс мужчина, оглядываясь по сторонам.

Патрулей нигде по близости видно не было, поэтому друзья беспрепятственно перешли дорогу и углубились в частный сектор.

— А что ты думаешь на счет этого Игоря? — вновь спросил Арсен.

— Что я могу на счет него думать? Пацан вроде грамотный, с башкой дружит, раз такой план выдумал, причём, считай сам и за полдня. Нормальный из него командир, я считаю. И люди его слушают, что главное.

— Да, если у нас сегодня получится то, что он задумал, — усмехнувшись, произнёс мужчина, — то я точно поверю, что он серьёзный человек, а не фуфел какой-то. А то говорить все могут, а как до дела дойдёт, сам знаешь…

— Знаю, только что-то сильно много разговоров у нас. Давай лучше сами делом займёмся. А то не хочу, чтоб из-за нас вся затея провалилась.

— Согласен, куда пойдём?

— Попробуем к центру подобраться, насколько это возможно. Посмотрим, точно ли они сегодня нас искать собираются.

Арсен не имел возражений, и мужчины, двигаясь переулками и дворами, направились в сторону центра района, где совсем недавно постоянно проводили большую часть своего времени, и куда теперь ход им был заказан.

В улочках частного сектора дежурили часовые, поэтому передвигаться мужчинам приходилось с максимальной осторожностью. Временами нужно было ждать, пока патрули проходили по улице. Кроме того, приходилось проверять, действительно ли заброшены дома, дворы которых они пересекали, чтобы их жители не подняли тревогу. Поэтому к центру подошли только минут через двадцать. Точнее, не подошли, а подкрались, затаившись в крайнем дворе напротив конечной остановки двадцатой маршрутки.

Возле ларьков было людно. Впрочем, в это утро народу было гораздо больше, чем обычно. Многие из бандитов стояли с оружием в руках, что наталкивало на мысль о том, что сегодня они собираются пустить это оружие в ход, если представится такая необходимость.

— Как видишь, прав был Игорь, сегодня решили нас искать, — шепнул Укол.

— Мы ему то же самое сказали, — проворчал Арсен, продолжая наблюдать за бывшими подельниками.

Паши Бетона и его друзей среди находившихся у ларьков не было, что можно было отнести к положительным моментам, по крайней мере, для Укола и Арсена.

— Давай лучше немного отойдём, чтобы оказаться впереди, когда они будут выходить, а то так у нас не получится их за собой повести, — сказал Укол.

Арсен возражать не стал, и они, соблюдая все меры предосторожности, направились в обратный путь. Переждали некоторое время, пока по улочке прошел патруль из трёх молодых парней, и перебежали к следующим домам. Направлялись они в сторону посадки у колей, где находился переход на массив Дунаевского, которым, скорее всего, должны были воспользоваться бандиты, направлявшиеся на поиски предателей.

Прошло около часа, когда толпившиеся у ларьков оживились и организованно направились по главной дороге, ведущей в город.

— Теперь идём, — сказал Укол, наблюдая за приближавшейся толпой, — только так, чтобы они нас не заметили.

Озираясь по сторонам, мужчины пробрались к крайним дворам перед железной дорогой и перешли через колеи. Пока всё шло по плану.

Они пересекали лесопосадку, подступавшую к железной дороге со стороны десятой школы, как вдруг справа раздалась автоматная очередь. Над головами засвистели пули, разрывая листья и впиваясь в древесные стволы.

— Блядь! — воскликнул Арсен, и они вместе с Уколом моментально упали на землю и закатились за густо разросшийся куст, — Чё теперь?

— А чё теперь? Нужно снять этого стрелка, пока остальные не подоспели, а дальше — по плану.

Но осуществить задуманное было не так уж легко. Стрелявший, по-видимому, опасался подойти ближе, потому как продолжал время от времени стрелять одиночными в их сторону, но так как не мог видеть жертв, пули не достигали цели.

— Укол, нужно что-то делать! Он по ходу дожидается подмоги.

Мужчина не успел открыть рта, чтобы ответить, как понял, чего именно добивался стрелок. Он заметил движение на густо поросшем кустарником и деревьями пригорке, отгораживавшим посадку от железной дороги. И, не успел второй бандит прицелиться по ним, как уже был сражен пулей Укола.

— Вот так-то, — усмехнувшись, сказал мужчина, — теперь делаем так — нас двое, так что один будет отвлекать, второй — стрелять по цели. Я побегу к другому кусту — вон тому, — мужчина кивнул влево, — а ты в это время должен выпасти его позицию и вальнуть падлу. Всё понятно?

— Укол, может, я вместо тебя мотнусь, а то, мне кажется, у тебя реакция побыстрее будет, и стреляешь ты лучше.

— Это кто мне говорит?! Ладно, не сцы, прорвёмся. Считаю до трёх, и начинаем…

— Укол! — попытался перебить его подельник, но мужчина был непреклонен. Он прекрасно понимал, что в данной ситуации промедление равно смерти, поэтому не давал Арсену опомниться и не оставлял ему другого выбора.

— Один… Два… Три! — выкрикнул он и, сорвавшись с места, побежал в сторону соседнего куста.

Стрелок, видимо, был не особо опытным, потому что не смог раскусить уловки Укола и стал палить ему вдогонку. Арсен выскочил из-за куста с другой стороны и, быстро определив местонахождение стрелявшего, расстрелял его автоматной очередью, а затем направился следом за товарищем.

— Давай на позицию! Они по любому слышали стрельбу и сейчас будут здесь. Пока что всё по плану, только нужно немного поднажать. Побежали через школу.

— Чё-то после этого, — кивнул Арсен назад, — мне по открытой местности бегать не особо хочется. Так мы становимся лёгкой мишенью.

— Не думаю, что кроме этих кто-то еще здесь будет.

Арсен не стал тратить время на разговоры, и друзья побежали через школьный двор в сторону стоящих на возвышенности многоэтажек. У мужчин получилось добраться до домов без каких-либо проблем, и, обернувшись, они заметили бегущих вслед бандитов. Те как раз пересекали поросшее высокой травой футбольное поле десятой школы.

В принципе, беглецы занимали довольно выгодную позицию по отношению к противнику и могли свободно открывать огонь, но Укол решил твёрдо придерживаться первоначального плана, и повёл преследователей прямиком в ловушку.

Касательно бандитов следует сказать, что в ходе преследования участвовали три бригады. В процессе поиска якобы виновных во взрыве арсенала кроме рядовых боевиков также принимали участие и отдельные бригадиры. Клин и Паук решили заработать себе уважение подопечных, да и всего района в целом, лично участвуя в поисках и наказании предателей.

Их действия выглядели практически как зеркальное отражение действий подпольщиков. С утра старшие групп собрались в центре района, где Клык, который отвечал непосредственно за проведение карательной операции, раздал соответствующие инструкции и все необходимые распоряжения. Затем бандиты в количестве около пятидесяти человек разделились на три группы, каждая из которых должна была заниматься отдельным районом. До массива Дунаевского они решили дойти в полном составе, а уже там разделиться по своим районам.

Но едва послышались автоматные очереди, бандиты встрепенулись и организованно двинули в соответствующем направлении. К тому времени как они достигли посадки у железной дороги, перестрелка там уже завершилась победой противников.

— Бля буду, это они, Паук! — сказал бригадиру боевик, обследовавший тело одного из убитых часовых, — Видно, решили вернуться, еще какое-то западло нам устроить, а парни им помешали.

— Значит, они где-то поблизости, — заключил тот, — смотрите в оба!

Бандиты огляделись по округе, и вскоре заметили убегающих вдоль десятой школы Укола и Арсена.

— За ними! — подогреваемый охотничьим азартом, крикнул своим соратникам Паук, и без какой-либо задней мысли бандиты толпой двинули вслед за беглецами.

Тогда они не допускали, что за двумя бывшими коллегами может стоять гораздо более организованная военизированная структура, нежели они сами, а тем более, что исход погони обернётся для них весьма плачевно.

Поэтому, не скрываясь и абсолютно не задумываясь о каких-либо мерах предосторожности, они просто ринулись вслед за Уколом и Арсеном, миновали здание школы, обложенное кремового цвета плиткой, и направились как раз в тот проезд между домами, где и должны были пройти согласно плану Игоря.

Группа из полсотни человек, вооруженных автоматами, выглядела достаточно угрожающе, но уж точно не для Игоря и его товарищей, которые были всецело настроены на выполнение поставленных перед ними задач.

Арсен с Уколом отходили вдоль дома, где засели снайперы. Бандиты сокращали расстояние с каждой секундой и рассыпались по проезжей части главной дороги, готовясь к прицельной стрельбе. Видя это, беглецы упали на асфальт и стали стрелять первыми. Позиции у них были достаточно выгодными, так как дом находился на возвышенности относительно дороги. Но против полусотни вооруженных бойцов им было никак не выстоять. Впрочем, возложенную на них задачу мужчины выполнили. Теперь оставалось лишь ждать, когда группа снайперов включится в работу.

Те не заставили себя долго ждать, и, как только основная часть кинувшихся вдогонку бандитов рассредоточилась по дороге и между деревьями за ней, сверху раздался оглушительный грохот выстрелов.

Игорь и его группа прибыли на свою позицию задолго до того, как бандиты вышли на линию огня, поэтому у них было достаточно времени, чтобы подготовиться.

— Ты не думал, что они могут нас кинуть? — спросил Денис у Игоря, когда они вскрыли чердак девятиэтажки, откуда предстояло вести обстрел, — Я имею в виду…

— Я понял, кого ты имеешь в виду, — перебил его парень, без труда догадавшись, что речь идёт о новых членах общины, — не думаю. Сейчас совсем не то время, чтобы отношения выяснять, поэтому им сейчас эти разборки ни к чему, а с Толиком я поговорил, и он меня понял. Как мне показалось, по крайней мере.

— Как вчера ваш романтический вечер? — поспешила перевести разговор в другое русло Алиса.

— Отлично, — поспешила ответить Наташа, улыбнувшись.

— С годовщиной вас, кстати, — сказала девушка и сама усмехнувшись, — вчера не поздравляла, потому что вы оба сказали не говорить.

Пара поблагодарила её, держа друг друга за руки и облокотившись о стену.

— Кстати, не только с годовщиной, — лукаво усмехнувшись, произнёс Игорь. Он решил реабилитироваться перед Наташей за то, что не прыгал до небес, узнав новость о том, что станет папой, и первым всем объявить о беременности супруги.

— А с чем еще? — спросил Денис.

— А с тем, что после Нового Года, вам… — парень сделал недолгую паузу, оглядев друзей, — придётся стать нашими кумами. Если что, возражения не принимаются.

На некоторое время между ними залегла тишина, вскоре нарушенная громким «Поздравляю, подруга!» Алисы, которая тут же бросилась обнимать Наташу.

— Кумом? — стал вспоминать значение этого слова Денис, — Это свидетель на свадьбе, что ли?

— Это крёстный отец ребёнка, — широко улыбаясь, объяснил ему Игорь.

— Ну, тогда я тебя поздравляю, — улыбнувшись, произнёс Денис и по-дружески обнял его.

К поздравлениям присоединился и Лёша. Опасаясь, что так они могут пропустить свой выход, Игорь поблагодарил всех и призвать друзей к порядку.

— Давайте лучше повторим наши действия, — сказал он, — понятно, что стрелять будем с большого расстояния, и рассмотреть они нас никак не смогут, но постараемся сделать это так, чтоб они и позиций наших не смогли засечь. Когда смерть приходит из ниоткуда, согласитесь, это намного страшнее, чем если хотя бы видишь, откуда по тебе стреляют. Каждый берёт себе конкретную цель, сообщает другим, если на это будет время, и старается сделать меткий выстрел, чтобы не тратить даром пули. Стволы винтовок из окон не высовываем. По возможности постараемся сделать по два или больше выстрелов. Но, если они заметят наши позиции, больше не стреляем. Помните, для нас главное — напасть внезапно, посеять панику, чтоб они даже не поняли, что случилось и откуда стреляли.

— Но я что-то сомневаюсь, что у остальных получится всё сделать так незаметно, — сказал Денис.

— Об остальных речь не идёт. Они предназначены для ближнего боя, поэтому и будут стрелять с небольшого расстояния.

— Что вообще после этого делать будем? Ну, в смысле, какие наши дальнейшие планы в этой войне?

— Сейчас прогнозировать рано. Всё зависит от реакции Шумил.

— Но допустим, мы выиграем эту войну. Что тогда ты собираешься делать дальше? Присоединишь Шумилы к нашим владениям и поработишь бандитов, заставишь их работать на себя?

— Этого я пока не могу сказать, но то, что я собираюсь получить для нас экономические выгоды из этой ситуации, это однозначно. Не уверен, что криминал, особенно в нынешних условиях, можно искоренить.

— Да? А как же тогда идея об идеальной стране, которая будет совсем не такой, какой была раньше?

— Денис, не перекручивай всё с ног на голову. Ничего идеального нет, мы можем только стремиться стать лучше. А с Шумилами вопрос остаётся открытым. Тем более, ты же знаешь, что в Белореченске есть еще и официальная городская власть. Вот об этом уже нужно подумать, как следует.

— Хочешь еще раз попробовать стравить их между собой?

— Не знаю. Так, как в первый раз, уже не получится. Теперь всё тайное станет явным, и после сегодняшнего дня в городе будут знать о нас. С одной стороны это и хорошо, а с другой — сокращает нам пространство для манёвра. Больше мы не сможем действовать анонимно.

— Ну, нельзя же всё время скрываться. Лично меня беспокоит, что у нас слишком маленькая армия.

— Согласен, конечно, но сейчас, если всё пойдёт по плану, ты увидишь, что это может быть и преимуществом. Главное — удачно всех организовать.

Игорь видел, с каким восторгом принимает его идеи Лёша, и ему нравилось это. Чуть больше, чем за месяц, у него получилось из рядового системного администратора превратиться в командира достаточно сильной, хоть и немногочисленной, военизированной структуры, представители которой считают его безоговорочным лидером. Еще недавно парня слушали только тогда, когда дело касалось устранения какой-либо неполадки в компьютере, теперь же он задаёт направление целой общине, насчитывающей уже более полусотни человек. И на этом он останавливаться не собирался.

Тем временем солнце всё выше поднималось в голубом июньском небе, и на улицах Белореченска становилось теплее. Впрочем, особо жарким лето две тысячи двадцать второго — по крайней мере, его начало — назвать было сложно.

Прошло около получаса, когда со стороны Шумил прозвучала серия выстрелов. Группа, засевшая на крыше девятиэтажки, известной в народе под названием «стометровка», напряглась. Ведь, вполне возможно, у засланных на Шумилы бандитов что-то пошло не по плану, и всё закончится, так и не успев начаться.

Еще минут через пять снайпера заметили в проезде между домами бегущих в их сторону Арсена и Укола. Мужчины пересекли главную дорогу. За ними по пятам следовали бандиты.

Парочка новобранцев в рядах подпольщиков, выманив жертв на открытую местность, залегла на возвышенности у библиотеки, находившейся на первом этаже здания, и открыли прицельный огонь по преследователям. Те же, не теряясь, стали стрелять в ответ. Позиции Арсена и Укола были более выгодными, но Игорь понимал, что долго без поддержки они не протянут.

Все соответствующие распоряжения были розданы ранее, и теперь каждый из пятёрки снайперов держал в перекрестье оптического прицела свою персональную жертву. Чтобы не стрелять по одной и той же цели вдвоём или втроём, Игорь распределил каждому стрелку свой определённый сектор, и это оказалось достаточно эффективной мерой.

— Готовы? — спросил командир у своих подчинённых, и те ответили утвердительно, — Тогда на счёт «три» открываем огонь. Раз… Два… Три!

Снайпера выстрелили практически одновременно. Если между нажатиями на курки и была какая-то разница во времени, она составляла лишь доли секунды.

При такой хорошей организации неудивительно, что все пули попали в цель, и сразу пятеро бандитов, до этого даже не подозревавших, что не вернутся больше на родные Шумилы, и уверенных, что боевой выход закончится быстро и без эксцессов, замертво повалились на асфальт.

В своём прицеле Игорь увидел, как голова жертвы буквально раскололась на части, и в стороны брызнула кровь. Зрелище было не из приятных, но в пылу сражения парень постарался отключить чувствительность, и ощутил от происходящего даже некий извращённый магнетизм.

Такая внезапная смерть сразу пятерых боевиков не могла остаться незамеченной их товарищами, но так как те были всецело сфокусированы на беглецах, то не заметили, откуда стреляли. Это дало Игорю и его соратникам возможность сделать еще один удачный выстрел, результатом которого стали четверо убитых и один раненный.

Это и вовсе выбило карательный отряд из колеи, и они, дико озираясь по сторонам, стали стремительно отступать.

Впрочем, один — высокий парень лет двадцати пяти, как и большинство облачённый в спортивный костюм — всё же заметил огневую позицию снайперов в тот момент, когда они стреляли второй раз, и уже поднял было руку и открыл рот, чтобы указать на опасность с чердака девятиэтажки, как резко дёрнулся, словно от удара током. Молодой бандит умер сразу — пуля сразила его в сердце. Он медленно и бесшумно осел на асфальт главной дороги, а затем завалился набок. Вокруг стала растекаться кровавая лужа.

Лёша застыл на чердаке «стометровки», неотрывно наблюдая за уже неживым бандитом в оптический прицел своей СВД. Именно он оказался тем снайпером, которому удалось произвести результативный выстрел.

До этого он убил одного и серьёзно ранил другого бандита, но именно парень в сером костюме с синими полосками буквально приковал его внимание к себе. Тот был такого же возраста, как и сам Лёша, да и движения и повадки жертвы тоже в чём-то походили на его собственные.

«На его месте мог бы быть и я», — промелькнуло в мозгу стрелка.

Лёша не собирался впадать в истерику, так как знал, на что идёт, ненавидел бандитов и был морально готов убивать, если это потребуется. Но в этом парне он увидел, прежде всего, не врага, а просто человека, со своими чувствами, вкусами, интересами… И от этого ему стало гадко на душе. Он почувствовал обратную сторону убийства.

— Браво, Лёха! — услышал парень голос Игоря слева от себя, — Отличный выстрел! Не зря тебя с собой взял.

Обернувшись, он заметил, что и взгляды остальных сейчас прикованы к нему. В их глазах он увидел одобрение и даже некоторое уважение.