Оглавление

Памяти моего научного идола номер один —

Стивена Хокинга.

Профессор нашёл бы здесь себя любимого аж в двух лицах, если бы дожил до выхода этой книги, её бы перевели на английский, и она бы вдруг каким-то неведомым макаром до него дошла.

Глава 1. Хвала эволюции

Любопытно созерцать густо заросший берег, покрытый многочисленными, разнообразными растениями с поющими в кустах птицами, порхающими вокруг насекомыми, ползающими в сырой земле червями, и думать, что все эти прекрасно построенные формы, столь отличающиеся одна от другой и так сложно одна от другой зависящие, были созданы благодаря законам, ещё и теперь действующим вокруг нас.

Чарльз Дарвин

«Происхождение видов путём естественного отбора»

Перед нашими глазами проходит лучшее из лучших, самое грандиозное шоу на Земле.

Ричард Докинз

«Самое грандиозное шоу на Земле»

Над поверхностью небольшой планеты восходит солнце. Его лучи пронизывают тонкую атмосферу, немного рассеиваются в облаках, а затем проникают в неглубокий пресный водоём с мутной зеленоватой водой. Водоём этот совершенно непримечателен — на планете таких тысячи. И всё же, именно из этого тёплого озерца сегодня высовывается одна любопытная мордочка, которая изменит ход истории в этом мире.

Предки этого существа когда-то научились дышать атмосферным воздухом и при суровой необходимости перебираться из водоёма в водоём. В то время климат на планете стал жарким и сухим, из-за чего небольшие озёра стали часто пересыхать. К тому же, растительность, которая только-только захватила сушу, обнаглела настолько, что приняла вид деревьев. Разрыхлённая их мощными корнями почва то и дело попадала в водоёмы, и обитателям мутных вод становилось нечем дышать. Каждое животное встало перед выбором: научиться дышать в загрязнённой воде, начать дышать атмосферным воздухом или же стать обладателем почётного звания эволюционного тупика — проще говоря, вымереть.

Существо с любопытной мордочкой, чьи предки избрали второй путь, да ещё и успели обзавестись полезной преадаптацией — убедительными конечностями — выбирается из своего озерца и добегает до соседнего. Однако в воду оно нырять не торопится. Конечно, на суше пока нет ни конкурентов, ни хищников, но не уютнее ли в воде? Как ни парадоксально — не безопаснее ли? Все эти хищники, конечно, не лучшие соседи, но привычные…

Но существо, которое много позже назовут отозёрным уползухом — этакая стебельчатоглазая выхухоль на рачьих ножках — решает, что надёжнее уйти от водоёма подальше, чем постоянно играть с хищниками в прятки.

Конечно, на суше в самом деле сухо, да ещё и нет еды…

Или есть? Вот это насекомое почему-то хорошо знакомо уползуху. Ах, да: точно таких же он находит под упавшими в воду листьями. На суше насекомое оказывается гораздо шустрее, чем в воде, и уползуху не удаётся его поймать. Но это вовсе не поражение. Наоборот — это большая эволюционная победа: многие другие уползухи даже не попытались бы перекусить вне водоёма, потому что у них уже высохла бы кожа. У этого же уползуха, как и у его ближайших родственников, немного лучше развиты кожные железы.

Спустя многие миллионы местных лет потомки таких уползухов обретут разум и высокую культуру, овладеют самыми невероятными технологиями и станут гордостью Млечного Пути.

На похожей планете в том же рукаве Галактики происходит примерно то же самое, но потомки условного уползуха не достигнут никаких интеллектуальных высот и превратятся в полуразумных тварей, которых в жизни будут интересовать только мыши, их стоимость и где приобрести.

На одной же холодной планете в одном из межрукавий Галактики происходит нечто совершенно иное. В океане жидкой воды под толстым слоем льда парпалит, существо, от которого исходит мягкий голубоватый свет, рисует собственными люминесцирующими чернилами на стене подводной пещеры картинку крайне неприличного содержания. Рядом с картинкой он пишет на понятном всем парпалитам языке, что вот этот тип с красным фонариком на голове некрасив, неумён и неразборчив в интимных связях.

Именно в этот миг горе-художника застаёт инопланетный батискаф. Его экипаж — трёхрукие пришельцы, совершенно не похожие на парпалитов — прикладывают к иллюминатору табличку, где на хифссдангле, общегалактическом языке, написано: «Мы прибыли с миром. Можно ли у вас основать небольшую колонию? Неудобств не доставим, чистоту и порядок гарантируем. Заранее спасибо». В расчёте на тех, до кого ещё не дошла длинная рука прогресса с общегалактическим языком в придачу, нарисована пояснительная картинка.

Несмотря на то, что до парпалита прекрасно доходит смысл рисуночного послания (хифссдангл всё-таки не успел проникнуть под толщу льда этой планеты), он ужасно смущается, начинает светиться жёлтым светом и рисует картинку, которая означает: «Я просто пошутил!»

Пришельцы решают не надоедать местному населению. Они поднимают батискаф и оставляют парпалита наедине с картинками приличного и не очень содержания. Эти трёхрукие, в отличие от своих сородичей, которые сгубили всю биосферу родной планеты в ядерной войне, относятся к другим существам с уважением. Инопланетяне помещают батискаф в грузовой отсек космического корабля и отправляются искать новый дом. Но они не догадываются о том, что на изуродованной их воинственными собратьями планете вновь появляется многоклеточная жизнь. Правда, на этот раз на кремниевой, а не на углеродной основе. Кремниевая жизнь не отличается большим разнообразием и сложностью форм, но даже она очень украшает пустой мир.

Тем временем, новая жизнь на углеродной основе ещё только вырисовывается в виде молекул РНК на другой далёкой планете. Странный мир, который образовали несколько крупных астероидов, отличается диковинными формами рельефа и необыкновенно ярким зелёным небом. Вскоре его заселят настолько необычные формы живых существ, что даже самым выдающимся учёным понадобится уйма времени, чтобы вообще хоть как-то сориентироваться в этой галактической кунсткамере, не говоря уже о том, чтобы распутать сложнейшие экологические и эволюционные связи.

На другом небесном теле, похожем скорее на адское пекло, чем на колыбель жизни, в кислотных лужах тоже полным ходом идёт эволюция. Только здесь, в отличие от предыдущих планет, она идёт с поддержкой извне — так сказать, с дружественным пинком. «Пинок» этот исходит от вмонтированных в камни небольших устройств. Это реакторы жизни, или ускорители развития, которые время от времени добавляют в окружающую среду специально отобранные вещества и испускают малые дозы ультрафиолетового, рентгеновского, а иногда — альфа-, бета- и гамма-излучения, дабы ускорить мутагенез. Реакторы жизни призваны работать на самых ранних этапах эволюции. В дальнейшем, когда биосфера планеты достигает устойчивого состояния, их отключают и вновь используют в других мирах.

На спутнике одного разноцветного газового гиганта как раз настала пора собирать реакторы. На холм, покрытый причудливыми красно-фиолетовыми колониями гигантских бактерий, опускается изящный летательный аппарат. На земной взгляд, он похож на тарелку с высоким куполом посередине.

Купол «тарелки», увенчанный своеобразным рупором, откидывается, и из звездолёта выбирается долговязое двуногое и двурукое существо с вытянутым лицом. Его кожа окрашена в насыщенный бирюзовый цвет. На голове растут короткие тёмно-бежевые волосы — напоминание о густом мехе, который покрывал всё тело далёких предков.

Существ такого рода в Галактике называют терраформами. Как и у всех представителей его вида, у этого терраформа целых четыре мозга — головной, два спинных и лёгочный. Потому, собирая реакторы жизни, он одновременно думает о том, что нужно построить новые пространственно-временные магистральные трубы через Центр Галактики, о выигранном недавно споре и о том, что надо бы вернуться к той зелёной звезде — планеты рядом с ней наверняка уже успели остыть. Ещё он насвистывает про себя мотив песни, которую услышал пару деминут[1] назад по радио, а ещё вспоминает один солёненький анекдот. Также до терраформа с выдающимися телепатическими способностями доносятся мысли одновременно всех живых существ в радиусе двух угомирад.[2] Терраформу приходится фильтровать этот нескончаемый поток мыслей, пусть и довольно простых: настоящего разума пока нет в этом мире.

Когда терраформ уже собирается улетать и загружает собранные реакторы в грузовой отсек своего корабля, к нему приближается одно забавное местное существо. Двуногий приземистый увалень начинает ощупывать ботинки терраформа влажной ротовой присоской.

— Любопытная ты во всех смыслах причуда эволюции, — с улыбкой произносит терраформ. — Ротошлёп этакий… а что, ёмко и звучит! Жди, друг мой, будет о тебе статья в Галактической Энциклопедии.

Ротошлёп не находит ничего вкусного на ботинках и поднимает два маленьких, но выразительных и даже неглупых глаза на терраформа — у которого, по приятному совпадению, глаз тоже два. Но глаз особенных: форма зрачка время от времени меняется самым непредсказуемым образом. Изначально круглый зрачок превращается в треугольный, затем в квадратный. Потом он становится неаккуратной чёрной кляксой, а затем разделяется на две части, которые вскоре опять сливаются воедино.

— Помни: любопытство — двигатель прогресса, — смеётся терраформ и ласково гладит ротошлёпа по массивной голове и широкой спине.

Довольный ротошлёп издаёт приятный протяжный звук — что-то вроде «уиииии» — и неспешно направляется к ближайшим зарослям травовидных грибов. Терраформ же запрыгивает в свой корабль и уносится к родному миру — Цеффану.

Глава 2. Началось!

Забегает мужик в бар:

— Наливай быстрее, пока не началось!

Выпивает и опять:

— Давай ещё, пока не началось!

И так несколько раз. Наконец бармен не выдерживает:

— Парень, ты вообще платить собираешься?

— Ну вот! Началось!

Анекдот

Цеффан — особое место для любого терраформа. Это центр всей терраформской цивилизации, древнейшей в Млечном Пути. Возникла она более сорока двух миллионов местных лет назад. Цеффанский год дольше земного в четыре раза — то есть, когда терраформы строили первые города, по Земле ещё ходили огромные динозавры. С тех пор терраформы овладели высочайшими технологиями, преобразовали (то есть, терраформировали — отсюда и произошло их общепринятое название) и буквально оживили миллионы планет, помогли развиться множеству цивилизаций и сумели даже достичь соседних галактик. Но где бы ни вылупился из яйца и где бы ни жил терраформ, каким бы благородным делом ни занимался, какую бы культуру ни принял — с родной планетой всей цивилизации связь не прерывается никогда. Во-первых, любой терраформ обязан знать хокен — сложнейший язык в Галактике, на котором издревле говорили и продолжают говорить на Цеффане. Слово, которым каждый терраформ называет сам себя — «хокенд’ивен» — переводится именно как «тот, кто в совершенстве владеет хокеном». Во-вторых, любое научное открытие, любая новая технология и любое произведение искусства непременно должно достигнуть Цеффана. Для этого необходимо написать о своей работе в специальном отделе Галактической Информационной Сети (ГИС), явиться на Цеффан и там подписаться на распечатанном труде собственной кровью. Всё это действо можно было бы считать мерой борьбы с плагиатом, но на самом деле это исключительно дань древней традиции. Ибо ни один гордый терраформ никогда не опозорит себя тем, что в буквальном переводе с хокена звучит как «варварское хищение мозгов».

Всевозможные естественнонаучные работы и данные о тех мирах, которые опекают терраформы, на Цеффане принимает Центр Естественных Наук и Мониторинга Планет. Это высокое здание напоминает что-то среднее между шляпочным грибом и деревом. На первом этаже Центра располагается просторный зал. На тёмно-аквамариновых с металлическим блеском стенах чередуются узкие окна и многочисленные сенсорные экраны, где отображаются свежие научные новости и новая информация с самых разных планет. В центре зала стоят каменные столы, за которыми сидят терраформы в белоснежных одеждах, украшенных изумрудными полосками. Это Специалисты по Приёму и Упорядочиванию Новой Информации. Перед каждым Специалистом лежит небольшая сенсорная клавиатура, а над ней в магнитном поле парит сенсорный же экран. Также на рабочем месте каждого Специалиста находится плоская чёрная коробочка, просто устроенная лишь внешне: это и принтер, и средство связи, и универсальный сканер, с помощью которого можно даже расшифровывать нейронные связи в мозгах. Это чудо техники называется «хайк’отвитек».[3] Рядом с ним лежит стопка особой бумаги наивысшего качества и специальный компактный стерилизатор, в котором покоится стилус для подписи кровью.

С одним из Специалистов ведёт неторопливую беседу терраформ, который только что вернулся из экспедиции к новооткрытому облаку органического вещества в межзвёздном пространстве. Сам приём работ — процедура отнюдь не бюрократическая. По правде сказать, терраформы, как и другие высокоразвитые существа, вообще глубочайше презирают само понятие бюрократии. Поэтому прибытие каждого автора новой работы — событие непременно радостное. Не только для него самого, но и для каждого Специалиста, так как после обязательной подписи кровью можно скоротать время в приятной беседе.

— Сколько лет занимаюсь межзвёздными облаками — но никогда не подумал бы, что по составу они могут почти такими же, как фиолетовый ягодный коктейль! — делится своим восторгом исследователь. — Даже наша хорошо изученная Галактика всё ещё полна сюрпризов!

— Прав был тот мудрец — я знаю, что ничего не знаю! — поддерживает Специалист, который сам когда-то давно изучал кометы. — Кстати, к слову… ты слышал о том, что произошло в Огненном Рукаве?[4]

— Да, мне уже рассказали. Орхгам нельзя строить космическую цивилизацию. Если не поспешить, они погубят великое множество жизней. Они ведь только и знают, что убивать или порабощать всех, кто им не нравится. Неужели никто из наших братьев к ним ещё не наведался?

— Братья-разведчики туда уже отправились. Но связь с ними оборвалась — вся, даже телепатическая. Всё, что нам успели сообщить — так это то, что орхги способны уничтожать целые планеты.

— Похоже, с этими варварами придётся разбираться дольше, чем с прежними…

Вдруг в лёгочном мозге Специалиста вспыхивает короткое незамысловатое имя — Стив. Конечно, это лишь сокращённый вариант имени, которое столь длинно и труднопроизносимо для не-терраформа, что нет никакого смысла передавать его земными буквами. В то же время, для терраформа оно оригинально — никому из присутствующих в зале не требуется считывать оставшиеся семьдесят две буквы, чтобы понять, кто именно пожаловал в Центр.

Стив небрежным телекинезом поднимает дверь Центра и бодрой походкой направляется к одному из Специалистов. Всякий терраформ, мимо которого проходит Стив, преклоняет колено и скрещивает руки на груди. Традиция велит также сгибать два пальца на правой руке и три на левой. Это символ пяти сердец, что бьются в груди у каждого терраформа.

Специалист, к которому подходит Стив, также выказывает этим жестом своё почтение к великому учёному.

— О, Лучезарный Ум! Ясного разума тебе! — традиционно приветствует уважаемого терраформа Специалист.

— И тебе ясного разума, брат, — традиционным же образом отвечает Стив. — У меня там про Сальфариус. Реакторы я уже сдал. И даже про ротошлёпа успел кое-что написать по дороге. Так и назовём его, да. Симпатичная такая зверюшка — может, когда-нибудь и в разумные выбьется. По внешности не скажешь, но ведь и мы не из вакуума появились такие умные в пальто красивые!

— Как всегда, остроумно! Так, Сальфариус… вот оно. Сейчас распечатаем… готово. Твой стилус, брат.

Пока Стив выписывает тёмно-зелёной кровью своё длинное полное имя, к нему обращается исследователь космической органики:

— Стив, быть может, до тебя дошло какое-нибудь сообщение из Огненного Рукава? Ведь твои телепатические способности превосходят все наши вместе взятые…

— Спасибо, сам знаю! Да, пролетал я как раз удачно — вдоль края рукава. Но порадовать мне вас нечем — я застал предсмертные сигналы. Орхги, похоже, ещё опаснее, чем мы думали.

Стив откладывает стилус, поправляет очки[5] и продолжает:

— Значит, так. Сначала я всё-таки отчитаюсь на конференции — успею как раз к середине — потом сгоняю домой и что-нибудь в себя закину, а там и полетим разбираться с этими солдафонами. Подумайте пока, как нам добраться до орхгов так, чтобы не попасться раньше времени. Ну, всем пока.

Стив проделывает то, на что не способен больше ни один вид в Галактике: телепортируется прямо на соседний континент, где проходит конференция терраформистов-кураторов. Телепортация для терраформа возможна только раз в двадцать четыре дечаса. В этот процесс вовлечено множество сложнейших реакций. На многие из них непосредственно влияют квантовые эффекты, и на всё это требуется много энергии. Поэтому, прочитав доклад и вернувшись домой, к Центру Галактики, Стив заправляется солидным по меркам терраформов, которые едят редко и понемногу, обедом: тарелкой брюлефельков[6] и двумя чашками настоя из мелкодревной хвои.

Наконец, Стив вместе с подготовленными сородичами направляется к далёкой планете Эр-Нюг. Этот мир уже почти полностью захватили те самые орхги, которые жестоко расправились с терраформами-разведчиками. Благодаря пространственно-временным магистральным трубам, или просто магистралям, такие путешествия занимают лишь немногие дечасы. Более того, установленные у каждого конца трубы магистрои — устройства, которые в Млечном Пути ласково называют «укротителями чёрных дыр» — синхронизируют время внутри магистрали и рядом с ней, связывая чёрные дыры на входе и на выходе квантовой запутанностью. Но синхронизацией времени функции магистроев не ограничиваются. Они несут в себе большой запас звёздного вещества, с помощью которого образуется плотный аккреционный диск. Свет от такого диска видим для глаз подавляющего большинства Странников Одиннадцати Пространств.[7] В естественных условиях свет от аккреционных дисков виден не всем и не всегда. И, конечно же, никакой природный процесс не в силах придать дискам такие же яркие цвета, какие дают им магистрои. В видимый свет с определённой длиной волны магистрои преобразуют мощное рентгеновское излучение, которое испускает разогретое до высочайших температур звёздное вещество, уходящее в чёрную дыру. С одной стороны, это необходимая мера безопасности, чтобы все космические путешественники и приборы на их звездолётах были защищены от жёсткого излучения. С другой стороны, характерный световой диск позволяет просто-напросто вовремя заметить магистраль без специальных детекторов. Несмотря на то, что перед горизонтом событий чёрной дыры в любом случае находится фотонная сфера, её тоже далеко не всегда можно разглядеть органическими и даже цифровыми глазами. Цвет диска зависит от того, в каком регионе Галактики находится магистраль. Это позволяет легко ориентироваться и быстро находить дорогу. В звездолётных навигаторах эта особенность тоже учитывается. Световыми дисками общепринятых цветов помечены и информационные магистрали — суть те же пространственно-временные трубы, только меньшие по размеру: в них не влезет даже самый крохотный звездолёт. Они заполнены сложной системой оптоволокон и сверхпроводящих нитей. Эти магистрали позволяют мгновенно передавать и принимать информацию на огромных расстояниях. Информационные магистрали образуют очень плотную сеть по всему Млечному Пути. И хотя плотность эта в галактических масштабах равномерна, вблизи обычных — дорожных — магистралей она всё же выше.

Дорожная магистраль, к которой направляются терраформы, окружена несколькими десятками информационных и так же, как они, помечена ярко-красным диском. Эта пространственно-временная труба ведёт прямо к окрестностям планеты Эр-Нюг. Путь занимает всего один дечас. Орхги только-только перестают палить направо и налево из всевозможных корабельных орудий и стройными рядами спускаются на поверхность обезображенной планеты.

— Ну вот, — думает Стив. — Началось.

Глава 3. Кровавая напасть

— Что велел нам Хозяин? — продолжал между тем Кулу. — Ненавидеть! Убивать! Всех с потрохами жрать! Что слаще крови человечьей? Ничего нет!

Александр Марков

«Отражение Улле»

Орхги — существа со сложной эволюционной историей. Не раз их предки проходили через «бутылочное горлышко», почти вымирая, а затем вновь заселяя болота родной планеты Рр’Хагаррт. Хищники, болезни, ураганы, наводнения, извержения вулканов уничтожали целые популяции. Впрочем, предки орхгов могли бы избежать многих потерь, если бы не патологическое упрямство, агрессивность и слепая вера в силу своих вожаков. Но в орхгском геноме последовательно закрепились несколько мутаций, благодаря которым все эти качества стали положительно коррелировать с повышенной плодовитостью и быстрым ростом. Ускорился и рост мозга…

Так появились жуткие орхги — громадные разумные хищники, свирепые кровопийцы с шестью зубастыми челюстями, которые быстро покорили вершины всех трофических пирамид на планете. И тогда хищникам, которые когда-то наводили ужас на предков, пришлось поджать хвосты и щупальца, втянуть многочисленные когти и научиться прятаться при первом же намёке на появление орхгов в поле зрения, слуха, электрорецепции или обоняния.

Но от полного истребления хищники спрятаться не сумели…

Утратив естественных врагов, орхги плотнее занялись внутренними конфликтами. Когда орхг с одного болота встречал сородича с соседнего, он мог поступить двояко: либо убить соседа, либо поработить его и заставить выполнять самую тяжёлую и грязную работу. Третий путь существовал только в том случае, если встречались мужчина и женщина: мужчине полагалось немедленно передать женщине свой генетический материал, независимо от её возраста, состояния здоровья и, разумеется, желания.

Многие поколения орхгов только и делали, что убивали и насиловали сородичей. Без конца воюя с соседями, орхги строили всё более прочные здания, разрабатывали страшнейшее оружие массового уничтожения и основывали тоталитарные государства. Но однажды правитель одного государства, которого звали Хргрт’Экта, увидел в небе несколько космических кораблей и кое-что сообразил. Сообразил он то, что раз существуеют космические корабли, значит, есть жизнь на других планетах. А раз есть жизнь на других планетах, её можно поработить или утопить в крови, ведь любой (даже из другого государства!) орхг всё-таки изначально лучше любого другого живого существа (такова изящная орхгская логика!). Но для того, чтобы добраться до этих планет, нужно… объединить всех орхгов, потому что в разных государствах был неодинаковый уровень развития технологий. Соединив их все, можно было создать космическую флотилию и с её помощью захватить другие миры. Хргрт’Экта сплотил орхгов самым простым способом: он жестоко убил правителей других государств и выпил их кровь на глазах у бывших подданных. Этой демонстрации силы и власти было более чем достаточно. Восторженные орхги с радостью последовали за Хргрт’Эктой, который тут же провозгласил себя Императором, Всемогущим, Выдающимся Кровопийцей, Владыкой Всех Орхгов и Покорителем Вселенной. Рр’Хагаррт стал столицей Величайшей Непобедимой Орхгской Империи, которая должна была завоевать сначала весь Млечный Путь, а затем вообще все остальные галактики.

Звёздная система, в которой находится населённая четырьмя миролюбивыми разумными видами планета Эр-Нюг, уже седьмая на счету у неумолимой Империи. Орхги сажают свои обвешанные боевыми орудиями и украшенные острыми шипами громадные корабли с непропорционально широкими крыльями легко и непринуждённо — ведь безжалостные воины уверены, что не встретят никакого сопротивления.

Но на этот раз они ошибаются. Их встречают несколько сотен терраформов со Стивом во главе.

— Кто дал вам право топить в крови все обитаемые планеты на своём пути? — звонко обращается Стив к ступившим на землю орхгам. — Что, необитаемых мало?

Орхги столбенеют от неожиданной наглости этой низшей формы жизни. Но вскоре Стив получает исчёрпывающий многоголосный ответ на свой вопрос:

— Всемогущий велел нам очистить эту планету!!!

— Что ж, братья, тогда мы займёмся грязным делом, — острит Стив. — Кстати, а где сам Император? Что-то я его мыслей не вижу… а, всё, увидел. Трус ваш Всемогущий, вот он кто!

Разъярённая толпа воинов тут же бросается в атаку. Терраформам приходится напрячь все силы телекинеза, чтобы отбиться от тысяч снарядов и остановить свирепых орхгов, всегда готовых драться до последней капли крови врукопашную.

На Стива яростно нападает один из предводителей атаки — генерал армии Гррфошт’Арк. Он уже успел стяжать славу благодаря своим боевым умениям, стратегическим способностям и неимоверной жестокости. В каждой из его четырёх рук — то, что землянин назвал бы мечом. Но изначально это — просто высокотехнологичный вариант походного ножа, который лишь недавно превратили в оружие. «Горячий металл», сокращённо гормет, представляет собой клинок из остро заточенного термостойкого и чрезвычайно прочного полимера, который выдвигается из компактной рукоятки. Внутри клинка находится складной металлический стержень, который вставлен в нагреватель. В зависимости от вида металла и мощности нагревателя различают несколько типов горметов. В руках Гррфошт’Арка — те, которые называют испарителями: когда нагреватель в таких горметах включён, от их прикосновения некоторые вещества мгновенно испаряются. Клинки испарителей традиционно окрашивают в красный цвет. В правой же руке Стива — не менее опасный гормет с фиолетовым клинком, который расплавляет сталь. Битва оказывается короткой: Стив мастерски управляется с горметом, использует силу телекинеза, читает мысли и предугадывает действия противника, и благодаря всему этому легко обезоруживает генерала армии орхгов. Тот падает на спину и пытается дотянуться до отброшенных горметов, но Стив всё тем же телекинезом обездвиживает руки Гррфошт’Арка и сурово произносит:

— Передай Императору, чтобы немедленно явился сюда. Нечего прохлаждаться на спутнике и попивать коктейли со своим прихвостнем-подхалимом.

Гррфошт’Арк шипит:

— Как ты смеешь…

— Делай, что говорят, подкрадская шкура!

Стив усиливает телекинетическую хватку, и сильная боль заставляет орхга подчиниться.

Император не заставляет себя ждать. Его корабль отличается от прочих боевых звездолётов особенно крупными шипами и более замысловатыми узорами. Приземляется он прямо перед носом у Стива. Впрочем, Хргрт’Экта не выходит. Он лишь высовывает из-за двери трёхпалую когтистую руку и жестом приглашает Стива взойти на борт.

— Каков храбрец, — думает Стив, не скрывая самой саркастичной улыбки.

— Ох, выпьет Всемогущий тёмно-зелёной кровушки, — благоговейно шепчет Гррфошт’Арк, проводив взглядом терраформа.

Стив заходит в нижний отсек корабля. Все его стенки обвешаны шкурами, рогами, головами и другими частями тел разнообразных существ, а также испещрены пятнами крови всех цветов — от пламенно-красного до цвета бедра испуганной нимфы и инцилитового.[8] У самой дальней стенки отсека лежат останки пленников, убитых совсем недавно. Сейчас уже невозможно понять, кем были те несчастные — от них остались лишь куски плоти, осколки костей и растоптанные внутренности.

Над всем этим безобразием возвышается Хргрт’Экта в чёрной мантии с огромным золотым воротником. Орхг вглядывается в Стива тремя кроваво-красными глазами с вертикальными зрачками, надеясь пробудить в терраформе ужас. Но Стив лишь презрительно усмехается. Это выводит Владыку Орхгов из себя:

— Ты, низшая форма жизни! Как ты смеешь бросать вызов мне, Всемогущему Императору, Выдающемуся Кровопийце, Владыке Всех Орхгов и Повелителю Вселенной?! Кем ты себя вообразил, палочник? И что здесь делают твои никчёмные дружки? Отвечай! Хочу послушать твой дрожащий голосок перед тем, как убью! Пощады не жди!

— Для дрожащего голоска гортани не те, — со смехом отвечает Стив. — Ах, какой же ты скучный и банальный! Хоть бы не Императором себя провозгласил и не Империей бы назвал свои владения. Это же так неоригинально! Знаешь, сколько всяких Галактических Империй уже было до тебя? Тысячи! И где они все? А я тебе скажу: мы, хокенд’ивены, их все свернули, и…

— Мою не свернёте, козявки! — ревёт Хргрт’Экта. — Моя Империя непобедима! Это высшая цивилизация!

— Ага. Получается, ты знаешь наизусть Универсальный Кодекс Высшей Цивилизации, раз так называешь своё галактическое недоразумение? Что там в четвёртом пункте написано, вспомнишь? Хотя, о чём это я — конечно, ты его не читал, не сомневаюсь ни стека. А там литературным хифссданглом по виртуальной бумаге тебе написано: «Любая высшая цивилизация может расширяться. Беспрепятственно можно занимать необитаемые планеты и планеты без разумной жизни. Планеты с разумной жизнью можно колонизировать только с согласия аборигенов. Недопустимо завоёвывать планеты, преобразовывать их без согласия аборигенов, порабощать местных жителей, разрушать планетарные биосферы и уничтожать сами планеты». Неужели закончились необитаемые миры и планеты без разумных существ? Распространяться больше некуда? Галактика уже так тесна?

— Я — Всемогущий, я — закон! — гремит Император. — Все эти закорючки на виртуальной бумаге не стоят даже пылинки на моей мантии! «Недопустимо завоёвывать»! Да чихать я хотел! Кто мне, в конце концов, помешает?

— Ты удивишься, но кто угодно!

— Это невозможно!!!

— Ты просто никогда об этом не думал. Посуди сам: кто-то другой тоже решает наплевать на Кодекс, начинает с тобой воевать…

— Этот трус…

— Хватит перебивать! И вдруг захватывает твои планеты! Как тебе такой ребус? Разве…

— Заткни свою поганую пасть, малявка! А если тебя так волнует, почему мы завоёвываем планеты, где обитают так называемые «разумные существа» — так слушай. Низшие формы жизни — это скот для самой тяжёлой и грязной работы.

— Как насчёт машин?

— У машин нет крови. А кровь даёт силу и власть, если её выпить! Чем больше крови — тем больше силы! Кровь уже сделала меня Всемогущим, но останавливаться я не собираюсь!

— Стройная логика, да…

— А ты не веришь в мою силу, ничтожество???

— Никак. Можно ли считать сильным того, кто верит в какую-то там магию крови в просвещённый космический век? Разве сильный нападает на тех, кто слабее? Силён ли тот, кто посылает вперёд армию, а сам отсиживается на спутнике и пьёт коктейли?

— Молчать!!!

— Сильный ли ты, если даже не способен выслушать противника? Всё, мне надоело. Перехожу сразу к делу: или ты сам сворачиваешь свою безумную программу и освобождаешь все завоёванные планеты, или мы отбрасываем твой вид назад в развитии. Хочется снова с голой задницей по болотам от хищников бегать? Да на здоровье!

Император молча подходит к окну и жестом подзывает терраформа.

— Видишь плазменные пушки? А рядом с ними твои жалкие дружки. Одно моё слово, и им конец.

— Всё правильно, конец пушкам, — усмехается Стив.

— Ты ещё шутить со мной вздумал?!

— Ха! Пока ты тут распространялся о своём «всемогуществе», силе крови и прочей лабуде, мои братья уже обезоружили всю твою армию на Эр-Нюге. Да и не только, можешь проверить.

— Блефуешь, шкет, блефуешь!

С этими словами Хргрт’Экта отстёгивает от криво надетого пояса небольшое треугольное устройство — коннектар, или универсальный передатчик — и с его помощью отдаёт краткий приказ своим воинам:

— Убрать эти ходячие скелеты!

Над коннектаром возникает голографическое изображение Гррфошт’Арка. Он мечется из стороны в сторону и истерично орёт:

— О, Всемогущий, мы пытаемся! Но эти твари поломали нам всё оружие! И ещё они как-то успели развернуть наши корабли над Денебом-6! Это всё их проклятые телепатические штучки и телекинез! Лучше бы убивали сразу, гады, чем так нас позорить!

Император роняет коннектар и застывает на месте. Но по глазам видно, что внутри он закипает. Наконец, Хргрт’Экта вынимает из-за пояса два испарителя и два электробластера.

— Это всё ты!!! Сдохни, вонючий телепат!!! — ревёт орхг и кидается на Стива.

Терраформ легко взмахивает тонкими руками, и Император повисает в воздухе в нелепой позе. Оружие выпадает из его рук, и что-то мешает ему нормально дышать.

— Во-первых, все хокенд’ивены — телепаты, — понизив голос, произносит Стив. — Тебе же генерал об этом только что сказал. Во-вторых, я дал тебе шанс уйти по-хорошему. Ты им не воспользовался. Последний раз спрашиваю: сдаёшься сам, или помочь немного?

— Ни то, ни другое! — хрипит Хргрт’Экта.

— Не смешно!

Стив поднимает Императора повыше и вдруг чувствует, что кто-то подкрадывается к нему со спины.

— Ах, да, твой приспешник Баер… — спокойно комментирует Стив, выпускает орхга из телекинетических «объятий» и оборачивается.

Терраформ видит перед собой высокого человека в чёрной мантии и в причудливой маске, которая закрывает всё лицо. Это слуга Императора, Баер Редвай. В правой руке у человека — испаритель. Левой же рукой Баер быстро взмахивает, и незримая сила внезапно отбрасывает Стива к ближайшей стенке.

— Что, не ожидал? — наглым басом осведомляется прихвостень Императора. — Не прочёл мои мысли, великий телепат?

— Нехорошо со спины-то нападать, — с улыбкой укоряет Баера Стив и тут же вступает в бой, выдвинув клинок верного гормета.

Битва разгорается жаркая. В ход идут и горметы, и телекинез, и даже подлые приёмы — правда, только со стороны Баера: всеми силами он старается оказаться у Стива за спиной. Терраформ же неизменно предугадывает эти поползновения и пресекает их. Разозлившись, слуга орхгского Императора начинает беспорядочно размахивать горметом перед самым носом терраформа, надеясь его дезориентировать. Но и к этому Стив успевает приноровиться.

Сражение длится долго. К удивлению обоих противников, их силы оказываются примерно равны. Тогда на ход схватки решает повлиять Император. Улучив момент, он пытается вцепиться в Стива всеми четырьмя когтистыми руками. Стив читает мысли Императора и успевает увернуться, а затем наносит Хргрт’Экте глубокую рану прямо над левым глазом. От неожиданности Император падает, но скоро вновь встаёт на ноги. В гневе он пытается впиться в голову Стива зубами, но синяя кровь, что сочится из раны, застилает глаза, и слепая ярость Императора обрушивается на его слугу. Тот едва успевает избежать челюстей своего господина. Опомнившись, Баер пытается грубо воткнуть испаритель в тело Стива и одновременно старается сбить терраформа с ног телекинезом. Стиву эта битва уже порядком надоедает, и он усилием воли заставляет мышцы и мозги эффективнее использовать кислород, что многократно ускоряет реакцию и усиливает телекинез. К этому Баер оказывается не готов — одного точного движения терраформа хватает, чтобы человек рухнул на колени, а испаритель вырвался у него из рук и воткнулся в самую далёкую стенку отсека.

— Не помог приспешничек, да? — металлически звенит Стив, обращаясь к поверженному Императору. — Мало крови пил?

Орхг, теряя так почитаемую им кровь, ползёт к лестнице, которая ведёт к отсеку управления кораблём.

— Я всё понял, — хрипит Хргрт’Экта. — Я всё понял. Всё. Летим. Домой. Я всё понял…

— Надо же, сообразил. Но мы всё равно вас проводим, — сообщает Стив.

— То есть как — «проводим»? — недоумевает Баер.

Стив улыбается самой издевательской улыбкой и указывает на ближайшее окно. Становится видно, что боевые корабли орхгов исчезли, а звездолёт Императора окружили терраформы.

Под терраформским конвоем орхгская флотилия вскоре достигает планеты Рр’Хагаррт. Там ослабленный и опозоренный Владыка Всех Орхгов наблюдает, как его подданные тщетно пытаются починить свои повреждённые боевые орудия и от отчаяния начинают ругаться и грызться друг с другом. Вид же Императора вызывает у них лишь отвращение.

Стив подходит к Хргрт’Экте:

— Я так понимаю, у вас есть Галактическая Энциклопедия? Трофей ценный, наверняка вам уже достался.

— Нам она не нужна, — шипит в ответ Император.

— Что ж, придётся тогда послушать меня. Слушайте, орхги! Войны приведут вас только к самоуничтожению, запомните это. Даже если вы будете истреблять другие виды — неважно, разумные ли это существа, которых вы уничтожаете намеренно, или неразумные, которые попадаются под горячую руку. Убивая всех подряд, вы однажды перебьёте и друг дружку, едва найдёте повод. Это никому не нужно — ни вам, ни всему остальному Млечному Пути. Заселяйте необитаемые миры: технологии терраформирования доступны всем. Хотите драться? Так деритесь честно в профессиональных гладиаторских боях. Много есть и других видов спорта. Жить не можете без крови? Ваши дела — охота, таксидермия… да и медицина, если подумать. Разумное существо ведь тем и отличается от неразумного, что может обуздать свою природу и использовать тёмную сторону во благо. Я прекрасно понимаю, что безобидных планктоноедов из вас не выйдет. Так и не нужно из подкрада насекомокса делать! Вы можете остаться самими собой, но не в ущерб другим. И я вас уверяю — тогда вас в Галактике зауважают по-настоящему, по своей воле, а не под дулами плазменных пушек. Будьте разумными, и придёте к процветанию. И самое главное: если опять будете тыкать в каждое существо оружием, устраивать кровавые бани и лезть на занятые планеты, мы снова прилетим и развернём ваши корабли. И раз, и два, и сто тысяч раз. И, в конце концов, мы утопим вашу цивилизацию в ваших же родных болотах. Так что лучше поработайте над собой. Это не так уж трудно, поверьте. И да, найдите всё-таки себе где-нибудь Галактическую Энциклопедию и почитайте на досуге. Полезно.

Император вперяет в Стива абсолютно пустой взгляд. Терраформ не без тревоги замечает, что мысли Хргрт’Экты ему доступны не так хорошо, как раньше.

Когда терраформы покидают планету Рр’Хагаррт, во всех их мозгах высвечивается одна и та же мысль: расслабляться ещё рано.

Глава 4. Тройная угроза

Нас никто не может упрекнуть в том,

что у нас хорошие помыслы.

Виктор Черномырдин

Против кого дружим, девочки?

Фаина Раневская

Разумеется, орхги не бросились искать себе новые занятия сразу же после эр-нюгского столкновения с терраформами и краткой проповеди Стива. Буквально пинком под зад они изгнали обесславленного Императора, которого ещё не так давно боготворили, после чего вновь принялись за междоусобные войны. Но речь Стива, как бы тому ни сопротивлялись своенравные орхги, всё-таки оставила отпечаток в их мозгах. После короткой, но очень разрушительной гражданской войны, в которой не было даже ясно, кто против кого и почему, орхги начали замечать, что вооружённые конфликты не возвышают их вид, а наоборот, ввергают во тьму хаоса и отбрасывают назад в развитии.

Неохотно, злобно скрежеща шестью челюстями, орхги начали искать себе новые занятия. И, к приятному удивлению и огромной радости всех жителей Галактики, они всё-таки выбрали мирные дела. Большинство орхгов находит себя в самых разных видах спорта — от боёв с правилами до астероидного футбола. Конечно же, больше всего бывшим воинам нравится побеждать, но и проигрывать они учатся достойно. Владельцы самых популярных в Галактике спортивных клубов обнаруживают, что орхги — прекрасные тренеры, и с радостью принимают на работу сотни тысяч представителей этого вида. Многие орхги становятся профессиональными охотниками, пилотами общественных межзвёздных кораблей, путешественниками, хирургами, таксидермистами и вообще мастерами на все четыре руки, а отдельные личности даже осваивают науки и искусства. Орхги получают массу удовольствия от новых для себя занятий. А главное — бывшие головорезы вдруг осознают, что их начинают по-настоящему уважать другие виды. И оказывается даже, что эти самые другие виды вовсе не так никчёмны, как принято было считать раньше, и с ними можно даже подружиться!

Только один-единственный орхг не желает меняться. Он по-прежнему лелеет мечту завоевать весь Млечный Путь и установить там свои драконовские порядки. Нетрудно догадаться, что это бывший Император Хргрт’Экта. Вместе со своим прихвостнем Баером он скитается по Галактике, надеясь найти что-нибудь, что помогло бы вновь обрести неограниченную власть над множеством звёздных систем. Оружие массового поражения, рабов, разрушительные технологии — хоть что-то из этого!

Увы, в просвещённом Млечном Пути подобные вещи обнаруживаются крайне редко. Хргрт’Экте категорически не везёт. Его скитания длятся долго, но не приносят никаких результатов. И в один прекрасный день, утратив всякую надежду, бывший орхгский Император решает приземлиться на какой-нибудь отдалённой планете и совершить там ритуальное самоубийство. Баер пытается отговорить своего господина от этой затеи (из корыстных, правда, побуждений), но Хргрт’Экта твёрдо стоит на своём. Вскоре орхг находит какое-то небесное тело болотного цвета — почти такого же, как он сам.

— Пройдись просветом — есть там что живое? — бросает бывший Император помощнику.

Баер включает планетарный просвет — особую разновидность универсального сканера, или собственно просвета. Через полторы деминуты на экране высвечивается полный список форм жизни, которые населяют эту планету.

— Есть… но всякая мелочь дурацкая, — бубнит Редвай. — А, разумные, типа, тоже есть. Серые… эти… ушельцы. Ну, так себе цивилизация… ещё какие-то букашки…

— Да что я, в конце концов. Плевать. Садимся. Всё равно эти низшие формы жизни ничего не поймут.

Корабль бывшего Императора опускается на поверхность планеты, которая оказывается не болотной, а серо-буро-малиновой. Впрочем, перемена цвета никак не отражается на настроении Хргрт’Экты. Занимает его то, что вокруг кипит ожесточённая битва между местными жителями и какими-то странными роботами. У этих пирамидальных машин, которые ненамного ниже орхга ростом, есть некое подобие головы с боевым орудием наверху. Внизу «головы» — что-то, похожее на хелицеры паукообразных. По бокам каждой металлической махины извиваются металлические щупальца. Роботы снуют туда-сюда на коротких ножках, сносят все постройки местных жителей и направляют мощные лазеры на тех аборигенов, которые пытаются этому помешать. Некоторые серые ушельцы ловко уклоняются от лазеров и отстраняют роботов от своих сооружений и быстро устанавливают генераторы аргоновых щитов. Тогда почти невидимая преграда не даёт пройти металлическим захватчикам и рассеивает лазерные лучи. Под прикрытием щитов ушельцы с невообразимой скоростью восстанавливают разрушенные постройки. Но вскоре роботы ускоряются сами и начинают стрелять по генераторам щитов до того, как их успевают включить. Таким образом, чудовищные машины вновь переходят в наступление. Но ушельцы не сдаются, и всё повторяется…

— Вооружённые машины! Роботы! Вот и решение! — восклицает Хргрт’Экта. — Их невозможно убить, у них нельзя прочитать мысли… я заберу их себе!

— Да чтоб вас всех в паутину замотать! — раздаётся чей-то противный высокий голос.

Невесть откуда выбегает небольшое серо-голубое существо с грязно-жёлтым панцирем на спине. Оно напоминает одновременно паука и краба, и соответствующе называется: паукраб. У него, точнее, у неё — это паукраб-женщина — четыре пары ходильных ног и две клешни. На голове располагаются четыре маленьких злых глаза: два белых на стебельках и два чёрных над хелицерами.

— Опять дружки терраформов попались! — вопит паукрабиха, стуча клешнёй по боку одного из роботов.

— Оставить их, хозяйка? — осведомляется робот.

— А куда деваться? Этих сволочей нам не поработить! — кричит другая паукрабиха.

— Отдадите мне роботов — и я враз поставлю все эти низшие формы жизни на колени! — вступает в разговор Хргрт’Экта.

— Ты ещё что за урод? — бесцеремонно вопрошает первая паукрабиха. — С какой это такой печальки мы вообще тебе что-то должны?

— Я тот, чья мощь не знает предела! Я Всемогущий!

— Ой, ну конечно. Топай-ка отсюда быстренько.

— Баер! Орудия к бою! Только смотри, в роботов не попади — башку твою дурацкую оторву!

— Слушаюсь, господин! — отчеканивает Редвай и бежит к кораблю.

Через считанные стеки абсолютно все сооружения ушельцев на целом континенте обращаются в груды обломков, да и от самих аборигенов остаются лишь единицы. Так делают своё разрушительное дело самонаводящиеся плазменные пушки. Горстка выживших в центре событий ушельцев пытается убежать, но тут их хватают паукрабские роботы. Хргрт’Экта подходит к пленникам, вынимает два испарителя и, направив их на ушельцев, заявляет:

— Склонитесь передо мной! Даже не пытайтесь сопротивляться, козявки!!!

— Пожалуйста, не убивайте нас, мы сделаем всё, что захотите! — в один голос кричат напуганные пленники.

Хргрт’Экта убирает оружие и поворачивается к первой паукрабихе. Та восторженно щёлкает клешнями и быстро шевелит хелицерами:

— Вот это да! Хорошее оружьице. То, что надо! Прости, что назвала тебя уродом.

— А, ну тебя… я вообще сюда летел, чтобы покончить с собой.

— С чего это?

— Я должен был подчинить всю Галактику — у меня была огромная боевая флотилия, самая лучшая армия, самое мощное оружие! Но нет, нашли нас эти мерзавцы терраформы со своей телепатией. Эти ходячие скелеты свернули все наши военные действия! И теперь орхги страдают всякой фигнёй вместо того, чтобы строить великую империю на костях врагов! Долой войны, понимаете ли! Подружись с другими видами! Галактика — для всех! Спорт — это жизнь! Гррр-арх! Забыли своё прошлое, значит! Если бы мы не уничтожали врагов, мы бы уже вымерли! Пацифисты проклятые! И как они обошлись со мной, Владыкой! Эти подлецы унизили меня и изгнали…

— И всё из-за терраформов? — перебивает паукрабиха. — Да, известная проблемка. Но наших ходострелов они не видят! Десять звёздочек уже наши, а эти мозги на ножках даже ничего не заметили! Вот только те цивилизации, которым терраформы когда-то помогали, нам не даются. Они живенько соображают, что к чему, и покорить их не выходит. Вот у вас оружие помощнее…

— Да толку от оружия! Мы не успевали даже выстрелить, как эти ублюдки нас останавливали. Вы-то быстрые и незаметные…

Тут и орхг, и паукрабиха понимают, что им стоит объединить силы. Конечно, в глубине души оба сожалеют, что в таком случае никто из них не станет единственным повелителем Млечного Пути… ну и пусть! Пока и так сойдёт! Главное — покорить Галактику, а там разберёмся!

— Мы просто обязаны заключить союз, — наконец произносит Хргрт’Экта. — Я заставлю этих маменькиных пацифистов вновь стать воинами, и мы поделимся нашим оружием.

— А мы будем тихонечко расчищать вам путь. Открою тебе секретик — у нас корабли похожи на астероиды, но состоят из аэрогеля. Потому-то их и не видно! Пока терраформы со своими дружками сообразят, что к чему, мы наштампуем такую армию ходострелов да корабликов наделаем, что быстренько всю Галактику с вами захватим! — загорается паукрабиха. — И застроим всё в один миг. Ходострелушки — строители что надо. Ну, и у рабов ни сна, ни отдыха не будет, конечно. Вот и сейчас… видишь, какие мы быстрые?

Хргрт’Экта поднимает глаза и замечает, что паукрабские роботы и ушельцы-рабы уже застроили почти всё обозримое пространство. На месте разрушенных «органических» построек серых ушельцев возвышаются ровные геометрические фигуры светло-розового цвета, украшенные паутинообразными узорами. Своеобразную гармонию прямых линий нарушает только какой-то астероид у подножия гигантского куба. Впрочем, когда внутрь астероида заходят несколько роботов, до орхга доходит, что это и есть тот самый незаметный корабль паукрабов.

— Можем и вам что-нибудь соорудить, — продолжает паукрабиха.

— А мы будем подавлять мятежи и убирать с дороги всякую сволочь! — радостно добавляет Хргрт’Экта. — Быть союзу! Но только Имперскому — от звания Императора я отказываться не собираюсь! И вообще, я всё первый предложил!

— Да хоть сто двадцать раз Император, хоть пятьдесят раз Империя, кто ж против? Пусть будет Двойная Империя! По клешням? А, у вас же ручки… по рукам, значит!

Хргрт’Экта и паукрабиха пожимают друг другу подходящие конечности и направляются к своим межзвёздным кораблям. Но вдруг прямо перед новыми союзниками приземляется необычный гигантский звездолёт. Он похож на подкову, из которой беспорядочно торчат самые разнообразные отростки: и прямые трубы, и изогнутые крючья, и подобия живых конечностей, и вообще непонятно что.

Из странного корабля выходит целый полк двуногих и двуруких киборгов ржавого цвета. Почти всё их тело, за исключением кистей и левой половины гиеньего лица, покрыто металлической бронёй. На правой половине лица у каждого киборга находится не только броня, но и цифровой глаз омерзительно яркого розового цвета. Левый глаз — жёлтый, с необычно широким зрачком.

— Предлагаем вам тройной союз и Тройную Империю! — обнажив два ряда мелких острых зубов, объявляет один из киборгов, выйдя вперёд. — Или, чтобы звучало проще и красивее — Тримперию.

Хргрт’Экта и паукрабиха уставляются на пришельцев.

— Вы ещё что за малявки? — рявкает орхг.

— Создатель дал нам имя «йорзе», так мы себя и называем. Так вот, мы тут невзначай подслушали ваш разговор и решили предложить свою помощь.

— Без вас обойдёмся, — отмахивается паукрабиха, а про себя думает: — И так согласилась с этими болотными тварями сотрудничать, хватит с нас союзов.

— О, это несколько необдуманное решение. Всё не так-то просто. Посмотрите сюда.

С этими словами йорзе достаёт из кармашка на поясе коннектар и включает на нём голограмму.

— Видите? На другой стороне планеты, куда тольк что прибыли наши собратья, местные жители уже бунтуют и ломают ваших роботов. И постройки ваши рушат. В общем-то, их можно понять — никто не любит работать, когда его заставляют силой.

— Да и не надо, чтобы они это любили! Главное, чтоб работали! — гаркает Хргрт’Экта.

— Но восстания нам тоже не нужны, — остужает пыл орхга паукрабиха.

— Подумаешь, восстания! Поубивать зачинщиков, и дело с концом!

— Дурачок, ты так их ещё больше разозлишь!

— Тогда их всех прикончить!

— А если всех прикончить, кто же будет на нас работать?

— Вот именно, — поддерживает йорзе. — Смотрите, как такие проблемы решаем мы.

На другой стороне планеты один йорзе приглашающим жестом подзывает бунтовщиков, а ещё несколько других тем временем устанавливают на земле какой-то странный прибор в виде полусферы с мелкими отверстиями и тонкими антеннами. Поочерёдно йорзе принимаются воодушевлённо рассказывать ушельцам о том, как добросовестный труд нужен для общества, как необъятна и велика во всех смыслах Тримперия, как справедливы и мудры правители, как они пекутся о своих подданных… также йорзе говорят, что тот, кто неукоснительно соблюдает все тримперские законы, получает благословение Создателя, а всякий, кто выступает против Тримперии — это враг всего прогрессивного, разумного, доброго, вечного и так далее…

В общем, ушельцы разом получают огромную дозу откровенной лжи.

— Да в это даже двухдневный детёныш не поверит! — презрительно фыркает Хргрт’Экта.

— Чушь на кирлитанском масле, — добавляет паукрабиха. — Создателя ещё какого-то выдумали… ну и бредятина.

— А ну цыц! — неожиданно резким голосом прикрикивает йорзе. — Смотрите внимательнее! Кстати, насчёт Создателя: без шуточек, Он всё видит и всё слышит. Так что помалкивайте!

Когда поток лжи прекращается, зрители с удивлением обнаруживают, что ушельцы ликуют. И, поликовав немного, радостно бегут чинить роботов и восстанавливать паукрабские сооружения.

— Ничего себе штучки, — шепчет паукрабиха.

— Так работает мозговзлом, — гордо произносит йорзе. — Отличный прибор: без лишнего напряга позволяет впарить что хотите кому угодно. Разумеется, есть кое-кто, на кого это не действует, но это редчайшие исключения. Да мы и без мозговзломов умеем завоёвывать миры. У нас ведь и оружие хорошее, нас вообще много, и ещё мы умеем перестраивать магистрали. Нас и телепаты плохо видят — у нас же мозг наполовину кремниевый. Не хотите с нами сотрудничать? Ну, как хотите. Лишние жертвы Создателю не помешают…

— Разбежались! Мы с вами! — хором перебивают орхг и паукрабиха.

Историческая встреча на планете Швыж-8, злополучной родине серых ушельцев, очень скоро даёт плоды. Хргрт’Экте своими коронными методами «убеждения», кровавыми публичными убийствами, удаётся разбудить в сородичах древние жестокие инстинкты и вновь заставить воевать, и тогда орхги, паукрабы и йорзе приступают к разрушительному шествию по Галактике. Начать они решают всё с того же Огненного Рукава, который безуспешно пытались завоевать орхги. Незаметные и быстрые паукрабские корабли и роботы, кошмарное орхгское оружие и йорзские бредни наводняют одну звёздную систему за другой.

И с этой бедой не справляются даже могущественные терраформы…

Глава 5. Последний терраформ: продано

Нет моа, нет моа

В старом Аотеароа.

Не найти ни одного:

Всех перебили,

Всех истребили —

До одного.

Нет больше моа.

У. Чемберлейн

Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошёл к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его?

Они предложили ему тридцать сребреников.

Мф. 26:14—15

Даже самому высокоразвитому виду в Млечном Пути тяжело даётся борьба с Тримперией, которая с ужасающей скоростью подчиняет себе почти половину Огненного Рукава. Вся мощь интеллекта и технологий терраформов лишь ненадолго сдерживает наступление бесчисленных тримперских войск. Только Стив мыслит достаточно быстро и нестандартно, чтобы побеждать. Всюду, где является этот терраформский самородок, Тримперия вынуждена отступать. Ему легко удаётся не только разворачивать атакующие корабли, но и освобождать уже захваченные миры. Однако Стив, как тело макроскопическое с точки зрения физики, не может находиться сразу во многих местах одновременно. Таков фундаментальный закон природы. Лучшие терраформские учёные попытались клонировать Стива, надеясь обойти это ограничение. Но ничего не получилось: ни у одного клона не оказалось и толики уникальных способностей выдающегося брата. Ни физиологические модификации, ни особые пути развития личности не помогли. В конце концов учёные догадались, что разгадка великой тайны Стива — в стохастичности онтогенеза, проще говоря — в неустранимой случайности, которая сопровождает развитие всякого живого существа. Абсо