Глава 16

В нашем новом доме меня поджидал очередной сюрприз – Паша с задумчивым видом пытался вставить на место выбитую входную дверь. Ну, а Ромашка с Бабой Ягой в извечной женской манере оказывали ему моральную поддержку – костеря на все лады.

Судя по тому, что одна из петель валялась аж у самой калитки, затея увенчаться успехом никак не могла. Створка держалась лишь благодаря стараниям десантника, и падала каждый раз, стоило ему только попытаться ее отпустить. Один раз она едва не придавила наших соседок, заставив их возмущенно взвизгнуть.

– На час буквально оставить вас нельзя…

Я подобрал покореженную железяку и побрел к крыльцу. Сегодняшний день оказался слишком богат на события – дико хотелось спать, а натруженные ноги подкашивались от усталости. А тут незапланированный ремонт во весь рост маячит.

– О, явился, не запылился! – едко прокомментировала мое появление Эльга Куклинскас.

– Что у вас тут произошло? – проигнорировав девушку, будто ее и не существовало, спросил я у Гусевых.

– Мой брат – дебил, – закатив глаза, горестно поведала Полина. – Его там, в армии, слишком часто по голове кирпичами били…

– Слушай, ты, умная! – прошипел Павел, в который раз пытаясь повесить дверь на воздух. – Помогла бы лучше!

– Нет уж, спасибо! Ты ее выбил, ты и ставь. Пока не сделаешь – домой можешь не заходить.

Деревянную створку теперь украшала продольная вертикальная трещина, шедшая из глубокой вмятины на внутренней стороне. Будто по ней от души кувалдой врезали.

Вот только не было у нас таких инструментов, не считая старенького гвоздодера, забытого строителями впопыхах. Неужели он свой знаменитый десантный удар применил? Да ну, голова бы точно пострадала, а на нем не наблюдалось ни царапинки, насколько позволял разглядеть свет одинокой лампочки, висевшей над крыльцом. Возле нее сейчас вовсю летали крупные мотыльки, едва не сбивая ее с крючка.

– Паша, просто подержи ее на весу, а я забью, – попросил я парня, не видящего ничего перед собой.

Взяв гвоздодер, я кое-как выровнял дверную петлю на нижней бетонной ступеньке и вернул ее на место. Вырвало детальку «с мясом», так что держалась она теперь всего на двух гвоздях. Верхнюю просто выгнуло буквой «Зю» и ее пришлось обрабатывать прямо на откосе, отчего я пару раз засадил себе по пальцам. К особой радости белобрысой ведьмы.

Наконец, приготовления были окончены, и мы в четыре руки посадили дверь на упоры. Открывалась она теперь с жутким инфернальным скрипом, да и в сам проем входила неплотно, но это всяко лучше, чем вообще без нее спать. Радостные комары со всего села к нам слетелись бы, не оставив в наших телах к утру ни капли крови.

Девушки нам язвительно поаплодировали и пошли в дом, греть кастрюли для купания. Старенький бойлер в душевой отчего-то не работал, поэтому приходилось вручную заливать туда горячую воду, благо конструкция это позволяла. Пока мы пытались вернуть створке первоначальное расположение, они успели вскипятить первую партию и по очереди искупаться.

После водных процедур барышни немного подобрели, а предложенный мной ароматный пирог, приготовленный хозяйственным призраком жены Сосновского, окончательно погасил их недовольство. Пока мы с Павлом приводили себя в порядок в обмывочной, они на скорую руку заварили чай и сервировали стол.

Сменной одежды у меня имелся всего один, если можно так сказать, комплект, включающий в себя черную майку с принтом группы «Анархия» и просторные спортивные шорты. Но бедствовать нам оставалось совсем недолго. Завтра на счет нашей группы должны будут зачислиться кредиты от привезенного с собой груза, на которые можно будет спокойно прибарахлиться.

Такой вот круговорот добра в обществе. Тунеядцем и бесполезной единицей быть крайне невыгодно.

– Итак, Паш, что все-таки с дверью приключилось? – вернулся я к интересующему вопросу, когда мы все вместе сели за стол.

– Я теперь тоже маг! – с гордостью заявил десантник, и добавил, видя мой вопросительный взгляд. – Воздуха.

– Круто, молодец! – поздравил я инициированного волшебника. – А что умеешь?

– Двери выносить он умеет, – язвительно ответила за него Эльга. – А вот мозгами пользоваться – увы, нет. Надо же до такого додуматься – прямо в доме заклинание проверять!

– Да ладно, я ж случайно…

– Тебя просто злоба берет, что у него боевая магия, а у тебя – недоразумение какое-то, – решил я поддержать десантника.

– Кулаками махать – много ума не надо! Я и без вашей магии много чего могу.

– Не сомневаюсь. Кстати, может тогда расскажешь нам, откуда ты такая крутая взялась?

– Путешествовала, места красивые смотрела, – отрезала она.

– С пистолетом?

– А мне так спокойней. Девушке опасно одной, знаешь ли.

«Придушил бы ты ее, по-тихому, пока все спят…»

– Без твоих советов как-нибудь обойдусь.

– Чего? – непонимающе уставилась на меня темная видящая.

– Ничего, проехали, – поморщился я.

Проклятье! Чертов голос прозвучал настолько в резонанс моим мыслям, что я ответил ему, как на обычную реплику. Надо с этим что-то делать…

Воспользовавшись паузой, Павел кратенько пересказал мне произошедшее недоразумение. В целом, все оказалось не так уж и драматично, как восприняли это девушки. Обрадованный успехом новообращенный маг полез изучать интерфейс прямо там, где его и настигло просветление. То есть, посреди кухни.

В пашином арсенале уже традиционно оказалось два заклинания – боевое «Удар ветра» и защитное «Воздушный барьер». Естественно, он начал со сладкого, повторив в точности то, что было показано в Книге Знаний. К счастью, на линии огня, а точнее – мощнейшего потока воздуха никого не оказалось, и он беспрепятственно долетел до самой двери. Ну да, беспорядка немного навел по пути, но в нашем полупустом доме разбиваться было практически нечему.

Будь створка не заперта – ее бы просто распахнуло, как от крепкого пинка, а так получилось, что получилось. Закрываться нам теперь придется лишь на цепочку – замок на пазы не попадает никак.

Я, в свою очередь, поведал о встрече с руководством лагеря и о предложении, от которого нельзя отказаться. Раз мое согласие в участии даже не обсуждалось, о своем собственном желании скататься в центр реабилитации упоминать не стал. Ребята только сочувствующе покачали головой.

Наконец наши ночные кухонные посиделки подошли к концу, и мы разбрелись по своим палатам. В нашей, мужской, не имелось даже тумбочки, поэтому одежду пришлось складывать на стул. С твердым намереньем подождать, пока заснет мой сосед, и разобраться с настырным голосом, я отрубился, едва коснувшись подушки.

Пробуждение, к счастью, вышло поздним. Наручные «командирские» часы, которые Паша повесил на спинку стула, натикали на без пяти минут девять. Мы, кажется, проспали все на свете, так как нам кто-то упорно тарабанил в многострадальную дверь.

Первым у порога, как ни странно, оказалась Эльга Куклинскас, успевшая слегка одеться и даже связать светлые волосы в подобие прически. На крыльце обнаружился уже знакомый мне порученец Дудникова – Денис Палин. Он с неприкрытым интересом уставился на Эстонку, щеголяющую в тоненькой маечке и шортиках, пока не подтянулись мы с Пашей.

– Тимофей, привет. Тебе сообщение от Пересвета.

Я успел лишь один раз непонимающе хлопнуть ресницами, пока не вспомнил, что это никнейм отца Ольги. Просто все в округе упорно называли его по имени, вот и не сообразил спросонья.

– Ага, слушаю.

– На сегодня выезд отменяется, подробности – вечером. Будь на связи.

С этими словами он протянул мне простенькую портативную рацию. Ну да, отсутствие сотовой сети ощущалось нами, современными людьми, очень остро. Все давно привыкли быть на расстоянии одного звонка, вот только теперь снова наступало время пусть не таких удобных, но более простых, а от того – надежных технологий.

Ну, а там и до гонцов с почтовыми голубями недалеко.

– Она уже настроена, просто нажми вот тут для включения, – продолжил боец краткий инструктаж. – Ты временно закреплен за группой Олега Еременко, позывной еще не присвоили, будут вызывать пока по имени, если что.

– Хорошо. А как мне с ним самим связаться?

– Вот здесь переключи, – наглядно показал Денис, поднеся приборчик к губам. – «Твиксы» это Палин, прием!

– Если что – это не мы, так папе и передай! – отозвался в динамике задорный голос Ольги. – И вообще – нет нас, это все помехи атмосферные…

– Здесь Тимофей Бухлин, передаю ему рацию, прием.

– Давай, чего уж…

– Оль, привет, – я снова принял трубку. – Мне на склад с вами нужно?

– Не, отдыхай пока! Тебе счет уже открыли, по батиному блату, остальные свои получат сегодня-завтра, когда на учет встанут. Можете в магазин пока сходить, пошопиться. А часа в четыре подгребайте к нам в гости, на шашлыки. Будем посвящать тебя в сталкеры, салага!

– Договорились, – улыбнулся я. – Конец связи.

Идея войти в их группу казалась мне все более перспективной. Волей-неволей мы сработались за время нашего путешествия, да и сам Сосновский на это вполне непрозрачно намекал во время общения.

– Ладно, я поеду, раз вопросов нет… – порученец со странным выражением лица повернулся в сторону ступенек, но так и замер, будто чего-то выжидая.

Я шагнул к нему навстречу, намереваясь проводить, и он с видимым облегчением принялся спускаться. Какое-то время мы шли бок о бок, шурша гравием.

– Вот что тебе сказать хочу, не пойми меня неправильно… – начал боец, когда мы оказались у калитки, за которой порыкивал мотором «Вранглер». – Лучше бы тебе не связываться с «Твиксами». Дружить – дружи, бога ради. Они отличные ребята, но… Несчастливые.

– Ну, особо невезучими я бы их все же не назвал, – возразил я.

– Да не в том дело, – он досадливо поморщился. – Думаешь, почему они вдвоем ходят? Не хочет никто к ним, даже в одной машине рядом на рейде сидеть. Боятся… И есть, за что. Четверых своих они уже схоронили, ты, если что – пятым будешь, понял?

– У вас из разведчиков разве никто больше не теряет своих?

– Регулярно – никто. У них последнего вообще деревом придавило, чуть ли не у самой стены, когда втроем возвращались. Те, кто на часах тогда был, все видели. С тех пор с ними никто и не ходит.

– Понятно, чего ж тут непонятного… – пробормотал я.

– Смотри, мое дело – предупредить. Башка твоя, вот сам и думай. Если что – приткнуться есть у кого.

– Спасибо.

Боец пожал мне руку и запрыгнул на водительское сиденье внедорожника, а я остался у калитки, раздираемый противоположными чувствами. С одной стороны, умирать пока в мои планы совсем не входило. По крайней мере, пока не увижу горстку пепла, увенчанную фирменным бейджем Кирсанского. С другой – «притыкиваться» к кому-то незнакомому не хотелось еще больше. Да и суеверия эти…

«Они все просто трусы! Ты ведь не такой?»

– Может, перестанешь мне мозги морочить и объединишься уже со мной, как нормальная личность?

«Нет уж, мне и так хорошо!»

– Тогда сиди и не гавкай.

Я задумчиво покрутил в руке заветную монетку, с валютным номиналом в один «Куй», и засунул ее обратно в карман.

Не тот нынче случай.

Глава 17

Шашлыки и дружеские посиделки – отличное времяпровождение, но до этого нам нужно было решить несколько неотложных дел. Или квестов, кому как больше нравится. Из которых наиважнейшим являлось посещение местной библиотеки.

Вот только возникла небольшая проблемка – я понятия не имел, где она находится. Лариса Терехина, приглашая к себе в обитель, запамятовала назвать адрес, а мне в тот момент было не до этого. Карта в интерфейсе, при всей своей интерактивности, ключевые здания не подписывала, намекая на то, что вокруг реальная жизнь, а не ролевая бродилка. Единственное расширение функционала после второго уровня подарило мне возможность наносить на нее собственные пометки. Пока я подписал одну лишь Управу, а другие интересные места еще ждали своего открытия.

Для уточнения маршрута проще всего было связаться с кем-нибудь из Еременко, но я решил не дергать их по пустякам. Сами разберемся, не маленькие.

Погода на улице стояла пусть и пасмурная, но дождем вроде бы не пахло. Можно и прогуляться, посмотреть – куда это мы иммигрировали.

В дорогу отправились все вчетвером. Эльга вцепилась в нас мертвой бульдожьей хваткой, явно не желая оставаться одной в четырех стенах. Пусть Пифия и говорила прямым текстом про друзей, но Полина врубила режим жалостливых глазок, пообещав мне, что вся посуда и уборка ближайшую неделю будет на их совести. Хитрая девчонка – я, скорее всего, завтра уеду на неопределенный срок, и полностью насладиться предложенным сервисом не смогу. Ну, хоть Паша оттянется.

Повертев карту и так, и этак, мы решили идти к геометрическому центру поселка, где располагались самые крупные постройки. По пути наверняка кто-нибудь попадется из местных, у них и уточним.

Как назло, навстречу нам не встретилось ни души, пока мы не добрались до обгоревшего остова администрации поселка. Это точно была она, судя по обугленной табличке, валяющейся неподалеку. Смотреть там было не на что – все ценное селяне уже успели растащить по домам, и пепелище сейчас представляло собой кучу грязного угля на бетонном фундаменте.

Зато через дорогу наискосок пристроилось любопытное вытянутое здание, напоминавшее частный дом старой постройки. Но молочно-белая штукатурка и простенький православный крест на металлопрофильной крыше указывали на то, что здесь располагалось место отправления религиозного культа. Вот только архитектурой оно смахивало больше на сарай, чем на церквушку – ни колоколен, ни башенки хоть какой.

Забор вокруг странной постройки тоже отсутствовал – лишь зеленая трава до самой обочины. Неподалеку обнаружился и хозяин сей обители – отец Сергий, который замазывал раствором внушительный скол на одной из стен. Часть облицовочных кирпичей оказалось раскрошенными чуть ли не в труху, будто в них со всего маха влетел автомобиль. Хотя мне в местных пьяных водителей, случайно заруливших прямо в церковь, верилось весьма слабо.

Рослый настоятель, мешающий раствор в старой детской ванночке, был облачен в промасленную клетчатую рубаху и растянутые спортивные штаны, став похожим на обычного работягу. Увидев нас, он разогнулся и приветливо помахал рукой. Мы и так мимо бы не прошли, а теперь и вовсе пристали к нему с расспросами.

– Библиотека? – мужчина усмехнулся куда-то вглубь бороды. – Да практически уже дошли. От памятника пятый дом будет, по той же стороне.

Он кивнул в сторону небольшого мемориала, окруженного аккуратным синеньким штакетником, который венчала советская пятиконечная звезда. С первого взгляда на него было понятно, что он посвящен участникам Великой Отечественной, не оставившей в стороне ни один населенный пункт нашей необъятной страны.

– А кто вам так здание помял? – поинтересовалась Эльга, внимательно оглядывая повреждения.

– Да тварь одна, хаоситская, – ответил отец Сергий, возвращаясь к перемешиванию раствора. – Тянет их к святым местам, давно уже заметил.

– А зачем? – озадаченно нахмурился Павел.

– Осквернить хотела, не иначе. Я видел то, что они сотворили с храмом в Ново-Троицком – там камня на камне не осталось, до земли сравняли.

– А что будет, если я войду внутрь вашей церкви? – не удержался я от вопроса.

Священник окинул меня строгим взглядом.

– Не церковь это, а храм святого Василия. Не смотри на стены – внешняя оболочка порой сильно искажает истину. Вот прямо как с тобой.

– Со мной?

– На первый взгляд – ты послушник Хаоса, без пяти минут пособник сил тьмы. Но с другой – люди, пришедшие сюда поставить свечи за упокой усопших родственников, отзывались о тебе крайне положительно. Почти все в один голос утверждают, что обязаны тебе жизнью.

– Ну, это сильно преувеличено, – скромно возразил я. – Большую часть мертвяков укокошили «Твиксы», включая их предводителя – мага крови.

– А кто их туда привел, напомни? – улыбнулся мужчина.

Мне не оставалось ничего другого, как признаться:

– Я.

– Тимофей, здесь человека судят не по его предрасположенности, а по его делам. Реальным. Так что, буду рад увидеть тебя на службе, и всех твоих друзей тоже. Веду я ее, может быть, не совсем по канону, но время слепых молитв кануло в прошлое.

– Подождите, вы разве не…

– Я бывший преподаватель, работал в Арзамасе, пока жену не схоронил. Детей у нас так и не получилось, поэтому переехал в родительский домик сюда, в Романиху. Не хотел никого видеть из прошлых знакомых, а по субботам сюда приходил, когда приезжал настоятель. Настоящий. Когда все началось, я с удивлением узнал, что являюсь жрецом Порядка. Пришел к храму, будто в тумане, а двери отворились сами собой, хотя настоятель их точно запирал. С тех пор они открыты всегда, даже во время самых тяжелых нападений здесь люди спасались. Сейчас вот стало поспокойней, и я решил, наконец, стену в порядок привести. Нехорошо храму с такой пробоиной стоять – того и гляди, сырость пойдет.

– Может, вам помощь нужна? – с широко раскрытыми глазами поинтересовалась сердобольная Полина.

– Нет, это сугубо наше с храмом дело, – покачал головой отец Сергий. – Пусть и криво, но заделать все должен я сам. Идите, вас там Лариса Денисовна наверняка заждалась уже…

Попрощавшись со священником-самоучкой, мы отправились дальше. От услышанного даже проклятый голос перестал морочить мне голову.

Посиделки в центре профессора Кирсанского до сих пор аукались моему душевному здоровью. То, что в тамошних стенах творили со мной, было настолько ужасно, что моя личность разбилась вдребезги, оставив после себя лишь разрозненные осколки. На месте настоящего Тимофея Бухлина остался некто безымянный, безропотно терпящий все пытки и медикаментозные приходы. А вот после объединения его со Сциндапсусом, уже получился я-нынешний. С амнезией, невозможностью сделать осознанный выбор, атрофированным чувством страха и обострением сарказма. Тот еще наборчик.

Теперь осталось понять – как присоединить к себе очередной кусочек личности, который, кажется, наслаждается обретенной самостоятельностью? Мне этот Билли Миллиган в голове даром не сдался, но он здорово отвлекает. Сейчас такое время, что каждая лишняя секунда промедления может стать последней, и эту проблему нужно решить во что бы то ни стало. Вот только, как…

Погруженный в размышления, я и не заметил, как мы добрались до старинного кирпичного здания, на котором красовалась потемневшая от времени деревянная вывеска:

«Библиотека им. В.И. Ленина»

Название едва читалось из-за частично облупившейся краски, но в целом домик выглядел добротно. Внутренний двор, прижатый с обеих сторон соседями, был чисто выметен от калитки и до порога. Кое-где росли непритязательные цветочки, но в основном постройку окружал стриженый газон и несколько небольших березок.

Стоило только нам громыхнуть низенькой калиткой, как на пороге показалась Пифия. Женщина обрадованно всплеснула руками, и поманила нас внутрь.

– Наконец-то, вы там не завтракали, надеюсь?

– Пирог покинул нас еще вчера, – честно признался я.

– Все, супер, давайте заходите. Не разувайтесь! Будет немного покалывать – не бойтесь. Это домовой, он безобидный.

– Домовой?! – хором выдали мы.

– Ну да. А вы как думали – здесь за порядком разве уследишь…

Сразу же за крохотной верандой начинались внутренние помещения, сплошь заставленные высокими книжными стеллажами. Ходить здесь получалось лишь бочком, стараясь ничего по пути не задеть. У нас это получалось, а вот Паша пару раз что-то умудрился своротить могучими плечами, но книги не успевали даже долететь до линолеума, зависая в воздухе и поднимаясь обратно.

Ответка от невидимого помощника библиотекарши не заставила себя долго ждать.

– Да еп… – десантник вовремя захлопнул рот под укоряющим взглядом сестры, не успев ругнуться. – А где колоть-то должно?!

– Филимон! – грозно прикрикнула Терехина. – А ну перестань!

– С-спасибо, – с явным облегчением выдохнул повелитель ветра. – Я ж не специально…

– Он ко всем новеньким строго, а так Филька – сущность вполне мирная и полезная. Он обитал здесь давным-давно, но его раньше было почти не слышно. Это сейчас он томик Пушкина играючи поднимает, а раньше он лишь по углам скребся, да конфеты воровал…

В полном афигении мы прошли мимо всех рядов стеллажей, из комнаты в комнату, пока не оказались в крохотном подсобном помещении. Один угол занимал покосившийся шкаф, другой – весьма грубый топчан, застеленный вязаным покрывалом, а между ними располагался столик, на котором нас поджидали пять расписных кружек и вскипевший электрочайник. Чего-чего, а традиция вести важные переговоры за чаем в здешних местах была воистину неистребима. На закуску нам были предложены слегка черствые вафли с баранками, явно добытые сталкерами в одной из вылазок.

Сама Терехина, помимо кружки с бодрящим напитком, придвинула к себе пухлую тетрадь, испещренную мелкими пометками. Еще с пару десятков таких же лежали стопкой у изголовья топчана.

Пометки уже имелись и на простеньких пожелтевших обоях, напоминая собой запутанные логические схемы. Некоторые связи и вовсе представляли собой ниточки, натянутые между двумя канцелярскими гвоздиками, которые держали небольшие зарисовки на стикерах.

Мы будто в кабинет подпольного частного детектива попали, только дымящей трубки не хватало и фотографий подозреваемых, развешенных по стенам.

Во время чаепития все были представлены друг другу, и Лариса принялась увлеченно помечать что-то для себя, покусывая нижнюю губу. В основном, ее интересовали способности каждого, но и наши приключения она не забывала выспрашивать, невольно комментируя тот или иной глупый поступок Плотникова и его подчиненных.

Естественно, больше всех внимания получила Полина, как светлый целитель. Ради срочной демонстрации лечения исследовательница запросто располосовала себе ладонь канцелярским ножом, заставив нас невольно вздрогнуть. А сама даже бровью не повела.

Ромашка, едва не подавившись чаем, сначала остановила кровотечение, а затем срастила края раны. Спустя минуту о повреждении напоминал лишь багровый рубец, покрытый плотной сухой коркой.

– Потрясающе! – радостно выдохнула Пифия, рассматривая собственную руку. – Как же я долго ждала подобного… Сочетания. Удивляюсь, как Елкин к тебе еще охрану не приставил.

– Зачем меня охранять? – удивилась Полина.

– Ты – настоящая находка для нашего общества. И поэтому любой, кто хочет навредить Романихе, будет метить и в тебя тоже.

– А разве у села есть враги?

– Представь себе – да. Во-первых, это ренегаты, вроде того мага крови, с которым вы столкнулись по пути сюда. Кроме таких одиночек, есть даже целые группы, которые промышляют в области всякими нехорошими делами, – принялась перечислять Лариса, не забывая что-то отмечать в тетради. – Каждое выжившее и укрепленное поселение для них – словно кость в горле. Им хаос и беззащитных беженцев подавай, они там, как крокодилы в мутной воде. Во-вторых, это «Нижегородские» – военная хунта, взявшая власть в городе. Военных частей у нас всегда было в изобилии, не считая знаменитой Шумиловской бригады, Росгвардии и прочих… Это закрытая информация, так что отнеситесь к ней крайне серьезно и не трезвоньте об этом на каждом углу. С ними буквально на днях удалось связаться.

– Это же супер! – воодушевился Павел, сжав кулаки. – Теперь всем уродам точно звиздец настанет!

– Умерь пыл, юноша, – кисло скривилась женщина. – Все не так радужно, как тебе кажется. В области объявлено военное положение, и нам всем предписано, побросав свои вещи, опрометью бежать в город. Пока за нами не приехали и не отвезли насильно.

– Что же в этом плохого? Там ведь наверняка уже безопасно…

– На карту посмотри. Да, город они отбили, но что дальше? Вокруг них закручивается нечто страшное, и я пока не понимаю – что именно. Здесь мы хотя бы можем себя прокормить и защитить, а там?

Я и сам не удержался – открыл интерфейс и убедился в правоте ее слов. Если часть Нижнего Новгорода, между Волгой и Окой, уже была светло-оранжевой, то все пространство вокруг, на многие километры, краснело без малейшего просвета. Если не считать загадочных черных клякс, появившихся на месте темно-серых полос. В отличие от остальных раскрасок, они полностью скрывали изображение, вместе со всеми подписями. Ничего хорошего они за собой не несли, это точно.

Здесь я с Пифией был полностью солидарен – соваться туда не было ни малейшего желания.

– Бред это все, – махнул рукой десантник. – Там столько оружия, что они хоть самого Сатану в асфальт закатают. Ты хоть представляешь, что такое боевая бригада?

– Вполне. Но ты не забывай, что они потеряли контроль над всей областью, – напомнила ему Лариса. – При всем желании, добраться сейчас до Нижнего практически невозможно. Не мне вам говорить, как опасно по ту сторону стен. Пока наши доблестные войска не покрошат всех тварей и не доберутся сюда, попрошу вас народ не бередить. Хорошо?

– Договорились, – ответил я, оглядев остальных. – Мне понятно, почему вы не срываетесь с места, но с вашей автономией вояки вряд ли согласятся.

– Это мы еще посмотрим. Нам удалось весьма далеко продвинуться в изучении магии, а будущее, бесспорно, за ней. Ваши патроны, рано или поздно, кончатся, либо перестанут действовать. А Волшебство всегда с нами.

Павел неверяще фыркнул, всем видом показывая, что спорить на эту тему не намерен.

– Знаешь, наши ребята частенько ходят в разведку с топливомерами, – зашла с другой стороны Пифия. – Так вот, они заметили, что с каждым разом бензин становится все хуже. Причем, качество падает даже в герметичных хранилищах. Мы с коллегой провели несколько тестов и можем с уверенностью заявить, что октановое число неуклонно снижается, вопреки всем нашим познаниям в химии. Таким образом, скоро в строю останутся только дизельные двигатели.

– У нас практически вся техника на нем, – самоуверенно поведал десантник. – Невелика беда.

– Ты не понял, – строго осадила его исследовательница. – Дело не в бензине. Константы нашего мира меняются. Никто не знает, какой сюрприз нам подкинет следующий день. Завтра может перестать воспламеняться дизель. Или порох. Или изменятся свойства электрического тока – тогда перестанем работать уже мы сами. Ведь с точки зрения физики, человеческий организм – это магнитная катушка со смещенным сердечником…

– Занятно, – медленно проговорила Эльга. – Но если ты умеешь предсказывать будущее, разве ты не знаешь, что случится с нами завтра?

– Я вижу лишь линии вероятности, – развела руками предсказательница. – Недалеко и недолго. Это ближе всего к прогнозам, на самом деле, мне всегда было интересно их делать, с самого детства. Собственно, поэтому я и получила такой дар – система вручила именно то, чего мне на самом деле не хватало.

– То есть, все волшебные классы выданы не случайно?! – удивился уже я.

– Они, в какой-то мере, отражение нашей сути. Вы ведь заметили, что каждой из фракций соответствует некий общий психотип? Это вовсе не случайность. Все мы были распределены на группы, согласно своему внутреннему мироустройству. То же и с классами. Хотите, на вашем примере разберем?

– На счет Ромашки – полностью согласен, – вынужден был согласиться я, чуть подумав. – Сколько видел ее, она все время возилась с больными. Мы в госпитале, собственно, и познакомились.

– Она всегда была такая, – кивнул Павел, потрепав по голове засмущавшуюся сестру. – То котенка домой принесет с перебитой лапой, то кукол своих лечит без конца… Родители хотели ее в медицинское в следующем году отдать. А вот со мной сложнее будет. Я думал, стану каким-нибудь крутым магом, молнии буду пускать, а не ветры…

– На самом деле, еще проще, – улыбнулась Пифия. – Ты же из ВДВ? Не скучаешь по службе?

– И да, и нет, – призадумавшись, ответил ей Гусев. – Временами было здорово, особенно, когда на учения ездили на Струги, под Псковом.

– А прыгать как, понравилось?

– О, это вообще чистый кайф! – Парень неожиданно просветлел лицом. – Слушай, а ведь верно! Моя самая любимая часть всегда была – когда без парашюта сам по себе летишь…

– Вот оттуда твой воздух и взялся, – подытожила Лариса. – Тебе его явно недоставало, в обычной жизни.

– Ну да, я хотел в парашютный клуб вступить, но до Нижнего далеко, а ближе нет нигде…

Павел, бормоча что-то под нос, ушел куда-то вглубь собственных мыслей, задумчиво крутя чайную ложечку кончиками пальцев.

– Теперь ты, Тимофей, – Лариса перевела взгляд на меня. – Я совершенно уверена, что ты в свое время был тесно связан с растениями.

– Ботаник, ну надо же, – тихо хихикнула Эльга.

– Думаете, я каким-то лесником работал? – скептически предположил я. – Не думаю. Все отрывки, что могу припомнить, связаны с городом. Даже жил я в обычной квартире, скорее всего, а не в частном доме.

– И все равно, – продолжала настаивать Пифия. – Подскажи, как называются цветы возле крыльца?

– Ирисы, – пожал я плечами. – Сибирские, вроде. Кто их не знает…

– А по латыни?

– Так «ирис сибирика» же, – на автомате ответил я и запнулся.

Название всплыло само собой, безо всякого сопротивления.

– А береза как будет?

– «Бетула пендула».

Тут уже все невольно захихикали.

– Это потому что она «повислая», – принялся я объяснять, защищая ни в чем не повинное дерево. – У берез нет вида «обыкновенный», как у большинства растений, тогда было бы просто «вульгарис»…

– Думаю, комментарии тут излишни, – победно объявила Лариса. – Давай теперь с тобой разберемся, Эльга.

– Я полностью со всем согласна, – замахала та руками.

– А вот нам интересно, – злорадно проговорил я. – Ты с детства любила за кем-то подглядывать, что ли?

К счастью для ведьмы, выданная мне рация неожиданно затрещала искаженным голосом Олега Еременко.

– Тимофей, прием!

– На связи, – недовольно ответил я, щелкнув рычажком.

– Шашлыки отменяются, через час подходите к госпиталю, всем составом. Как понял?

– Что-то случилось?

– На месте все объясним.

– Хорошо, – я отметил время, взглянув на пашины часы. – Придем.

– Конец связи.

Блин, надо срочно обзаводиться собственным хронометром. Не таскать же соседа с собой повсюду…

– Ну вот, поели шашлычков, – расстроено вздохнула Ромашка.

– Успеешь еще, – успокоила ее Пифия. – Поверь, перед прокачкой лучше не наедаться – только пустой перевод продукта получится.

– Что еще за прокачка? – настороженно спросила Эльга.

– Самая обыкновенная. Вы уже все уровень получили, так что пришло время развиваться. Не знаю, зачем вас вперед очереди пропустили, но видимо так надо.

– У нас парень один от нее умер, вообще-то, – замотала головой Полина. – Да и Тима рассказывал, что это было капец как больно.

– Вы будете под наблюдением, не волнуйся, – успокоила ее исследовательница. – Мы обкатали систему до совершенства – шанс благополучного исхода почти стопроцентный. Уже завтра будете как огурчики.

– Зеленые, скрюченные и в пупырышках? – уточнил я, припомнив свои впечатления от полученного «плюсика».

– Нет, в полном порядке. Вам всем это необходимо, поверьте. Еще потом «спасибо» скажете.

– Да мы можем прям щас, если что…

– Ничего страшного в этом процессе нет, – куда строже продолжила библиотекарша. – Мы все через это проходим. Это не просто циферки, это вы сами, со всеми вашими преимуществами и недостатками. Во время трансформации тело просто чуточку перестраивается, чтобы лучше контролировать способности. Мутантами вы не станете и с ума не сойдете. А вот если игнорировать прокачку и продолжать колдовать, организм может однажды пойти вразнос. В таких условиях, чтобы выжить самому и помочь спастись другим, другого выхода не существует.

– А если у меня часть характеристик в минусе? – вспомнил я о своей проблеме.

– Это не такое уж и редкое явление, поверь. Все значения со временем придут в норму. Занимайся спортом, хорошо питайся и найди себе подругу потемпераментней. Оглянуться не успеешь, как выйдешь на пик своей формы. Как бы ни было жестоко Волшебство, оно оставило в прошлом многие недуги и болезни.

– Мы все умрем здоровыми… – пробормотал я.

– Вроде того, – согласилась исследовательница. – Жаль, что вас так быстро позвали, но это не последняя наша встреча. В следующий раз, уже вместе с моим коллегой, мы все вместе пойдем на полигон, смотреть, на что вы стали способны. Будем выводить ваш потенциал на новый уровень.

– Кстати, а кто он, ваш коллега-то? – спохватился я.

– Сергей Константинович. Вы его вчера видели, у Елкина на приеме.

– Отец Сергий?!

– Не удивляйтесь, – улыбнулась Пифия. – Он преподавателем до приезда в Романиху работал, даже ученую степень имеет. А вот официального сана у него нет, чтоб вы знали, но никто из прихожан не жалуется. Мне он сильно помогает с систематизацией и изучением способностей.

– А предмет у него какой был?

Она лукаво улыбнулась:

– Самый невостребованный в наше время. Физика.

Глава 18

На встречу с «Твиксами» мы едва не опоздали, хотя пресловутый госпиталь находился ровно в трех минутах ходьбы от библиотеки. Уж очень интересные вещи поведала нам общительная исследовательница. Уходить от нее совершенно не хотелось.

Например, зафиксированных классов на данный момент насчитывается всего шестьдесят три штуки. Среди них есть как единичные, можно сказать – уникальные, так и вполне распространенные. Вроде моего друида, или заклинателя-стихийника, как наш Паша Гусев. У них меняется лишь первооснова, а сама структура развития остается схожей друг с другом.

В целом, набор классов не походит ни на одну известную игру, хотя общие черты прослеживаются сразу у нескольких. К сожалению, ограниченная популяция магов не давала Ларисе развернуться, как следует, так что любой новичок для нее являлся объектом пристального интереса.

Думаю, пока мы будем страдать на процедурах, она пройдется по остальным илютинским беженцам, расквартированным неподалеку. Там полным-полно детей, а с ними пока хуже всего. Если подростков еще удается хоть как-то контролировать, то малыши могут вполне устроить такое, что никакому набегу волшебных тварей и не снилось. С другой стороны – они переносят магические «откаты» куда легче взрослых. А вот опыта не набирают совсем. Видимо, своеобразная защита от преждевременного левелапа.

В отличие от игры, новый уровень приносит не только моральное удовлетворение, но и ворох проблем впридачу.

Перегруженные новой информацией, мы поспешили к госпиталю, где вовсю маялись от ожидания боевая чародейка Ольга и энергетик Олег. Видеть их в обычной, «гражданской» одежде было несколько необычно. Девушка распустила вьющиеся темные волосы, а ее суженый щеголял в хипстеровской рубашке, «бермудах» и кедах на босу ногу. Вроде бы – обычная молодая пара, не забывающая регулярно заглядывать в спортзал. И не подумаешь, что они являются слаженной боевой двойкой разведчиков. Вот уж где первое впечатление точно обманчиво.

Времени на объяснения уже не оставалось – нас просто запихнули внутрь, со словами, что все будет хорошо.

Ну, кто бы сомневался.

Оказывается, до появления магии в селе отсутствовала даже простейшая поликлиника – был лишь крохотный аптечный пункт. Больных возили в райцентр, а самых тяжелых и вовсе в Нижний Новгород. В новых реалиях такое положение стало неприемлемым, поэтому на очередной племенной сходке с подачи Пифии было решено организовать ни много ни мало – целый госпиталь. Как показали дальнейшие события, такое решение себя полностью оправдало. Хоть исполнение задумки вышло несколько… Экстравагантным.

Романиховская обитель медицины представляла собой бывший капитальный коровник, слегка облагороженный трудолюбивыми сельчанами. Пол забетонировали, стены побелили, но полностью специфический запах истребить не удалось. Стойла для буренок превратились в нечто вроде больничных палат, изредка огороженных ширмами. Обстановка в каждой была вполне спартанская – панцирная кровать, плюс тумба, и все. Медицинское оборудование тоже не блистало разнообразием, хотя внутри стоял настоящий реанимобиль веселого желтенького цвета.

Однако свободных мест практически не было – процесс прокачки в отдельно взятом селе шел в режиме «нон-стоп».

Заведовал этим балаганом коллега Ромашки – помятый тип в халате, с лицом потомственного алкаша. Правда, его направлением являлась (внезапно!) Смерть, так что главными клиентами этого целителя по логике системы должны были являться мертвяки-гастарбайтеры и прочая нежить. Но с обязанностями анестезиолога и патологоанатома он вполне справлялся, а реальные навыки хирурга никуда не делись. Пусть его и лишили в свое время лицензии. Как выразилась Ольга: «из-за жесткого бухича».

Звали целителя Николай Севастьянов, но иначе как Коляныч его никто не именовал. Он развел нас по свободным койкам, где уже успели постелить свежие простыни, и подготовил каждого к процедуре изменения характеристик. То есть – воткнул капельницу в руку, предварительно обеззаразив место укола спиртовой салфеткой. Которая после использования отправилась к нему в карман халата.

Мои спутники, пусть и нервничали, но к процедурам отнеслись с понимающим смирением. А вот у меня при виде самодельного штатива, в качестве которого использовалась старая советская вешалка на треноге, невольно подступил ком к горлу.

– Доктор, а может, обойдемся без всего этого?

Коляныч смерил меня внимательным взглядом мутноватых глаз и отрицательно покачал головой:

– Тебе двойная доза нужна будет, пожалуй…

И с этими словами подвесил еще один пакет на рогатину вешалки.

От укола захотелось заорать и бежать прочь без оглядки, но я громадным усилием воли заставил себя лежать смирно. В такие тяжелые минуты очень помогала какая-нибудь искрометная шутка, но в разгоряченную голову ни одна так и не постучалась. Лишь, когда Коляныч направился к следующему пациенту, оставив меня в покое, я смог кое-как вздохнуть перехваченным спазмом горлом.

Во рту вновь поселился знакомый привкус крови – на этот раз прокушенной оказалась нижняя губа. А ведь я даже «плюсик» еще не прожал.

Позеленевшая шкала опыта замерла на отметке в двести пять пунктов из необходимых трех сотен, так что в распоряжении у меня пока имелось лишь одно очко на улучшение параметров, полученное при достижении второго уровня. Сейчас мои характеристики выглядели следующим образом:

Телосложение = 2+(-1).

Тавматургия = 3+.

Энергия = 2+ (-1).

Разум = 1+ (-1).

Даже без подбрасывания монетки ясно, как божий день – нужно поднимать многострадальный Разум. Тем более, он у меня заметно отстает от остальных параметров, и к тому же есть небольшая надежда, что проклятый голос в голове, наконец, заткнется.

Глубоко вздохнув, словно перед прыжком с крыши небоскреба, я ткнул в самый нижний плюсик. На этот раз зрение полностью меня не покинуло, но в глазах заметно потемнело, а тело будто парализовал разряд шокера. Не то, чтобы совсем уж больно, но ощущение точно не из приятных. Вдобавок, мозги начали понемногу вскипать, как суп-пюре в микроволновке.

«Дурак! Нужно было взять тавматургию, чтобы больше убивать…»

Я мысленно пожелал умнику отправиться в то место, на которое обычно находят себе приключения, и потерял сознание.

Время, проведенное в царстве Морфея, пролетело не так уж и незаметно – в голове вовсю роились мысли и чужие голоса, будто память, сдерживаемая медикаментозной блокадой, изо всех сил пыталась прорваться наружу. Но стоило мне зацепиться за какой-нибудь обрывок фразы, как он тут же выскальзывал, уносимый прочь безжалостным водоворотом подсознания.

«…она высунулась, давай лупи…».

«…нельзя просто так взять, и закрыть смету…».

«…Тима просыпайся, пора в школу…».

«…Не оставляй меня одну, пожалуйста…».

«…Ты купил или нет?…».

«…раз-два-три-четыре-пять, я иду искать!».

Стоило считалочке закончиться, как я очнулся на той же самой койке. Вторая капельница давно закончилась, во рту будто кошки нагадили, а воспаленная голова раскалывалась так, будто я прямо во время процедуры отлучался на всероссийские соревнования по подъему-перевороту граненого стакана. И еще сильно хотелось в туалет, не позволяя мне растечься по простыни бесхребетной амебой в надежде, что мигрень пройдет сама собой.

Я кое-как встал, опираясь на вешалку, и побрел прочь из палаты. По пути меня перехватила пожилая женщина в черной косынке, подправившая мою траекторию в сторону неприметной пристройки. Коровник собственным туалетом по понятным причинам не располагал, пришлось прилепить его сбоку, будто ласточкино гнездо к водостоку крыши. В стиле «и та-а-ак сойдет!».

Выйдя оттуда в состоянии чуть лучшем, чем был до этого, я с удивлением отметил, что световой день уже практически на исходе. Ну слава богу, а то с перепугу подумал – это в глазах темнеет.