Глава 1

Он что-то замышляет

Думала я, наблюдая за отцом Ормом.

Мне с самого начала показалось подозрительным, с каким фанатизмом в глазах он доказывал попечителям, что меня нельзя отправлять в Королевство магов в магическую академию, о которой я мечтала всю жизнь. И вот теперь я причислена к его приюту Атлик на долгих два года!

Чем я так провинилась перед судьбой?

Сначала я потеряла свою маму, ее растерзал непонятно откуда взявшийся демон. Потом папа после многих лет скорби по маме все же нашел себе подходящую женщину, разделяющую его взгляды и интересы. И я уже договорилась с ними, что среди чернокнижников мне не место, лучше отправить меня в академию, где я подтяну свои магические навыки. Как неожиданно я лишилась и папы.

Это не было нападением, просто несчастный случай, но меня это не могло утешить. Лучший выход был – бежать! Подальше отсюда, чтобы ничто не напоминало мне об утратах.

Но появился отец Орм Ауч и забрал меня в приют, наплевав на мои желания и распоряжения родителей в случае их гибели.

Вот так я, Николь Элда, девятнадцати лет от роду, с задатками мага и отсутствием каких-либо знаний о работе чернокнижников, оказалась пленницей приюта до достижения мной совершеннолетия в двадцать первый день рождения.

Как же меня бесят эти глупые правила чернокнижников, где вполне взрослая и самостоятельная девушка не может распоряжаться своей жизнью до двадцати одного года. Не может уехать, расплатиться, устроиться на работу, даже выругаться и напиться без разрешения опекуна!

Он, мой опекун, бесит сильнее всего, потому что что-то скрывает. И это что-то я намерена была найти и выяснить.

Тощий отец Орм как раз зашел под темную лестницу, отомкнул тяжелый замок ключом, который вешал на пояс брюк спереди. А я из-за этого всегда ломала голову, неужели при ходьбе он не отбивает себе мужские причиндалы этим тяжелым ключом? Или там уже нечего отбивать?

Кстати, первой мыслью насчет отца Орма у меня была версия о совращении наивных девушек в его приюте. Не знаю, с чего такое пришло на ум, но иначе сложно было себе объяснить, почему же Ауч так хочет заполучить меня.

Но версия не подтвердилась. В приюте было всего пятеро воспитанников. Две девушки и трое парней. Обе девушки были деловыми и совсем не запуганными на вид. Да и мне сразу выделили комнату и почти на неделю про меня забыли.

А может, просто дали время пообвыкнуться.

Если с девочками общего языка найти не удалось, хотя я и не пыталась, то один из парней, Хук, сразу проявил усиленный интерес и вызвался все показать и помочь освоить местные порядки.

Четыре дня я просто отсиживалась в комнате, пожирая остатки шоколадок, оплакивая свою печальную судьбу, а потом поняла, что это те трудности, которые возвышают!

Среди чернокнижников из уст в уста передавалась история возвышения Арии из обычной не самой одаренной магички в Основатели, богиню этого мира. Больше похоже на сказку, если бы по всему миру не было столько свидетелей вытворяемых ею чудес.

Ну и среди чернокнижников, как черная язва, распространился миф о возвышении через демона. Для этого конечно подходил не каждый демон, а только из высших, а они были в тысячу раз опаснее и хитрее, чем низшие демоны, с которыми обычно чернокнижники заключали сделки.

За месяц жизни в приюте я поняла, что отец Орм совершенно точно одержим идеей возвышения. Кладет большую вонючую кучу на Свод правил призыва демонов. Не регистрирует сделки в конторе Главы чернокнижников. И что-то скрывает!

– Опять вынюхиваешь?

Я вздрогнула от голоса отца Орма, внезапно вернувшегося из подвала. Ведь только что зашел! Я как обычно подкралась подслушать у двери, как она распахнулась, и я оказалась лицом к лицу с отцом.

Ну не совсем к лицу. Я же наклонилась, чтобы подслушать в замочную скважину.

– Ой…

Он проигнорировал мою жалкую попытку отскочить, удержал своими жесткими руками-клещами и затащил за собой на лестницу, ведущую в подвал.

– Тебе любопытно сунуть свой нос в каждую щель? Что ж, идем, я сам покажу тебе запретную комнату.

Отец Орм потянул меня вниз, в темный подвал, и конечно я уперлась ногами и руками, пытаясь вырваться и убежать. Меня накрыло ужасом, прогнав всякое любопытство.

Зачем я во все это влезла? Не все ли мне равно, чем он там занимается в подвале.

В нос ударил странный запах… Он был очень противоречивым. С одной стороны, застаревшей крови, от которой тошнота подкатывала к горлу, с другой – пахнуло чем-то сладким, вкусным, как будто свежей выпечкой. Из подвала?

Я вскрикнула и зажмурилась, когда отец Орм дернул рубильник, и подвал осветился. Глаза заслезились, и я долго моргала, прежде чем смогла их открыть.

– Знаешь, что это такое? – дернул меня отец, привлекая внимание к чему-то в подвале.

Я огляделась. Мы были здесь одни. Только он и я. Голые каменные стены и выложенный идеально подогнанной каменной плиткой пол. Так и должно быть у чернокнижников – идеальная поверхность для начертания пентаграмм, арканов, рун и ловушек для демонов.

Поэтому мне ничего не показалось странным.

Ну, кроме запаха.

– Так что это такое? – нетерпеливо переспросил отец Орм.

Я нехотя указала на идеально-вычерченный круг довольно большого размера, обсыпанный металлическими опилками по внешней стороне.

Сам круг не представлял собой ничего замечательного, но вот руны и усиливающие арканы интуитивно пугали.

Круг был пуст, но создавали его для кого-то очень сильного и опасного. В этом я не сомневалась.

С трудом разлепив губы, я пробормотала:

– Пентаграмма для вызова демонов.

– Ты видишь внутри демона? – вкрадчиво спросил отец Орм.

Он проницательно смотрел на меня, надеясь на чудо. Но я могла разве что придумать воображаемого демона в пустом круге, а не вызвать его. У меня вообще не было способностей чернокнижника. Мне они по наследству не передались, к сожалению.

Я сделала полшага вперед к кругу. Отец Орм выпустил мою руку, и я потерла запястье, зная, что скоро там проступят синяки. По спине пробежала дрожь. Я остановилась, еле сдерживаясь, чтобы не развернуться и не убежать отсюда, подгоняемая инстинктом самосохранения.

В подвале было холодно, но не настолько, чтобы меня так трясло. Я обхватила себя руками и развернулась к отцу Орму:

– Это классная комната для практики по вызову? – как можно спокойнее поинтересовалась я, но у меня не получилось. Из-за дрожи зубы отбивали барабанную дробь.

– Внутри круга самый могущественный демон, – таинственным шепотом произнес отец.

– Вы уверены? – я снова оглянулась через плечо, но на всякий случай отступила от круга, и вроде бы стало даже теплее…

– Увы, нет, – раздраженно ответил он. – Я точно вызвал его. А потом он послал на меня бурю проклятий и исчез.

– То есть его там нет?

– Демон или есть, или его нет, – пробормотал отец Орм, – но этого не узнать, пока он не выдаст себя, или пока не принести ему жертву.

От его слов я онемела. Если демон в круге, в подвале приюта, в котором я живу, то любой из нас может стать жертвой. Потому что долго отец Орм терпеть не станет, обязательно толкнет кого-нибудь из нас в круг, чтобы проверить…

– Поэтому тебе нельзя спускаться сюда, Николь. Это может быть очень опасным. Если я прав, то внутри круга находится кто-то помогущественнее Айланы, выдавшей себя за богиню нашего мира! Ты можешь себе представить, что ждет того, кто заключит с этим демоном контракт?

Глаза отца загорелись фанатичным светом, руки задрожали, но вряд ли из-за ставшего пронзительным холода.

– Ты можешь себе представить, что значит повелевать богом?!

– Но это не бог… Это демон!

– Демоны – это отвергнутые боги, Николь. По могуществу они не уступают друг другу. Быть повелителем бога – это высшая цель! Жаль твои родители прятали от нас это чудо пятнадцать лет. Но теперь все изменится. Мир изменится. И если ты будешь соблюдать правила, то увидишь, каким будет новый мир.

Он внезапно толкнул меня к кругу. А я чуть не потеряла равновесие, но удержалась, отпрыгивая от него.

– Это преграда для демона, но человек даже не заметит ее. Зато может повредить сдерживающие демона руны и арканы.

Меня трясло от ужаса, хотя я почти стояла у двери, ведущей из подвала.

– Никогда, никогда не спускайся сюда и не пытайся совать свой милый носик в мои дела. Если ты оступишься – никто не спасет тебя от демона.

Отец Орм со злостью посмотрел на меня, словно ждал клятвы.

– Обещаю держаться подальше от подвала, – поспешно согласилась я.

На что он кивнул и направился к выходу.

Я просто выдохнула от облегчения, что наконец-то можно уйти из этого жуткого места, когда еле уловимый шепот дошел до моего уха. Я вздрогнула и застыла, не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой.

– К-кажется, я что-то слышала, – пропищала я. – Вы тоже?

Отец Орм уже забыл обо мне, как зачарованный наблюдая за пустотой в круге.

– Уходи отсюда. Не до тебя! – распорядился он, даже не оглядываясь.

Но мне этого хватило, чтобы подскочить и броситься наутек.

Вслед донесся низкий рокочущий смех. Сердце сжалось от ужаса, и я побежала прочь из подвала.

Ох, нет. Все же призывание демонов – это не мое!

* * *

Главный порок все же любопытство. Пусть кто угодно говорит за лень, похоть и зависть, в моем случае только любопытство.

Я не вылезала из комнаты до самого ужина. Потрясение от осознания, что под домом в подвале, буквально двумя этажами ниже, сидит демон, который может притворяться невидимкой, накрывало паникой.

К ужину я созрела на кое-какое признание всем воспитанникам приюта. Пусть Ауч покарает меня, но скрывать от других смертельную опасность – кощунство!

Я застыла в дверях столовой, оглядывая ребят. Хук что-то увлеченно втирал Герку, Ован молча слушал, но не вмешивался. Парни уже почти закончили ужинать, но тянули время.

Тут так было заведено, что девочки готовили, а мальчики мыли посуду и убирались после еды. Все было по графику, и Алей с Лайсой облегченно вздохнули, когда появилась я, а не еще один “дармоед”. Вот только удивить кулинарными способностями я никого не смогла. Пока оба дежурства за мной присматривали девочки и учили готовить что-то посложнее жареного яйца.

Решившись на отчаянный шаг, я привлекла к себе внимание:

– Всем привет.

Никто не отреагировал. Может, даже не услышали. И я поздоровалась громче:

– Привет! А где отец Орм? Ужинаете сегодня без него?

Парни замолчали, девочки повернулись ко мне. У каждого на столе стояла тарелка с какой-то густой коричневой замазкой, которую и за еду-то принять было сложно.

Алея тряхнула своими длинными пшеничными волосами, и фальшивая улыбка растянула ее губы.

– Ауч с полудня не вылезает из подвала.

И я зацепилась за ее слова, чтобы вот так с порога прыгнуть в прорубь и не дать себе шанса передумать:

– А чем он там занимается так долго?

Пусть ко мне уже потеряли интерес, по крайней мере, не перебивали своими пустыми разговорами.

– Укрощает демонов, – как бы, между прочим, заметил Герк и повернулся к Хуку. – И чего там дальше было? Рассказывай!

– Так вы зна-а-аете! – перебила я его. – Знаете, что в подвале под нами сидит демон?

Теперь и Хук окинул меня недоуменным взглядом.

– Ну, конечно, Николь. Это же приют чернокнижников. Вызывать и укрощать демонов – это наше ремесло!

Мне никогда не нравился его тон, когда он говорил со мной, как с неразумной девочкой. Но я не была неразумной! Похоже, из всего приюта только я понимала, с какой силой играется Ауч.

– Вы не можете так спокойно говорить об этом, – неверяще пробормотала я. – Там, в подвале, сильный демон не связанный сделкой! Ауч пытается навязать ему контракт. Поймите! Это против правил!

– Какая дуреха, – вздохнула Лайса и встала из-за стола. – Как раз на таких контрактах можно сделать деньги. Нам повезло, что мы попали к Аучу. Он единственный не побоится научить нас, как вызывать разумных демонов и навязывать им свою волю! Только так можно стать богатым и успешным.

Лайса сложила тарелку с приборами в большую раковину под посуду. А к разговору подключился обычно молчаливый Ован:

– Ты же не думаешь, что новые правила, навязанные нам драконами, справедливы? Что это за мир, когда драконам и магам можно все, а чернокнижники должны сидеть и не высовываться? Это, по-твоему, справедливость?

Один за другим все встали и сложили тарелки в раковину. Последний был Хук.

– Сегодня моешь посуду и убираешься ты, Николь, – заявил он. – Терпение и труд научат тебя ценить полученное и не рассуждать о том, чего ты не понимаешь.

И все как один покинули столовую, оставив меня с грязной посудой и коричневой массой на дне огромной кастрюли.

Попробовав подгоревшую кашу, именно этим и ужинали ребята, я без сожаления выскребла ее в мусорное ведро и залила горячей водой, чтобы пригорелости отмокли. Перемыв тарелки и ложки, поморщилась от урчания в пустом желудке.

Но я лучше сооружу себе бутерброд, чем буду есть коричневое месиво.

Сотворив два высоких чуда с зеленью, ветчиной, поджаренным омлетом и под соусом, я облизнулась и перенесла тарелку на стол. Сейчас поставлю чайник и поужинаю.

Именно в этот момент Ауч вышел из-под лестницы, уставший и осунувшийся.

– Продрог и проголодался, – сообщил он, отодвигая меня от стола, быстро ополаскивая руки горячей водой, в которой я собиралась мыть кастрюлю. А потом уселся на мое место, придвинул к себе бутерброды и стал торопливо их поглощать.

В животе опять заурчало…

– Налей мне чай погорячее, – распорядился Ауч, – и сядь напротив.

Я быстро налила чашку ему и себе. Залью желудок хотя бы водой. Потом поищу в холодильнике еще чего-нибудь съестного.

– Ты точно слышала в подвале голос? – начал допрос отец Орм.

– Не голос, – поправила я, – скорее шепот. А вы?

Ауч стал жевать медленнее, явно прислушиваясь к себе, вспоминая.

– Это был странный звук. Очень похожий на звон в ушах. Его можно было принять за шепот. Такое бывает от давления.

Я в шоке уставилась на него. Как можно убедить себя, что шепот в голове – просто шум от давления? Что демон сделал с его разумом?

– Но… А как же жуткий смех? – проговорила я.

Ауч бросил второй недоеденный бутерброд и схватил меня за локоть, потянув к себе. Я пискнула, задела чашку, она опрокинулась, и чай разлился по столу. Но Ауч не обращал на это никакого внимания. Безумным взглядом он впился в мое лицо и проникновенно спросил:

– Какой смех?

Неужели он его не слышал? Демонического смеха? Уж его-то точно с шумом не спутаешь.

– Я… не уверена… Мне показалось… Может, это были вы?

– Я точно не смеялся! Я мог продать его имя за большую сумму, но заказчик струсил. А вот я – нет. Если я заставлю демона назвать свое имя, у меня у первого будет такой могущественный демон! Я заставлю всех поклоняться мне!

Теперь меня пробирал ужас от его фанатизма. Если такой псих заполучит всемогущего демона, они вдвоем погубят наш мир, и никакие драконы не помогут.

– Значит, ты слышала смех? Он там, или его там нет. Вот ты и поможешь мне это выяснить!

Ауч внезапно вскочил из-за стола и потащил меня к двери под лестницей. Его пальцы пребольно вцепились мне в руку, оставляя новую порцию синяков. Я упиралась, еще не понимая, что он хочет сделать. Неужели просто так швырнет меня в круг к невидимому демону?

Мое убийство не сойдет ему просто так с рук. Или сойдет? Кто вообще хватится пропавшую сироту?

Я только собиралась упасть на колени и умолять оставить мне жизнь, когда Ауч открыл замок и швырнул меня внутрь, на лестницу, ведущую в подвал.

– Раз он на тебя реагирует – разговори его! Узнай имя. И не переступай черту круга!

С этими словами дверь захлопнулась перед моим носом.

От шока я онемела.

Ночь, подвал, и я отделена от демона одной тонкой чертой круга на полу.

Глава 2

Я не переживу эту ночь

Потому что в детстве от мамы наслушалась столько страшных историй про демонов, что верила им безоговорочно. А когда подросла, мне хватало колонки новостей о внезапных и скоропостижных смертях чернокнижников, чтобы и дальше верить в ужасных беспощадных демонов.

Именно страх перед ними навсегда отвернул меня от магии чернокнижников. Я не учила руны и арканы, не тренировала руку, чтобы быстро и ровно чертить пентаграммы, не заучивала заклинания призывов демонов. Ну и в целом, не интересовалась ими.

А уж когда во мне обнаружилась искра магии, моя судьба казалась определена. Я должна была поехать к магам и стать целительницей. Почему-то спасать чужие жизни стало смыслом моей жизни.

Я даже не думала спускаться в подвал, все еще надеясь, что отец Ауч пошутил и вернется за мной. Полночи я надеялась на это, потом заснула, сидя на ступенях и привалившись к стене. Проснулась, когда полетела вниз, потеряв ориентацию во сне.

Закричав от боли и страха, я пыталась остановиться, но кубарем влетела в подвал и по инерции прокатилась дальше.

Подвал оставался темным и тихим. Без каких-либо признаков потусторонней жизни.

Я открыла глаза и попробовала встать. Ладони тут же коснулись металлических опилок, и я застыла от ужаса.