Правда, когда-нибудь придется выбраться из костюма, когда-нибудь придется раздеться догола, когда-нибудь придется содрать с себя кожу, чтобы всем было видно, как бьется твое сердце.
— Всякая жизнь — проигранная игра на своем поле. Счет обозначен на надгробной плите: тысяча девятьсот восемьдесят восьмой — две тысячи тринадцатый. Проигрыш неизбежен.
Они с капитаном стояли друг напротив друга и сияли, как… как… как Солнце и Земля, которые впервые встретились в баре отеля. Солнце спрашивает: «Не могли бы вы отныне вращаться вокруг меня?» — а Земля отвечает: «Конечно, с радостью!»
Когда я грущу, но не хочу плакать, я пробую — очень редко — говорить с Богом. Но если он есть, выходит, он создал и девчонок, а значит, мне с ним разговаривать не о чем.
Первая книга, которую читают вслух маленькому мальчику, должна быть о девочках. О том, какие они на самом деле, как думают и почему ведут себя так, как ведут. Нужно читать ее малышу до тех пор, пока он все не поймет и не затвердит наизусть. А маленькой девочке нужно читать точно такую же книгу про мальчиков.
— Это Литтл Ричард, — сказал он, — главнейший мачо всех времен и народов. И что ты думаешь? Голубой. А я и не знал тогда. Мужики в мужиках не разбираются. В прошлый раз он утверждал, что мужики не разбираются в женщинах. — А в чем же они разбираются? — Да ни в чем, — ответил Валпют. — Так что, мачо, тебе остается только притворяться.
