«… В день вознесения, часов около трех пополудни, чрез Черные ворота в Дрездене стремительно шел молодой человек и как раз попал в корзину с яблоками и пирожками, которыми торговала старая, безобразная женщина, – и попал столь удачно, что часть содержимого корзины была раздавлена, а все то, что благополучно избегло этой участи, разлетелось во все стороны, и уличные мальчишки радостно бросились на добычу, которую доставил им ловкий юноша! На крики старухи, товарки ее оставили свои столы, за которыми торговали пирожками и водкой, окружили молодого человека и стали ругать его столь грубо и неистово, что он, онемев от досады и стыда, мог только вынуть свой маленький и не особенно полный кошелек, который старуха жадно схватила и быстро спрятала … »
Эту книгу однозначно нельзя читать и понимать в отрыве от осознания всей философии раннего романтизма.Иначе она покажется бессмысленной или же излишне фантастичной.Однако с пониманием всего направления эта повесть станет волшебным окном в царство, где реальность неотделима от выдумки, где природа является ,в прямом смысле, живой частью этого мира, однако живой она будет только для того , кто умеет ее слушать.Тот единственный избранный человек, которому заместо земной жизни судьба уготовила вознесение за ее пределы, к иным реалиям, полным магии и любви.Соовом ранний романтизм-это необыкновенный период, в который невозможно не влюбиться, и сама повесть ему подстать!
Эта книга понравится не каждому. Из тех, кому я рекомендовал «Золотой горшок», только мне и ещё одному человеку она понравилась. Я думаю, это потому, что «Золотой горшок» — это сказка, да ещё и немецкая, а в таких произведениях многое может быть непонятно. Но если посмотреть на книгу с другой стороны, можно найти в ней много интересных мыслей. Эту книгу нельзя читать быстро, нужно читать её очень внимательно, чтобы понять, что хотел сказать автор. После первой главы «Вигелии» я действительно засыпал, но это не недостаток. Я читал книгу перед сном, и это не мешало мне. А вот детям можно почитать её на ночь — им будет полезно, и они быстрее заснут.
Как бы то ни было, но я никак не могу отделаться от веры во что-то таинственное, потому что это таинственное часто видимым и, можно сказать, осязательным образом вступало в мою жизнь.
Несчастие же, постигшее студента Ансельма, его заключение в стеклянную банку, послужит новому искателю серьезным предостережением хранить себя от всякого сомнения, от всякого неверия.