ПОЭЗИЯ
Выход первой книги — событие очень волнительное в жизни каждого автора. Совершенно не важно сколько лет ты пишешь стихи, какое количество работ у тебя уже накопилось, равнодушно воспринимать выпуск сборника собственных стихотворений просто невозможно. Долгое время я не могла решиться на простую задачу — взять имеющиеся работы и передать их в издательство. Возможно, мои произведения так никогда и не оказались бы в печати, если бы не знакомство с замечательным человеком, который теперь является моим лучшим другом и соавтором, да и остается единственным поэтом, произведения которого откликаются в моем сердце. Положа руку на сердце, скажу, что для меня существует только один творец, и это Александр Ломоносов. На некоторые мои работы он написал рецензии, которые будут представлены далее.
Чадуха
И если я тебе не пишу,
Это вовсе не значит, что мне не хочется.
И даже повод, быть может, есть,
Но только зачем?
Ведь наша переписка когда-нибудь кончится
И точно кончится ничем.
Сколько раз я тебе говорила «люблю»…
Столько раз я тебе говорила «люблю»,
Предлагая ненужную помощь.
Много раз говорила «ценю»,
В безмолвии кивая на твою покорность.
О любви говорили мои глаза,
Их поднять на тебя боялась,
Ведь я б увидела в них тогда
То, чего так опасалась.
Я боялась тебя коснуться,
Ведь дрожь покрывала тогда все тело,
Я боялась твоей любви,
Я боялась, но так любить хотела.
Я бы тебя отпустила,
Как отпускала многих,
Но забыть никогда б не смогла
Оттого, что душа по ночам к тебе ходит.
2021
Посвящено: Y.G.
Суд над поэтом
«Мы оглашаем приговор», —
И поднялась толпа народа,
И следом подняли меня,
И все смотрели так упорно,
И четко говорил судья.
«Вы не имели права так писать,
И призывать народ к свободе.
Вам должно было промолчать,
Но вы ведь честны по природе.
Вы никогда не скрывали правды,
И чистая у вас душа,
Но недостойная у вас награда,
Награда-смерть завтра с утра», —
И раздался тут шепот зала,
Я слышал осуждение везде,
Но сердце лишь тебя искало,
Твою фигуру в той толпе.
Я знал, что ты должна прийти.
И ждал, и так того боялся,
Вдруг я услышал громкое «прошу»,
То голос твой с скамьи раздался.
Так захотелось мне тебя обнять,
Сказать о многом на прощанье,
Но как об этом помышлять,
Когда такое расставание?
Меня вдруг повели к двери,
Толкая сквозь толпу народа,
И каждый говорил «умри»
За то, что я воспел свободу.
Но я не чувствовал обиды,
Мне, правда, было все равно,
Я вдруг опять тебя увидел,
Ты подошла ко мне другим назло.
И ты шепнула мне «люблю»,
Внезапно нас оттолкнули с силой,
Но я воспел тогда свою судьбу,
Такое счастье быть тобой любимым.
2021
Александр Ломоносов «Поэт победит»
«Суд над поэтом» — глубоко философское и драматичное произведение, написанное от лица мужчины. С первых строк поэт ставит перед собой сложнейшую задачу рассказать нам о переживаниях стоящего перед неправедным судом поэта. Да, на самом деле, это стихотворение не про суд, не про несправедливость, не про осуждение со стороны толпы, а, конечно же, про самое сильное и самое прекрасное из чувств. Всё остальное — лишь искусно выполненная оправа для центрального элемента этого литературно-ювелирного шедевра — для крупного природного алмаза под названием любовь.
Великолепно получилось у автора показать мировосприятие подсудимого. Он держится, он осознаёт свою правоту, но ему нужна какая-то духовно-нравственная опора, которая находится извне. Он ждёт помощи от любимого им человека.
Знаете, что мне напомнило это описание суда над поэтом? Одну из сильнейших сцен мировой классической литературы — сцену казни Остапа в гоголевском «Тарасе Бульбе». Там, как вы помните, мужественный несломленный пытками герой ищет в толпе своего отца и восклицает: «Где ты, Батько?! Видишь ли ты?!» И из толпы раздается «Вижу, сынку! Вижу!» Так и в «Суде над поэтом» подсудимый ищет в толпе любимые глаза, в тайне надеется, что найдёт и действительно находит. Такая вот перекличка эпох.
Нарратив стихотворения вполне понятен — это победа любви над смертью. Осуждённый на казнь поэт услышал главное слово в своей жизни — слово «люблю» и теперь готов принять смерть. Более того, он увидел свою возлюбленную, которая, не боясь гнева толпы, не боясь публичного порицания, открыто подошла к подсудимому, обняла его и шепнула самые главные на свете слова.
Собственно, стихотворение на этом и заканчивается. Автор сказала нам всё, что хотела сказать.
А вот я ещё не закончил! С вашего позволения, я ещё немного порезвюсь на этих благодатных полях. «Как думаете, казнят поэта?» — спрошу я пытливых читателей, и пока они пытаются понять, откуда вообще появился этот вопрос, сам на него и отвечу: «Далеко не факт». Разберём по пунктам.
Первое. Поэт написал некое произведение, призывающее к борьбе. Это говорит о том, что общественный конфликт назрел, и есть благодарная аудитория, к которой имеет смысл обращаться с такого рода призывами.
Второе. Реакция власти. Власть боится поэта, и это неспроста. Она чувствует шаткость своего положения.
Третье. Пассивность толпы в зале суда. Она не стремится растерзать смутьяна, не кипит негодованием, а лишь дежурно поддакивает. Эта толпа будет также поддакивать, если завтра на скамье подсудимых окажется тот, кто сегодня вынес поэту приговор. Более того, поведение женщины, открыто выражающей симпатию подсудимому, не вызывает у толпы никакой действенной реакции. Извините, но это диагноз. Опора власти в этом стихотворении очень шатка.
Четвёртое. Полный паралич мозга у силовиков. Осуждённого на смерть опаснейшего преступника не выводят через запасной выход во внутренний двор к тюремной карете, а беспечно проталкивают через толпу народа, не удосужившись даже создать более-менее широкий коридор. Да ещё и ведут так, что кто угодно из толпы может броситься преступнику на шею. Нет, товарищи, с такими охранителями за судьбу этого государства (а речь, видимо, идёт об Италии времён Гарибальди) я бы не поручился.
Пятое. Девушка поэта местную сигуранцу не интересует от слова «совсем». А вдруг она важное действующее лицо готовящегося налёта на тюрьму с целью освободить заключённых, а далее — по накатанному пути буржуазных революций XIX века с баррикадными боями и штурмом королевского дворца? А что? Девушка смелая, энергичная, явно красивая. Такая может. Такая, подобно Жанне д’Арк, как воскликнет: «Все, кто любит меня, за мной!» да и поведёт какой-нибудь рабочий батальон в штыки на жидкую цепочку напуганной и немотивированной королевской жандармерии.
Так что, сдаётся мне, поэта нашего мы ещё увидим. Причём не у расстрельной стенки, а где-нибудь среди гарибальдийцев в битве на реке Волтурно. Услышавший слова любви поэт умирать не хочет, он хочет бороться, а зримый образ любимой явно придаст ему сил!
Я пишу к тебе в надежде…
Я пишу к тебе в надежде,
Что ты прочитаешь это письмо,
Прости меня, за короткое детство,
Тебе и вправду не повезло.
Ты один теперь защищаешь мать
В свои одиннадцать лет,
Тебе надо её охранять
От всех неожиданных бед.
Если голод вдруг будет жуткий,
То последняя крошка ей,
Если бомбы, то позаботься,
Чтоб безопасно вам было с ней.
Если лютый, северный ветер
Вдруг нагрянет в холодный дом,
Я надеюсь, ты не забудешь,
Что теплее вам будет вдвоём.
Ты не должен сдаваться, помни,
Мать у тебя одна,
Прости меня, за короткое детство,
Но кто же знал, что начнётся война?
