автордың кітабын онлайн тегін оқу По существу. Избранные шестистишия 2015–2017 годов
Дарья Суховей

Үзіндіні оқу

Кітап туралы Пікірлер3 Дәйексөздер60 Қазір оқып жатыр108 Сөрелерде Тегін фрагмент

Новая поэзия

Дарья Суховей

По существу

Избранные шестистишия 2015–2017 годов

Новое литературное обозрение

Москва

2018

УДК 821.161.1.09

ББК 83.3(2Рос=Рус)6

С91

Предисловие В. Леденёва; послесловие А. Житенёва

Дарья Суховей

По существу. Избранные шестистишия 2015–2017 годов / Дарья Суховей. — М.: Новое литературное обозрение, 2018. — (Серия «Новая поэзия»).

Дарья Суховей родилась в 1977 году в Ленинграде. Окончила филологический факультет Санкт-Петербургского университета, кандидат филологических наук (диссертация «Графика современной русской поэзии»). В 2008–2015 годах работала в Государственном литературном музее «ХХ век». Основатель (1999) и куратор сетевого проекта «Санкт-Петербургский литературный гид», информирующего о литературной жизни Северной столицы. Координатор нескольких фестивальных и издательских проектов. Автор поэтических книг «Каталог случайных записей» (2001), «Потома не будет» (2013), «Балтийское море» (2014), «Малый свет» (2015), «48 восьмистиший» (2016).

ISBN 978-5-4448-1019-4

Содержание

Контуры миропорядка
«ковбои мальборо едут в кабриолете…»
«женщина спит на спине…»
«морские свинки ждут рентгеновские снимки…»
«хлеб съел муж…»
«неогненные знаки…»
«жетон метро теперь с татуировкой…»
«уже связать не в состояньи свитер…»
«прюгов и брисов выходят из дома…»
«вчера ел мясо пил вино…»
«между Невой и Невским китай, да…»
«тепло в жилье но холодно в белье…»
«шли из клуба винчи в клуб бенуа…»
«всего-то лишь экскурсия/экспансия была…»
«когда играет наш квартет…»
«никогда не учился на отл и хор…»
«смог рассеялся…»
«натекло понимаете ли кровищи…»
«моя поклажа…»
«они выходят где-то на кольцевой…»
«произошло замятие…»
«ёлки наладили свёртки свернули…»
«миллиардеры пляшут на яхте…»
«пришлось проехаться метрóм…»
«на кафедре дизайна-дерезайна…»
«человек запутался в пододеяльнике…»
«художники и всякие там художники…»
«от физики и алгебры голова болит…»
«персонажи верлибров…»
«в девяностые громче чем надо играла музыка…»
«поэт пишет…»
«на камне камень лежит в лесу…»
«вывернув ру́ки реке…»
«падает занавеска…»
«— вот вместе с кино завсегда есть кафе…»
«бывает есть у человека кошка…»
«мы вчера у автоклава…»
«когда мы впервые проезжали лианозово…»
«глаз и нога завтракают разными видами снега…»
«мигает в центре магазин солнцеворот…»
«заболеть болезнью как одеться в чужое…»
«мы едим одну кириллицу…»
«где были рогоза тенёта…»
«гулкий картофелепрóвод стоял в овощном магазине…»
«под пасху замироточил…»
«(один катрен про мёд)…»
«сидел в шарфé в кафе а рядом загореловые…»
«проговаривает истины…»
«надписи полустёрлись…»
«смерть родины давно уже не шутки…»
«жил в квартире у конечной станции…»
«таблетки принимаемые курсом…»
«аскетизм чайного пакетика…»
«ещё недавно снег лежал…»
«ну активист лгбт…»
«за смертью посылать — так медленноходящий…»
«зачем нам двойственное число…»
«скрыл лицо замазал имя не подглядывай придурок…»
«позволь исчезающим пренебречь…»
«вот и мы эмигрировали навсегда…»
«и этот который побришки подмыл…»
«теперь ест яблоки читает всё подряд…»
«смотри летят крылатый слон с рисованным ослом…»
«добро пожалуй из этих мест…»
«чтоб не кривить душой в душевной кривизне…»
«в шкафу висело нечегонадеть…»
«подумали что вот остался рупь…»
«говорят поэзия пленяет…»
«ничто никогда не поделится нацело…»
«рабинович поёт…»
«несколько лет…»
«дети кончили школу и внуки пошли…»
«от заката до рассвета…»
«грузовичок поднимает лапку…»
«весною первые поцелуи…»
«вином из початой бутылки своей не пои…»
«как хорошо что наши мамы…»
«вот и день прошёл про него молчок…»
«несколько лет умывался керосином изнутри…»
«ходит дурачок пó небу…»
«а вот одна старушка рассказала…»
«смотрит в глаза серому волку…»
«выходим из автобуса на свежий автовокзал…»
«баланс как шёлковый платок…»
«фрактальные реки…»
«пока таращится в залив мысок…»
«чем займётся данила когда кончится алфавит…»
«они пошли в тц он и она не меняясь в лице…»
«видела елисеева…»
«почти совсем исчезла драма…»
«вместо тестостерона…»
«государство грейдерного типа…»
«д повлиял на т потому что д…»
«ясное солнце цеплялось за рваные крыши…»
«пенсионерка выходит к неве топиться…»
«поэты живут в привокзальном макдональдсе…»
«„я тебе буду снить‟…»
«— глядите! я дуру за двульник купил!»
«плюющий нá пол укорял…»
«в евросоюзе вкусное масло…»
«заказчик звонил говорил пестрó…»
«человек живёт во мгле / рот зашит…»
«ходили по балкам как по облакам…»
«тогда ещё вспотел и с ты-…»
«дул ветер шквалистый…»
«речку спрятали в трубу…»
«придумал слоган для рекламы кофе…»
«глядь в шкаф пустое…»
«огни прошли стороной…»
«кругло зёрнам нута отполоскал огород…»
«на станции строитель…»
«в шумах трепещется морзянка…»
«я бы перечёл надсона но боюсь писать как он…»
«проснувшийся говорит спящему…»
«полевела правая рука…»
«а вы ловили белого кролика?»
«время иероглифу «дорога»…»
«я гениален…»
«я пришёл а ты ушёл…»
«это белая „копейка‟…»
«в филармоническом буфете…»
«подарили контрамарку…»
«после войны им дали комнату девять метров…»
«вывернутое вязаное платье с крылышками подмышников…»
«здубы́ играли весело и громко…»
«он рухнул…»
«„раздавить гадину!‟»
Не перепишется начисто

Контуры миропорядка

рабинович поёт

и поёт

и ещё поёт

и ещё вот это поёт

из этого складывается мненье моё

и несомненье моё

Более сотни стихотворений, вошедших в новую книгу Дарьи Суховей, объединены формальным признаком: шесть строк в каждом. По многим другим параметрам — метрике, использованным приемам — тексты невероятно разнятся. И тем не менее, они как будто сопричастны одному проекту: каждая из этих поэтических зарисовок по-своему, в собственном ритме, с характерной лишь для нее степенью детализации и обобщения, выхватывает нечто из картины происходящего вокруг. Это концептуальный проект, границы которого не укладываются в рамки изданного сборника, но, подобно мондриановским решеткам, создают иллюзию возможности бесконечного расширения, прирастания по хэштегу #шестисти, с которым автор публикует тексты на своей странице в Facebook.

Аналогия с живописью в случае Суховей не кажется особенно уместной. Ее стихи с многочисленными цитатами то из Пригова, то из Мандельштама, отсылками к поэтам-лианозовцам, мастерам комбинаторной поэзии и так далее, — они, казалось бы, всецело принадлежат полю литературы, не пытаясь заступить на сопредельные территории других видов искусства. В содержательном плане стихи Суховей практически лишены визуальных коннотаций. Если речь в одном из них речь заходит о «художниках и всяких там художниках», которые «создают картины и картины тоже», то исключительно в порядке языковых игр. И если в другом «шестисти» оказывается «горизонт завален», то для уплотнения текстуальности. Собственно, Суховей напрямую говорит о приоритете вербального перед визуальным: «художник пытается / но чистый лист получается» (а связано это с тем, что предмет изображения — отсутствие, нехватка). И все же не могу не отметить одну — субъективную и хронологически не принадлежащую сегодняшнему дню — ассоциацию с суховеевскими шестистишиями: это работы Михаила Рогинского (1931–2004).

Речь не о ранних шестидесятнических вещах вроде «Красной двери» (1965), «Стене с розеткой» (1965), живописных фрагментах кафельной плитки, утюгах и примусах — характерных и узнаваемых «портретах вещей», по выражению[1] Александры Обуховой, «безмолвно свидетельствующих о присутствии человека». Со стихами Суховей сопоставимы, скорее, поздние картины 1990‐х — 2000‐х, где вместо мира предметов и «русского поп-арта»[2] возникают жанровые сцены, горизонт которых «расширяется до гуманитарной вселенной большого города»[3]. В этих поздних работах, череде бытовых зарисовок, Рогинский тяготеет к обобщенному живописному плану. Он фиксирует типовые ситуации, не передавая подробностей и трактуя их размыто и широко. Равно как и Суховей «набрасывает» текст несколькими «штрихами», так что бытовые или просто незначительные жизненные обстоятельства переходят на уровень экзистенциального обобщения («женщина спит на спине … / мир нарисован на карте мира» — эта карта мира, возможно, из Яна Сатуновского: «Завернувши в карту мира / жена мужа хоронила», тоже глобальное и персональное в их резком стыке).

Между обсуждаемыми живописными работами и поэтическими текстами напрашиваются, пожалуй, и колористические параллели. У позднего Рогинского зачастую доминируют приглушенные серые, синие и охристые тона, и изображение проступает сквозь их тонкие аранжировки, без которых до боли знакомый мир перестал бы быть видимым. Суховеевские шестистишия также являют картину бытия, лишенного ярких оттенков, но полного словесных нюансировок — «и это даже / и эти тоже», — обобщенных, но приобретающих как будто бы универсальную значимость.

Контуры миропорядка, из которого произрастают «шестисти», в котором «тепло в жилье, но холодно в белье», «никогда не учился на отл и хор», при всей бытовой укорененности словно бы лишены примет времени и не принадлежат конкретной эпохе. Так же и сюжеты Рогинского, «позаимствованные то ли из послесталинской Москвы, то ли из эпохи … „дикого капитализма“»[4], уравниваются между собой и совпадают в пространстве и времени. Впрочем, своеобразными точками привязки в его картинах служат текстовые вставки, которые неизбежно преломляются сквозь призму сегодняшнего дня («Да, все получилось не так, как задумали»). В шестистишиях таким пробоем в текущий момент оказывается политика: «жетон метро теперь с татуировкой / год взятья крыма видите какой».

Но главное, что и работы Рогинского, и стихи Суховей полны ощущения не критики, но принятия существующей реальности. Ощущения принадлежности «даже не единому ритму, но единому порядку»[5]. О котором «рабинович поёт / и поёт / и ещё поёт», в это время «из кашпо свисали традесканции», а воздух «вот-вот … сомкнётся / над следующей ступенью / познания / будет больно».

Валерий Леденёв

5

Ирина Кулик. Op. cit. С. 92.

2

Определение творчества Рогинского, данное Генрихом Сапгиром. См. Ирина Кулик. Вещественное доказательство // Михаил Рогинский. «Пешеходная зона»: живопись [каталог выставки]. С. 89.

...