Даниил Марейчев

ПЯТЫЙ СЕКТОР

Свинцовая стена

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Даниил Марейчев, 2019

Путник Жнец — уставший от приключений человек, который уже не гонится за богатством и славой, мечтающий лишь о тихой жизни вне опасности. Однако, что ждет его, если он откажется от последней работы? Какие тайны прошлого настигнут его? Это и предстоит вам выяснить.

18+

ISBN 978-5-4490-4840-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. ПЯТЫЙ СЕКТОР
2. Глава 1
   1. Ночь
3. Глава 2
   1. Вроде дом
4. Глава 3
   1. Смирно!
5. Глава 4
   1. Добро пожаловать
6. Глава 5
   1. Выброс
7. Глава 6
   1. Некрус Сакроментум
8. Глава 7
   1. Не все так просто
9. Глава 8
   1. Охота
10. Глава 9
    1. Измена
11. Глава 10
    1. Возмездие Жнеца
12. Глава 11
    1. Через тернии к звездам
13. Глава 12
    1. Поворот
14. Глава 13
    1. Бонзо
15. Глава 14
    1. Фортель спящего капитана
16. Глава 15
    1. И грянул гром
17. Глава 16
    1. Воскрешение Лазаря

Глава 1

Ночь

Дождь лил как из ведра. Паскудство какое — то чесслово. Обычно после выброса ветерок то не почувствуешь, не говоря уж про дождь. Ладно, у Зоны свои правила, мне бы добраться до бара, сбыть хабар, напиться в профилактических целях, и на боковую. Леший конечно скряга, но со мной дела ведет честно, вот и чудненько.

Я стоял на крыльце полуразрушенного дома и курил, в такие хмурые вечера меня всегда посещали философские рассуждения. В этот раз тоже не было исключением. Всякий раз, смотря на дождь, и думая о жизни у меня заедает одна и та же старая, с позволения сказать, пластинка. Какая бы была жизнь, если бы не случилась эта Катастрофа? Холодная, мать ее, война. Кто бы мог подумать, что ее окончание так обернётся? Развалится Союз, и своим последним вздохом навсегда изменит мир? Хотя, кто знает теперь, был ли это Союз, или кто — либо еще. Почему ученые вообще разработали такое оружие, которое отравляет целые области, превращая флору и фауну в территорию сплошь и рядом источающую радиацию? Что им сделали те же самые звери и цветочки? Теперь, благодаря мистическому оружию «Обелиск», мир изменился навсегда. Сплошь и рядом мутанты и аномалии, радиация и смерть. И мы, как мы себя зовем путники, ползаем по этой территории, бегая за наживой, что бы вернуться за Периметр, в чистый мир.

Странно все это. Сами сделали свой выбор, и все же Зона это не место для людей. Любая из Зон. Кто бы мог подумать, что одна из таких Зон будет всего в ста километрах от Москвы? Да никто не мог. А я тем более не мог представить, что когда ни — будь, окажусь в одной из таких Зон. Однако, колесо Сансары дало таки странный оборот, и вот, я здесь. Спросите, как вообще образовались Зоны, и что это такое? Тут все просто.

С официальной точки зрения, это была строго засекреченная операция, в которой принимали участие все страны мира. Проект «Обелиск», как его тогда назвали, должен был быть новым этапом развития потребления ресурсов. Покончить с голодом, прекратить истощение земельных ресурсов, решить, так сказать, все проблемы человечества. Благородная, как говорится цель. Благие намерения.

Воистину правду говорят о том, что благими намерениями вымощена дорога в ад. Но кто мог представить, что этот «Обелиск» действительно откроет врата в него?

Опять, по официальным сводкам, из тех, что я действительно знаю, сам проект представляет собой экспериментальную установку. Иначе говоря, здоровенную дурынду, с проводами. Тем не менее, даже у этой супер навороченной штуки не было достаточно мощи, что бы охватить весь мир. И хвала Создателю, иначе мир бы давно исчез с лица земли.

Так или иначе, было решено сделать несколько таких штуковин, и раздать странам с развитой наукой, экономикой, и прочее. И все бы было ничего, если бы «Обелиск» работал как нужно, однако, что — то, как у ученых водиться, пошло не так.

Точно известно, что тринадцать рабочих образцов «Обелиска» были в пути, когда произошла Вспышка. Так мы, путники или бродяги, называем это явление. Все установки разом детонировали, в результате совершив колоссальный Выброс радиации, и меняющие материю — пространство частицы, название которых я не помню, да и смысла о них вспоминать нет. В итоге, места, где детонировали установки, стали называть Зоной, или Закрытыми Секторами.

На самом деле я не знаю, к радости, или к худу, но на земле образовалось лишь шесть, так называемых Зон. Две в России, одна в Америке, одна в Китае, и еще две в Африке. Остальные же были либо в воздухе, либо на воде, и, взорвав средство транспортировки, канули в лету. По официальным сводкам.

Так же стоит сказать, что по официальным сводкам, здесь, где я стою и курю, не может быть жизни, все отравлено, и вообще об этом лучше не говорить. А все эти десятиметровые заборы, несколько линий обороны, пулеметные доты, и колючка с господами Военными, это все для вашей безопасности, уважаемые граждане, живущие вне Периметра. И совсем не потому, что в результате очередной ошибки человечества, здесь бегают мутанты, которые не прочь полакомится человечиной. Не потому, что благодаря коррупции и деньгам, сюда может попасть любой желающий. Исключительно для безопасности, ага, конечно.

Да если бы вы хоть немного знали о том, что здесь происходит. Если опустить некоторые детали про аномалии и мутантов, то тут есть и своя экономическая система, и социальная среда. Торговцы оружием и работорговцы, скорее всего, ликовали, когда поняли, что появились целые территории, где они могут промышлять своим делом особо не шумев. Ко всему прочему Зона не только убивала боязливых, но и поощряла авантюристов, которые находили с трудом или без, так называемые артефакты. Невероятные порождения Зоны, которые обладают уникальными свойствами. От излечения всех болезней, вплоть до невесомости. На некоторые даже законы физики не действуют, не говоря уж про аномальные скопления, у которых практически ода функция — убить.

Так или иначе, здесь постепенно, или сразу, помимо бандитов и прочей шантрапы стали образовываться целые кланы и группировки. В места, свободных от аномалий, стали появляться базы. Зона обрастала байками и легендами. А в совокупности с русским колоритом на постсоветском пространстве, у некоторых Зона вызывала даже определенный шарм.

На мою же голову выпал Пятый Сектор. Или как его называет СМИ: Сектор повышенной опасности. Собственно говоря, они правы. Хоть наша Зона и считается самой маленькой из всех, первый Выброс здесь был мощнее в несколько раз. Теперь Зона охватывает всю территорию бывшего Александровского района Владимирской области. Небольшой закуток, ныне оставленный и забытый. Вокруг нашего Сектора даже не только возвели самые мощные и толстые стены, но и сделали совершенно новую железную дорогу и путевые магистрали, что бы ни нарушать «привычную» жизнь. Вот такое бельмо целого мира недалеко от Москвы. Две тысячи квадратных километров, и это еще не самая крупная Зона, так что можете представить масштабы трагедии. Когда в девяносто первом бабахнуло, всех выживших и не зараженных людей экстренно эвакуировали, но спустя десятилетия жизнь кипит здесь, по сей день. Катастрофа такого уровня однозначно изменила мир.

Именно об этом я размышлял, намечивая маршрут через деревню, хоть идти через нее и не хотелось, но мне упало сообщение на КПК, что путь через Курганиху закрыт наглухо, с одной то стороны лучше, не пересекусь с этими анархистами, что б их. Но с другой… Ладно, утро вечера мудренее.

Открыв подвал, в котором пересидел выброс, я запрыгнул туда, и, воткнув свой верный «калаш» в бывший засов, улегся спать.

Снилось мне кажется, что я джунглях… Но сон досмотреть у меня так и не получилось, так как сверху я различил непонятливый шорох, а затем и голоса.

— Да грунтом все засыпало, точно тебе говорю! — Тихим шёпотом, проговорил голос.

— Заткнись, лаз открывается наружу, а не внутрь, видимо зацепилось, за что — то скобой… — ответили первому.

Ага, зацепилось, как же. Ну вот, сейчас он стопроцентно, попытается прострелить затвор, не получиться, попробуют взорвать. Нет, лучше отозваться… шуметь нам не надо.

Я надел свою кожаную куртку поверх комбинезона, дабы скрыть принадлежность к клану, и негромко сказал:

— Не шуми только. —

Сверху кто — то подпрыгнул, видимо от испуга, повисла неловкая пауза, ладно, хоть не стреляют. Уже радует.

— Кто там? — Послышался тонкий осипший голос.

— Получше вопроса то не придумал? — съязвил я, просыпаться не хотелось абсолютно, — Это я у вас спросить должен. —

— Сперва ты отзовись — Вставил другой голос.

— Спокойной ночи, — мягко, подтягивая пистолет, проговорил я в потолок, — я тут вроде как, в подвале — то. Следовательно, мне решать, впускать вас, или нет, так что или назовитесь, или топайте куда шли. — Я присел, и начал целиться на голос, лотерея конечно, но вдруг…

— Одиночки, двое, без грязных намерений, можем стволы положить и отойти, если хочешь по чесноку. — Отозвался второй голос, видимо ведущий.

— А давай, — сказал я, и беззвучно начал вытаскивать «калаш», и, дождавшись, пока эти ребята положили стволы, и отошли, я резко открыл крышку погреба, и, повертев головой по сторонам, все-таки взглянул на горе — путников.

Грязные, перепачканные не пойми, чем, стоят и смотрят на меня честными глазами, и поднятыми руками. С чего бы такая покорность? Ладно, подыграем.

— Честно, ладно, поверю. Запрыгивайте, по одному, ну и сами понимаете, без глупостей. —

И они запрыгнули, оба оказались одинакового роста, стандартные такие мужики, без особых примет. Но почему ж такие покорные, прям до боли в пятой точке. Я скинул им оружие, и вновь закрыл вход, но на этот раз, старой трухлявой балкой. Однако пришельцы не перестали меня удивлять.

— Спасибо, — сказал один из них, и протянул мне руку. Я охотно пожал ему руку, которая утонула в моей медвежьей лапе, пульс к него есть, значит не монстр. — У нас есть одна лишняя волчья ягода, может возьмёшь в арендную плату? — Подал голос другой.

Оп — па, ой не нравиться мне это. Джентльмены блин.

— Возьму, — нет, ну не стану ж я лишний артефакт не принимать — откуда и куда идем? — Поинтересовался я, отхлебывая из фляжки.

— Да куда ж тут идти? В Зону конечно, ночку тут посидим, а с рассветом на Поляну двинем. Так, глубоко даже не зайдем, не нужно риска. — Начал говорить первый, у него оказалась небольшая бородка, а второй был гладко выбрит.

— Как вас звать то? — Не знаю, зачем я спросил, просто стало скучно.

— Я Гриб, — сказал мужик с бородкой, — а это Валокордин, или просто Валик.

Ага, Валокордин значит. Если б не моя подготовка, упал бы со смеху, но уж какая кликуха, ничего не попишешь. Я тут по — другому посмотрел на них, добродушные ребята, хотя Валик, кажется мне, немного глуповат. Но как говорят, когда кажется — креститься надо. И недолго им осталось, это точно. Совсем зеленые, даже камуфляж и костюм нигде не поцарапаны, ладно, хоть не идиоты, уже радует.

— А тебя как? — Подал голос Валокордин.

Ну, тут, тем более от них, скрывать нечего.

— Жнец. — Коротко проронил я, глядя за их следующей реакцией. Но реакции не последовало, хорошо хлопчики, раз молодые, вас и бояться нечего.

— Как заслужил? — Опять попытался разговорить меня Валик, я же просто улыбнулся, и спросил ответное, уж больно было интересно, но он обиженно отвернулся, и начал что — то высматривать в своем КПК.

Ну и ладно, мне лишней информации не надо. А заслужил я ее просто, в первые дни пребывания в Зоне, мне посчастливилось убить мутанта, обычной косой. Но получилось это случайно, когда двое, таких как я, тогда еще крючков, полегли, всадив в тварь по две обоймы, он попер на нашего проводника, забыл, как звали то его… Но не суть, проводник, тоже всадил, почти в умирающего мутанта обойму, но его автомат заклинило, а тварь видимо перед смертью, решила унести с собой последнего человека, который причинил ему боль. Но тут на сцене появляюсь я.

Фактически, я, в силу своего недетского размера, рост у меня два десять, да и в плечах я пропорционален, здоровяк короче, пер на себе все добро, что мы раздобыли на вылазке к Роднику, все, кроме оружия. Так вот, проанализировав, что происходит, я недолго думая, сбросил с себя все шмотье, подбежал к какому-то одинокому дому на пригорке, схватил косу, и наперегонки с мутантом помчался к старшему. Успел я, архиточно, поскольку командир распавшейся группы, закрыл глаза и начал молиться. Ну, я, взяв хороший разбег, аналогичный хороший размах, снес половину головы мутанту, аккурат по челюсти, увешанной рядом щупалец.

Однако, туша мутанта, по инерции — то сбила проводника, а я, как олимпийский прыгун, улетел в ближайшие кусты крапивы, а моя коса улетела в небеса.

Очухавшись через несколько секунд, я понял сразу несколько вещей. Первое — у меня вывихнута кисть правой руки. Второе — я ору. Третье — материться выбравшийся из — под гуманоидного мутанта проводник. Четвертое — я кого — то убил, причем не человека.

Ну а потом, проводник выправил мне кисть, сказал, дескать, что я его брат до гроба, и он со мной хоть до Места Вспышки. Я опять навьючил на себя вещи, теперь в два раза больше. Там дошли до бара, и ушли в алкогольное забытие, как оказалось очень кстати, я быстро поднялся, и появился авторитет.

Если бы не одно происшествие. Но сейчас не хочу об этом.

Потом несколько лет был одиночкой, набирался опыту так сказать, а в последующем поступило предложение вступить в группировку, ну я и не стал отнекиваться. Потом годы в рядах группировки. Я по праву заслужил место ветерана, и гордо пью свое пойло. А с чего все началось, я уже и забыл почти, тем более нет уже ни проводника того, ни старого бара.

Я перевел взгляд, на уже спящих ребят. Ого, сколько же я сижу тут, размышляю, не заметил даже как уснули. Я осторожно положил артефакт на рюкзак Гриба, им она нужнее. Посмотрев в щелку пола, я понял, что уже рассвет, а значит, пора в путь.

Почти без шума, я покинул временное убежище, предварительно толкнул Валика, дождался, пока закроется засов у меня под ногами, и двинулся в путь, к Периметру.

Глава 2

Вроде дом

Я уже подошел к железнодорожной насыпи, за которой кончалась Зона. Метров за двести предварительно взял автомат в левую руку, и вытянув другую. Я спокойным шагом обошел аномалию, медленно взбивающую придорожную пыль, и приблизился к насыпи. Оттуда, с другой стороны показался; вначале берет, потом лицо, а потом уже и форма, военный вышел демонстративно — без оружия, знал, кто идет.

— Мать моя конная армия! — Он приветливо раскинул руки, — Смотрите, кто к нам пожаловал!

— Кончай цирк Рома, и пропускай, давай, вот пузырь. — Я всучил в руку пузатого военного водку, и неторопливо пошел вперед, через блокпост.

— Ладно, будет тебе, и пошутить нельзя. — Рома повертел бутылкой, — где ж ты её там берешь то? — Он кивнул головой назад, — прячешь, что ли перед выходом?

— Беляков, заткнись.

— Мы не в духе сегодня? Ладно, черт с тобой, тебя, кстати говоря, генерал искал, — с ехидной улыбкой добавил, — относительно недавно.

Я лишь повернул голову в профиль, продемонстрировав сломанный нос, и одарил его гневным взглядом. Товарищ лейтенант опешил, и вернулся поскорей в свой вагончик. Генерал меня искал, конечно, искал, пришел на три дня позже. Ладно, Слава простит, никуда не денется собака. Мне еще километр топать.

В этой части периметра не было таких уж заслонов и уровней безопасности. Так, один небольшой КПП при входе на территорию базы, и то для формальности. Охранники при входе, поприветствовали меня, и я без проблем прошел внутрь.

Новая территория клана — просто шедевр. А новая, потому что в Зоне недавно произошёл очередной мощный выброс, и она немного увеличилась в размерах, старую базу снесло, как ураганом, и вояки, которые оставили эту местность, подарив нам, целую воинскую часть, быстро эвакуировались.

— Жнец! Брателло! — Донеслось до меня со стороны Бара. Я обернулся, и увидел летящий в мою сторону, пьяный и счастливый ком счастья. Это был Алекс. Он радостно врезался в меня и крепко обнял. — Брат, я уж тебя поминать стал, а ты вот он, целехонький! — Он принялся меня трясти и что — то рассказывал, размахивая передо мной сигаретой.

— Ал, сейчас не до этого, Леший у себя? — Успокоил я коллегу.

— Где ж ему быть то, родному, у себя, давай, я тебя жду в баре. — Он хлопнул меня по плечу и быстро начал удаляться, но обернулся, — кстати, тебя шеф искал, говорит трубец полный, нас даже поднимать на вылазку хотел.

— В курсе, иди, давай, скоро подойду. — Я помахал ему, и двинулся по улочке направо, мимо нашего чепка, и оказался около небольшого помещения трёхэтажного дома, конкретно, у спуска в подвал.

Я открыл небольшую деревянную дверцу, включил лампочку, и потихоньку стал спускаться вниз. Пройдя по небольшому коридору, я уперся в большую железную дверь, как на подлодке. Дверь открылась сама, и передо мной предстал Леший.

Ну, вот Миша Круг, собственной персоной, только постаревший и с бородой. Он поднял на меня свои маленькие алчные глазки, и очень высоким голосом, абсолютно не подходящим ему по габаритам, обратился ко мне:

— Жнец! Пришел — таки, Слава наверху уже рвет и мечет, шел бы ты к нему сначала. — Он вышел из своего огромного стола, подошел ко мне, пожал руку, даже приобнял, и жестом позвал меня за собой. Мы прошли небольшой коридор, абсолютно голый, и уперлись в простую деревянную дверь, которая никогда не была заперта, пройдя ее, мы вошли в бывший обезьянник, обустроенный под склад. Обычно Леший пускал сюда только самый доверенных, ну и меня.

— Обождет, — отмахнулся я, усаживаясь в кресло, которое стояло у стены, пока леший возился с ключами, — Сперва эта штука, потом уж и к генералу зайду.

— Ладно, подожди минуту, — сказал он, и растворился во мраке комнаты, которая освещалась двумя обычными лампочками.

Я сидел и думал про себя, конечно, Слава то рвет, только по какому поводу? Как будто я один во всем клане приношу ему сведения? Ладно, думать сейчас — это не хорошо, а хорошо — убрать, наконец, от себя эту штуковину. Я достал из подсумка артефакт, покрутил в руках. Вот вроде бы — обычное яйцо, только если бы не его красный матовый цвет. Пацаны, конечно, говорили, типа есть такой артефакт — Дьяволово Яйцо, но по рассказам, свойства у него специфические, а я такого ничего не заметил, только рюкзак стал легче, раза в два, хоть артефакт и был в контейнере. Да и не летало оно, а по рассказам, оно невесомое. А вот я держу его, килограмма на два с небольшим наверно. Хотя я в весах то не очень…

Тут вошел Леший, и сразу увидел артефакт. Готов поклясться, если бы это был не я, он бы уже хлопнул бедного бродягу, сидящего с этим яйцом, но Леший тоже старой закалки, при мне виду не подал, но энергетика от него шла, именно такая, цитируя Алекса: «Лютая».

— Ты где его взял то? — Спросил хозяин подвала со скучающим видом, но я — то разглядел алчный язык пламени.

— Гора такая есть, Кудыкина, там по вечерам индюшек доят, а по утрам рак свистит, но не часто, раз в неделю, где то, — Прокомментировал я, дав понять, что ему не нужно знать, где я его взял.

— Не хочешь говорить, дело твое. На нет, как говориться, и денег нет. — Он мерзко хихикнул.

— Короче вот, бери, я вижу, он тебя зацепил, и как я по твоим глазенкам смотрю, артефакт то — дороговатый. Давай все по чесноку — ты мне реальную стоимость товара, я — бесперебойную поставку, ну не конкретно этого артефакта, не облизывайся, ну, в общем, все как всегда.

— Согласен, как обычно? — Расстроенным видом спросил Леший.

— Нет, дай мне двадцать штук налом, остальное, как обычно. — Сказал я это не случайно по двум причинам: первая — мне нужны деньги в общий капитал клана, и на еду с патронами соответственно, а вторая, проверить стоимость артефакта, если Леший не догадается, я пойму, ошибся я, или нет.

— Хорошо. — Только и ответил Леший.

Видимо артефакт реально дорогой. Но не суть, карточку, куда ушли оставшиеся деньги от двадцати тысяч, и по ходу даже, большая их часть, я все равно не трогаю, все равно, осточертела мне Зона, домой хочу, вернусь миллионером, в полном рассвете сил, поживу хоть, а не просуществую.

— А хотя, дай пятнадцать. Пять переведи в общаг. Сейчас лучше сразу к Славе пойду, наверно он уже в курсе, что я здесь.

Леший охотно кивнул, выдал мне деньги, и забрал артефакт, я же не особо спеша вышел из подвала, и пошел прямо в штаб, где и расположился генерал.

Глава 3

Смирно!

Я стоял перед дубовой, как голова генерала, дверью, и не решался войти. С одной стороны Зона и все дела, но с другой, генерал не оценит.

Вдруг за дверью, раздался голос, абсолютно не принадлежащий Славе.

— Товарищ полковник, заходите уже, мы вас заждались.

Я резко открыл дверь и вошел в кабинет. Передо мной сразу предстал длинный стол, в конце которого сидел генерал, отвернувшись к окну, на своем громадном ортопедическом кресле. Так же по левую руку от него, чуть ближе ко мне, сидел неприметный щуплый мужик в деловом черном костюме.

— Здравия желаю! — Демонстративно выкрикнул я.

Генерал никак не отреагировал, лишь дальше смотрел в окно.

— И вам хорошего здоровья, — ответил за них обоих человек, — Позвольте представиться, я Роман, и я человек, который сделает вам небольшое предложение.

Я сел за стул и кивнул, дескать, говори Ромка, что за фигня тут твориться.

— Гражданин Орлов, — Рома повернул свою маленькую головку к генералу, — Не желаете присоединиться?

Слава посмотрел на меня таким взглядом, что я даже онемел, потом повернулся на своем кресле, и тоже кивнул, дескать, говори.

— Товарищ полковник, вам поручено, от лица вашего руководства, выследить и уничтожить одного Путника, который навредил вашей группировке, и производит самостоятельно вынос таких вещей, как артефакты за пределы Зоны. Вам понятна задача? — Заключил Рома, глядя прямо в глаза.

Только я хотел продемонстрировать отменный хук с правой этому умнику, как тут генерал тихонько кивнул глядя на меня.

— Так точно, — угрюмо проронил я.

— Вот и славно, товарищ генерал, просветит вас в ситуацию, я вынужден, отклонится, до скорой встречи. — Сказал он, и быстро вышел вон, даже не обернувшись.

Как только Рома вышел из кабинета, повисла пауза, и воцарилось молчание, которое в свою очередь, я все-таки нарушил.

— Что за фигня, Слава?

Генерал ответил не сразу. Он только закурил вновь, покрутил сигарету в пальцах, посмотрел на меня из под своих мохнатых бровей, и наконец, заговорил.

— Схватили меня за яйца, вот что.

— Ну, меня подробности твоей интимной жизни не интересуют, — сказал я, закидывая ноги на стол, и тоже закурив — Я то тут при чем?

— Понимаешь какая ситуация брат, — начал он, пододвигая ко мне пепельницу — после увеличения Зоны, и некоторых потерь с нашей стороны, я начал искать выходы на людей, ну там, оружие, люди. — Он замолчал, но вздохнув, продолжил, — Только делал я это неаккуратно, и меня нашли первым. Я толком то и не знаю, кто эти фраеры, но знаю то, что с самого верха. Я сперва конечно и их попытался взять нахрапом, только вот кишка у меня тонка, оказалась, это то я тут командир и большая шишка, а на Большой Земле — кто я там теперь? Орлов Вячеслав Григорьевич… Полковник в отставке. Да суть то даже и не в этом. В общем, поймали они меня за руку, когда я нарушил идеологию нашего клана, конкретно — продавал арты кому попало, главное — подороже и побыстрее. Но вот эти Правительственные дядечки, вместо того, что бы засадить меня поглубже да подальше, предложили сделку. — Орлов огляделся, и подсел поближе. — Дескать, мы дадим тебе, все что пожелаешь, бомбу атомную проси — дадим, и забудем этот неприятный инцидент, за небольшую формальность, — он сглотнул, и глаза загорелись неприятным алчным огоньком. — Только, говорят, хлопни одного мальчишку. И ты снова на горе, и при деньгах, и при стволах, все лучшее, никто даже и не узнает, дескать, Зона, понимаешь, братка?

Я ответил не сразу.

Твою ж мать, генерал, продал наш клан, да подороже. Хотя тебя тоже можно понять, хотел — то, как лучше. Только вот вопрос от этого, свою суть не теряет, хотелось бы спросить…

— А я — то тут, с какого перепугу? — Я яростно втоптал окурок в пепельницу, — Ты своими делами сам рули старшой, меня не впутывай, а то и я, и пацаны на крючке окажутся.

— Во первых, и во всех остальных случаях, долг. Во вторых, кто в нашем клане, все любит делать по — тихому? А? Так что вот тебе мой приказ, если ты не понимаешь, сиди и запоминай, кого тебе надо грохнуть, папки сейчас принесу.

Ну, долг то оно долгом, и если его так приперло, что даже о нем заикнулся, значит, дело чистый керосин. Но я не особо растерялся. И со всей своей любовью, зарядил в рыло генерала хороший удар, не со всей силы, конечно, убью ведь, а так для профилактики.

Орлов отключился сразу же, только вот я тоже не промедлил, последнее что я помнил, когда повернулся к двери, это летящий мне в лоб приклад автомата.

Первое из ощущений — боль. Пульсирующая боль в голове, и я знал, откуда она. Слова генерала то, я не особо помнил, а вот «калаш» в память врезался капитально. Я лежал на полу, и хоть желание вставать было не велико, встать было нужно, поскольку я засорял себе легкие который час, втягивая бетонную пыль с кафельного пола родного обезьянника. Не без труда, я приподнялся и оперся спиной о стенку напротив решетки. Напротив клетки, с другой стороны висел новенький плакат с какой — то девицей в костюме Путника, гласивший: — «ИЕРИХОН — это выбор настоящих мужчин!» Уж не знаю, кто из наших составлял этот плакат, но это был полный абсурд, наверно Пух, или Киндер, главные художники без фантазии. Уж не знаю, почему я задумался на счет плаката, наверно мозг в себя приходит, определенно. Я осмотрелся, блин, я то думал, что я один в клетке. На койке, поджав одно колено, и свесив другую ногу, сидел бродяга, вроде из «Бакланов», дружественного клана, но в темноте и с моей головой, никак разобрать не могу, да и неважно это, хоть не говорит со мной, уважаю.

— Эй, вертухай! — Прохрипел я в пространство, — отец очнулся, глухой что ли? — Странно, обычно сразу прибегает.

— Бегу старшой! — Заверили меня из полумрака коридора, — Мужик, такое наверху твориться, мама не горюй! — он открыл клетку и помог мне встать, — Генерал всех офицеров созвал, рвет и мечет, ты чего отчудил то? Мы с ребятами только и видели, как тебя волокли сюда.

— В карты выиграл… — Неохотно отозвался я, — куда мы сейчас?

— Тебя велено отпустить на все четыре стороны, на территории базы, до приказа генерала. — Тут же отозвался надзиратель.

— Ладно, Вить, иди, сам дойду, спасибо, только клетку закрыть не забудь, как в прошлый раз.

— Бывай мужик.

Куда же пойти бродяге в выходной от Зоны день?

Естественно в Бар, хочу горло промочить неизвестно какие сутки, я на ходу посмотрел на ПДА, ага, вторые пошли, с тех пор, как я вернулся. Нехило меня выключило, интересно кто?

Пройдя по маленькой аллее, я уперся в наш Бар, переделанный из солдатской столовой. На маленьком крылечке, столпилась толпа молодых, как мы их называем мясом, которых не пускали внутрь, правильно, молодняк тусуеться только до заката, наши же, подходят после, и то только к стриптиз — программе.

При виде меня, малолетки рассыпались как голуби перед катком: неохотно, но быстро. Местный охранник Валет, пропустил меня приблизительно так же, как и малолетки, даже не посмотрев мне в глаза, насупился и отошел, правильно конечно, когда ты метр девяносто, непривычно как то видеть человека, больше чем ты, и сильнее, как показал его горький опыт.

Небольшая стандартная проходная так и осталась нетронутой, за исключением того что вся была украшена постерами. Агитация в действии так сказать.

После проходной, было две двери, одна вела в общий зал, другая в бильярдную с туалетами. В принципе, как и в старом баре, только атмосферой это помещение, еще долго не пропитается. Естественно я пошел вправо, в общий зал, где сидели все наши, кроме Ведьмака, Фары, и Костромы. Они с утра ушли за Выжженное Плато, ближе к Запретному Городу, и пока о них ничего не слышно. Около барной стойки не было обычного шевеления, только парочка ветеранов, которые спокойно пили свое пойло, я пожал им клешни, и опустился на высокий стул, недалеко от них. Заказав у простого бармена, по кличке Цуцик, триста пятьдесят грамм текилы, я обернулся.

В противоположной стороне зала, мне махал Алекс, приглашая за столик, где тоже сидела наша компания. Помимо Алекса там сидели: Демьян с Вороном, Кисель, Скаут, Морж, и Никита — Альбинос. Все уже хорошие, поэтому я лишь отмахнулся, и повернулся обратно, где меня ждал засоленный стаканчик и лимон. Оприходовав это дело, я попросил бутылку водки, и уставился в телевизор, где крутили какие-то бразильские сериалы.

Однако отдыхал я не то что бы долго, но вечер был испорчен окончательно.

Все началось с того момента, когда в бар вошли вольные бродяги. Бар то у нас конечно Иерихонский, но мы впускаем всех страждущих, кроме естественно «Кубы», враждующего с нами клана и прочей шушеры. Они спокойно пили, я спокойно пил. Только вот я проморгал, как с одним бродягой в Бар вошла очень привлекательная девица. Я — то не животное, и не стал претендовать на чужое, тем более после стриптизерш, и официанток, которых я иногда пощипывал по приятным местам, и с которыми иногда случалось весьма жаркое рандеву в туалете, я хотел просто спать, и практически бы ушел, если бы не увидел необычную картину.

Путник отгонял от девицы, тех самых вольных бродяг, которые вошли три часа назад, Делал практически геройский подвиг, один против пятерых. Я посмотрел на Алекса, спящего мордой в стол, и на наших, которые были уже все как один. Я деликатно пропихнулся к этой толпе, ну деликатно по меркам Путника. И встав между путником и вольными бродягами, которые образовали полукруг около столика, где сидела девушка, закономерно и миролюбиво спросил:

— В чем дело молодёжь? —

— Тебе какое дело бычара? Проблем что ли хочешь? — Выдал один из вольных, глядя мне в глаза, высоко задрав голову.

Не то, что бы я обиделся, или что — то еще, я просто пнул его ногой с разворота в живот, и он успешно пролетев метра два, бухнулся прямо на стол к ветеранам.

Бродяги не ожидали такой скорости от меня, но все равно спустя несколько секунд ринулись в атаку, этих секунд мне хватило, что бы выхватить из под задницы Жорика стул, и со всего размаху ударить первого бродягу, прущего на меня. Стул разлетелся в щепки, щедро осыпав ветеранов, оставшаяся в руку ножка, тоже пошла в дело, точнее во второго бродягу. Завершая удар, я крутанулся на одной ноге, беря этим второй круг вокруг своей оси, и влепил такую пощёчину вольному путнику, что он подпрыгнул, и плавно отлетел в сторону. Третий оказался поздоровее. Пока я обезвреживал двух бродяг, без особого ущерба, как раз таки третий взял разгон, обхватив меня за корпус, и ударив плечом в живот. Терпимо, как сказал бы мировой пролетариат, по его расчетам, я должен был упасть, только вот он каши мало ел. Рукопашным бойцом то я был великолепным, только сейчас это не требовалось. Я схватил третьего за голову, а второй рукой ухватился за его армейский ремень, приложил усилие и третий человек, оказался в улье, под названием — стол ветеранов, уже за моей спиной началась бойня, Морж и Скаут, которых я считал коматозниками, очень резво пронеслись мимо меня и врезались куда то в толпу дерущихся людей, под воинствующий клич. Однако, оставались еще двое дерзких малолеток. А нет, всего один, поскольку другой, крепко сцепился с бродягой, который защищал девушку.

Ну, с последним, я особо не церемонился, просто от души засветил в бубен, и наблюдал за техничным спаррингом этих двоих, изредка отмахиваясь от пьяных бродяг. Герой одиночка, оказался посильнее, но я искал другую фигуру, девушку. Она оказалась не глупой, что бы лесть в замес, и не полной идиоткой, что бы драться. Девушка ужом проскользила к барной стойке, перепрыгнула ее, и видимо, дожидалась конца баталии.

А баталия, как раз стала утихать. Наши парни отвалтузили и вольных бродяг, и Бакланов, и самих себя. Досталось всем, да и мне в том числе. Добрый малый Дизель, с большого бодуна, и приблизительно с такого же разбега, врезался в меня, протаранив несколько столиков, а поскольку эта махина была подстать мне, сбросить ее с себя, было сложновато. И пока я методично пропускал удары в челюсть, я сделал единственное, что умел всегда, бить вслепую, на везение. Попал, да хорошо попал, только опять себе в убыток.

От удара, славный малый Дизель, отключился, потому что прилетело то ему в лоб. Только вот славная туша, моего славного приятеля, плавно ссыпалась на меня. И теперь я делал выход силой, многокиллограммовым грузом.

Ну, а после того как в драку влезли местные вышибалы Валет и Кулема, все быстро кончилось. И я, наконец, то вылез из под туши моего коллеги. А вот путник с девчиной провалились как сквозь землю.

Уж не знаю, почему меня забеспокоила судьба этих двух голубков, но ощущение что я все сделал правильно, осталось неизменным.

Я осмотрелся по сторонам. Ветераны, отряхиваясь, стали садиться на свои места, растирая запястья. Вольных выперли взашей, а меня подозвали к барной стойке.

Заплатив за ущерб, и доведя до дома, в поселок который располагался неподалеку от части, в усмерть пьяного Алекса, я побрел в свой домик, обдумывая, что же предпримет генерал. Но увидев свою любимую, мягкую, аккуратно застеленную кровать, я провалился в глубокий сон, позабыв про людскую суету.

Как всегда, выспаться мне не дали.

Я приподнял веко левого глаза, которое показалось мне налитым свинцом. Меня за плечо, яростно тряс Демьян, простецкий парень, вечно ходит в своей кожаной куртке, что твой панк в деревне, и как всегда неизменно, в камуфлированном кепи.

— Брат, вставай, генерал рвет и мечет! — Прошептал он, мастерски увернувшись от моего хука, — быстрей давай!

— У тебя проблемы покойник, — вяло отозвался я, — Чего случилось то? Туалетная бумага, в штабном клозете кончилась? Пускай идет твой генерал прямо в ж… —

— Да, да, и еще раз да, — быстро перебил меня Демьян, — Слушай. Сходи и сам спроси, меня вообще из караула вытащили, что бы тебя привести, Жнец, прошу, вставай, хабаром отплачу!

А вот это был весомый аргумент.

Если вам что — то предлагает Демьян, тем более практически, за ничего, значит дело серьезное.

— Ладно, уговорил собака, давай дуй в караулку, я через десять минут подойду. — Не успел я это договорить, Демьяна уже как ветром сдуло. Вот не был бы такой сволочью. Который вечно косит под дурака, был бы великолепный боец.

Однако замечательно день начинается.

Я встал, потянулся, поскольку я отрубился в одежде, одеваться не пришлось. Быстренько заперев дверь, и калитку в ограде, я направился в штаб.

Оп — па, вот это встреча.

Я замедлил шаг, а потом вообще перешел на ходьбу по — спецназовски. Через ближайшие кусты можжевельника, я отчётливо увидел ту самую парочку, которую видел в баре, ну ни дать ни взять голубки. Идут, болтают о чем — то, прям курорт какой-то. Хотя присушившись, я все-таки услышал, о чем разговаривают эти двое.

— Запомни, в Зоне, идешь строго за мной. Шаг влево, вправо и тебе повезет, если тебя грохнет аномалия, а не я. Гляди во все стороны, но башкой особо не крути, патроны попусту не трать, почувствуешь, что — ни будь необычное, сразу сообщи мне, увидишь, что ни будь необычное, сразу сообщи мне. Поняла? — гулко поинтересовался высокий худощавый парень, в черной бродяжнической куртке, у своей компаньонки.

— Поняла. — Коротко отозвалась девушка, лицо, которой скрывал капюшон. Я попытался рассмотреть фигуру, но безразмерный балахон, все скрывал, хотя при ходьбе, все-таки балахон показывал приятные округлые формы.

Мать моя конная армия! Паренек готовит бабу в Зону!

Много я видел, много слышал. Девушки — путники, тоже не редкость, но меня все равно каждый раз удивляет, как эти прекрасные и хрупкие создания, могут топтать отравленную, и испорченную почву внутри Периметра? Где воздух и окружающее пространство отравлено ядом, везде снуют чудовищные мутанты, кругом аномалии, и радиация?

Хоть пристрелите: не знаю.

Но у меня сейчас проблемы понасущнее, так что если хотите гробить свою жизнь, не мешайте гробить ее другим, чему они прекрасно и придерживаются. Я тихо выпрыгнул из кустов, и быстрым шагом, обогнув две казармы, на которых сидели вороны, и отряхивали мокрые от дождя крылья, вышел прямо на небольшую площадку, за которой располагался штаб.

И тут же встретился взглядом с генералом. Ну, знаете, как бывает, просто резко понимаешь это, странное чувство.

Он стоял на небольшой стандартной трибуне, выкрашенной в ярко — зеленый цвет, смотрел на меня только правым глазом, левый же, затерялся где — то в синяке, который не скрывал от общего обозрения даже дождевой капюшон. По правую руку от него, на плацу, стоял полковник Вальтер, не пытаясь даже смотреть в мою сторону. А перед ними — весь клан. Построение, и понятно, по чью душу. Тут было много наших, даже те, кто только пришел из — за Периметра. Командиры взводов, смотрели прямо, тоже делали вид, будто не видят меня, в том числе и Скаут, который был не только матерым путником, но и командиром взвода, и мои пацаны тоже прятали глаза, несмотря на то, что были со страшного бодуна. Только Алекс, бросив короткий взгляд в мою сторону, задержал на то же мгновенье, и сокрушенно потряс головой.

Я по всем правилам, попросился в строй. И тут понеслось.

Вкратце: за мой саботаж и не соблюдение субординации, меня лишают всех почестей и званий, но за боевые заслуги перед обществом, к расстрелу не приговариваюсь.

Ай, генерал, ай молодец, стою я тут и думаю. Пока я стоял в трех метрах от трибуны, и слушал, как Вальтер говорит заранее выученный текст, смотрел на генерала. Орлов, в отличие от всех окружающих был страшно доволен тем, как он меня унижает, жалко конечно, ну в смысле его расстраивать, ведь мне до лампочки, а вот он — то свою крысиную сущность открыл. Но зато, все долги между нами теперь строго аннулированы.

По завершению информации, Вальтер подошёл вплотную, пожал руку, и потрепал за плечо. Если бы не забрало экзоскелета, я бы подумал, что он плачет. Ну а я, слушая нотации и чтения морали, высказывания сожалений, со стороны моих друзей, пошел домой, где тут же отрубился, и забылся, наконец, долгожданным, и что самое главное долгим сном.

Выспавшись, и наспех перекусив безвкусной яичницей, я вновь побрел в штаб за новыми указаниями.

По пути, как ни странно, ничего плохого не случилось. Войдя в штаб, и дойдя до кабинета Вальтера, я шумно перевел дух, и открыл дверь. Войдя в кабинет, полковник выразил сожаление, и коротко сообщил мне цель и задачу плановой вылазки за Периметр. Стандартная групповая вылазка, на предмет поиска артефактов. В группе, помимо меня, участвовало еще шестеро путников. Командир, который был выделен из штаба клана, по кличке Ким, высокий худощавый парень, ничем не примечательный, я был с ним знаком, когда он еще крючком по Курганихе ползал, однако он возымел хорошую репутацию, и я не стал задавать лишних вопросов. Еще двое, оказались добровольцами, и когда Вальтер сообщил мне кто это, я сразу улыбнулся, и мне стало легче на душе от того, что со мной идут мои приятели, Демьян и Алекс, с которыми мы были далеко не в одной перестрелке, заднице, и алкогольном забытие. А остальные трое, оказались новичками, или же как мы их называем — крючки, клички которых я не запомнил, но думаю, на маршруте познакомимся.

В отличие, кстати говоря от многих моих знакомых, я не испытывал к крючкам брезгливости и неуважения, просто люди, может чуть — чуть поглупее, хотя, сам я далеко не эталон ума, как показала практика. Надеюсь лишь, что своей ошибкой я не приближу свой отведенный час.

Вальтер в своей манере коротко попрощался со мной, и попросил удалиться. Теперь у меня было три дня до вылазки, и я собирался конкретно просидеть два дня в баре, а третий оставить на сон грядущий, а не на все тренировки и изучение местности. Кстати о местности, нам придётся идти до Березовой Рощи, но помниться мне, наши вылазки по поиску артефактов не заходили так далеко, да и на территорию «Кубы» заходить не хотелось, нет, совсем не хотелось. Что то видимо, удумал генерал, что то плохо пахнущее, если хочет загнать отряд к верхним уровням.

Глава 4

Добро пожаловать

Мы залегли около бывшей пасеки, сюда мы добрались на старой полусгнившей «буханке», принадлежащей нашему клану, и с полкилометра пересекли сухое, выжженное осенним солнцем поле.

В принципе, мы бы и могли сунуть на лапу военным, наш клан все — таки отличается идеологией с бродяжнической, и вообще полклана — бывшие военные, чего греха таить, я из их числа. Но во — первых, это всегда фортуна, поскольку идеология, идеологией, а мы все-таки путники, и нас могут накрыть внезапным артилерийным огнем, прямо у первой линии периметра. А во — вторых: безопаснее.

Ким подал знак рукой на бродяжническом языке жестов: по моему сигналу, двое к колючке. Двое крючков быстро подползли к командиру, и когда Ким дал отмашку, быстрой перебежкой подбежали к колючей проволоке, и как на учениях, быстро и без проблем разорвали спираль Бруно, и мы следом за Кимом, рванули к Периметру.

После небольшого марш броска по первой линии обороны, мы остановились лишь с полутора километра, от места, где прорвали периметр. Для остановки выбрали небольшой заброшенный домик, неподалёку от Кротовьей деревни. Раньше, ещё до первой аварии деревень тут было как грибов после дождя, и все густозаселенные, теперь же лишь мрачная тень того, ещё советского уюта, витала в воздухе, напоминая о страшной трагедии, которая здесь произошла.

Быстро войдя через маленькое, выкрашенное синей краской, которое ещё каким-то чудом не смыло ливнями и временем, крылечко, мы быстро осмотрели дом, и не обнаружив даже малейшей доли опасности, наконец, решили перевести дух.

Я сел около стены, противоположной проходу в дом, и аккуратно положив свой верный автомат на колени, наконец, прислонился к стенке. Алекс и Демьян заняли позиции у окна, крючки, тоже сидели около стенки, только подальше ото всех, ну что б не мешались под ногами. А вот Ким, сильно меня удивил, когда достал свою пачку сигарет, в открытом виде поднес ко мне, и когда я взял штучку, опустился на корточки около меня.

— Рад лично работать с вами, товарищ полковник. — Заявил парнишка мне в лицо.

— Новостей не слушаешь старшой? — Произнёс я в шутливом тоне, — Какой же я полковник? Теперь я опять мясо, ну или вон как они. — Я кивком указал в сторону крючков.

— Ты сам — то в это веришь? Может тебя, и понизили, но твои знания и опыт могут нам сильно пригодиться. Если ты не против, я могу отдать тебе положение командира на этой вылазке.

— Никак нет товарищ капитан. Генерал приказал тебе руководить этой операцией, можешь спросить совета, или отправь меня вперед, где сомневаешься, а я же, отработаю свой долг перед генералом, и пошлю его куда подальше, старого пердуна. — Закончил я свою короткую речь, смачным плевком на пол.

Ким долго разглядывал меня своими чёрными глазами, как будто хотел увидеть, вру я или нет. Я сразу его зауважал. Моментально просто. Просто подошёл ко мне и выложил все карты. Значит, с самого начала готовил сказать это так, что бы я воспринял информацию, и не сделал дурных выводов, ну что ж молодец, пятерка за старание.

— Как скажешь брат, — Ким медленно поднялся, и я, наконец, прикурил. — Тогда… как считаешь, как нам лучше пройти к Всполью?

Опа, как говорит Алекс.

— А зачем нам к Лаборатории? Нам же по прямой до Запретного города. — Спросил я, глядя исподлобья. Очень я не люблю то место, прямо до жути.

— Приказ Вальтера, — как то неуверенно ответил Ким, — сказал, что нужно проверить обстановку на заставе. И в случае чего пополнить припасы парням. — Он кивком указал на крючков, сидевших в углу комнаты. Пожалуй, я только сейчас про себя отметил, какие-то больно большие у них рюкзаки. Да и контейнеров для артефактов, больше раза в два для обычных бродяг.

— Класс, — буркнул Алекс глядя в окно, — Всполье, да? Ким, ты на КПК вообще смотришь или как?

— А что такое, путник? — Ответил за командира Демьян, — Ну аномалии, ну уровень мутагенных форм превышен в секторе почти вдвое, ну скорее всего мародеры при выходе на поле, немного ядовитого газа в низинах, на который по — моему… у тебя аллергия, да?

— Пошел в задницу. — Парировал Алекс с улыбкой.

— Выброс через пять дней, а путь не близкий, плюс топать не по безопасной тропе, и еще тащим лишний груз, — сказал я глядя на крючков, поднимаясь с пола, — думаю, двигать надо командир, ветер меняется, да и стемнеет скоро.

Ким серьезно и загадочно кивнул. Алекс и Демьян, быстро переместились на улицу, прямо через оконные проемы, крючки, грозно ухнув, быстрой перебежкой тоже оказались вне дома, а мы с Кимом медленно двинулись в сторону выхода, на пути обдумывая маршрут.

Оказавшись на улице, мы покрутили головами по сторонам, и двинулись колонной, след в след на север. Впереди шел Ким, за ним Алекс, потом крючки, а в конце мы с Демьяном, я замыкал шествие. Поскольку шли в полной тишине, я, наконец, то мог сделать то, что всегда стараюсь сделать на вылазке по возможности:

Услышать Зону.

Мои коллеги даже не догадываются, что я настолько ненормальный, что бы любить Зону. Да и никто и не говорит, что я ее люблю, мне просто необходимо услышать ее, раствориться в ней, почувствовать кожей неминуемую гибель, почуять носом, не через фильтр противогаза удушливый запах болота, пота, разлагающейся плоти, запах страха. Неимоверный ужас, который отступает днем, и окутывает ночью. И как только я это проделаю, то сам про себя отмечаю, что я лучше чувствую себя здесь, и лучше ориентируюсь.

И я услышал.

Это не передать словами. Это такое чувство, как будто ты окунаешься в воду и дышишь, и видишь все настолько ясно, что самому страшно и непонятно. Вот и я погрузился, погрузился в грязный радиоактивный омут, впитал в себя витающие в воздухе рентгены, втянул носом удушливый и сладковатый яд, наконец, позволив себе, открыл глаза.

И сразу увидел её.

— Вихрь, пять метров, прямо на тропе.

Ким встал как вкопанный, Алекс тоже, крючки остановились на полушаге, Демьян вписался в спину одного из малолеток, бесшумно выругавшись. Я же тихо прошел мимо них и поравнялся с Кимом.

— На детекторе нет её — тихо произнес Ким.

— Врет твой детектор, я вижу. Она небольшая, но мощная, абсолютно невидима.

— Как тогда… — начал, было, командир, но я ответил за него.

— Посмотри на траву справа около асфальта, полукруг примятый, верно? Причем идеальный, теперь влево, — сказал я, вбивая булыжник, прямо рядом с асфальтовой дорожкой, — куст как будто ножницами внутрь вырезан, причем опять же идеально, хотя сам куст, как видишь особой красотой, не блещет. — Я встал, и медленно повел группу по дуге, справа от дороги, — А на детекторе ее не видно, потому что размер слишком малый, такие коварные ловушки обычно в лесу, а наша вот, на дорогу вышла.

Один из крючков, по прозвищу Сектор, низкий, но жилистый парнишка с физиономией как у героя из моего далекого детства Джона Рембо, спросил:

— А каменюку то зачем вбивать? — За меня ответил Алекс, который в своей манере, был, что то типа ярого ненавистника к крючкам.

— Что бы умные вроде нас, кидали с данного ориентира болты, или посылали вперед таких щенков, как ты, помалкивай, давай, — с явным раздражением бросил коллега, — пасть еще раз без разрешения откроешь, я тебе её лично ушью, усек малыш?

Молодой сразу замялся и отступил. А молодец парнишка то. По глазам видно, что закопать Алекса хочет, да и фиг знает, сможет ли, но отвел взгляд, наверно моментально решил не дерзить ветерану, в окружении опытных друзей, и про аномалии спрашивает, держит ухо востро, зафиксировали.

Двое же других крючков, по прозвищам Айболит и Черчилль, именно с двумя л, вообще не проявляли интереса. Просто перли на себе груз, не было в них ни примет особых, кроме тех что, Айболит оказался татарином, а у Черчилля нос на бок, а в Зоне, да при нынешней политике, у каждого пятого такой шнобель.

Дальше мы медленно продолжали двигаться по тропинке в поле, давно уже миновав деревню, шли в полном молчании, каждый думал о своем. Мне, например не давала покоя мысль, что же это за тип в штатском, который прижал генерала? Какого черта, мы премся на север, и на кой ляд нам на Всполье. Все это мне не нравилось на столько, что у меня затылок даже зачесался.

Все-таки правильно мы решили с Кимом, повести группу в обход второй и третьей линии обороны, прямо через лес, там ровно выйдем на Всполье, а затем и к городу подойти можно будет.

Артефакты в Запретном городе… Да, класс, мало того, что хрен знает, где конкретно мы их там найдем, так еще и со «Кубой» повстречаемся, это уж точно. Но у Кима какие-то соображения, как он сказал, можно попастись около бульвара Картовича, бывшего продуктового магазина.

Да, год назад, мы бы ни черта там не нашли, в прямом смысле. Раньше — то как было, дикие бродяги полу — мутанты, не способные жить вне периметра, свято отстреливали обычных тварей, которые бы совались в город, и так же обирали полянки после выброса первыми, а учитывая, что у них нюх на аномалии и артефакты, жизнь в Зоне для них, не такая сложная задача, как для нас, радиоактивного мяса.

Но все изменилось год назад. Новый хозяин диких, я уж и забыл его имя… Развязал войну между своим кланом, и анархистами из «Кубы», но темные переоценили свои силы. Вишневский, новый лидер либералов, как будто ждал, что темные начнут первыми. Вишневский сразу отправил отряды смерти в город, а затем и подтянул технику с подкреплением. Дикие бились до конца, но когда Тимоху подстрелили, о, Тимоха! Вот как звали нового батьку у диких! Дикие быстро посовещавшись в легендарном баре «Путник», быстро удалились и оставили свой дом. Вот так «Куба» отвоевала за три месяца новую точку, а мы не вмешивались, оставив все на диких. Жаль только что анархисты не так относятся к территории, как дикие. Мутанты наверно еще по памяти не приходят в город, но все равно, тварей прибавилось.

Я бы и дальше продолжил вспоминать историю Зоны, если бы нашу группу, которую теперь возглавлял я, не отвлек хрип о помощи, из ближайших кустов можжевельника.

— Эй… Путник! Помоги брат… умираю… Помоги… брат.

Я вскинул руку. Ким подобрался поближе вопреки жесту.

— Там Бродяга, ему по… — слова Кима заглушил треск моей автоматной очереди, которую я дал по кустам.

Крючки присели, Ким непонимающе посмотрел на меня, Алекс с Демьяном напряглись, но с боевой ухмылкой на лицах, как волки, учуявшие добычу.

— Сдохла? — Спросил Демьян, глядя сквозь кусты.

— Не уверен, пойду посмотрю, Ал, давай за мной.

Я медленно двинулся в кусты, держа наготове автомат, Алекс в два коротких прыжка оказался за моей спиной. Я нехотя раздвигал дулом автомата корявые ветки, похожие на ссохшиеся руки и пальцы древних мумий, которые цепляли капюшон и лямки, но углубившись еще дальше в заросли, я увидел то, что хотел. Я сделал контрольный выстрел прямо в огромный глаз, более похожий по размерам на тарелку, мутировавшей твари и опустил оружие. Её жирное непонятной формы тело еще дергалось в после смертных конвульсиях, а четыре тяжелых зазубренных, как у краба конечностей, точно сабли, продолжали неподвижно лежать на земле, в неестественных позах. Разрывные пули это тебе не шутки, подруга. Обычно твой хитиновый панцирь на спине не пробьешь так просто, но в упор с «калаша» видимо пришелся тебе непосильным аргументом.

Обычно за глаз Хабанеры, трусливого и подлого мутанта, можно неплохо выручить, но в моей последней вылазке, я уже не гонюсь за богатством.

Выбравшись из бурьяна, мы с Алексом видели, как Демьян уже рассказывал о том, как можно вычислить хабанеру, и не попасться на её крошечные зубки.

У Кима глаза были полные удивления и досады, в них прямо читалось — «Ну как я сам не догадался?»

Но мне было не до размышлений командира. У меня была своя мыслительная цепочка, если попался мутант, жди больше аномалий, больше аномалий, артефакты тоже не заставят себя ждать.

— Идем дальше по тропе, смотрим в оба бродяги. — Сказал я, включая КПК, всю технику перед периметром я отключал, что бы ни засекли на подходе. Теперь же можно было спокойно ее включать. Абсолютно не опасаясь перехвата сигнала. Все из — за особой энергии Зоны. Так, что мы имеем, Городецкий в «Заливном» навернулся, небольшая аномальная активность в паре сотен метров от нас, не страшно, отсутствие биологических объектов, превосходно! Я убрал КПК, и спокойным шагом повел группу на север, куда и лежал наш путь. Крючки заметно напряглись после моего представления, шли уверенно и с опаской крутя головами, Ким помрачнел, на лице у него читалась серьезная мыслительная деятельность, Демьян шел, вполголоса раздражая Алекса тупыми разговорами, Алекс же, сорвал тростинку и вставил ее в зубы, попутно говоря с неугомонным Демьяном. Одновременно высматривая местность через оптический прицел на своей «эмке».

Накрапывал мелкий дождик, когда мы поднялись по глиняному откосу, который находился в паре километров, от того места, где мы подстрелили Хабанеру. Где то далеко раздались звуки автоматной очереди, откуда мы пришли, раздался нечеловеческий вопль умирающей твари, попавшей на зуб кому то побольше, гудели вышки ЛЭП, шелестела пожухлая листва, каркали вороны высоко в небе, Зона жила.

Смотря с откоса вдаль, я заметил группу бродяг, идущих поперек нам. Клан отсюда не высмотреть, а у Ала винтовку я брать не хочу. Лишние вопросы нам ни к чему. Демьян, уловив мой не довольный взгляд, посмотрел в сторону движения неизвестной группы, подошел ко мне, сбрасывая автомат с плеча, и на немом языке путников показал прямую линию, затем полукруг вокруг нее, и ладонью рассек это наискось, что означало: «Пройдем прямо, не прибегая к столкновению?» Я лишь угрюмо кивнул, хоть отсюда и нельзя было различить принадлежность к группировке, но двигались эти хлопчики очень слаженно и быстро, что наводит на мысль о военпутах, или же Путников на службе у Государства, они ловко обходили аномалии и изредка шугая вокруг себя наглевшее мелкое зверье из бесшумного оружия.

Ладно, хрен с ними, но некоторый пунктик я про себя все равно отметил, и смотрел бы я вдаль красному горизонту, если бы не услышал благой мат с криком наперевес нашего крючка Айболита.

Я и Демьян, ловко развернувшись на месте, привели оружие в боевое положение, я остался на месте, Демин присел на одно колено. Открывшийся обзор немного не радовал. Алекс уже смотрел стволом винтовки в кусты откуда раздавались небывалого масштаба матюки, Ким стоял как вкопанный у кустов, держа наготове пистолет, крючок по имени Черчилль тоже сидел неподвижно, на пеньке с ложкой и банкой тушенки в руках, другой, маленький и храбрый крючок Сектор медленно полз в направлении Алекса.

Заливное. Коварная и подлая аномалия. С виду, темная лужа, в которую пролили бензин, или машинное масло, зависит от освещения. Обычно находиться или в болотных низинах, подвалах, подземных коммуникациях, но так же встречается и в холодных сырых местах, к примеру, невысокий бурьян, на глиняном откосе, недалеко от заброшенной деревеньки.

Именно на нашем откосе.

Недолго думая, я все-таки глянул на дисплей КПК, мутагенных форм не было. Алекс, видя, как я несусь в сторону кустов, перевел прицел в другую сторону.

Кстати про КПК, находясь в Зоне, я всегда перевожу прибор в режим поиска мутагенных форм, так как аномалии если не слепой можно различить, то приближение некоторых мутантов определить просто нереально. В общем, поступаю так же, как и другой, более — менее опытный путник.

Осторожно раздвинув бурьян, моим глазам предстала страшная картина. Мне прямо в глаза смотрел Айболит. Я видел много умирающих людей, видел, сколько боли у них в глазах, но каждый раз, когда видишь подобное, тебя, охватывает волна первобытного страха, ноги становятся непослушны, а организм начинает бороться с рвотными позывами.

Он не мог кричать, уже не мог, он просто до хруста зубов стиснул челюсть и мычал, медленно полз на одних руках, пропуская между пальцев сырую землю, полз в мою сторону, прочь от аномалии, которая безжалостно сожрала нижнюю половину молодого путника до костей.

Когда видишь такое часто, признаюсь вам, начинаешь привыкать. Когда видишь, что твоего друга уже поднял в воздух Вихрь, и за секунду до понимания ситуации, ты уже не наблюдаешь парящего товарища, а чувствуешь нечто теплое и острое на лице. Когда видишь, что человек, который не раз сидел с тобой за столом, пропивая свой гонорар, за то что в живых остался, сгорает и обугливается в «Огниве» за доли секунды, Когда видишь людей, которых превращают в мясной фарш всевозможные мутанты, начинаешь привыкать к этому. Это в порядке вещей. Ты знаешь, что требуется от тебя в этой ситуации, выжить, выжить любой ценой, и помочь выжить людям, за которых ты в ответе. Скорее всего, человеческий мозг на этом отключается, и начинает работать холодная и рассудительная машина.

Именно поэтому я такой.

Именно поэтому я жив.

Именно поэтому машина включилась.

В такой ситуации ты как будто отстраняешься. Начинаешь наблюдать со стороны и изредка поддакивать этой рассудительной субстанции, которая овладела твоим телом. Твои же мысли, как бы вторят мыслям той машины, за которой ты наблюдаешь. Это не было исключением, в этот раз было так же.

Я видел, как я подошел к Айболиту, видел, как он смотрел в мои глаза, искал помощи, ожидал чудо, я видел, как машина в моем теле присела перед Айболитом, и до моего сознания дошла мысль, глядя на приподнявшегося, на руках, вновь орущего Айболита.

Громко.

Коротким и резким движением, я перебил ему кадык. От удара, парнишка потерял точку опоры и рухнул лицом в грязь, он не мог орать, он лишь хрипел, жадно впитывая последние глотки воздуха в своей жизни. Пальцами он стиснул грязь так сильно, что та брызнула в разные стороны.

Он не мог говорить, даже хрипеть толком не мог. Слишком сильный удар, кровь уже стекала тоненьким фонтанчиком через рот. Он лишь жадно дышал, и одними губами спрашивал, толи у меня, толи у Бога.

За что?

Я бы не ответил на вопрос. За меня это сделала машина в моем теле, таким же быстрым и отработанным резким ударом, перебив пареньку позвонок. Он умер, больше не вдохнет. Больше не спросит. Больше не привлечет тварей своим криком. Больше не