Елена Степановна вздрагивает. Как из опутавшего паутинного кокона, как из трясины, сковавшей движения, она встаёт, расправляет согбенные плечи, отряхивается. Мысленно — для девяноста шести лет её телу всё же будет лучше сидеть на скамейке спокойно
Прохладный воздух пахнет грибным пирогом: его только извлекли из духовки. Ложь, ложь. Никто другой не видит, никто не понимает, лишь с радостью покупается на хрустящую корочку, на аромат и золотистый цвет.
