Оглавление

1. Война… Как много в этом звуке!
2. Сергей СТЕПАНОВ-ПРОШЕЛЬЦЕВ
3. 1.ПОД ВЛАСТЬЮ ЗАХВАТЧИКОВ В КРУГЕ ПЕРВОМ
4. «МЭР» ОРДЫНСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОСТИ
5. ТАЙНЫ КНЯЗЯ ПОЖАРСКОГО
6. ДВОЙНИКИ ДВОЙНИКОВ
7. 10 ДНЕЙ И ВСЯ ЖИЗНЬ
8. ПЕШИЕ КОННИКИ
9. 4. ЖЕНЩИНЫ В АРМИИ ВООРУЖЕНЫ И КРАЙНЕ ОПАСНЫ
10. 7. ГЕРОИ ПОГИБШЕГО ФЛОТА ВОЙНА ОБРЕЧЁННЫХ
11. НО КАК ОНИ ВОЕВАЛИ!
12. БОЙ, ПРОИГРАННЫЙ ЗАРАНЕЕ
13. «ДЕЛЬФИН» ПОГОДЫ НЕ СДЕЛАЛ
14. 8.НА ВОЙНУ УХОДИЛ ЭШЕЛОН ГАЛИЦИЙСКИЕ ПОЛЯ
15. . ПОДВОДНЫЙ ЗАЛП
16. ВСЯ ЖИЗНЬ — СПЛОШНАЯ МЁРТВАЯ ПЕТЛЯ
17. ПРОПЕЛЛЕР НАД МОГИЛОЮ ПИЛОТА
18. НЕВОПЛОЩЁННЫЕ ПРОЕКТЫ
19. «ЛЬВЫ» ПЕРЕМЫШЛЯ
20. 9. НАС ВОДИЛА МОЛОДОСТЬ… «КОНТРА» В ТЕЛЬНЯШКАХ
21. ХОЛОДНАЯ ЗИМА
22. ЗА МЯТЯЖОМ — МЯТЕЖ
23. БЕСПРЕДЕЛЬЩИКИ В БЕСКОЗЫРКАХ
24. ТОПОЛИНЫЙ ПУХ И ПОСВИСТ ПУЛЬ
25. ВЫСТРЕЛ В УПОР
26. ПРИЗРАК МАТРОСА С МАУЗЕРОМ
27. 10.ПРЕЛЮДИЯ БОЛЬШОЙ ВОЙНЫ
28. 11. ДЛЯ ПОБЕДЫ ЗА ЦЕНОЙ НЕ ПОСТОИМ
29. ДВЕ СХОЖИХ ПОВЕСТИ
30. СОЛДАТ ПО ИМЕНИ ЭНРИКО
31. ФАШИСТЫ И ПРОСТО НЕМЦЫ
32. ФЛОТСКИЕ МАЛЬЧИШКИ
33. ЛЕБЕДА — ВОЕННАЯ ЕДА
34. ПО МОРОЗУ БОСИКОМ В ШКОЛУ НЕ ХОДИЛИ
35. ПОСЛЕДНЯЯ ЗВЕЗДА
36. О ПОЛЬЗЕ ЦЕНЗУРЫ
37. 12-ЛЕТНИЕ АРЕСТАНТЫ
38. АРСЕНАЛ СТРАНЫ
39. ВОЙНА В ТЫЛУ
40. КОНСТРУКТОР ОТ БОГА
41. ШЕЛКОПРЯДЫ ТОЖЕ БЫЛИ ПАТРИОТАМИ
42. БРОНЯ КРЕПКА
43. ЗАСЕКРЕЧЕННЫЙ
44. БОМБАРДИРОВКА КОЛБАСОЙ
45. МОБИЛИЗОВАННАЯ СТРАНА
46. ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЙ РОЗЫСК
47. ШТРАФНИКИ В БЕСКОЗЫРКАХ
48. ГЕНЕРАЛ ВЛАСОВ: МИФЫ И ПРАВДА
49. ХЛЕБ С ПРИВКУСОМ КРОВИ
50. ГОЛЫЙ КОШМАР
51. 12. ВОЙНЫ НЕ НАШИ, НО С НАШИМ УЧАСТИЕМ БИТВА ТЕНЕЙ
52. «СТРЕЛЯЮЩИЕ» ОГУРЦЫ
53. ПРО НОХЧУ

Сергей СТЕПАНОВ-ПРОШЕЛЬЦЕВ

ВОЙНА… КАК МНОГО В ЭТОМ ЗВУКЕ!

Война всегда была средством для внешнего и косвенным средством для внутреннего объединения человечества. Разум запрещает бросать это оружие, пока оно нужно, но совесть обязывает стараться, чтобы оно было оружием.

Владимир Соловьёв

1.ПОД ВЛАСТЬЮ ЗАХВАТЧИКОВ
В КРУГЕ ПЕРВОМ

— Резко выросли цены на продукты, разбалансирован рынок, инфляция набирает темпы…

Конечно же, шесть с лишним веков назад так не изъяснялись, но смысл сказанного на боярском совете Нижнего Новгорода был именно таким. Смутное было время, во многом напоминающее нашу действительность. Впрочем, давным-давно замечено: история повторяется, а чтобы прогнозировать будущее, надо чаще заглядывать в прошлое.

Итак, круг первый (хотя первый ли?). Может быть, он даст ответ на вопрос, что нас ожидает?

Законы рынка сильней мечей

Если посмотреть на карты того времени, то сразу становится понятным: единого Русского государства, по сути дела, не существовало. Мелкие и крупные феодальные княжества воевали друг с другом, запрещали вывозить со своих территорий изделия ремесленников, продукты питания. Разладилась торговля, приуныли коробейники.

Княжества вынуждены были платить непомерную дань Золотой Орде — монголо-татарское иго окончательно ещё не было свергнуто, хотя многие историки сегодня утверждают, что никакого ига на Руси не было. Дескать, инициатором дани был благоверный князь Александр Невский — ему якобы требовался надежный союзник в борьбе против Литвы и немецких рыцарей. Он даже подружился с сыном Батыя Сартаком, и этим обеспечил Новгороду Великому и другим русским городам защиту на долгие годы. Русские же князья в это время враждовали между собой — власть и земли поделить не могли, а на подмогу звали татар и платили им за это.

Увы, версия не выдерживает критики. Есть много документальных свидетельств, что иго всё-таки было. Сборщики ясака забирали у людей последнее — совсем как современные судебные приставы, для которых выселить человека из квартиры — совершенно обычное дело.

А тут ещё разразилась катастрофа, по своим масштабам сопоставимая с Чернобыльской. По России, опустошая все на своем пути, прокатилась страшная эпидемия моровой язвы — бубонной чумы. Люди боялись пить воду из рек. Пожары смели с лица земли целые города.

Зараза переходила от одного дома к другому. Дома умерших от чумы сжигали вместе с надворными постройками. Но и это не помогало. Число тех, жизни которых забрала моровая язва, исчислялось тысячами.

Вот тут-то, как и сегодня, взлетели цены на всё. Прежде всего — на хлеб, который крестьяне боялись привозить в города. Возмущенные нижегородцы избивали в кровь спекулянтов, прошу прощения, предпринимателей, но цены не опускались. Не смог обуздать их и княжеский ОМОН, наводивший порядок на торжище. Законы рынка оказались сильнее мечей и копий. Правда, тогда лицемерия у властей предержащих было поменьше. Они не мотивировали повышение цен на предметы первой необходимости ростом мировых цен, санкциями и всеобщим кризисом.

Власть — как мёд…

Когда заразился чумой и умер князь нижегородский князь Андрей Константинович, город прибрал к рукам его младший брат Борис. И начал он, как его тёзка, покойный Борис Николаевич Ельцин, как и Владимир Путин, менять воевод, стало быть, губернаторов, отдалять бояр, зажиревших у кормила власти, олигархов, как, например, Ходорковского, короче, рубить с плеча.

Не понравилось это бывшим функционерам, ох как не понравилось! Нехорошее это ощущение, когда из-под тебя номенклатурное кресло выдергивают. И написали они челобитную ещё одному брату Бориса, Дмитрию. Дескать, надо партийный съезд созвать, то бишь, боярский совет, осудить отступника.

Дмитрий пожаловался великому князю московскому — Дмитрию Донскому. Тот послал в Нижний Новгород… Нет, не нового губернатора а, а игумена Троицкого монастыря Сергия Радонежского, который прославился тем, что благословил Дмитрия Донского на борьбу с татарами. К его мнению прислушивались все, даже митрополит Алексий, но только не князь нижегородский. Упрямым был, гнул свою линию.

От поездки в Белокаменную, куда приглашал Бориса преподобный отец Сергий, князь Борис наотрез отказался. Видимо, чувствовал, что она добром не закончится. Перспектива быть вздернутым на дыбу и испытать пытки калёным железом его как-то не прельщала.

Тогда Сергий Радонежский прибег к крайней мере — закрыл все церкви в городе. Решение было простым, но в тех условиях весьма эффективным: без церкви и молитв наши предки жизнь свою просто не представляли.

Народ возроптал. Несанкционированный властями митинг потребовал «отставки» Бориса. «ОМОН» в лице княжеских дружинников рассеял вольнодумцев, Правда, без применения слезоточивого газа — тогда его, к счастью, еще не изобрели.

Но Борис всё же смирил гордыню — московские полки подошли вплотную к стенам Нижнего Новгорода. И пришлось делиться властью с братом — Борису в итоге достался только княжеский трон на периферии, в Городце.

Но опальный князь ждал своего часа.

Демократом стать не трудно

Нет, никаких телеинтервью с требованием отставки вышестоящего руководства Борис не давал. Во-первых, ещё не было телевидения, а во-вторых, этого и не требовалось. Просто Борис очень четко понял: в своих политических целях можно умело использовать межнациональные распри.

В конце 80-х годов ХIV века татарский царевич Арапша, действуя без санкции хана, напал на бывшую вотчину Бориса. Сюда же устремилось, надеясь поживиться, и мордовское войско. Используя разногласия между нападавшими, Борис нанёс неприятелю поражение у реки Пьяны. И хан Золотой Орды Тохтамыш после смерти Дмитрия отдал Борису ярлык на княжение в Нижнем.

Его встретили на-ура, поскольку в Городце Борис ударился в «демократические» преобразования, снискал себе славу заступника бедных. Но эти заступничества выглядели примерно так же, как сегодня обещания прибавить пенсии, тогда, как рост цен проглатывает эту прибавку, как голодный удав бедного кролика.

Впрочем, «аппаратчики» со здравицами в честь Бориса не торопились. Думные бояре даже и малой толики власти отдавать не хотели. Подогреваемые ими, в бой рванулись сыновья Дмитрия — племянники Бориса. Вооружившись, они вновь принудили своего дядю сложить с себя княжеские полномочия.

Последний бой — он трудный самый

Прошло ещё несколько лет. Князь нижегородский — всё тот же Борис Константинович. Хитростью выпросил он у Золотой Орды ярлык на княжение. И опять — ненадолго. В Орде неожиданно передумали и отдали Нижний московскому князю Василию. Богаче оказались подношения молодого и энергичного князя, наследника умершего Дмитрия Донского.

Но Борис не намерен уступать. Он созывает боярский совет. Анализируется политическое и экономическое положение княжества, намечается программа действий. Всё, как сегодня, на съезде единороссов.

Много было всяких разных слов сказано.

— Не печалься, князь, — заверил Бориса боярин Василий Румянец. — Все мы тебе верны и готовы головы сложить за тебя.

Но слова боярина шли не от сердца. Давно уже пообещал Румянец выдать Бориса князю Василию. И это произошло, когда в Нижний пожаловали послы из Москвы. Борис, его жена и дети в оковах были высланы в разные города. Что сталось с ними, летопись умалчивает. Что с этого поимел Румянец, неизвестно тоже.

Борьба продолжается

Но история эта имела продолжение. В 1394 году племянники Бориса Семён и Василий направились в Орду, чтобы выпросить там ярлык на княжение Нижним Новгородом. Московский князь бросился за ними в погоню, однако братья успели скрыться. Вскоре Семён вместе с татарским царевичем Ейтяком, собрав тысячное войско, подступил к Нижнему Новгороду и взял его. Но через две недели, узнав, что московский князь тоже собирает рать, татары позорно бежали. Исчез и Семён.

Был объявлен «розыск». Московские воеводы нашли жену Семёна, княжну Александру, и взяли её в заложницы. Семён униженно покаялся, отказался от своих притязаний — а что ему было делать в этой ситуации?! Но его не простили. Князь Василий отправил его в ссылку куда-то на Вятку, где Семён подозрительно быстро умер.

Оставили свои намерения и другие братья Семёна, а также сыновья Бориса — Иван и Даниил. И Нижегородское княжество потеряло свою самостоятельность, стало подчиняться великому князю московскому. Завершался процесс централизации Русского государства (Греков И. Б., Шахмагонов Ф. Ф. Мир истории. Русские земли в XIII — XV вв. Москва, издательство «Молодая гвардия», 1988).

Тихой сапой

Самое поразительное, что всё повторяется. Естественно, в другом плане. Тем не менее московские компании захватывают самые прибыльные сферы экономики Нижегородской области. И делается это так, что никто и не подкопается.

Сегодня крупнейшие предприятия находятся в полной зависимости от московских управляющих компаний. И налоги уплывают из региона, выходит, что нижегородцы платят дань, как платили её шесть с лишним веков назад. Но не татарам.

«МЭР» ОРДЫНСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОСТИ

Про всё это давно забыто. Но из песни слова не выкинуть: в 1445 году Нижний Новгород был… столицей Казанского царства, а хан Улу-Махмет (по другим источникам¸ Улу-Мухамет, Улу-Мухаммед) исполнял обязанности «мэра». Уникальная ситуация, ничего не скажешь!

Самая большая ошибка

Когда орда Батыя напала на Русь, летописцы утверждали, что это были татары. Но вот тут-то крылась самая большая историческая ошибка. Вторую ошибку допустили, когда татар заменили монголо-татарами.

Предками нынешних татар были булгары. Их государственное образование известно задолго до того, как Чингизиды прониклись мыслью о вселенском господстве. Если точнее — с пятого века нашей эры. Тогда в Булгарии проживало примерно два миллиона человек.

Отношения булгар и русичей складывались в непростых условиях. Ходили военными походами друг на дружку, но были периоды, когда жили в мире и согласии, обменивались товарами. Два последних перемирия заключили в 1221 и 1229 годах. Но тут пришли чингизиды. Они вторглись в пределы Волжской Булгарии и покорили её. В 1240 году территория её вошла как автономия в состав Золотой Орды. Русь тоже была покорена с одним только отличием — князья платили дань, но в состав своего государства золотоордынцы её не включали.

О том, что происходило потом, историки спорят на протяжении не одного столетия. Одни утверждают, что азиаты принесли столько бед, что под вопросом стояло само существование русского народа. Другие, наоборот, убеждают, что никакого ига не было. Однако археологические данные это не подтверждают. В культурных отложениях 30-40-х годов XIII века обнаружены слои сплошных пожарищ и многочисленные братские могилы погибших. 14 разоренных Батыем городов так и не смогли подняться из руин, а еще 15 не восстановили своего значения. Впрочем, жестокий удар поразил также крепости, волостные центры, феодальные замки. Выжила лишь четверть всех поселений. Запустели окультуренные земли, нарушились сложившиеся системы земледелия. Это обстоятельство в не меньшей степени, чем гибель городов, надолго затормозило развитие Руси.

Но спустя пару столетий Золотая Орда уже дышала на ладан. Хан Тохтамыш, разоривший Москву после Куликовской битвы, потерпел жестокое поражение в борьбе со среднеазиатским диктатором Тамерланом (Тимуром). Столица Золотой Орды Сарай-Бату превратилась в пепелище. Наметился распад государства на отдельные вотчины.

В 1432 году Ордой правил внук Тохтамыша Улу-Махмет. В это время здесь находился московский князь Василий Васильевич (Василий II), который получал ярлык на великое княжение. В Орде Василий был готов искать опору своей власти. Но она сама давно уже перестала быть могучим государством. Братья Улу-Махмета — хан Астрахани Седи-Ахмет и совсем еще юный Кичи-Махмет — возжелали свергнуть с трона старшака.

Улу-Махмету удалось сбежать. Он со своей личной гвардией занял городок Белёв на Дону и послал гонцов к Василию Васильевичу. Гордый хан униженно просил покровительства, а московский князь расценил это почему-то как провокацию. Он напал на Улу-Ахмета, но переоценил свои силы. В результате московское войско было разбито.

Авторитет Улу-Махмета, обосновавшегося в Казани, сильно возрос, его поддерживали черемисы и булгары, крымские татары. Казанское ханство оказалось на пересечении важных торговых путей. По Волге с древних времен переправляли меха и кожи, персидские ткани и ковры, хлеб и лошадей из ногайских степей. Казанское ханство вело торговлю с Персией, Индией, Египтом, Сирией.

Но Улу-Махмету этого было мало. В 1444 году он грабит восточные русские области, а затем штурмом берет Нижний Новгород, который намеревался сделать своей столицей.

О чем молчат летописи

Большинство летописцев данный период почему-то не удостаивают своим вниманием. Вероятно, из-за того, что это считалось величайшим позором, когда древним русским городом правил иноземец. Более того, отсюда Улу-Махмет совершал набеги на другие русские города. В его планах было завоевание Москвы, Владимира, Твери, Смоленска, Рязани и даже Новгорода Великого.

Но возрос и авторитет великого князя московского. В составе войска Василия Васильевича появились ордынские князья с отрядами своих воинов. И получалось, что потомки Чингисхана стали воевать друг с другом.

Разграбив Коломну и Муром, Улу-Махмет не стал сражаться с объединенным отрядом русских князей и отступил в Нижний Новгород. Василий II преследовать его не стал. Но пребывание Улу-Махмета в непосредственной близости от Москвы раздражало князя. И летом 1445 года он вместе с двумя своими сыновьями отправляется в поход с целью выбить Улу-Махмета из Нижнего.

Войско Улу-Махмета стояло у Суздаля. В первом же сражении отряд Василия Васильевича был разбит, а сам он попал в плен. Подступив к Владимиру, Улу-Махмет потребовал за великого князя большой выкуп, угрожая сжечь город.

Владимирский князь не прореагировал. Но и Улу-Махмет на приступ не отважился. Муромской дорожкой он отправился к Курмышу, послав своего гонца Бегича к князю угличскому и галичскому Дмитрию Шемяке с предложением стать ещё и князем московским. Небезвозмездно, разумеется.

Сплошной детектив

Сколько у истории совпадений! Бегич был потомком того самого Бегича, который возглавлял рать хана Мамая, отправленную им с целью усмирить Москву и привезти голову князя Дмитрия Донского.

«В год 1378 ордынский князь, поганый Мамай, собрав многочисленное войско, послал Бегича ратью на великого князя Дмитрия Ивановича и на всю землю Русскую. Великий же князь, услышав об этом, собрал много воинов и пошёл навстречу врагу» — так начинается «Повесть о битве на реке Воже». И сама эта битва тоже знаковая — она закончилась полным разгромом золотоордынцев. Мурза Бегич рискнул форсировать реку на виду у противника и, переправившись, широким фронтом, атаковал русские силы. Это была непростительная ошибка. «И ударили на них с одной стороны Тимофей (Вельяминов, — С.С.-П.), окольничий, а с другой стороны — князь Даниил Пронский, а князь великий ударил в лице (в лоб, — С.С.-П.). Татарове же… повергли копья свои и побежали за реку за Вожу, а наши после за ними, бьючя их и секучи и колючи» (Симеоновская рукопись).

Бегич (по-видимому, дед посла Улу-Махмета) погиб. О судьбе же другого Бегича Улу-Махмет ничего не знал. И подумал, что Шемяка с ним тоже расправился. На самом же деле всё было наоборот: Шемяка оказал Бегичу «великие почести» и отправил к Улу-Махмету вместе с ним своего дьяка Фёдора Дубенского с досье на Василия II.

Но возникает вопрос: почему Улу-Махмет затеял переговоры именно с Дмитрием Шемякой, а не с кем-то другим из русских князей? И вот тут — самый настоящий детектив.

В 1433 году московский князь Юрий Дмитриевич составил духовную грамоту, завещая Дмитрию Донскому кроме земельных наделов «пояс золот на черпьчати ремени». Этот пояс и стал поводрм для многолетнего раздора.

Как уже говорилось выше, ярлык на великое княжение достался не сыновьям Юрия Дмитриевича, хотя они на это претендовали, а Василию II. 8 февраля 1433 года в Москве состоялась его свадьба с Марией Ярославной. Среди гостей были Дмитрий Шемяка вместе с братом Василием Косым. И кто-то из бояр «узнал» на нём драгоценный пояс, якобы украденный много лет назад у Дмитрия Донского. Мать жениха принародно сорвала этот пояс с гостя.

Это было неслаханное оскорбление. Князей обвинили в воровстве! Страшно даже подумать! И Юрьевичи, «роззлобившися», покинули Москву. А по дороге в Галич «розграбиша» казну ярославских князей, поддерживавших Василия Васильевича.

Вскоре начались и прямые военные действия. 25 апреля 1433 года в сражении у реки Клязьмы в 20 верстах от Москвы дружина Юрия Дмитриевича и его сыновей нанесла поражение войску Василия II, после чего Юрий Дмитриевич вступил в Москву и взошел на великокняжеский престол. Дмитрий Шемяка и Василий Косой погнались за Василием Васильевичем, который бежал в Тверь, а затем в Кострому. Здесь его и захватили. Но убивать не стали. Просто потребовали, чтобы он принародно покаялся и объявил историю с поясом ошибкой.

Но тут допустили ошибку Василий Косой и Шемяка. Между ними и главным примирителем князей боярином Семеном Морозовым произошла ссора. Морозов был убит. И опять загудела столица. В сложившихся условиях Юрию Дмитриевичу пришлось снова передать власть Василию Васильевичу. Завещание в части наследования Москвы как вотчины его сыновьями было аннулировано.

Но ни Василий Васильевич, ни Василий Косой, ни Дмитрий Шемяка не успокоились. Василий Васильевич направил к Угличу свое войско под командованием князя Юрия Патрикеевича. Это войско потерпело поражение. Но отец Василия и Дмитрия Шемяки отказался возвращаться в Москву в ранге великого князя.

В дальнейшем борьба за московский престол продолжалась с переменным успехом, и Улу-Махмет хорошо это знал. Вот почему он предложил великое княжение Дмитрию Шемяке.

Но Улу-Махмет плохо понимал юридические аспекты передачи великокняжеской власти. Она и без его предложения досталась Дмитрию Шемяке как старшему из рода Калиты. Узнав об этом, Улу-Махмет решил срубить деньги с Василия Васильевича. Он отпустил его с миром, взяв «обещание заплатить огромный откуп» (Селезнев Ю. В. Русско-ордынские конфликты XIII — XV веков. Москва, издательство ЦГИ «Принт», 2014)

Но источники противоречат друг другу. По одной версии, фигурируют 25 тысяч рублей, по другой — 200 тысяч. По третьей, Василий Васильевич пообещал выложить столько, «сколько сможет». В одном только все летописцы сходятся: свои обещания пленный подтвердил целованием. То есть поклялся страшной клятвой, нарушение которой каралось смертью.

Василий II отправил в Москву своего посланца, который должен был сообщить Шемяке о том, что он низложен. У села Киселёва гонец встретил дьяка Федора и Бегича, которые направлялись в Курмыш. Выяснив, что лучше поспешить к Улу-Махмету, Федор Дубенский и Бегич двинулись к Нижнему Новгороду. Но муромский князь Василий Оболенский уже получил соответствующие инструкции от Шемяки. Его приближённые «поимаше» Бегича, «отведоша его во град, а после утопиша». О судьбе Федора летописцы ничего не сообщали.

Дмитрий Юрьевич хорошо понимал, что теперь он в доме хозяин. Да и возвращению на княжеский трон Василия Васильевича не очень-то будут рады. В этом случае придется платить выкуп. И он объявил, что Василий II «процеловал» всех и вся, и не место в Москве этому предателю. И, надо сказать, его поддержали. В начале февраля 1446 года Шемяка собирает войско, дабы встретить Василия Васильевича и отряд Улу-Махмета из 500 человек на пути к Москве. Но оказалось, что Василий Васильевич «шел обходом» и затворился в Троицком монастыре. Здесь его схватили и ослепили, после чего он получил прозвище Тёмный (Вернадский Г. В. Монголы и Русь. Тверь, 1997).

И снова разные источники по-разному объясняют, кто отдал этот приказ. Одни называют Дмитрия Шемяку, другие — Василия Косого, третьи — князя Ивана Можайского. Василий II был сослан в Углич. Население присягнуло на верность Шемяке.

Победа Дмитрия Юрьевича над Василием Тёмным вызвала недовольство Улу-Махмета. В апреле 1446 года его воинство совершило набег на Устюг, а вскоре составился заговор с целью освободить Василия Васильевича. Среди его участников были князья Иван, Семён и Дмитрий Ряполовские, Иван Васильевич Стрига Оболенский, бояре из рода Морозовых, Семен Филимонов и другие. Опасаясь новой гражданской войны, Шемяка проводит церемонию примирения с Василием Тёмным (там же).

После этого Василий Тёмный отправился в Вологду. И этот город стал центром оппозиции. Василий Тёмный нарушил клятву «жить в мире вечном». Он стал собирать своих сторонников. Вскоре они выступили в Тверь, где соединились с отрядами Улу-Махмета. 17 февраля 1447 года Василий Темный вступил в Москву и вновь занял великокняжеский трон. Но его противоборство с Дмитрием Шемякой продолжалось еще шесть лет — вплоть до убийства Дмитрия Юрьевича, организованного Василим Тёмным. Шемяка был отравлен. Василий Тёмный оказался не таким благородным, как его соперник.

Мусульманин с православным совсем не враги

Ну а что же «мэр ордынской национальности»?

В 1439 году сын Улу-Махмета Мамотяк приступом взял Макарьевский Желтоводский монастырь и увел в Казань вместе с взятыми в плен монахами основателя монастыря — преподобного Макария. И — это многим казалось странным — Улу-Махмет и Макарий подружились.

Макарий родился в Нижнем Новгороде, подростком тайно покинул родительский дом и отправился в Печерский монастырь. Прожив здесь несколько лет, решил основать свой собственный. Пошёл, куда глаза глядят, вяз в болотах, блуждал по лесу. Но, в конце концов, выбрался к реке Лух, где в шалаше стал «жить в безмолвии и молитве».

Но что-то всё равно томило душу. Узнав, что на Ветлуге, обитает такой же отшельник, как он, Макарий отправился к преподобному Варнаве за советом и благословением. И когда два отшельника повстречались, Варнава порекомендовал Макарию поискать другое место для святой обители.

И снова он стал странствовать. Только много лет спустя отыскал местечко под названием Жёлтые Воды на берегу Волги. Именно его приметы назвал преподобный Варнава. В 1435 году здесь был возведён храм во имя Живоначальной Троицы, а потом и монастырь, названный впоследствии именем Макария Желтоводского.

Из уважения к благочестию Макария Улу-Махмет отпустил его, а с ним вместе еще 400 христиан. Но при этом властелин потребовал от Преподобного не селиться больше вблизи Жёлтого озера. «Эта земля, — утверждал хан, — принадлежит нам».

Преподобный выполнил свои обещания. Он убедил сородичей идти по направлению к Галичу. Вскоре в тех краях на реке Унже был основан Троицкий монастырь.

Надо отметить ещё одно совпадение. Преподобный Макарий и Улу-Махмет ушли из жизни практически одновременно. Макарий умер своей смертью, а Улу-Махмет погиб от сабли другого своего сына — Мангутека.

И последнее. «Шемякин суд» — это выражение гуляет по Руси с семнадцатого века. Означает оно суд несправедливый. Но это никак не связано с Дмитрием Шемякой. Так звали героя сатирической повести.

КАК ИСКОРЕНИТЬ БЕСПРЕДЕЛ?

Иван Грозный, в чьих жилах текла кровь византийских императоров и татарских ханов, приложил немало сил к тому, чтобы Московская Русь достигла своего наивысшего развития, но не всегда это получалось. Самодержец стал для народа символом кровавого деспота. Но так ли это было на самом деле? Как оценить деяния царя, который пять раз посетил Нижний Новгород?

Катастрофически мало свидетельств

Личность Ивана Грозного вызывает споры на протяжении уже нескольких веков. Главным образом — потому, что сохранилось очень мало достоверных свидетельств о его жизни. Гораздо больше легенд и преданий.

Ещё с малых лет Грозный стал свидетелем борьбы за власть, вражды бояр. Именно тогда стала появляться в нём подозрительность, враждебность, мстительность. Эти качества с годами приобретали характер мании.

Первый раз Иван Грозный прибыл в Нижний Новгород, когда ему исполнилось 17 лет. Его уже венчали на царство. И сразу же возникла проблема: нужно было покончить с беспределом казанских ханов и военачальников, то и дело совершающих опустошительные набеги на русские земли.

В 1545 году вроде бы установился относительный мир. Набеги прекратились, когда московское войско подошло к Казани. Хан Сафа-Гирей бежал. Его место занял Шах-Али, который был ставленником Москвы. Но вскоре Сафа-Гирей при поддержке крымских татар вернул себе власть. И набеги на Московскую Русь стали повторяться ещё чаще. При этом больше всего страдали нижегородцы. Татары появлялись в окрестностях Нижнего, опустошали его ближайшую округу. Нападениям поверглись селения Ельня, Высоково, Вишенки, Печёрский монастырь; на Бору «слободка запустела от казанской войны, дворы выжгли и людей в полон вывели и высекли» (Центральный архив Нижегородской области (ЦАНО).

Страдало не только русское население, но и другие народы Поволжья. И в ответ Иван Грозный во главе многотысячного войска выступил на Казань. В его рядах, кстати, были и мордовские ратники.

Поход начался 20 декабря 1547 года, когда Волгу сковал лёд (в другое время переправиться через неё было довольно сложно). Но основные полки Грозного выступили лишь в январе, а артиллерия — в феврале 1548 года. Сбор армии состоялся на Волге между нынешними населенными пунктами Кадницей и Нижними Работками. Но, по одним источникам, из-за оттепели тяжелая осадная артиллерия провалилась под лёд, а согласно другим, учитывая, что скоро наступит весна (она в том году действительно была ранняя), и дороги станут непроходимыми, царь решил вернуться в Нижний Новгород, где его накануне встречали с большими почестями. Только в начале марта 1548 года он соизволил осчастливить столицу своим присутствием.

В Нижнем Новгороде Ивану Грозному понравилось. Здесь завершилась реконструкция нижегородской крепости, был возведён каменный кремль. Царь был поражён дешевизной продуктов. С удовольствием ел стерляжью уху.

Другая половина армии под руководством Шах-Али и князей В. Воротынского и Б. Горбатого-Шуйского дошла до Казани к началу февраля и около недели не пропускала никого из приезжих в город. Татары, не ввязываясь в бой, отступили за крепостные ворота, и штурм не состоялся.

У историков нет единодушного мнения, почему это случилось. Всё вроде бы благоприятствовало русичам. Пушки все-таки имелись. Крымский хан Челбек и сын Сафа-Гирея были убиты во время артиллерийского обстрела. Возможно, вмешалась погода. Потеплело, надо было возвращаться в Москву до начала распутицы…

Однако этот поход нельзя назвать безрезультатным. Неподалеку от Казани, при впадении реки Свияги в Волгу, было решено возвести крепость. Её стали строить тайком. Эта крепость станет плацдармом для покорения столицы Казанского ханства.

Взятие Казани

В те годы в Русском государстве происходили большие перемены, причём немалая роль в проведении реформ принадлежала Ивану Грозному. Создавались элитарные войска, к военной службе в них привлекались дворяне из провинции, совершенствовались артиллерия и инженерно-фортификационное дело. А самое главное — царь задумался о причинах неудач русской армии и сделал соответствующие выводы. Во-первых, была отвергнута идея о проведении военных походов зимой, что было правильным решением. Во-вторых, была создана специальная комиссия по разработке плана предстоящей операции — Казанское ханство представляло угрозу для самого существования Руси. Нужно было освободить и многочисленных пленников.

Очередной казанский поход начался в апреле 1551 года. Начался он со сплава леса, который стали использовать для строительства крепости на Свияге. Туда же были переправлены и готовые срубы, заготовленные в Угличе и Балахне. И крепость была готова в считанные дни.

Для того, чтобы перекрыть все водные пути и полностью блокировать Казань, было сформировано четыре отряда, направленные на Вятку, Каму, Свиягу и малые реки. Иван Грозный не жалел денег на подкуп чувашей и марийцев, его эмиссары убеждали их в необходимости принять русское подданство. За это их обещали на три года освободить от податей, дарили шубы и даже лошадей. Такая тактика принесла успех.

Хозяйственная жизнь, и прежде всего торговля, в Казанском ханстве практически были полностью парализованы. Казань лишилась продуктов питания.

Первыми взбунтовались крымские татары. В конце июня они покинули Казань, но попали в засаду. Все они были убиты. Сдавшихся в плен утопили, а 46 главных военачальников доставили в Москву и там казнили. Татарам объявили, что Казанское царство делится на две части: правобережную и левобережную, причём первая из них отходит к Москве. Казанцы, опасаясь, что Иван Грозный истребит всех татар, выдали ему малолетнего хана Утямыша и царицу Сююн-Бике.

Но многие казанцы остались недовольными разделом страны. Это были князья и мурзы во главе с Нур-Али и даже марионеточный правитель Шах-Али. Зрело вооружённое выступление. Иван Грозный понимал, что полного повиновения он не дождётся. И решил добиться его с помощью силы.

На этот раз он отправил артиллерию на судах, а сам с конницей и пехотой двинулся в обход Нижнего Новгорода через Муром. Сделано это было по поручению тогдашней жены Ивана Грозного Анастасии Захариной-Юрьевой. В Муроме останавливались, чтобы отслужить молебен по Петру и Февронии, которых царь всегда считал своими родственниками. Он дал обет поставить над их мощами каменный собор. А потом войско, состоявшее из стрельцов, копейщиков, пушкарей, гранатчиков и прочих служилых людей, двинулось дальше. Впереди шли отряды князей Юрий Шемякина и Фёдора Троекурова, «дабы на речках и ржавницах (ручьях, — С.С.-П.) мосты мостить» (ЦАНО).

Армия царя была раза в полтора больше рати Дмитрия Донского во время сражения на Куликовом поле, то есть примерно 150 тысяч человек. Двигалась она несколькими колоннами, каждая из которых занимала в длину 6—7 верст. Согласно легенде река Пьяна мелела, когда коней выводили на водопой — их было более 30 тысяч (там же).

Войско шло по старой казанской дороге. 20 июля 1552 года полки остановились на ночевку на реке Велетьме, на другой день ночевали на Шилекше, третья стоянка была под Саканьским городищем. Маршрут Грозного пролегал мимо сёл Неледино, Ветошкино, Гагино, Субботино, Паново-Осаново, деревень Сумароково и Ханинеевка. Сам Иван Грозный один раз ночевал в деревне Ломакино недалеко от Покрова. Много лет спустя в той самой дереве родился генерал Власов. Молва связывала это с тем, что, согрешил здесь царь, дескать, от него и пошло такое потомство. Разумеется, это — выдумка чистой воды.

В татарской деревне Пора царь взял в проводники и переводчики мурзу Бахметку. Он при штурме Казани первым взберётся на городскую стену и «возьмёт в полон царицу Узбеку» (ЦАНО). Царь расцеловал и крестил мурзу, сделал его дворянином и при крещении нарёк Юрием Ивановичем Бахметьевым, одарил его земельным наделом. В «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона» мурза назван Аслан-Бахметом. Здесь говорится о том, что он «принял крещение с именем Иеремии и стал родоначальником Бахметевых… Потомки его служили в воеводах, в стряпчих, стольниками» (Нижегородский край вы словаре Брокгауза и Ефрона. Нижний Новгород, издательство «Нижегородская ярмарка», 2000).

В Казани погода испортилась. Лили дожди, а в сентябре разразилась страшная буря. Легенды связывали это с заклинаниями мусульманских колдунов, и в это верили, потому что шторм разбил в щепки все суда с провизией. Теперь голод царил уже в стане нападавших.

Иван Грозный был вне себя от гнева и послал в Москву за чудотворным крестом с вделанной в него частичкой Креста Господня. Доставили его очень быстро: от Москвы до Нижнего Новгорода — на подводах, а потом — водным путём на вятских лодках. И после крестного хода, как решили ратники, чары колдунов сошли на нет. Пушки наконец-то вытащили из непролазной грязи, но палить из них не спешили. Грозный сделал вид, что снимает осаду. А тем временем под крепостные стены подкладывали пороховые заряды…

Прогремела дюжина взрывов, слившись в один. Адское пламя поднялось до небес. Едва ли не весь город рухнул к ногам русского войска. Шесть тысяч татар бросились в речку Казанку, пытаясь преодолеть её вплавь. Все они были убиты.

Грозный был доволен. Он дарил отличившимся воинам бархатные шубы на собольем меху, золотые ковши и кубки, драгоценные камни. Богатые трофеи достались победителям. Казанское ханство было ликвидировано.

Любопытно, что состав штурмовавших Казань был весьма пёстрый. Русские составляли лишь 50,3 процента всего войска, касимовские татары — 40 процентов; воевали с казанцами также татары астраханские, нижегородские и казанские, ногайцы, чуваши, марийцы, вотяки и мордва. Отрядом последних вроде бы командовал мурза Дивей.

Но в древних источниках много путаницы. Мне удалось выяснить, что Дивей — личность реальная. Он был татарином и воевал в составе касимовской конницы под началом Як-Сеит-Черевсеева. За участие в третьем походе на Казань мурзе был пожалован княжеский титул и земли в Кадомском уезде по речке Вичкинзе, о чём свидетельствует царская грамота 1559 года (ЦАНО). Здесь селилась мордва, и земли эти стали называться Дивеевскими, а их поселение — Дивеевым.

Архивные документы рассказывают и о тех, кто оборонял Казань. Всего защитников города было 33 тысячи, то есть превосходство Ивана Грозного было пятикратным. Местных татар насчитывалось лишь 30—35 процентов, остальные, за исключением крымских татар и турков, представляли всё тот же набор: русские, астраханские татары, ногайцы, марийцы и вотяки. Соплеменники воевали с соплеменниками.

Казань подверглась чудовищному разгрому. По данным татарских историков, всё мужское население было уничтожено. Тела убитых для устрашения ещё непокорённого населения Поволжья привязывали к бревнам и спускали вниз по Волге.

19 октября 1552 года нижегородцы, чей город утратил роль пограничной крепости, торжественно встречали Ивана Грозного. В Москву он уехал через Балахну и Владимир. Он спешил: у царя родился сын Дмитрий. Как и его сёстры Анна и Мария, рождённые от первой жены Грозного Анастасии Романовны Захарьиной-Южиной, Дмитрий умер ещё младенцем (не надо путать его с царевичем Дмитрием, рожденным от Марии Нагой тридцать лет спустя — тот погиб в Угличе).

Легенды и реальность

Там, где в Пьяну впадает её приток Ежать, войско Ивана Грозного встретилось с касимовской конницей. На этом месте возникло село Юрьево Гагинского района. Но самое интересное, что на всём пути следования царя и его войска таких населённых пунктов, которые живут и здравствуют по сей день, образовалось много. Это — Воротынец, Арзамас, Горбатов, Княгинино, Ардатов, Большое Мурашкино, Дивеево, Ивановское, Шатки, Сыресово, Большое Череватово, Выползово… Потом здесь появлялись православные храмы, монастыри. Первым зданием Арзамаса была заложенная Иваном Грозным деревянная церковь Воскресения Христова.

Село Сеченово основано в 1552 году Иваном Грозным. Согласно преданию, погода тогда была хуже некуда: лил дождь, ветер валил деревья. И вдруг ветер улёгся, выглянуло солнце. Царь окрестил эту уютность Тёплым Станом. Так село и называлось долгое время.

В начале 1840-х годов у П. И. Мельникова-Печерского возник замысел описать местности Нижегородской губернии, через которые пролегал путь Ивана Грозного на Казань. Исследователь выявил реальных людей, которые стали героями легенд. Это проводники Торш, Ардатка, Келейка, Кужендей, сын Пуреса, его старший брат Ерзи. Все они — мордвины. Мордвинами были также Вачайка из села Тоторшево и его дочь Саманька, которая помогла взорвать крепостные стены Казани. Всех их Иван Грозный одарил земельными наделами.

А вот легенда, рассказанная жителями деревни Сосновка: «Царь, чтобы всё видели, какое у него войско мощное, повелел возле нашей деревни, которая вблизи села Анненково, каждому своему воину высыпать по шелому земли. Вот они выполнили приказ, и у деревни вырос большой курган. А как царь назад шёл, остановился снова в этих местах, вспомнил-припомнил погибших ратников своих и велел, чтобы сравнить свое оставшееся войско с прежним, рядом с первым насыпать второй курган. Маленьким он получился, потому что много пало воинов в той тяжелой борьбе» (Нижегородские предания и легенды». Горький, Волго-Вятское книжное издательство, 1971).

Весьма поэтично предание о мордовской девушке, предупредившей Ивана Грозного о готовящемся против него заговоре. Его записал В.Н.Морохин в селе Девичьи горы Большеболдинского района: «В ту пору, когда царь вёл свое войско против татар, жители этого села ополчились на царя. Они устроили заговор и решили убить его. Но одна девушка узнала про замысел односельчан, села на коня и поскакала к царю. А царь уже недалеко от их села находился. Она рассказала царю про злые козни. Иван Грозный выслушал девушку, поблагодарил её и наградил подарками. Жители села узнали, что девушка предала их и убили её. Царь велел похоронить несчастную с великими почестями, как славного воина, ведь девушка спасла ему жизнь. А после похорон приказал насыпать на могиле высокий холм. И с того давнего времени селенье стало именоваться Девичьими Горами» (там же).

Подводя итог, следует признать, что из легенд мы мало узнаём о человеческих качествах Ивана Грозного. Как, впрочем, и о его деяниях. И оценки самодержца весьма противоречивы: от восторженных до крайне негативных. Наверное, прав Василий Ключевский. Он писал: «Положительное значение царя Ивана в истории нашего государства далеко не так велико, как можно было думать, судя по его замыслам и начинаниям, по шуму, который производила его деятельность. Грозный царь больше задумывал, чем сделал… Жизнь Московского государства и без Ивана устроилась бы так же, как она строилась до него и после него, но без него это устроение пошло бы легче и ровнее, чем оно было при нём» (Ключевский В. О. Характеристика царя Ивана Грозного. Исторические портреты. Москва, издательство «Правда», 1991).

Больная тема

Надо сказать, что тема завоевания Казани Иваном Грозным — тема, которой стараются не касаться. Тут затронута национальная гордость, сразу же поднимается вопрос о геноциде татарского народа. Но если признать, что такой геноцид проводился, следует признать, что был и геноцид наоборот — геноцид русских. И он продолжался на протяжении столетий.

Татарские историки утверждают: Батый и его соплеменники, завоевавшие Русь и истреблявшие её население, имеют мало общего с татарами. Но ведь и предки современных татар тоже творили беспредел, от этого никуда не деться.

Два народа давно уже живут в мире и согласии. Но нет-нет, и вспоминаются давние распри. Храм-памятник русским воинам, погибшим при штурме Казани в 1552 году, нередко подвергается осквернению.

Храм этот находится на острове. Во время весеннего паводка вода постоянно проникает в склеп. И вандалы тоже не перевелись. Особенно часто храм-памятник подвергался осквернению в 90-е годы прошлого века.

В 1999 году на курултае так называемого «Всетатарского общественного центра» было выдвинуто требование о сносе храма. Вскоре неизвестные злоумышленники повредили крышу, разрушили внутренние колонны, взломали железную дверь. В 2007 году храм-памятник вновь осквернили. Были похищены иконы и церковная утварь. Ещё через шесть лет здесь нашли самодельное взрывное устройство.

Сколько это будет продолжаться, не знает никто. Наверное, было бы справедливо установить памятник татарам, погибшим при завоевании Казани.

2.ВРЕМЕНА САМОЗВАНЦЕВ

БЫЛА ТА СМУТНАЯ ПОРА…

В летописях о Смутной поре сведений — с гулькин нос. Видимо, было не до того. Извержение вулкана Уайнапутина в Перу 19 февраля 1600 года вызвало, как сейчас говорят, ядерную зиму. Это была самая страшная катастрофа в истории Южной Америки. Она унесла жизни десятки тысяч человек и вызвала неурожаи и в Америке, и в Африке, и в Европе на протяжении трех лет подряд.

1601 год был самым холодным за шесть предшествовавших столетий.

Последний из Рюриковичей

Смута началась после смерти Ивана Грозного. Он умер в 1584 году, и трон достался слабоумному и болезненному сыну тирана Фёдору Иоанновичу. Грозный видел своего преемника не в нём, а в старшем сыне Иване, но тот скончался на три года раньше отца. Хрестоматийную версию, что он был убит отцом в порыве гнева, современные историки отвергают. Так, академик Дмитрий Сергеевич Лихачев утверждал, например, что царевич умер после болезни, которая продолжалась 11 дней. Но, похоже, его отравили. Когда в 1963 году вскрыли гробницу Ивана Иоанновича, оказалось, что его останки содержат ртуть, которая в 32 раза превышала допустимый уровень. В несколько раз больше было также мышьяка и свинца.

Последний из династии Рюриковичей, Фёдор Иоаннович, родился 11 мая 1557 года. Он был женат на сестре Бориса Годунова, Ирине, и в государственных делах не участвовал. Власть в стране принадлежала его шурину. Правда, надо заметить, что прибрал он её к рукам не сразу. Пришлось побороться, а конкурентов-бояр сжить со света.

После смерти Фёдора Иоанновича, а прожил он 40 лет, царем в 1558 году был избран, наконец, Борис Годунов. Мечты его сбылись. Вдова умершего государя, который таковым не являлся, Ирина Фёдоровна Годунова, правила всего восемь дней. На девятый день она постриглась в монахини.

Голод

Личность Бориса Годунова тоже до сих пор вызывает много споров. Версия о том, что по его приказу был убит малолетний царевич Димитрий, не подтверждается. Кто знает, как бы сложилась обстановка в России, если бы не голод. Дожди лили в 1601 году всю весну, и всё лето. Монах Авраамий Палицын писал, что они довели народ до такого состояния, что «все человецы в ужас впадоша», а 15 августа «ударил мраз великий». Следующей весной хлеба вообще не взошли. Голод косил людей целыми селениями. Дело дошло до того, что они грызли дверные косяки, «ядоша всякую листву, траву и мертвечину, и пси, и кошек» (ЦАНО).

Хлеб подорожал примерно в сто раз, деньги обесценились. Начались стихийные бунты. Самым крупным из них было восстание Хлопка. Против него было послано войско во главе с воеводой Иваном Басмановым, сыном знаменитого опричника Фёдора Басманова. Воевода погиб, но Хлопка взяли в плен и казнили.

Голод продолжался, хотя, как утверждал голландский посланец Исаак Масса, он поддерживался искусственно. «Во всех монастырях и у многих богатых людей амбары были полны хлеба, часть его уже погнила от долголетнего лежания, и они не хотели продавать его», — писал он (Ключевский В. О. Сказания иностранцев о Московском государстве. Москва, издательство «Прометей», 1991).

Первый самозванец

Вот тут-то и активизировались враги России, прежде всего поляки. Откуда ни возьмись, нарисовался Григорий Отрепьев, выдававший себя за убиенного царевича Димитрия. Он впервые заявил о себе в октябре 1604 года, хотя молва о том, что царевич Димитрий чудесно спасся, ходила и раньше. Лжедмитрий с небольшим войском двинулся к Москве, но был разбит Василием Шуйским и отступил в Путивль. Впрочем, казалось, что сама Судьба на его стороне. В апреле 1605 года царь Борис Годунов умер. В правительственных войсках произошёл раскол. Многие ушли под знамена Лжедмитрия. Сын Бориса Годунова, Фёдор, правил всего семь недель. Его, как и мать (она была дочерью Малюты Скуратова), Марию, задушили незадолго до торжественного вступления самозванца в Москву.

Фёдору Годунову было всего 16 лет. Как писал шведский дипломат Пер Эрлесунд, четверо убийц во главе с подьячим Иваном Богдановым долго не могли справиться с крепким и сильным юношей.

Народу сообщили, что царь и его мать отравились. Никто, конечно же, этому не поверил. Но никто и не возмущался — так велика была ненависть к Борису Годунову (там же).

Но и Лжедмитрий продержался на троне меньше года. Он был убит во время восстания в Москве, и власть перешла к Василию Шуйскому. Но тут началось восстание Ивана Болотникова, объявился новый самозванец — Лжедмитрий II, и Русь снова была ввергнута в пучину хаоса. Занялись грабежами вторгшаяся в пределы страны ногайская орда, крымские татары.

ТАЙНЫ КНЯЗЯ ПОЖАРСКОГО

В епанче из алого атласа с золотым позументом, в шапке на собольем меху — исключительной принадлежности князей и бояр, — в сафьяновых сапогах с серебряными шпорами въехал на кауром жеребце в Нижний Новгород князь Дмитрий Пожарский. Это было 28 октября 1611 года, после того, как он согласился возглавить народное ополчение, чтобы избавить Русскую землю от поляков.

Был он бледен и худ, поскольку еще не совсем оправился от ран, полученных в конце марта того же года, когда произошла жестокая сеча первого ополчения с иноземцами. Пожарский сильно хромал: после перелома ноги кости срослись неправильно.

Но о жизни князя мы знаем крайне мало. Она таит немало загадок.

Где была родовая вотчина?

Первая тайна князя — время и место его рождения. Тут мнения историков расходятся. Одни считают, что Пожарский появился на свет 29 апреля 1578 года, но называют и другие даты, хотя, впрочем, они не слишком разнятся между собой. В любом случае Дмитрий Михайлович прибыл в Нижний в возрасте 33 лет. И это весьма символично: Иисусу Христу, когда он принял смерть, чтобы искупить вину человечества, тоже было 33 года. Князь не знал, что его ждет, может быть, и скорая гибель.

Сложнее с его родовой вотчиной. Павел Иванович Мельников-Печерский докладывал на заседании Нижегородского губернского статистического комитета, что она находится в Горбатовском уезде, в местечке Пожар или Жары. В путеводителе по Москве говорится, что Пожарский родился в селе Медведково (теперь это 2-я Медведковская улица столицы). В Писцовых книгах за 1630 год значится, что она в Суздальском уезде то ли в селе Волосынино, то ли в Мугреево. В подмосковном Воскресенске уверены, что родиной князя следует считать село Марчуги, которое стало частью этого города. Короче, полной ясности нет.

Стряпчий с платьем

Ещё одна тайна — кто являлся матерью Пожарского. Называется, в частности, Ефросинья Беклемищева, потомком которой, кстати, был Александр Пушкин. Другие источники упоминают княгиню Марию Федоровну.

Отец князя умер рано. Он похоронен, как и дед, в Суздальском Спасо-Евфимовском монастыре. Там же находятся могилы сестры Дмитрия Михайловича, его двоюродного брата и сыновей: Ивана, Петра и Федора. Про Ивана известно, что он был окольничьим при царе Алексее.

В 1593 году, в возрасте 15 лет, Пожарский поступил на службу. Он носил звание стряпчего с платьем. То есть был, выражаясь современным языком, гардеробщиком. Делал заказы портным, подавал одежду государю, принимал подарки. Но должность эта была, конечно же, второстепенной и далека от политики.

Надо сказать, что с таким положением дел Пожарский не хотел мириться. В 1598 году в числе других дворян подписал прошение об избрании в цари Бориса Годунова. Но крупно просчитался. Вскоре Годунов подверг Пожарского опале и уволил. Между прочим, такая же опала выпала при Иване Грозном на долю его деда. Он был сослан в Нижний Новгород. Мать жила здесь до воцарения на престол Михаила Романова. Но какая из двух претенденток на эту роль, история умалчивает.

Князь служил и самозванцу

Российские историки не упоминают о том, чем занимался Дмитрий Михайлович при Лжедмитрии. Молчат, как в рот воды набрали. И на то есть причины. Мне удалось выяснить: он был стольником. То есть служил самозванцу, но это не вписывается в героическую биографию князя. А между прочим, приводился сей факт со ссылкой на архивные источники в книге «Место земного успокоения и надгробный памятник Д.М.Пожарскому в Суздале», изданной в 1885 году во Владимире. К сожалению, самих источников мне разыскать не удалось. Похоже, они уничтожены. Но зато не скрывается, что князь присутствовал при убийстве Лжедмитрия и горячо его одобрил. Нравы, конечно, были еще те. Затем, имея чин дворецкого, участвовал в избрании на трон боярина Василия Шуйского. И снова — прокол. Шуйского «сняли с работы без выходного пособия» и постригли в монахи. И как-то не вяжется такая непоследовательность и готовность присягнуть любому самодержцу с привычным портретом освободителя. Сразу вспоминаешь движение флюгера, зависящего от направления ветра.

При Шуйском Дмитрий Михайлович был назначен воеводой и разгромил польско-литовский отряд под Коломной. В том же, 1608 году, у притока реки Москвы, Пехарки, нанёс поражение отряду атамана Салькова, а в следующем году, будучи воеводой в Зарайске, отразил нападение крупных сил поляков и город не сдал. Так что воевать он умел, этого не отнимешь.

Он долго медлил

О подвигах Пожарского во время первого и второго ополчения написано много. Повторяться не стоит. Приведу лишь те факты, которые не согласуются с официальной версией о деятельности князя. Делаю это не для того, чтобы его опорочить, а просто, чтобы портрет Дмитрия Михайловича был обрисован не однобоко.

Возглавить второе ополчение Пожарский согласился ещё и по личным мотивам. 17 августа 1611 года его крепко обидел сосед по вотчине Григорий Орлов. Он написал письмо польскому королю Сигизмунду, обвинив князя в измене, и был награжден за свой донос поместьем Пожарского — селом Нижний Ландех. Пришлось Дмитрию Михайловичу срочно перебираться в другое свое владение — село Мугреево.

Став во главе ополчения, Пожарский, по сути дела, обладал всей верховной властью над Русской землей. Но, по сви