не говорю о том, что нужно обязательно паниковать, не в этом дело. Просто к смерти следует относиться с почтением, не обязательно со страхом. Мне показалось, что у этих детей, которые посмеивались, рассматривая перерезанное горло не на экране телевизора или монитора, а прямо перед собой, нет понимания ценности человеческой жизни. Я не видел в них жалости к погибшему – вот что самое страшное
Еще с юности я понял, что самые непродуктивные разговоры, которые нередко заканчиваются ссорой и даже дракой, – это разговоры о религии и о политике.
умеют пользоваться этими мостиками, никогда не выделяются из толпы, предпочитая тихое незаметное существование, – просто так спокойнее и лучше для всех остальных».
Между нашей жизнью и той, другой, иногда возникают мостики, которые используют некоторые люди, весьма немногие;
до сих пор пытаюсь многое понять и до сих пор не понимаю. Одно я знаю наверняка, и в этом, несомненно, сыграла роль моя работа: душа существует. А раз есть душа, то, следовательно, с концом биологической жизни жизнь сама по себе не заканчивается, начинается другая форма существования.
Я выдернул палку из глаза и пошел домой, немного расстроенный из-за того, что придется напугать родителей, а в большей степени потому, что прогулка закончилась.
Рабоче-крестьянское население имело рабоче-крестьянские нравы, конфликты решались просто: на разговоры время не тратилось, а просто бралось то, что попадалось под руку, и в качестве аргумента прикладывалось к голове оппонента.
«То есть вы на стороне того сокола?» – съехидничал я.
«Из той сказки, которую Пугачев рассказывал Гриневу?