Испанская ярость
По страницам популярного цикла историко-приключенческих романов Переса-Реверте со шпагой в руке шагает бесстрашный воин армии испанского короля, а в свободное от сражений время дуэлянт, авантюрист, благородный разбойник и наемный убийца, человек чести Диего Алатристе, которого за его неимоверную храбрость называют капитаном. Он всегда ходит по острию клинка, а судьба то несправедлива к нему, то благосклонна — Алатристе наживает себе врагов, вступает в схватку с могущественной испанской инквизицией, участвует в долгой осаде Бреды, воспетой великим Веласкесом на знаменитой картине, отвоевывает золото у контрабандистов, нелегально вывозящих его из Нового Света. И что при этом достается ему? Слава? Богатство? Нет. Потому что есть в мире ценности, которых не заменит ни звон металла, ни награды из холодных вельможных рук. Честь превыше всего — честь и достоинство. Артуро Перес-Реверте — бывший военный журналист, прославленный автор блестящих исторических, военных, приключенческих, детективных романов, переведенных на сорок языков, обладатель престижнейших литературных наград; цикл об Алатристе — один из высочайших его литературных взлетов. «Капитан Алатристе, — писал о цикле коллега автора Альберто Монтанер, — удостоился чести стать одним из тех персонажей, что вошли в клуб литературных мифов и навеки поселились в коллективном воображении. Серьезное достижение, если учесть, что испанцев в этом клубе всего ничего: Эль Сид, Дон Жуан да Дон Кихот».
Испанская ярость — третий роман цикла.
Испанская ярость — третий роман цикла.
Жас шектеулері: 12+
Құқық иегері: Издательство АЗБУКА
Баспа: Издательство АЗБУКА
Аудармашы: Александр Богдановский
Қағаз беттер: 199
Бұл серияда
Кітаптың басқа нұсқалары1
Испанская ярость
·
1.3K
Пікірлер11
👍Ұсынамын
🚀Көз ала алмайсың
💧Көз жасын төктіреді
Самая страшная книга из серии. Война без прикрас и преувеличений. В некоторых моментах навернулись слезы, впервые за все время прочтения книжной серии.
Дәйексөздер21
какой-нибудь щенок-несмышленыш, когда вспоминаю это, когда вижу, как я, всего-то-навсего пятнадцатилетий паренек, вцепясь в дурацкую сине-белую тряпку, несусь с дикими криками по окровавленному склону редута Терхейдена в
Шестеро его алебардщиков делали свое дело в высшей степени добросовестно, ибо немцы, когда им хорошо платят, от добра добра не ищут, жизнь себе не усложняют и голову не ломают, — так что все они пали, как Господь заповедал, дорого продав свою шкуру и до последнего оберегая полковника, а тот, успев, к счастью для себя, надеть кирасу, еще держался на ногах, хоть и получил две или три скверные раны.
— Есть на свете такое... — начал он.
И замолчал. Я бы не удивился, если бы капитан этими словами и ограничился, — это было вполне в его манере. Но он заговорил снова:
— Есть на свете такое, что женщины знают с рождения... Пусть даже и не подозревают об этом.
И замолчал. Я бы не удивился, если бы капитан этими словами и ограничился, — это было вполне в его манере. Но он заговорил снова:
— Есть на свете такое, что женщины знают с рождения... Пусть даже и не подозревают об этом.
