Все счастливые семьи, которые он знал, включая собственных родителей, жили, помогая и уступая друг другу, а делать это можно и не сходя с ума от великой страсти.
Ян отмахнулся, но Коршунов решительно потянул за угол простыни:
– Дама придет, неудобно.
Пока Константин Петрович заправлял пододеяльник, Ян сидел у письменного стола и ел яйцо всмятку, не чувствуя вкуса. Устал адски, но, сообразив, что если Соня решила за ним ухаживать, то остановить ее вряд ли получится, все-таки дополз до ванной и умылся. Отдышался на табуреточке и побрился, зная, что
ну с чувством, что сделал все что мог.
– Мы уж испугались, что ты передумал, – сказала Соня, заводя мотор, – прыгнул из окн