а самом деле мы алчем не добра или зла, а силы. В ком-то эта жажда сильней, в ком-то глуше, но никто не лишён её вовсе. Есть сила воина, сила красавицы, лицедея, жреца, государя, мастерового, певца... Причём каждый человек глубоко в душе знает, что никакой силы не будет без трудов, лишений и боли. Только кто-то не боится сам поднимать муки и тяготы, а другой не боится доставлять их другим
кто хочет что-то сделать, тот делает. А кто не хочет, придумывает отговорки
Ты непобедим. Пока сам не объявишь, что побеждён.
Ненавидеть можно скверного и жестокого, но всё-таки человека. Особенно такого, которого когда-то было за что любить.
Были бы кости, а мясо можно и нарастить...
Он снова был один, и ему это нравилось. Это было правильно и хорошо. Так тому и следовало быть.
Лютая резня не затягивается надолго, потому что у человеческой души есть предел.
Можно бить колуном по полену. А можно — поленом по колуну. Итог будет один: полено расколется.
Коли во всём полагаешься на себя, иди к цели один и будь сам себе головой. А прибился к войску — и о том, править тебе боевой колесницей или колёса для неё чинить, оставь решать воеводам.
— В нашем роду было двадцать восемь женщин и тридцать мужчин, — глухо выговорил он затем. — Теперь нас больше нет.
— Есть ты, — сказала мать Кендарат.
— Нет. Меня тоже нет.
