Петр уже делал все возможное, чтобы помочь Фридриху. Желая информировать короля о военных решениях императрицы, он передавал ему все, что удавалось узнать о планах русского высшего командования. Эта информация поступала новому английскому послу в Санкт-Петербурге, сэру Роберту Киту, который, передавая в Лондон свои дипломатические депеши, включал в них полученную от Петра информацию. Кит посылал личного курьера в Берлин, где его коллега, британский посол в Пруссии, делал копию для Фридриха прежде, чем послать депешу в Уайтхолл. Поэтому король Пруссии нередко узнавал о планах русского командования раньше, чем они передавались непосредственно русскому полевому командованию.
Петр почти не скрывал того, что совершает предательство императрицы, армии, нации и союзников страны. Французский и австрийский послы жаловались канцлеру, но их слова не производили на него особого впечатления, поскольку Михаил Воронцов, как и все в столице, считал, что слабое здоровье императрицы вскоре будет окончательно подорвано, а великий князь Петр, заняв трон, первым делом закончит войну, вернет свою армию и подпишет мир с Фридрихом. В сложный период Воронцов не хотел подвергать риску свое собственное будущее и сообщать Елизавете о предательстве племянника. Однако в армии презрение и отвращение к наследнику престола возросли до такой степени, что даже сэр Роберт Кит заявил: «Он, вероятно, безумец, раз ведет себя так».
Но если гвардия и армия были охвачены возмущением и негодованием, то Орловы питали лютую ненависть к человеку, который передавал информацию врагу. Особенно сильно и ярко это чувство разгоралось в Григории Орлове. Если Петра заставят отречься от престола, какая судьба ждала великую княгиню? Как и Петр, она была рождена в Германии, но прожила в России восемнадцать лет, была православной и матерью юного наследника. К тому же она была предана России. Орлов говорил об этом везде, где только мог, и его братья поступали точно так же. Они ненавидели Петра, а их популярность в армии и желание действовать в интересах Екатерины должны были способствовать ее возведению на престол.
Елизавета намеревалась победить Фридриха Прусского. Она вступила в войну, исполняя условия договора с Австрией, и хотела довести дело до конца. Конец войне близился, Фридрих больше не возглавлял самую могущественную армию в Европе, а Австрия и Россия приобрели большой опыт ведения военных действий. Военная мощь Фридриха таяла, и теперь его было намного легче одолеть. Доказательством этому послужила битва при Кунерсдорфе, 25 августа 1759 года, где в пятидесяти милях к востоку от Берлина пятьдесят тысяч пруссаков при поддержке трех сотен пушек атаковали семьдесят девять тысяч русских, занявших выгодную оборонительную позицию. Пехота Фридриха устремилась на хорошо укрепленные и находящиеся под прекрасной защитой рубежи русских. С наступлением ночи, когда бой закончился, Кунерсдорф стал самым тяжелым поражением Фридриха за всю Семилетнюю войну: в конце сражения прусские солдаты просто побросали с
