Экселенц, а мы что, с еретиками не воюем уже?
– Воюем, – отвечал Волков, – забыл, что ли, с кем в Фёренбурге воевали?
– Помню, оттого и спрашиваю, – пояснял Сыч, – раз воюем, куда баржи-то плывут? Там же на севере сплошь еретики живут.
Максимилиан привел «старуху». Той оказалось лет тридцать пять,
женщины как ослицы, естеством живут, а вы муж, вам Господь и силу, и дух дал, так пусть дух страсти ваши сдерживает.
женщины как ослицы, естеством живут, а вы муж, вам Господь и силу, и дух дал, так пусть дух страсти ваши сдерживает.
Он несколько лет воевал с еретиками и милости к ним не проявлял, и они дрались с ним так же свирепо, пленных брали редко и жгли храмы друг другу, казнили священников. Как же можно торговать с теми, кого люто ненавидишь и кто ненавидит тебя? Как вообще можно к ним приплыть и сказать: мы, конечно, при случае вас зарежем, так как вы безбожники, но вот вам наши товары – хлеб, шерсть, железо, хмель и серебро, давайте ваши ткани и кружева, давайте вашу бронзу и листовую медь, стекло и замшу.
Максимилиан привел «старуху». Той оказалось лет тридцать пять
Там, в коридоре, когда монах уже вышел из пыточного зала, Волков нашел начальника караула и сказал:
