Оглавление

Зло, которое люди причиняют, продолжает жить после их ухода. Добро часто хоронят вместе с их останками. «Юлий Цезарь», акт III.

Вступление

Касмин не заметил, как в таверну вошли трое мужчин, но почувствовал их присутствие почти сразу. Атмосфера в заведении сразу изменилась: разговоры стали тише, и время на мгновение остановилось, когда посетители обратили внимание на новых гостей.

Незнакомцы. В этом лабиринте, состоящем из узких темных улочек и переулков, они встречались нечасто. Лабиринт пользовался недоброй славой, и в основном это было заслужено. Внутри «Пивного кургана» было достаточно безопасно — это было место Касмина, и он старался поддерживать свою репутацию, — но снаружи все было совсем иначе.

Он старался не смотреть на них, но не смог удержаться. Трое мужчин вошли вместе. Касмин не мог разглядеть их лица сквозь толпу постоянных клиентов, но по их виду можно было понять, что они привыкли к трудностям. Они не были похожи на местных жителей. Скорее всего, это были моряки, прибывшие из доков, хотя «Пивной курган» находился ближе к рыночной части Лабиринта, и не многие моряки забирались так далеко. Таверны, притоны и бордели, грабители и бандиты — все это было на виду.

Трое мужчин уютно устроились в углу возле двери, теснясь на деревянных табуретках вокруг небольшого столика. Негласное соглашение было достигнуто, и атмосфера в «Кургане» снова наполнилась шумом. Эти трое были привычны к неприятностям, но здесь они их не искали, и это было самое важное.

Касмин, закончив свою работу, вытер пустые кружки и наполнил их заново. Большинство посетителей были его друзьями, людьми, которые приходили в «Курган» на протяжении многих лет. Они были его семьей, его безопасным местом. Это успокаивало его. Однако незнакомцы вызывали у него беспокойство. Он не всегда был владельцем таверны.

Он выполнил свои обязанности и побрел по этажу, пробираясь сквозь толпу пьющих, пока не остановился перед тремя незнакомцами у двери.

— Добрый вечер, господа! — слова замерли у него на губах.

Двоих из этих троих он никогда раньше не встречал, но третьего… третьего он точно знал. Это лицо было на десять лет старше, чем когда он видел его в последний раз, но ошибки быть не могло. Если бы у Касмина был меч, началась бы драка, прямо здесь и сейчас, и один из них был бы мертв.

Но меча у него не было, а у троих мужчин были ножи. Длинные изогнутые ножи, которые он слишком хорошо знал. Они смотрели на него, не понимая, что с ним не так. Человек, которого он хотел убить, не помнил его!

— Эля или вина? — спросил он грубо.

Человек, которого он хотел убить, сплюнул на пол.

— Вино!

Голос. Он тоже помнил этот голос. Он выкрикивал приказы через палубу корабля и клялся в убийстве над узкой морской гладью. Касмин что-то поклялся в ответ, что-то о мести.

Вино. Он отрывисто кивнул им и направился в другой конец таверны, едва не споткнувшись в собственном доме. Внутри него клокотала ярость, которой он не испытывал уже давно — как долго Император сидел на троне Варра? Одиннадцать лет? Столько и еще пару лет. Убийственная ярость. Его руки дрожали. Люди, знавшие его много лет, смотрели на него, нахмурив брови.

— Ты в порядке, Кэс?

Он отмахнулся от них и попытался успокоиться. Затем, взяв с полки бутылку вина и три кружки, он посмотрел на тайник, где хранил свой длинный изогнутый нож, точно такой же, как у троих мужчин на их бедрах. Он не использовал его ни в гневе, ни за все эти годы, когда испытывал такую ярость, но он все еще знал, как это сделать.

Прямо в шею одному из них, в лицо другому…

Однако, когда Касмин повернется, третий человек, стоявший спиной к стене, тот, кого он действительно хотел убить, уже будет на ногах, с ножом в руках, готовый к схватке. Касмину пришлось бы нелегко, если бы он оказался в числе пострадавших от этого столкновения.

Его взгляд остановился на ноже. Он глубоко вздохнул. Были и другие пути. Сай — он должен был рассказать Саю. Тогда будет кровь, без вариантов. Сай налетит, как ураган, и разорвет их на куски.

Касмин пробрался обратно к их столу и поставил перед ними кружки и бутылку.

— Пол кроны.

Человек, которого он хотел убить, высыпал из кошелька горсть пенни. Касмин пересчитал их. Слишком много. Он оставил пару монет. Мужчина пристально наблюдал за ним, его взгляд был слишком внимательным.

— Лучше бы это было хорошее место, — пробормотал он. — Мы специально приехали сюда. Вы, должно быть, дружите с тем странным стариком у реки. Он сказал, что это лучшее место в Лабиринте, чтобы выпить. Не похоже на правду.

Касмин пожал плечами. Он взял свои гроши и ушел. Значит, их прислал сюда знахарь. Саффран Куй, еще один беженец из королевства, которое больше не существует. Сай и Куй — вор-домушник, который не всегда был вором-домушником, и колдун-знахарь, который не всегда был колдуном-знахарем. И он, Касмин, трактирщик, который когда-то был солдатом. Все они пришли сюда, потому что это было далеко-далеко, потому что у них не было дома и нигде больше не было безопасности, и все это благодаря одному человеку — Радеку из Калды.

А здесь, в углу таверны Касмина, сидел староста. Один из лейтенантов Радека. Тот, кого Касмин ненавидел больше всего.

1. Зубы Кельма

Дифавен! Великий северный порт Империи, молодой, яркий и полный жизненной энергии! В то время как города, подобные Варру, с фатальной покорностью погружались в упадок, Дифавен с радостью открывал свои объятия и предлагал свое сердце.

Здесь все было возможно: север встречался с югом, все, что было Арией, сталкивалось с тем, чего не было. Это было место, где покупались и продавались мечи, жизни и даже целые королевства. Город всегда гудел от предвкушения того, что принесет следующий момент, даже когда наслаждался предыдущим.

Беррен сидел в углу холодной каменной комнаты, сгорбившись, и барабанил пальцами по колену. Мир за пределами солнечного храма пробуждался от зимней спячки и начинал ощущать возможности весны. Баржи из Города Шпилей спускались по реке, и первые лодки из далекого Варра уже не заставляли себя ждать. Мир снаружи начинал оживать.

Однако мир внутри храма словно погрузился в дремоту. Учитель Стерм, сидя перед классом, говорил о чем-то, что не вызывало у Беррена никакого интереса. Его мысли были далеко. Если бы в маленькой учительской каморке было окно, он бы смотрел в него, считая листья на деревьях. Он слышал, как дождь шелестит за полузакрытой дверью, и через некоторое время начал считать капли, падающие с перемычки. Что угодно, лишь бы время текло быстрее. В конце концов, не каждый день можно встретить принца.

Жгучий удар по щеке вернул его к реальности. У Стерма была трость, и за месяц, прошедший с тех пор, как он впервые признал Беррена своим учеником, он успел попрактиковаться в ее использовании. Он уже неплохо с ней обращался, но Беррен решил, что лучше не говорить ему об этом. Пока не стоит. Он отложил этот разговор на потом.

— Твой хозяин платит мне за обучение, мальчик, — с недовольством сказал священник. — Меня не беспокоит, если ты проспишь все, что я скажу. Но, полагаю, он будет другого мнения, когда я ему об этом доложу. Вставай!

Беррен не был уверен в этом. Мастер Сай был более религиозным человеком, чем некоторые другие, но у него и так было достаточно причин для раздражения на Беррена, если бы не учитель Стерм.

Он вздохнул и поднялся. Сегодня будет один из тех дней, когда Беррен становится примером для подражания. Со Стермом таких дней было много. Он воспринимал их с безразличием, которое лишь усиливало злость Стерма.

Еще через месяц он перейдет к другому учителю. Все ученики уже знали его. Никому из них он не нравился, и это было нормально. Ему не нравились жрецы, не нравились храмы, не нравились боги — все это было лишь тем, с чем ему приходилось мириться, чтобы получить то, что он хотел. А хотел он одного — чтобы мастер Сай научил его владеть мечом.

— Иди вперед, мальчик.

Беррен шагнул вперед. Он был здесь потому, что почти два года назад мастер Сай пообещал научить его владению мечом в тот день, когда он овладеет письмом. Теперь, несмотря на свою полную апатию, он умел читать и писать. Он был медлителен и неуклюж. Голос Стерма был резким и отрывистым. В классе пахло сыростью, но когда Беррен подошел к выходу, он уловил в дыхании Стерма запах сахарного листа.

— Сейчас Беррен расскажет нам все, что знает о святом Кельме.

Стерм улыбнулся, отступил на шаг и уставился на Беррена. Вокруг него переглянулись с десяток послушников. Все они тоже ненавидели Беррена. Они завидовали ему, подумал он. Завидовали тому, что им приходилось каждый вечер и каждую ночь проводить в храме, не ожидая ничего, кроме того, что их ждет то же самое до конца жизни. В то время как он, Беррен, был учеником лучшего вора-домушника в городе. Вечера он проводил в тавернах, на рынках и гулял по сумеречным улицам.

Он вздохнул. Завидовать или нет, но когда речь заходила о буквах, словах и историях о святых, которые, казалось, не имели смысла, все они знали гораздо больше, чем он. Он совершенно не понимал, о чем говорил Стерм. Вероятно, речь шла о каком-то священнике, который совершил нечто невероятно скучное. Возможно, это было в какой-то части мира, которая больше не существует, и все это произошло так давно, что никто, кроме Стерма, уже не помнил об этом.

— Мы ждем, Беррен, — сказал учитель Стерм.

За спиной Беррен называл его «Стерм Червь». Первые несколько раз мастер Сай пытался отчитать его, но он старался не смеяться, так что ничего не вышло. Однако другие послушники задыхались от возмущения. Какая дерзость! Какое неуважение!

— Кельм, мальчик!

Один из новичков, стоявший впереди, ухмыльнулся, обнажив зубы.

— Зубы — пробормотал Беррен. У него были зубы! Зубы Кельма! Он почти каждый день слышал, как кто-то произносил это проклятие.

— Да, мальчик, у лошадей тоже есть зубы, как и у маленьких крыс, и у ласок, и у сонных ленивцев, которые дремлют в углу моего класса. Сядь!

Священник ударил тростью по руке Беррена, скорее из скуки или чувства долга, чем по какой-либо другой причине. Беррен проигнорировал удар. От мастера Сая он получал гораздо больше во время их спаррингов. Расточители — деревянные тренировочные мечи, которыми они пользовались, — были примерно такой же длины, как трость Стерма, но тяжелее и тверже, и мастер Сай не затягивал удары.

— Кельм! — учитель Стерм, скорчив гримасу, начал шагать. — Величайший святой, в славной истории Солнца! Беррен рассказал нам, что у него были зубы. Полагаю, мы сможем достичь большего, — добавил Стерм.

Снаружи зазвонил один из храмовых колоколов, оповещая, что до заката остался час. Послушникам пора было готовиться к молитве, а Беррену — бежать по улицам города к Сторожевому Оружию, чтобы наконец-то увидеть принца. Он с трудом сдерживал дрожь в пальцах ног.

Никто из других послушников не казался таким же впечатленным, но они просто притворялись. Наверняка, они были полны зависти. Принц! Сколько людей могут встретить принца? Сколько бедных сирот из Корабельной…

Трость задела его за ухо, и на этот раз Стерм не смог сдержаться. Беррен подавил крик боли.

— Пожалуйста, не двигайтесь, юноша! — произнес Стерм, и костяшки его пальцев побелели от напряжения. — Кельм! Сегодня вечером вы посвятите себя изучению и узнаете о Кельме.

Он бросил на Беррена яростный взгляд.

— Вы можете воспользоваться храмовой библиотекой, чтобы постичь мудрость своих предков и прочитать их слова и истории. Если, конечно, вы не похожи на Беррена, который верит, что знания сами придут к нему, словно по волшебству, несмотря на все его усилия. Или есть какое-то другое объяснение вашей невнимательности, юноша?

На мгновение Стерм почувствовал удовлетворение от своих слов. Его глаза пробежали по классу, словно сканируя его.

— Скоро в храме появятся гости. Сам Автарх, великий правитель Торпреи, приезжает сюда. Он планирует большой летний тур по империи и собирается привезти с собой множество священников и священных артефактов. Дифавен станет отправной точкой его путешествия. Через несколько дней сюда прибудут драконьи монахи Автарха, его личная гвардия, лучшие фехтовальщики в мире. Они прибудут, чтобы убедиться в безопасности нашего храма. Каждому монаху будет назначен послушник, который поможет им в выполнении их обязанностей.

Глаза Стерма остановились на Беррене.

— Те послушники, которые проявили наибольшую доброту, раскаяние и усердие в учебе, будут вознаграждены особым образом. Что касается остальных… — его улыбка стала печальной. — У вас будет возможность общаться со мной. И поскольку нас так мало, у вас будет шанс получить очень личные наставления. Вы можете идти. Завтра вы расскажете мне всё, что знаете о Кельме.

В другие дни Беррен с большим терпением ждал своей очереди в ряду послушников, которые медленно шли к двери, склонив головы и тихо произнося молитвы, когда переступали порог и выходили на открытый двор. Однако сегодня он не мог ждать.

Он стремительно прорвался сквозь строй, выбежал на улицу под дождь, вдыхая запах моря, доносящийся из гавани, и побежал к воротам храма. Стражники, одетые в ярко-желтые рубахи с солнечными зайчиками, окинули его снисходительным взглядом.

Тяжелые серые тучи нависали над серыми улицами, и булыжники были скользкими от воды. Но Беррен был слишком занят, чтобы обращать на это внимание. Он мчался по Дифавен-сквер, разбрызгивая лужи, не обращая внимания на гневные крики, которые раздавались позади него.

Он спустился по разросшемуся проспекту Солнца и попал на вторую по величине площадь города — площадь Четырех Ветров. Здесь мужчины и женщины сновали туда-сюда, склонив головы от непогоды. Из одной стороны в другую тянулась вереница телег. Они поднимались по Крестной дороге от речных доков, а затем спускались по проспекту Императоров к гавани и морю. Это была кровь города, поток, который никогда не останавливался, поднимаясь и опускаясь от реки к морю и обратно, наполняя золотом сундуки богачей.

Привычка заставила его остановиться на вершине проспекта Императоров. Дождь с шипением превращался в пар от мангалов, пристроенных к стенам. Запахи горячего жира, масла, лука и специй смешивались с ароматами сырой улицы, воловьих повозок и постоянно присутствующим запахом гниющей рыбы.

Шум превратился в какофонию криков и предложений всего на свете — от жареных шариков из теста до полосок маринованной рыбы. Всё это летело и билось друг о друга под порывами ветра. Беррен почти не замечал этого. Он приходил сюда каждый день, и каждый день был похож на предыдущий, будь то дождь или солнце.

— Видишь эти корабли, мальчик? — В тот день, когда вор-домушник купил Беррена у мастера Хэтчета и его банды сборщиков навоза, они тоже приплыли сюда. Прежде чем забрать Беррена домой, он направил его по проспекту Императоров к скоплению кораблей, стоящих на якоре в бухте Дифавен. — Ты будешь приходить сюда каждый день и смотреть на флаги. Ты скажешь мне, если увидишь четыре белых корабля на красном поле. Если увидишь, значит, тебя ждет золотая монета, — сказал он тогда.

В те времена золотая монета казалась ему огромным состоянием, на которое можно было купить весь мир. Теперь он знал, что это не так, но все равно это было много, и каждый день стоило остановиться и бросить быстрый взгляд. С такого расстояния нельзя было разглядеть сами флаги, но с вершины проспекта Императоров можно было наблюдать за появлением новых кораблей в гавани, чтобы понять, стоит ли присмотреться.

Привычка заставила его остановиться, но на улице шел дождь, и гавань терялась в туманной серой дымке. Если вчера здесь стояли на якоре корабли, то завтра они, вероятно, будут там же. Наблюдение за кораблями — не единственная старая привычка, которая не хотела уходить. Он схватил горячий шарик из теста, пока никто не заметил, и с улыбкой съел его на ходу.

2. Принц Шарда и спутницы в бассейне

К тому времени, как он добрался до дозорного, его рубашка и штаны были насквозь мокрыми и прилипали к телу, словно вторая кожа. Он промчался через комнату простолюдинов, взлетел по лестнице наверх, нырнул в свою дверь, захлопнул ее и уже наполовину стянул рубашку, когда осознал, что не один.

— Привет, Беррен, — произнес кто-то.

Беррен замер. Мардан был вором-домушником, как и Сай, его собственный мастер. Всякий раз, когда он приходил с мастером Саем в «Восемь столбов дыма» — таверну за зданием городского суда, где собирались воры-домушники, — Мардан всегда был там. Они с мастером Саем были старыми друзьями.

Беррен знал, Мардана здесь быть не должно. Он снял рубашку и стоял, напрягшись, скручивая ее в руках. Мокрая рубашка, туго скрученная, могла послужить неплохим оружием в критической ситуации, когда под рукой больше ничего не было.

Мардан слишком внимательно следил за рубашкой, чтобы не понять, что делает Беррен. Он усмехнулся.

— Я слышал, Его Высочество находит Сая, несколько унылым и скучным. Кто бы мог подумать, а?

Беррен все еще настороженный, облачился в свою лучшую одежду, единственную, которая не напоминала ему о том, кем он был на самом деле: сиротой из Корабельной мастерской.

На Беррене была белая рубашка с оборками по низу и темно-синие штаны с яркой желтой полосой по бокам. Мастер Сай долго рассказывал, как сложно было подобрать эти цвета, чтобы они не имели никакого значения. Очевидно, в его окружении это было особенно трудно.

— Вы… Вы встречались с ним? — спросил Беррен.

— С Саем? Да, встречались…

Беррен наклонил голову — мастер Мардан…

Мардан рассмеялся.

— Его высочество, я полагаю, вы имеете в виду? Нет, не меня. К мастеру Саю особое отношение, потому что он знает свои манеры. Остальные же охраняют двери и обыскивают простолюдинов.

— Я слышал, Его Высочество не спал почти всю ночь. Полагаю, его мучает жуткое похмелье. Думаю, ему помогают восстановить силы несколько дам с «Риперского холма».

Мардан ухмыльнулся.

— Судя по тому, что я видел, мне понравится обыскивать некоторых здешних простолюдинов. Он многозначительно пошевелил пальцами. — Пойдем, парень. Посмотрим, не найдем ли мы внизу твоего хозяина. А если не найдем, то может найдем парочку ночлежников, а?

Беррен пожал плечами. По правде говоря, ему не очень-то нравился мастер Мардан. Ему не нравились ни Юстикар, ни учитель Стерм, но Мардан был другим. Мардан был жутким. Все остальные обращались с ним, как с ребенком. Мардан тоже так поступал, но при этом делал вид, что пытается подружиться.

— Ты готов? — спросил мастер Мардан и, получив утвердительный ответ от Беррена, распахнул дверь.

— Тогда я проведу тебя. Давай сначала найдем твоего хозяина.

Беррен что-то пробормотал и последовал за Марданом через площадку на улицу, где их встретили два крепких солдата. Они были в тяжелых доспехах с рукавами, а их ноги и руки защищали металлические поножи и тамбраксы. На доспехах была надета бледно-лунно-серебристая ткань, а на груди красовался черный треугольник. В центре треугольника был изображен огненно-красный орел с распростертыми крыльями и когтями.

Цвета доспехов — красный, черный и серебряный — были цветами императорского трона Дома Фаландаун, который Мясник Хрозус впервые поднял над дворцом Варра незадолго до рождения Беррена. Возможно все, включая Беррена, считали, что он был одним из детей Хрозуса, нежеланных бастардов, которых армия Хрозуса оставила после осады Дифавена. Если это так, то Беррену было около пятнадцати лет.

Два воина из имперской армии, облаченные в доспехи, сжимали в руках клинки. И это были не простые клинки! Мечи тускло мерцали во мраке, вспыхивая то золотистым, то алым светом, в зависимости от отблесков факелов.

Как говорил учитель Стерм, это была солнечная сталь, выкованная жрецами Торпрея — священный металл. Возможно, она даже была заколдована.

Воины не двигались, лишь пристально глядя на Беррена. Мардан нахмурился.

— Похоже, вы не знаете, кто мы, — проворчал он.

Один из воинов зарычал и попытался придать своему лицу свирепое выражение. Возможно, у него это получилось бы лучше, если бы он не вспотел так сильно в своих доспехах, отчего его лицо стало ярко-красным. Беррен подумал, что он похож на омара.

Эти воины были из Варра, где долгие месяцы зима укрывает все снежным покровом. Никто из тех, кто жил здесь, в Дифавене, не стал бы так одеваться.

— Сир Мардан, знает ли оруженосец сира Сая, как следует себя вести? Ведь здесь находится Его Высочество.

— Да, — Мардан светился от радости. — Он знает, как себя вести. В этом мастер Сай — лучший учитель в городе.

Беррен кивнул. Это была чистая правда. Порой ему казалось, что мастер тратит больше времени на то, чтобы научить его правильно держать столовые приборы, чем на то, чтобы он овладел мечом.

Солдаты расступились.

— Сир Сай там, — пробурчал один из них. — только он в плохом настроении.

Беррен снова кивнул. Он последовал за Марданом, прошел мимо солдат и спустился по лестнице в часть Оружия Сторожа, которую раньше не видел. Здесь было гораздо приятнее, чем он ожидал. Это немного напомнило ему «Отдых капитана», таверну, расположенную в конце проспекта Императоров, возле морских доков. Считалось, что это самая богатая таверна в городе. Удивительно, что мастер выбрал именно это место для своего пребывания.

Они спустились по лестнице в другой зал. Он был пуст, если не считать пары солдат у входа, ведущего во двор. Снаружи доносились голоса и смех, слишком громкий смех пьяных людей. Солдаты отошли в сторону, и Беррен вышел на свежий влажный воздух. Он огляделся. Мастера Сая нигде не было видно, но его внимание привлекло нечто в центре двора.

Там находился неглубокий водоем, окруженный широкой каменной стеной высотой до колен Беррена. На стене были выгравированы фазы луны. Это был лунный бассейн.

Считалось, что если бросить монетку в отражение луны, даже в лужу на улице, то это принесет удачу. Таких бассейнов в городе было много. В них собирали монетки те, кто мог позволить себе тратить их. В большинстве храмов они были, и священники говорили, что это святые места. Но для Беррена это были просто бесплатные деньги.

Очевидно, что в это мероприятие вложены не только деньги, но и человеческие ресурсы. В бассейне находился мужчина, обнаженный по пояс. В одной руке он держал бутылку вина, а другой задирал платье девушки, которая, по всей видимости, работала в одном из борделей Рипер-Хилла.

Кроме мужчины, в бассейне были еще две женщины. Они смеялись, плескались и были одеты в полупрозрачные белые хлопковые платья, которые промокли насквозь и почти ничего не скрывали.

Пока Беррен наблюдал за происходящим, мужчина в воде притянул к себе одну из женщин и опрокинул на нее вино. Он пил вино, пока оно стекало по ее коже.

Мардан наклонился к Беррену и прошептал: «Тебе повезло, Беррен. Вот он. Принц. Его Императорское Высочество принц Шарда. Второй в очереди на трон. Судя по тому, что я слышал, это один из лучших его дней».

Беррен не мог отвести взгляд от прекрасных женщин, которые купались в воде. Он не встречал никого, кто мог бы сравниться с ними, с тех пор, как… с тех пор, как не стало Лилиссы.

Он старался не думать о ней. О ней и о её муже, торговце рыбой. Его мысли о них вызвали дрожь.

Кто-то сильно ударил его по затылку. Беррен покачнулся, обернулся и увидел мастера Сая.

— Беррен, друг мой, как поживаете?

— Мастер Сай? — не в силах поверить, что это действительно он.

— Что ты уставился? Опусти глаза, — прорычал мастер Сай сквозь стиснутые зубы. — И склони голову. Ты находишься в присутствии принца.

Беррен сделал, как ему велели. Он увидел, как мастер Сай ударил мастера Мардана по лодыжке. Послышались недовольные шепотки, но Беррен не обратил на них внимания. Он продолжал смотреть сквозь ресницы на женщин в воде. Теперь он понял, что имел в виду мастер Мардан, говоря об обыске.

Принц повернул голову и, с томным выражением на лице, посмотрел на Беррена и двух посетителей. Затем он выпрямился и на мгновение, казалось, хотел что-то сказать, но внезапно упал на спину, издав громкий всплеск.

Все замерли в молчании. Мастер Сай сделал шаг вперед, но в этот момент принц вынырнул из воды, смеясь и тряся волосами. Он поднялся на ноги, покачнулся и тяжело оперся на двух своих спутниц. Склонив голову, он прищурился и оглядел двор.

— Хотел бы я увидеть… Говорят, что… кто бы они ни были… Те, что приплывают через море на своих остроносых кораблях… — он нахмурился и что-то пробормотал себе под нос. — В любом случае, кто бы они ни были, я слышал, что они делают ракеты из черного пороха, которые расцвечивают небо разноцветными звездами. Кто-то рассказал мне об этом. Я хочу увидеть их. Если бы они могли это сделать…

В этот момент он поскользнулся и чуть не упал. Рядом с Берреном стоял мастер Сай, почти не двигаясь и сжимая кулаки.

Принц и его спутницы, пошатываясь, вышли из бассейна и направились к двери в дальнем конце двора, слегка покачиваясь. Беррен завороженно наблюдал за их уходом. Даже когда они исчезли за дверью, он все еще не мог прийти в себя.

Мастер Сай, опустив голову, стоял неподвижно, пока принц не скрылся из виду. Затем он глубоко вздохнул, расслабился и начал медленно приходить в себя.

— О боги, — простонал мастер Мардан. — Это было зрелище или нет?

Он издал хрюкающий звук, когда мастер Сай ткнул его локтем в бок. Затем схватил Беррена за ухо, почти отрывая его, и потащил мальчика прочь.

— Ай!

— Сядь, мальчик.

Мастер Сай толкнул его обратно на богато украшенную скамью с резными каменными узорами. Во дворе стояла как минимум дюжина солдат, большинство из которых напряженно наблюдали за происходящим, делая вид, что ничего не замечают. Хотя Беррену показалось, что он услышал смешок или два. Было непонятно, над кем они насмехаются — над ним или над ушедшим принцем.

— Простите, господин.

Беррен склонил голову. Это всегда было лучшим началом. Споры с мастером Саем только злили его. А вот покорный вид всегда заставал его врасплох.

— Мальчик, ты знаешь, кто это был? Это был Его Императорское Высочество принц Шарда из Варра. Что скажешь?

3. Сад ароматов

Беррен не сразу ответил. Он лишь кивнул, давая понять, что догадался, кто перед ним, но не стал развивать эту тему. Вместо этого он сосредоточил свой взгляд на камнях на полу. Дождь уже закончился, но лужи еще не высохли. На камнях виднелись выцветшие узоры, стертые множеством ног.

Мастер Сай внимательно посмотрел на него, нахмурился, поправил одежду и стряхнул грязь.

— Лучше не попадаться ему на глаза, парень, он может разорвать тебя на куски. Его взгляд опасен и непредсказуем.

— Непредсказуем? Звучит знакомо.

Беррен не знал, чего ожидать, но точно не пьяницу, который был раздет до пояса, как какой-нибудь грузчик, и старше его на несколько лет. Он не был похож на того, кто, шатаясь, уходит, будучи слишком пьяным, чтобы обладать тремя самыми красивыми женщинами Рипер-Хилла.

Беррен пожал плечами: «Я не…»

Взгляд мастера Сая заставил его замолчать. Он не мог отвести глаз от этого человека и слушал его, не произнося ни слова. Все присутствующие здесь обладали богатством и властью, которые были гораздо больше, чем у них.

Беррен обратил внимание на солдат у двери, которые потели в своих доспехах. Он подумал, что они всего лишь попрошайки.

Эти люди были остатками армии Хрозуса, которые не смогли вернуться домой после осады. Они были жестокими, дикими и кровожадными. Они были наемниками, которые служили тому, кто больше заплатит.

Юстикар Кол никогда бы не нанял нюхача для чего-то важного. Эти солдаты служили тому, у кого был самый большой мешок с золотом.

Это была императорская гвардия. Чтобы попасть в нее, нужно было быть сыном или дочерью человека с титулом и землей. Каждый из них был приближен к императору. Когда-нибудь они станут лордами и леди империи.

— Представь, что у тебя есть вся эта власть, но ты вынужден стоять здесь целый день, как домашние обезьянки этого принца. Следить за своим языком и за тем, как они себя ведут и как одеваются. Прислушивайся к тому, как они говорят. Учись у них, но делай это молча и со склоненной головой. Ты меня понял?

Беррен кивнул, но про себя закатил глаза. Он с воодушевлением пришел в Сторожевой Оружейный, но теперь ему казалось, что можно было и не приходить. Молча склонив голову, он словно услышал слова учителя Стерма.

— И, ради всего святого, не воруй!

— Мастер! — Беррен притворился удивленным и обиженным.

Старые привычки действительно уходят, но, насколько знал мастер Сай, он не воровал уже больше года. С тех пор как…

Он с тоской посмотрел на арку, через которую ушли принц и три девушки с первого этажа. С тех пор как Лилисса вышла замуж за сына рыботорговца. Он ненавидел ее за это. Ненавидел и сына рыботорговца — Доррма. «Глупый Доррм», — тихо называл его Беррен, когда никто не слышал.

Доррм был на четыре года старше Беррена, наверное, вдвое крупнее его, тусклый, как доска, и до отвращения приветливый. Если бы он был кем-то другим, Беррен бы, возможно, ему понравился. Но он тихо ненавидел Доррма и желал ему смерти. Или чтобы его схватили бандиты, которые в эти дни были особенно активны у морских доков.

После того как Лилисса предпочла Доррма, Беррен снова начал воровать, чтобы покупать ей подарки, которые были не по карману Доррму. Однако это не помогло, и тогда он решил похвастаться и вызвал Доррма на поединок. Как же он теперь сожалеет об этом! Это было глупо и унизительно. Но самое худшее — это то, что он так ничего и не добился. Это только усилило ненависть Беррена к нему.

Мастер Сай увез его за реку, в лабиринт из грязевых островов, каналов, ручьев и болот, где никто не жил, кроме тех, кому некуда было спрятаться, и воров-доносчиков, посланных их ловить. Они отсутствовали целый месяц. Когда они вернулись, Лилисса и Доррм уже были женаты. Она жила с ним в лавке его отца где-то на восточной окраине Лабиринта. Насколько Беррен знал, она все еще жила там. Мастер Сай не сказал ему, где именно, а сам он почему-то никогда не находил времени, чтобы пойти и поискать ее. На этом все и закончилось.

Мастер Сай был осведомлен о том, что Беррен прекратил заниматься воровством.

— Пойдем, я покажу тебе все вокруг, — предложил мастер Сай.

В стенах замка виднелись арки, ведущие во внутренний двор. Одна из них вела в комнаты, где жили Беррен и другие воры. Другая же — в крыло принца. Мастер Сай выбрал ближайшую арку, за которой стояли еще двое стражников.

За аркой открылся еще один квадратный двор. Здесь не было свободного пространства — лишь заросли растений. По двору вились узкие тропинки, а среди цветов и листьев стояли мраморные скамейки, такие же, как и в предыдущем дворе.

— Что-то знакомое? — спросил мастер Сай.

Беррен моргнул.

— Да! Да, это похоже на капитанский покой.

Мастер Сай с легкой улыбкой кивнул.

— Да, они созданы одним и тем же человеком, — произнес он.

Затем он начал неспешную прогулку по извилистым дорожкам.

— Я слышал, что в Варре тоже есть подобные сады, но они гораздо больше. Их называют ароматными садами.

— Прислушайтесь к своему носу, — сказал он. — Я думаю, что примерно через месяц они будут в самом лучшем виде.

Беррен огляделся. Вдоль тропинок росли благоухающие цветущие кусты и два небольших дерева, которые успешно скрывали запах плохой рыбы, обычно царящий в городе. Разноцветные плющи соперничали за господство над стенами. Однако птиц здесь не было.

Насколько он помнил, в «Покоях капитана» они всегда были.

— Чтобы попасть в «Капитанский отдых», нужно быть морским капитаном или кем-то из их числа, — объяснил мастер Сай. — Все остальные приходят сюда. Или приходили, пока Его Высочество не занял это место. — Он указал в сторону, откуда они пришли, через арку во двор и на другую сторону. — Там находятся комнаты и жилища императорской гвардии. Мы туда не ходим. — Он жестом указал на окна, выходящие на ароматические сады. — А там наверху спит принц. Туда мы тоже не заглядываем. — Он подошел ближе, пока они не оказались на тропинке прямо под окнами, настолько заросшей зеленью, что она задевала ноги Беррена, когда он шел.

Беррен остановился. Одно из окон было открыто. Из него доносились нежные стоны и мягкий горловой смех.

Мастер Сай поджал губы.

— Там у него комнаты. Там есть ванны и, как обычно, другие развлечения.

Мастер Сай имел в виду женщин, и Беррен усмехнулся про себя.

Мастер Сай был невероятно ловким и быстрым во всем, кроме отношений с женщинами. Он был неуклюж, как кокосовый орех.

Беррен же вырос в двух шагах от дешевого борделя. Он видел достаточно, чтобы понять, зачем все это нужно.

— Остановись на минутку.

Они были прямо под окном принца, примерно в десяти футах над ними. Шум, доносившийся оттуда, был невыносимым. Беррен надул щеки, стараясь не обращать на него внимания.

— Оглянись вокруг. Растения, дорожки, стены, увитые плющом. Если присмотреться, можно увидеть арку, лунный двор и стоящих там солдат.

— Вы думаете, кто-нибудь может нас увидеть? — Беррен пожал плечами.

— Возможно. Если они будут внимательно смотреть. Подойди к арке. Сообщи мне, если увидишь меня.

Беррен побежал рысью, как ему было велено. Оглянувшись, он с удивлением обнаружил, что мастер Сай почти невидим среди листьев кустов и деревьев.

Увидеть его было легко, если знать, что он там есть, но даже в этом случае нужно было внимательно присмотреться, чтобы убедиться.

Он рысью двинулся обратно. Мастер Сай взглянул на окно и стену, обвитую плющом.

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы забраться туда?

Беррен рассмеялся. — Легко! Я бы забрался в мгновение ока.

— Да. Я так и думал, — кивнул мастер Сай. — Что ж, тогда я отправляюсь спать вместе с тобой.

— Что?! — Беррен посмотрел на небо. Солнце уже село, но небо все еще было светлым. Впереди было пол дня!

Мастер Сай бросил на него полный злобы взгляд. Так он смотрел каждый раз, когда Беррен забывал, что он всего лишь подмастерье, который должен быть благодарен за свое существование.

— Мы здесь, чтобы выполнить свой долг, мальчик. Я буду дежурить до позднего вечера, а затем ты примешь свою вахту. На рассвете ты покинешь это место и отправишься в храм на ежедневные занятия. Мастер Мардан или мастер Феннис сменят тебя.

— Но…

— Мальчик, ты будешь делать то, что тебе говорят. Мы получаем золото от Юстикара, чтобы защитить жизнь Его Высочества. Что бы ты о нем ни думал.

Беррен закрыл глаза. Он видел будущее, ясное, как солнце. Так будет всегда. Возможно, навсегда. В конце концов, если ты принц, у тебя есть женщины, которых можно уложить в постель, солдаты и воры падают к твоим ногам, зачем тебе вообще уезжать?

— Ты обещал научить меня сражаться с помощью короткого меча. До весны! Ты обещал!

— Всему свое время, мальчик! До праздника равноденствия остались считанные дни. А теперь делай, что тебе говорят!

Они обменялись взглядами, но в этой схватке мог победить только один из них. Беррен ушел, отложив душевную бурю до тех пор, пока не окажется вне поля зрения мастера Сая.

Год назад мастер Сай обещал научить его сражаться на мечах, но до сих пор они тренировались с деревянными палками. Он снова обещал научить его в середине лета, неделю показывал, как правильно держать настоящий меч, а потом снова вернулся к палкам. Затем он обещал научить его в середине зимы и просто забыл об этом.

Беррен добрался до комнаты, где они с Марданом и мастером Саем будут спать вместе. К счастью, мастера Мардана там не было. Беррен бросился на матрас. Он собирался учиться владеть мечом, но мастер Сай просто не хотел его учить, вот и все.

Проблема заключалась в том, что и никто другой не хотел за те небольшие деньги, которые Беррен мог заработать. Мастерам меча платили золотом.

4. Секреты при свете луны

Обычно, до того как в Дифавене появился этот принц-пьяница, Беррен, после посещения храма, ужинал с мастером Саем. Затем они занимались своими делами, которые лучше всего было выполнять после наступления темноты.

Иногда они отправлялись на ночной рынок, чтобы послушать разговоры возчиков, или заходили в таверны у причалов, чтобы узнать, что продается и что хотят купить. Иногда они доходили до Рипер-Хилла или бродили по улицам вокруг Пика.

Вор-домушник общался с нюхачами — людьми, которые еще сохранили остатки порядочности. Раз или два раза в месяц они избегали банд и отправлялись в Лабиринт, к Пивному кургану и другу мастера Сая Касмину, о котором он не любил говорить.

Вот как проходили его дни: он просыпался посреди ночи, проводил часы в холодном и темном саду, а затем еще более холодные и темные часы в храме. Когда выпадала свободная минутка, он хватал остатки еды и снова бежал от одного несчастья к другому.

Его мысли были полны мечтаний о принцах и их прекрасных спутницах, о поединках на мечах и танцах с клинками. Но он не мог получить ни мечи, ни возможность проявить себя. Он даже почти не видел принца, которого должен был охранять.

Другие послушники в храме только смеялись над ним, когда он пытался рассказать им о своей важности. Солнечные жрецы, как оказалось, не слишком заботились о принце Шарде из Варра. Если бы они знали хотя бы половину правды, то, вероятно, катались бы по полу от смеха.

Однажды вечером, когда в таверне «Оружие дозорного» было особенно много посетителей, мастер Вельгиан позвал Беррена. Он сменил мастера Мардана, который, по всей видимости, допустил оплошность и был вынужден покинуть их.

Вельгиан считал себя поэтом и всегда носил с собой старый потрепанный сборник стихов из Каладира и Бронса. Когда воры-домушники собирались вместе, он читал стихи, вдохновляя их. Сегодня во дворе было больше солдат, чем обычно, и Беррен обратил внимание на новые лица — мужчин и женщин, которых он раньше не встречал. Они были одеты в роскошные одежды, украшенные золотом и серебром, и казались взволнованными.

Беррен, пожав плечами, не знал, чем себя занять. Насколько он мог судить, принц находился где-то поблизости, вероятно, снова на холме Рипер. С собой он взял мастера Сая.

— Возьми факел, парень, — произнес Вельгиан, сидя у входа в сад ароматов и держа перед собой на земле квадратный кусок металла. Беррен, взяв факел, сел рядом с ним.

— Убери это пока, — сказал Вельгиан, держа в руке бумажный пакет. Он высыпал из него на металлическую пластину немного порошка и слегка отодвинулся назад.

— Давай, прикоснись факелом к этому, — произнес он.