Не хотела оказаться на страницах «Ани из „Зеленых мезонинов“» или «Джейн Эйр», потому что только тогда у нее могли появиться настоящие друзья – друзья, которые поняли бы ее странные мечты и желания.
а сама она принадлежала к той породе людей, кого трудно представить ребенком, – кажется, что такие, как она, сразу рождаются взрослыми, в бежевых брючных костюмах и с сигаретой, зажатой в пальцах.
Готова ли я была постоянно испытывать легкое недовольство жизнью? Я вспомнила, как смотрел на меня мой парень из колледжа – я никогда не была для него невидимкой. Вспомнила, какой была его кожа по утрам – теплой, мягкой, как суглинок; вспомнила долгие вечера, что проходили за разговорами, вибрацию его низкого голоса. Мы говорили постоянно, с самого первого дня нашего знакомства. Я позволила себе потосковать о нем, открылась этому чувству, и меня пронзила почти физическая боль. Мне не хватало его. Я любила его. Я хотела быть с ним. Но в данный момент мне требовалось другое – постоянное легкое недовольство жизнью.
Ты причастна к созданию произведений искусства, – ответил мой бойфренд. – Создаешь ли ты их сама или являешься проводником – ты все делаешь правильно. Продолжай в том же духе.
Тон Дона изменился. В «Эль» он меня не замечал. Чаще всего я оставалась для него невидимкой. Но сейчас он меня видел. Я снова появилась перед ним. Меня пугала и беспокоила эта его черта: он мог не замечать меня, хотя я сидела напротив.
