Виталий Новиков

Громкое дело

Роман

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Виталий Новиков, 2017

Начало нулевых. Василий Болотников расследует дело муровцев-оборотней. Правоохранители, ставшие на преступный путь, становятся богатыми, преуспевающими людьми.

18+

ISBN 978-5-4474-9188-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Громкое дело
2. Глава 1
3. Глава 2
4. Глава 3
5. Глава 4
6. Глава 5
7. Глава 6
8. Глава 7
9. Глава 8
10. Глава 9
11. Глава 10
12. Глава 11
13. Глава 12
14. Глава 13
15. Глава 14
16. Глава 15
17. Глава 16
18. Глава 17
19. Глава 18
20. Глава 19
21. Глава 20
22. Глава 21
23. Глава 22
24. Глава 23
25. Глава 24
26. Глава 25
27. Глава 26
28. Глава 27
29. Глава 28
30. Глава 29
31. Глава 30
32. Глава 31
33. Глава 32
34. Глава 33
35. Глава 34
36. Глава 35
37. Глава 36
38. Глава 37
39. Глава 38
40. Глава 39
41. Глава 40
42. Глава 41
43. Глава 42
44. Глава 43
45. Глава 44
46. Глава 45
47. Глава 46
48. Глава 47
49. Глава 48
50. Глава 49
51. Глава 50

Основано на реальных событиях.

Фамилии основных героев изменены.

Глава 1

Колония общего режима во Владимирской области. Январь. За окнами барака идёт снег.

В помещении барака проживает двадцать пять человек. Помещение представляет собой зал, заставленный двухъярусными кроватями в два ряда. Стены покрашены в бледно-голубой цвет. На потолке вместо плафонов две лампочки: у входа и в центре. По допотопному радиоприёмнику передают местные новости.

За окном только начинает темнеть.

Зэки заняты своими делами: кто читает газету, кто-то общается, сбившись в группу, кто-то расхаживает по проходу между рядами кроватей. На табуретке около тумбочки сидит зэк Юрий Юсупов. Он москвич, ему сорок лет. Он пишет письмо жене, положив тетрадный лист перед собой на тумбочку. У Юсупова интеллигентное лицо: он окончил институт и успел поработать инженером, пока не наступило новое время; в девяностые годы он открыл своё дело. Несмотря на фамилию в облике Юсупова было мало азиатского: в нём было намешано много кровей. Москва есть Москва, здесь всегда мало смотрели на национальность. Столица испокон веков влекла к себе людей энергичных, активных представителей разных народов, которые и создали особый тип людей в России — москвичей.

Дверь барака открылась, и солдат зычным голом позвал:

— Юсупов на выход!

Юрий выдвинул ящик тумбочки, быстро спихнул в него письмо и шариковую ручку, после чего пошёл к выходу.

Конвойный — молодой солдат в полушубке с «Калашниковым» на плече вёл Юсупова через площадь к зданию администрации колонии.

— Юсупов, у тебя есть курить? — спросил конвойный.

— Я не курю.

Подошли к двухэтажному зданию из белого силикатного кирпича — администрации колонии.

Конвойный провёл Юсупова в кабинет на первом этаже с номером 5 на серой старой двери.

— Вот, привёл, товарищ капитан, — отрапортовал конвойный.

В небольшом кабинете сидел за письменным столом в военной форме с погонами капитана мужчина тридцати трёх лет, белобрысый с красноватым лицом. Так выглядел капитан Пастухов — оперативный сотрудник колонии.

— Подожди за дверью, — приказал конвойному капитан.

Тот быстро исполнил приказ.

— Садись, — лениво приказал Юсупову капитан.

Юсупов сел на старый, видавший виды стул, напротив капитана.

Капитан вышел из-за стола, подошёл к окну. Он с минуту смотрел в окно, потом взял стакан с чаем с подоконника и громко отхлебнул из него два раза. После этого капитан обернулся к Юсупову.

— Ну что, Юсупов, похоже дело твоё наконец-то может сдвинуться с мёртвой точки, — сказал он. — Похоже…

— Спасибо, Михаил Васильевич.

— Пока не за что.

— Что-то стало известно?

— Пожалуй, нет.

Капитан снова сел за стол.

— Твоим делом заинтересовались в ФСБ, — сказал Пастухов.

— Правильно, мой брат должен был обратиться к ним за помощью.

Пастухов иронично улыбнулся. Юсупов заметил в этой улыбки знак скепсиса.

— Юсупов, знаешь, сколько людей, попадающих сюда, обращаются в разные инстанции за помощью в надежде на то, что их отсюда вытащат? И в ФСБ обращаются, и в Генеральную прокуратуру, и в центральный аппарат МВД, даже президенту письма пишут…

— Значит, это всё не поможет?

— Не знаю.

Юсупов опустил голову.

— Я скажу тебе кое-что; это конфиденциальная информация. Не ты один жалуешься на то, что пострадал от ментов-беспредельщиков. Ещё несколько зэков дали информацию оперативным сотрудникам колоний, где отбывают наказанию о том, что им подкинули наркотики и оружие милиционеры. Причем, как и в твоём случае это были сотрудники МУРа; и были названы те же имена и фамилии, о которых ты рассказывал мне. Ты не одинок в своём горе, Юсупов.

— Так почему же с ними никак не разберутся? С этими подонками?!

Пастухов улыбнулся и пожал плечами.

— Я тебе сразу поверил, Юсупов. У меня есть опыт. Я могу отличить криминальную личность от обычного человека; но ты пойми, я не могу так просто тебя выпустить отсюда из личной симпатии. Я всего лишь винтик в большом неповоротливом механизме государства. Не я это решаю. Что мог, я сделал. Кстати подарки, которые привозила твоя жена мне, я не взял, и ты не думай, что я имею какие-то корыстные интересы…

— Неужели всё так прогнило в нашем государстве?

— Дело не только в государстве, Юсупов.

— А в чём же ещё?

— В людях. Откуда берутся все эти воры, бандиты, насильники, маньяки, извращенцы? Они живут среди нас, рядом с нами, и к сожалению их много.

— Не все такими рождаются… Кого-то таким делает жизнь, общество, да то же государство…

— Ладно, я тебя собственно для чего сюда позвал. Вот тебе бумага, напиши всё, что ты мне рассказывал о твоём деле, об этих милиционерах-беспредельщиках; пиши подробно, чем будет больше деталей, тем лучше.

Конвойный проводил Юсупова обратно в барак. На улице уже стемнело.

В бараке зэки смотрели старый цветной телевизор. Картинка была с помехами. Передавали новости. Владимир Путин выступал на какой-то конференции.

Юсупов снял телогрейку и повесил её в общем гардеробе на гвоздь; потом пошёл в туалет. Рядом с дверью, ведущей в туалет, висел большой плакат с кандидатами в президенты. Скоро должны были состояться выборы президента страны. Шёл 2000 год.

Юсупов остановился у плаката и начал его изучать.

Глава 2

Главное управление собственной безопасности МВД России.

В маленьком кабинете на двух человек лейтенант Василий Болотников изучал дело трёх милиционеров служивших в юго-западном округе Москвы, упрятавших за решётку сына бизнесмена Шестакова, подбросив ему наркотики.

Василий одет был просто: голубая рубашка и джинсы. Ему было двадцать два года. У него было обычное русское лицо с простоватыми мягкими чертами лица. Он был склонен к полноте. Совсем недавно он окончил институт и устроился на службу. Ему пока не доверяли вести серьёзные дела, и он чаще всего был на подмоге у старших. Его начальником был майор Олег Краснов. Он дал ему дело милиционеров с юго-запада, для того чтобы Василий мог лучше ознакомится, как нужно вести дело и допрашивать подозреваемых. Второй стол в кабинете был свободен всё короткое время службы Василия; в управлении была большая нехватка людей.

Три фотографии осуждённых милиционеров. Наглые, циничные физиономии, про таких в народе говорят: ничего святого. Василий всматривался в лица преступников на фото в деле. Профессор Ломброзо наверно был прав — есть у преступников какие-то особенности, выделяющие их среди других людей. Правда, Ломброзо искал какие-то физиологические особенности. Василий подумал, что профессор несколько не там искал; глаза — вот зеркало души, вот отгадка; пустой, холодный взгляд. Пустота, пугающая, скрывающая тьму желаний и помыслов.

В кабинет вошёл майор Олег Краснов. Он был в сером пиджаке и жёлтой рубашке. В левой руке он держал бумаги. Ему было тридцать шесть лет. У него было несколько красное лицо и крючковатый нос, редкие пегие волосы он зачёсывал назад.

— Василий, всё мечтаешь?

Василий отвлёкся от изучения дела.

— Не мечтаю, а изучаю.

— Молодец. Через пять минут, жду тебя у себя в кабинете. Теперь ты будешь вести дело не как помощник, а как настоящий следователь.

— Наконец…

— Зря радуешься.

— Почему?

— Дело тухлое… Через пять минут у меня.

Через пять минут Василий вошёл в кабинет Краснова. У Краснова был такой же небольшой кабинет, как и у Болотникова, но на одного человека.

Краснов стоял за своим большим столом и перебирал какие-то бумаги. Позади него висела старая политическая карта Советского Союза.

— Садись, — разрешил сесть младшему коллеге Краснов.

Болотников сел рядом со столом сбоку от Краснова.

Прочитав что-то из бумаг, Краснов тоже сел. Он сцепил пальцы рук перед собой, посмотрел на коллегу, потом отвёл взгляд в сторону.

— Вася, мы попали, — наконец начал Краснов.

— В каком смысле?

— Нам поручили очень важное и трудное дело.

— Это как-то связано с представителями власти?

— Нет, слава богу; но всё равно нам от этого не будет легче. А теперь по порядку. В колониях несколько заключённых дали показания оперативникам о том, что они были задержаны незаконными методами; причём их закрывали одни и те же лица.

— Они не могли между собой сговориться?

— Вряд ли, это очень трудно сделать.

— Так в чём же трудности, я не понимаю?

— Эти люди — милиционеры, которые сфальсифицировали дела, очень серьёзные люди, в основном полковники, старшие офицеры МУРа из отдела по борьбе с незаконным оборотом оружия.

— Да, это не мелочь.

— Пока у меня есть только список фамилий. Дело это мы будем вести вместе с ФСБ.

— Зачем же они фальсифицировали дела против этих несчастных.

— Деньги, бизнес. Их бросали за решётку и предлагали выплатить выкуп за освобождение или вообще отдать бизнес.

— Это просто крутой беспредел. Это точно люди из МУРа?

— Точнее не бывает. У них наверняка много денег, оружия и связей…

— А нам даже оружие выдают только в самых экстренных случаях.

— Оружие здесь не поможет. Победить таких людей можно только мозгами, а они у тебя, Вася, есть. В нашей группе пока только мы двое. Мы можем привлечь к делу только проверенных людей, чтобы не было утечки информации…

— Когда начинаем работать по этому делу?

— Прямо сейчас. Начнем, знаешь с чего? Ты поедешь в МУР, покопаешься в их личных делах, обязательно сделай копии их фотографий. Я тебе дам список этих людей. И знаешь что; возьми дела и других людей каких-нибудь, чтобы не возникло мысли, что ты работаешь конкретно по этим людям. Сейчас мы никому не можем доверять… Даже кадровикам муровским.

Глава 3

У полковника Зудина был большой кабинет обставленный современной дорогой мебелью.

Юрий Зудин был плотного телосложения с седой бородой и усами. Начальство разрешило ему не бриться, потому что у него после бритья было сильное раздражение на коже. Он был в рубашке. Китель висел на спинке стула.

Зудин достал из сейфа бутылку конька и немного налил себе в бокал. Выпил. В кабинет постучались.

— Заходи, — командирским голосом разрешил Зудин.

В кабинет вошли в гражданской одежде майоры Сосновский и Хазаров.

— Сейчас соберу, — сказал Зудин.

На его столе в маленьких тисках был зажат газовый пистолет «Иж». Зудин сам растачивал газовые пистолеты, делая из них настоящее боевое оружие, у себя в кабинете.

Зудин собрал пистолет и передал Сосновскому.

— Как всё сделаете, позвоните. Короче, всё как обычно делаем, — сказал Зудин.

Сосновский и Хазаров вышли из кабинета Зудина. На двери его кабинета висела табличка с его фамилией, инициалами, а ниже было написано: заместитель начальника 13 отдела МУРа. Этот отдел, позже ставший пятым, занимался борьбой с незаконным оборотом оружия и боеприпасов.

Сосновский и Хазаров на служебной «девятке» выехали на юго-восток столицы. Водитель остановил машину около продуктового магазина.

К машине подошёл мужчина в синем пуховике и чёрной кепке с красным худым лицом. У него были русые с проседью усы.

Сосновский вышел из машины. Он был в дорогом кожаном пальто с меховым воротником. Он с ходу закурил.

— Вон он, стоит в ста метрах около липы, — сказал усатый. Это был агент, работавший на муровцев Коровин. — Товар у него в руке.

— Я вижу, — сказал Сосновский.

Из машины вышел Хазаров.

— Наручники взял, Юр? — спросил Сосновский.

— Да.

— Володь, как обычно всё, мы его берем, и ты подъезжаешь, — обратился к водителю Сосновский. Стекло водительской дверцы было приоткрыто.

Около липы стоял настоящий бомж сорокатрёхлетний Павел Цветков. На нём были потрёпанные коричневая куртка и толстые грязные широкие серые штаны.

— Ты чего здесь делаешь? — К нему подошёл Сосновский.

Рядом шёл Хазаров.

— Стою, — сказал Цветков.

Сосновский достал из внутреннего кармана ксиву и показал бомжу.

— МУР. Что у тебя в пакете?

— Не знаю.

— Покажи.

Бомж открыл пакет. В нём был свёрток.

— В тряпку что-то завёрнуто, — сказал Цветков.

Подъехала «девятка».

— Доставай и показывай, — приказал Хазаров.

— Можно на капоте машины, — предложил Сосновский.

Цветков положил свёрток на капот машины.

— Разворачивай, — приказал Сосновский.

Цветков развернул тряпку, и все увидели пистолет «Иж». Тот самый расточенный Зудиным.

— Это не моё, — сказал Цветков.

— Возьми его, — приказал Сосновский.

Цветков, разворачивая тряпку, не дотронулся до пистолета.

— Зачем? Меня попросили передать это Ване Лукину.

— Какому ещё Ване Лукину? Сказки ты будешь нам рассказывать уже в отделе, — сказал Сосновский. — Давай, Юра, цепляй на него браслеты.

Цветкову за спиной надели на руки наручники. Хазаров заставил бомжа взяться несколько раз за рукоятку пистолета.

— Вот так хорошо, — сказал Хазаров.

Сосновский позвонил Зудину. Тот приехал вместе с другим полковником Владимиром Захаровым.

Приехали ещё несколько сотрудников МУРа. Задержание снимали на камеру. Понятыми выступили подставные люди из ЧОПа «Алмаз-центр» — два молодых парня из Павлова Посада.

Потом Захаров им дал каждому по сто долларов.

— Спасибо, ребята.

Вечером Игорь Сосновский и Юрий Хазаров пили дорогой коньяк в салоне машины Сосновского. Закусывали шоколадом, запивали соком, много курили. У Сосновского была подержанная японская иномарка. В магнитоле играла современная музыка.

Сосновский поставил машину во дворе нескольких домов в районе Перово.

— Тошно, мне иногда Юра от этого всего, — признался Сосновский.

— Ты думаешь, мне всё это нравится?

— И выхода никакого не видно…

— Я не пойму, ты выйти хочешь из бизнеса?

— Бизнес. Это ты здорово назвал. Не знаю сам, как дальше быть.

— Я кажется знаю выход. Надо подкопить денег и свалить на хрен за бугор, здесь нормальной жизни уже никогда не будет.

— Ты думаешь нас прижмут, если мы не остановимся?

— Может быть. Если есть такая опасность, зачем рисковать?

— Ты прав, Юр. Значит будем учить английский язык.

— И выучим. Мы же не идиоты, не пэтэушники какие-то.

Для того чтобы в отделе были высокие показатели раскрываемости преступлений, муровцы отправили за решётку несколько бомжей и опустившихся людей, подкинув им оружие и боеприпасы.

Глава 4

Утром Василий Болотников приехал в МУР. Он заранее изучил расположение отделов этого знаменитого дома и прошёл сначала на третий этаж, где находился отдел по борьбе с незаконным оборотом оружия.

Василий остановился у одного стенда. На доске почёта висело фото Зудина. Оказалось, он был на хорошем счету у начальства и вообще одним из лучших сотрудников МУРа.

Кабинет Зудина был рядом. Около двери остановился сотрудник в форме старшего лейтенанта. Он несколько раз постучал в дверь. Мимо проходил майор с документами в руках.

— Вы к Зудину? — спросил он старшего лейтенанта.

— Да он мне нужен.

— Так он редко бывает тут.

— Как редко?

— Иногда неделями пропадает где-то. Вам нужно искать его через его подчинённых.

Потом Болотников поднялся на пятый этаж к кадровикам. Он прошёл в большое хранилище личных дел сотрудников МУРа. Здесь всем заведовала женщина в возрасте Ольга Ивановна Поликарпова. У неё были очки с толстыми стёклами в коричневой пластмассовой оправе. Одета она была недорого. Болотников подумал, что эта женщина вряд ли может быть помощницей и подругой милиционеров-преступников.

Ольга Ивановна принесла несколько дел, которые попросил Болотников. Как и просил его Краснов, помимо дел подозреваемых были здесь дела других сотрудников из других отделов.

В четыре часа Болотников вернулся в своё управление. Он сразу пошёл в кабинет к своему начальнику.

Краснов был на месте.

— Есть что-нибудь интересное? — спросил Краснов.

У него на столе лежал свежий номер «Московского комсомольца».

— Есть.

Болотников выложил на стол фотографии подозреваемых.

— Все они, почти все, когда-то работали в Севастопольском РУВД Москвы.

— Значит, они давно знают друг друга.

— И ещё. Один из них, Зудин, может пропадать где-то очень долго, и не появляться на службе.

— Не понял.

— Ну, он не появляется долго на службе, и его за это никто не наказывает.

— Очевидно, что начальство как-то покрывает этих людей.

— Я тоже подумал об этом.

Глава 5

Ресторан «Каретный ряд».

В широком зале много столиков. В дальнем углу соединены два стола, к которым приставлены восемь стульев. За ним сидят двое. Зудин и полковник Молчанов высокий седоватый мужчина, которому слегка за сорок, как и Зудину.

Зудин, курит; когда он втягивает дым, он щурит глаза.

— Ты до хрена куришь, Юр, — сказал Молчанов.

— Знаю, Жень; ничего не могу с этим поделать.

— Я тоже, пожалуй, закурю.

Подошла молодая официантка.

— Что будете заказывать?

— Маш, нам водочки хорошей, селёдочку под шубой и как обычно, что мы там заказываем; чтобы всё было красиво, — сделал заказ Зудин.

Официантка хотела было уже уйти, но Зудин остановил её.

— Маш, а что это за две шалавы сидят у окна? — спросил Зудин.

— Я не знаю. Может быть спросить у них что-нибудь?

— Не надо, иди пока…

Молчанов затянулся сигаретой и выпустил дым.

— Две будет мало на нас всех. Если надо будет, вызовем проституток, — заметил он.

— Ты всегда точен и логичен, Женя. А у меня может быть любовь?

— Какая на хер любовь, если такая и будет связываться с кем-нибудь из нас то только из-за денег.

— Ну, ты всех под одну гребёнку не равняй.

— Перестань. Нам до Володьки далеко. Где он кстати?

— Да обрабатывает какую-нибудь очередную подругу или завис где-нибудь со шлюхами.

— Ловелас хренов.

Пришли родные братья Мухины Николай и Валерий. Николай был подполковником, Валерий майором. Потом подошли Сосновский с Хазаровым. Самым последним пришёл майор Власов.

— Наконец весь в отдел в сборе, — сказал Молчанов.

— Почти весь, — поправил Зудин.

— Что сегодня за праздник у нас? — поинтересовался Власов.

— Мы тут подумали с Женькой и Володькой, — начал Зудин. — И пришли знаете к какой мысли? Мы как-то неправильно работаем. Конечно показатели у нас охренительные. Но как мы их делаем? Сажаем только бомжей со стволами и патронами. Это во-первых слишком выглядит подозрительно, если кто-то обратит на это внимание. Во-вторых, надо включать фантазию. Этим мы уже никого не удивим. Нам нужны новые награды и звания.

— А что ещё мы можем придумать то? — спросил Николай Мухин.

— Уже придумали, — сказал Молчанов.

— Нам нужно взять банду грабителей, — продолжил Зудин.

— И как мы их возьмём? — поинтересовался Власов.

— Валер, мы решили использовать твоего агента, как его там звать? Круглов? — Зудин посмотрел на Валерия.

— Шаров.

— Вот. Ты ему скажешь, что у него теперь новое задание: сколотить банду. Банда должна совершить налёт на какую-нибудь квартиру; а мы их там примем, — раскрыл смысл плана Зудин.

— А что с Шаровым то будем делать? — спросил Валерий.

— Ему мы дадим уйти, — сказал Зудин.

— И преследовать не будем? — спросил Валерий.

— Разумеется. Такой агент нам нужен будет всегда на свободе, — сказал Зудин.