Весной 1917 года понятие «гражданская война» использовали представители разных политических сил с различными целями. Гражданская война описывалась и как вооруженная борьба народа и правительства, и как борьба классов, и как борьба «демократии» и «буржуазии». Эта многозначность не снижала значения понятия: словарь гражданской войны разрабатывался политиками и публицистами, стремившимися не к точности словоупотребления, а к тому, чтобы повлиять на эмоциональное состояние и на политическое поведение своих аудиторий. Противостоящие друг другу участники политического процесса употребляли термин гражданская война с разными целями, но все они опирались на тревожные настроения, все они способствовали тиражированию этого понятия.
Этот менеджмент страха перед гражданской войной имел немалое значение в дни Февральского восстания: видные политики и военные объясняли свои действия (или бездействие) желанием предотвратить масштабные столкновения внутри государства, участвующего в мировой войне. Показательно, что и в марте 1917 года, в условиях декларируемого всеобщего единения современники различных взглядов рассуждали о перспективе гражданской войны, хотя и ожидали ее по разным поводам. Еще более усиливаются эти ожидания в ходе Апрельского кризиса.
Либералы и умеренные социалисты использовали названное понятие для давления на партнеров по переговорам с целью принятия важных политических решений: определение новой формы государственного устройства после падения монархии, реорганизация правительства после Апрельского кризиса. Проговаривание страха перед гражданской войной должно было способствовать созданию эмоциональной обстановки, благоприятной для проведения определенного политического курса. Это имело важные последствия в сфере политики: выстраивание политической коалиции либералов и умеренных социалистов после Апрельского кризиса не могло быть достигнуто без риторического оформления этой коалиции. Новое Временное правительство должно было предотвратить гражданскую войну, что описывалось как важнейшая политическая задача коалиционного кабинета. Однако отнюдь не все рассматривали вхождение социалистов в правительство как заключение гражданского мира. Это было присуще даже тем социалистам-оборонцам, которые с самого начала Февральской революции доказывали необходимость создания коалиционного правительства.
Весной 1917 года проявили себя и те силы, которые бросали вызов гражданскому миру. Некоторые группы левых радикалов, прежде всего В. И. Ленин и его сторонники, использовали понятие гражданская война для легитимации курса на «углубление революции». Дискуссии с большевиками, которых их оппоненты характеризовали как «партию гражданской войны», также способствовали распространению этого понятия.
