Следуя за логикой сего аргумента: если мы считаем, что за безупречным равновесием и точностью Материи стоит безупречно равновесный и точный Разум, из этого должно вытекать, что нигде во вселенной не существует такой вещи, как несправедливость?
Не за внешность, не за характер полюбит она меня – если полюбит; ее привлечет нечто неописуемое, неопределимое, но непобедимое в нас обоих, то, чего на всей земле никому объяснить не дано.
Что за дела творятся во тьме! Что за безумные слова произносятся! Какие радости вкушаются, какая страсть теряется напрасно,Как разбиваются сердца!Луна не явит ни проблеска, И свет ни одной звезды Не отметит течение ночи – не прольет свет На мой Сон о Тьме!
В дремотном благоуханном воздухе Реют странные мысли, И слепое желание, жарче огня, Наполняет томящуюся душу: В тишине тяжело и сладостно Слышится затрудненное дыхание Незримого любовника из Несбывшегося, Чья возлюбленная – Смерть!
Ах, Дензил, вы еще молоды, и вашему кипучему уму недостает рефлексии, – со снисходительной улыбкой заметил доктор Дин, – иначе вы понимали бы, что прошлое, настоящее и будущее нерасторжимы. Прошлое – такая же часть вашей нынешней личности, как и настоящее; и здесь же, в вас, как в зародыше, таится будущее. Загадка одной-единственной человеческой жизни таит в себе все загадки: если бы у нас была возможность проследить человеческую жизнь с самого ее начала, нам открылись бы и причины всех вещей, и конечная цель творения
этим довольны. Случается, что какой-нибудь блестящий ум неожиданно сходит с наезженной дороги – и его немедленно награждают клеймом безумца или фанатика. Там, где такие умы, подобные кометам, пересекают горизонт мира, мы слышим о Юлии Цезаре, Наполеоне, Шекспире. Археологи – из всех ученых самые сухие и узколобые: они заранее вырабатывают себе определенную систему работы и следуют ей с математической точностью, без малейшей доли воображения, которое могло бы увлечь их на новые пути исторического знания
Археологи, дорогой мой доктор, таковы же, как и все прочие так называемые «ученые» мира сего: движутся по одной-единственной накатанной колее и, как правило
