автордың кітабынан сөз тіркестері  Рассказы про Россию. 1861—1922

Мариэтта Чудакова

яркий афоризм одного из самых знаменитых английских политических деятелей Уинстона Черчилля: «Демократия — наихудшая форма правления, если не считать всех остальных».

А. Городницкий опишет это событие в своей песне «Последний пароход»:

…Уезжают бердяевы, лосские,
Бесполезные для страны:
Ни историки, ни философы
Революции не нужны.
……………………………
Скоро здесь, кроме мелкой сволочи,
Не останется ни души.
Помаши им вдогонку, Вовочка,
Обязательно помаши

Известны слова молодого революционера Ивана Каляева: «Я верю в террор больше, чем во все парламенты мира

Сражение под Мукденом (город в Китае четыре года до сражения принадлежал России) было выиграно японцами, но стоило огромного количества потерь с обеих сторон, так что, докладывая императору Японии об итогах сражения, командующий японскими войсками Ноги заплакал и просил у императора позволения совершить харакири (самоубийство)

На Александра II было немало покушений. Его просили сменить обычный маршрут поездок к Зимнему дворцу. Но он отвечал, что не может прятаться от своего народа

Плевако произнес самую короткую свою речь: «Господа присяжные заседатели! Сколько раз этот человек отпускал вам ваши грехи… Отпустите вы ему один раз его грех!»

Присяжные единодушно вынесли вердикт — не виновен

Дела рассматривались годами, и к моменту Судебной реформы в российских судах было около трех миллионов нерешенных дел

В начале 1910-х годов Россия была на подъеме: она была на пятом месте в мире по удельному весу ее промышленного продукта на мировом рынк

Общее количество смертных приговоров — 3173, подписанных Сталиным и его ближайшим подручным Молотовым за один день (и все эти люди были расстреляны — и впоследствии посмертно реабилитированы, то есть полностью оправданы: государство признало, что умертвило их зазря), превосходит число всех смертных приговор

Большевики, в отличие от эсеров, на смертельный риск не шли — их вождь готовил членов своей партии убивать только других. Причем безнаказанно, в отличие от народовольцев и эсеров, без всякого риска.