Это не мечтанье, А истинная сущность, пред которой Страсть человеческая — тень от лампы, Нет — тень от солнца! То, о чем томились Мильоны губ, должно же где-нибудь Существовать.
Но вся любовь их — модный ритуал, Включающий стремленье, утоленье И даже негу плотскую; но это Дает лишь краткий и непрочный хмель, Как винный кубок — выпил, и опять, Как прежде, жаждешь.
О Эйбрик, Эйбрик, мы в плену у снов, Которые бессмертные надышат На зеркало — и вновь сотрут со вздохом, И засмеются, — ведь от беглой грусти Смех делается слаще им.
Где время тонет в ароматах сонных, В друидских лунах, в шорохе ветвей, Отягощенных гроздьями плодов — Опаловых, рубиновых, янтарных, Мерцающих, как сполохи в ночи, Она сплела из собственных волос
