Скорее! Ах, скорее! Так и доложите: по смертоубийственному делу!
если бы знали те, кто нас обидно клеймит презрением, сколько ужасных нравственных и физических пыток приходится испытывать нам для торжества правосудия. Я бы попросил какого-нибудь синьора очутиться в моем теперешнем положении
— Нет, ваше превосходительство, не обратил внимания.
— Сколько верст до М. от нее?
— Шестнадцать.
«Умирай скорей, но не кричи! Чего кричишь?»
Подойдешь это к упокойнику или к упокойнице, поднимешь простыню, и давай это разговоры с ними вести: «Как, мол, братец, себя чувствуешь? А? Неприятно тебе? А ты плюнь; начихай, все туда попадем».
О, если бы знали те, кто нас обидно клеймит презрением, сколько ужасных нравственных и физических пыток приходится испытывать нам для торжества правосудия.
«Как уж туда попадешь, — так шабаш, крышка! Не выскочишь оттуда, мертвецкой не минуешь!»
«Как уж туда попадешь, — так шабаш, крышка! Не выскочишь оттуда, мертвецкой не минуешь!»
