Оглавление

Александр Радченко

Убегающие за горизонт

Дневник марафонца и путешественника

Для кого эта книга?

— для любителей бега;

— путешественников;

— тех, кого интересует уникальный человеческий опыт;

— для тех, кто пытается заглянуть за горизонт. Открыть для себя новый мир. Испытать себя на прочность и силу духа через бег на длинные дистанции и путешествия на велосипеде. Сравнить жизнь в России с жизнью в других странах. В пространство времени вошел период с 1992 года, когда начал распадаться СССР и открывались границы стран Европы, Азии, Африки до 2019 года.

Встреча, которая изменила мою жизнь

Жарким июньским днем 1992-го года, в конце рабочего дня ко мне в кабинет вошли двое молодых ребят лет по 25 — 30, загорелые, крепкие, в спортивных трусы и майки. В нашем Дворце культуры завода им. Колющенко в Челябинске располагался спортивный зал, на улице рядом был стадион, поэтому их форма меня не очень смутила. Забегали иногда тренера, председатель спортивного общества. Я спросил, что нужно ребятам. Ответили, что ищут спорткомитет. Совершают Бег вокруг Земли. Я сразу же попытался позвонить в городской комитет, но все телефоны молчали. Была пятница, 19 часов, конец рабочей недели. Искать в спорткомитете приют для ночлега было бесполезно.

Почему-то я сразу же предложил остановиться в нашем ДК. Во дворце были душевые, в летние месяцы — полно свободных помещений, наконец, было вегетарианское кафе. Это предложение ребятам понравилось. На улице их поджидал третий участник, венгерский художник — Чорба Шимон Ласло, руководитель и организатор экспедиции. Ему — 46 лет, бегом он занимался уже шесть лет, пробежав за эти годы несколько марафонов и сверхмарафонов.

Стартовал Шимон в Париже один, с рюкзачком за плечами. Добежал до Будапешта, после небольшого отдыха добежал до Санкт-Петербурга. Далее до Москвы его сопровождал на велосипеде один россиянин. А от Москвы сложилась команда из трех человек: венгерский спортсмен Алберт Банки и москвич Виталий Тукманов — артист балета. Итак, два велосипеда для перевозки багажа и три участника. Бег эстафетный, в течение дня — от 50 до 100 км в зависимости от погоды, рельефа местности и состояния дороги.

Так мы познакомились, и я даже не предполагал, что эта встреча резко изменит мой образ жизни. Мою жизнь заполнит бег по разным городам, странам и континентам. Через месяц я встречал свой 40-ой день рождения на корабле, плывущем по Оби из Кызыла в Красноярск вместе с Шимоном, Альбертом и Виталием. А еще через 10 дней я бежал свой первый марафон по трассе Иркутск — Байкал. Моя деятельность как директора Дворца культуры и режиссера театрального коллектива со сцены переместилась на улицы. Здесь под открытым небом я чувствовал себя более раскрепощенно, свободно и вдохновенно. Мне нравилось бежать в строю большой команды, с факелом, флагом. Кричать приветствия жителям разных городов и поселков, встречать закаты и рассветы. Спать под открытым небом, каждый день открывать новые города, села, дороги. Общаться с людьми разных возрастов и вероисповеданий. Быть песчинкой на земном пространстве, движимой ветром и солнцем…

Тот путь Шимона в 1992-м по территории только что распавшегося Советского Союза оставил заметный след. Были публикации в прессе, репортажи по радио и телевидению в разных городах от Москвы до Иркутска. К сожалению, кругосветка не была завершена. Под Кемерово Шимона сбила машина. Он попал в больницу и после недельного лечения выяснилось, что дальше бежать он не сможет. Требовалось более длительное лечение, был ушиб бедра и головы. В Красноярск, где я их ожидал, чтобы продолжить путь вместе, вся команда приехала на поезде. И дальше путь до Кызыла, Иркутска, Байкала мы продолжили как туристы. Мы остались друзьями. Последний раз встретились в 2018-м, в его родном Будапеште, куда мы с моей женой Еленой приехали на марафон.

Москва-Прага

Эстафетный пробег памяти и преклонения перед воинами погибшими в годы Второй мировой войны с Виталием Тукмановым

1995 год

К 50-летию Победы в нашей стране шли большие приготовления. Открывались новые монументы воинам, погибшим в годы войны. В прессе мелькали заметки об установке памятников и оформлении мест массовых захоронений наших противников. Одно из них в Воронежской области — захоронение венгерских солдат. Мне попалась на глаза статья, где я увидел цифры — Захоронение советских солдат в Европе:

Венгрия 997 захоронений, более 120 тысяч человек,

Польша 648 захоронений, более 650 тысяч человек,

Германия 3598 захоронений, 800 тысяч человек,

Словакия 9 захоронений, 60 659 человек,

Австрия 209 захоронений, около 87 тысяч человек.

Эта информация о тысячах наших воинов, лежащих в чужой земле, не давала покоя. Мой отец прошел всю войну от Запада до Востока — от войны с Финляндией, Германией до Японии. О всех боях, ужасах войны он старался не вспоминать и нас не посвящать. Но мама не могла с дрожью и слезами молчать. Она нам рассказывала, как их гнали из деревни как скот в районный центр для отправки в Германию для работы. А в это время деревню сжигали и в одном из домов сжигали живыми наших земляков, которые по старости или инвалидности не могли идти. И мама рассказывала о своих братья, дядях, отце, которые ушли и не вернулись. Это одиннадцать молодых, красивых парней, которым исполнилось 17 — 30 лет, это целая деревня, если их женить. Таких деревень на 11 усадеб у нас в колхозе им. Чкалова в Брагинском районе, Гомельской области было две — поселок Майский и Рагазин. Я привожу своих родных общим списком с днем рождения и смерти.

Родственники моей бабушки Двораковской (Коваль) Прасковьи Артемьевны, погибшие в годы войны.

1. Двораковский Гаврила Федосович — муж, погиб без вести.

— Двораковский Артем Гаврилович — сын, 1915 г.р. умер в госпитале в г. Клинцы в 1944г.

— Двораковский Кузьма Гаврилович — сын, 1914г.р. погиб без вести в марте 1944г.

— Двораковский Семен Алексеевич — племянник, 1907г.р., погиб без вести в 1943г.

— Двораковский Василий Алексеевич — племянник, 1920г.р., погиб без вести в 1942г.

— Двораковский Алистрат Адамович — племянник, 1915 г. р. Помер 14.07.1942 в немецком концлагере около Масюковщины, под Минском.

— Двораковский Василий Адамович — племянник, 1921г.р., погиб без вести в 1942.

— Коваль Лаврен Артемович — брат, 1906 г.р. погиб без вести в 1943.

— Коваль Василь Лаврентьевич — племянник, 1924 г.р, погиб 23.12.1943, похоронен в д. Прудок, Калинковичского района, Гомельской обл.

— Коваль Иван Лаврентьевич — племянник, 1925 г.р. погиб под Калинковичами.

— Коваль Владимир Тимофеевич — племянник, 1915 г.р. погиб под Калинковичами, д. Автюче.

И вот эти парни где-то лежат, не похороненные, а зарытые в окопах и блиндажах и никто их не помянет по православному обычаю, не зажжет поминальную свечу. Все родственники были моложе меня, кроме дедушки и брата бабушки. Слишком велика была рана, нанесенная Германией нашей стране и лично нашей семье.

Решил я как-то отметить это событие своим действием: совершить пробег по местам, где шли сражения, где не все воины были захоронены по православному обычаю или по установленному правилу воинских захоронений, но места эти отмечены на картах и карты эти существуют во всех сражавшихся сторонах.

Мы стартовали с Виталием Тукмановым в Москве, от могилы Неизвестному Солдату, держа курс на Берлин. Далее Бородино, там во время Отечественной войны тоже были не менее жестокие сражения, чем в 1812г. Потом Смоленский мемориальный комплекс, где захоронены не только польские офицеры, но и советские военнопленные, расстрелянные немецкими оккупационными войсками, «Курган Славы» под Минском, Брестская крепость, лагерь для военнопленных «Освенцим» в Польше, и много, много больших и маленьких памятников советским воинам по всей нашей трассе.

Каждые 3 -5 километров мы делали остановки и зажигали наши поминальные свечи на всех могилках. У нас был велосипед, на нем весь наш багаж и бежали по очереди по 50 — 70 км в день на двоих. Но отказ мамы благословить на финиш в Берлине оказался решающим. Нам не выдали виз на въезд в Германию несмотря на то, что у нас было письма от Российского Фонда Мира. Финиш нам пришлось совершить в Праге на Ольшанском военном кладбище. По расстоянию это те же 2000 км, как и до Берлина.

Всю дорогу мы искали своих. Только я нашел однофамильцев на воинском кладбище во Вроцлаве (Польша). Прошло несколько лет. И вот наш список, почти все фамилии в «Книге Памяти», а по некоторым фамилиям есть места захоронения. В этом году в день нашего Престольного праздника (день Николы Весеннего) у нас есть возможность установить памятник нашим родным в нашей Рудне- Журавлево, где они жили, любили, работали, мечтали, строили свои дома, вспахивали огороды и мечтали о лучшей жизни. Но все это опрокинула война… Это только история моей бабушки и моих родных. В каждой семье такие же трагические истории — 62 воина из нашей деревни не вернулись домой.

Несколько страничек из дневника

Москва не отпускала нас: свечи не зажигалась у вечного огня — могилы Неизвестного солдата, перегруженный велосипед потрескивал, Галя — жена Виталия плакала, служба безопасности не давала разрешения снимать у Дома на Набережной, машины громко сигналили у светофоров, нищие в переходах просили пожертвований на хлеб, а мы, не оглядываясь по сторонам, стремились к кольцевой дороге чтобы вырваться на простор.

Все позади. Мы остались вдвоем с Виталием Тукмановым. А друзья, с которыми разрабатывал весь маршрут, даже не пришли провожать. В последний день перед отъездом получил спонсорскую поддержку от администрации Советского района г. Челябинска с Посланием мира и дружбы для персонального вручения на 3 языках. Альбом с планом, пожеланиями и стихами челябинцев был со мной. Это наша охранная грамота для представления на всем маршруте от Москвы до Берлина.

После кольцевой дороги стало легче. На ночлег остановились в лесу в 100 метрах от дороги. И не успели поставить палатку, как вдруг увидели: на трассе остановилась легковая машина, из нее вышло четыре человека и вдруг стали стрелять из ружья. Мы залегли и спрятались за деревья, а велосипед с тележкой стоял. Стрельба продолжалась минут пятнадцать. Наконец, все затихло и машина уехала. Переезжать на другое место не стали, но спать в палатке всю ночь не могли, прислушивались.

Велосипед и тележку пришлось все время ремонтировать. Тележка не была рассчитана на наш багаж. Одно из колес все время потрескивало и образовалась восьмерка. Часа три ушло на ремонт. Но все же до Можайска мы преодолели 58 км. Это был наш третий день пути.

Вчера заночевали в деревне Кожухово у Владимира. Он живет с матерью, ей за восемьдесят. Во время войны она участвовала в захоронении убитых советских солдат. Братскую могилу у железнодорожного переезда мы посетили, зажгли наши поминальные свечи.

Владимир все время пьянствует. Во время переговоров о ночлеге он запросил деньги, мы ему дали на одну бутылку и пачку сигарет и потом пожалели, что не отдали деньги его матери. Всю ночь он пил и бродил, нужду справлял у печки, а мы лежали на полу рядышком. Мать старая и слепая, на него повлиять никак не может. Это была вторая бессонная ночь.

21.04.1995г. Уваровка

Сидим на отдыхе в Доме культуры, Виталий играет на гитаре и поет. Виктор Германович — руководитель изостудии рисует в нашем альбоме картинки о нашем беге с велосипедом. Вручили студийцам наше послание. Искупались в пруду. Отдых после бессонных ночей. Уваровка оказалась в стороне, но мы не пожалели, что сделали этот крюк по старой Московской дороге.

А утром было Бородино, речка Бородинка и Бородинское поле, где произошло великое сражение с Наполеоном, воспетое М. Ю. Лермонтовым и Л. Н. Толстым. Мой отец, учитель русского языка и литературы, любил читать вслух стихотворение Лермонтова…

Здесь же рядом — Спасо-Бородинский женский монастырь, священный памятник погибшим воинам и символ вдовьей печали. Здесь все дышало русской мощью и силой. И здесь в этом храме я купил крестик, поставили с Виталием поминальные свечи. Он к тому времени был воцерковленный, ходил часто в церковь, исповедовался. Я был тайно крещенный сразу после рождения, в соседней деревне километров 20 от нашей… Нас возили туда на телеге с лошадкой рано утром. И вот здесь в Бородино я осознанно впервые перекрестился и повесил на шею крестик. Первую исповедь осуществил позже, через несколько лет, в Дивеево в женском монастыре, во время путешествия в Иерусалим.

23.04.1995. Вязьма. Церковный двор, Пасха

Нам разрешили установить палатку во дворе церкви. Виталий ушел на службу, а я не мог отстоять и часа. Днем была большая работа — на двоих 78 км, мои 48. Последние несколько часов бежал в темноте. Виталий очень хотел попасть на Пасху в церковь прибыли на ночную службу в 23.00. и застали крестный ход вокруг церкви. К 7.00 нам принесли водку и трапезу разговеться после поста. Конечно, пост мы не соблюдали, но Виталий убеждал, что путешествующие имеют право кушать. Пообщались со священниками. На вопрос, почему крестный ход идет против часовой стрелки, батюшка ответил, что церковь вне времени, как жизнь, как Бог, она вечна и это наперекор ходу времени. А ведь и бег на стадионе — тоже против часовой стрелки…

28.04.1995. Ночевали в пионерском лагере Маяк

Лагерь заброшен, не достроен. Никто не живет. Расположились в большом помещении, предназначенном для стоянки и ремонта машин. Здесь же разожгли костер, на улице шел дождь. Купили бракованный велосипед и заменили колеса на дорожный, каждый день — ремонт колес тележки и велосипеда.

Возле Смоленска посетили немецкое кладбище. Здесь местные жители ведут раскопки и обыскивают погибших немецких воинов, ищут золотые зубы, кольца. В центре стоит постамент, на нем немецкий мотоцикл, некоторые пытаются его снять, но боятся, кто-то пустил слух, что «заминирован». Рядом был госпиталь и всех умерших хоронили рядом с этим постаментом. Все вокруг раскопано и валяются открыто человеческие кости. Узнали адрес председателя немецкой общины, он русский, но с нами он разговаривать не стал, не пустила мать для переговоров. Услышали только одну фразу: «все начальство знает об этих раскопках».

После выезда из Смоленска посетили Катынь. Рядом с этим польским захоронением сооружен крест и надгробная плита с 400 фамилиями наших советских солдат, расстрелянных немцами здесь же в мае 1943 г..

Белоруссия. Вечер

Мы в доме работниц по ремонту и осмотру трассы. Хозяйки — две больные одинокие женщины. Одна слепая, в ноябре похоронила свою дочь — сбила машина напротив дома, когда она переходила дорогу. Она еще в трауре, все напоминает о дочери; платье, обувь, фотографии на стене. С 40 лет работала на трассе. Намедни отвезла свою сестру в дом престарелых. Вторая хозяйка живет через стену, лежит парализована, не говорит, а только стонет. За ней ухаживает племянница, она же и нас приняла, предоставила для ночлега баньку и даже документы не посмотрела. На границе была очередь для грузовиков и легковых машин. С России около 2 км, с Белоруссии на 1 км. Нас пропустили без осмотра. Я за день пробежал 46 км, Виталий -12 км, всего 58.

30.04.1995г. Орша

На Красной Горке мемориал погибшим воинам, два героя СССР, молодые ребята 22 и 24 года пали смертью храбрых. Остановились у моей двоюродной сестры Людмилы. Купили новую тележку, заменили колесо на велосипеде. Люда постирала нашу одежду, помылись в ванной и хорошо поели. Много ремонтировали велосипед и тележку до въезда в город. Рассчитывали прибыть к 12.00, а получилось в 21.30. Надеемся, дальше будет легче.

9 мая Ивацевичи, Беларусь

Первый человек, кого мы встретили, вбегая в этот город, был мужчина с цветами, который вышел из магазина цветов. И оказывается, это был председатель райисполкома города. Он нас сразу определил на размещение в гостинице, питание в кафе и пригласил на митинг у обелиска павшим воинам во время войны. Такой прием мы встретили впервые. Митинг был очень торжественный и теплый, нам предоставили слово для выступления. Вечером мы пошли в церковь и там познакомились с батюшкой отцом Иоаннлм. Он нас принял как самых дорогих гостей и пригласил на ужин к себе домой. Там мы помянули всех павших в годы войны и в конце батюшка благословил нас и дал напутствие: «Вам придется бежать по странам не очень к нам дружелюбным. Много с ними не говорите. Что видите, молчите и делайте свое дело!»

И подарил маленькие иконки: «Образ Державной Божьей матери».

P.S. Баба Прося

Моя бабушка, Двораковская Прасковья Артёмовна, девичья фамилия Коваль. Смотрю на фото — все, кто остались от большой семьи после войны. Рядом — внук Володя и старшая дочь Анна, за спиной стоят слева направо дочери — Нина (моя крестная), Наталия (моя мама) и племянница Нина. Все сыновья, брат, муж, племянники погибли на войне. Одиннадцать крепких, красивых мужчин, многие из них не женатые, остались на поле боя, всех приняла Земля-матушка в свои объятья. После освобождения родной деревни возвратились из лесу к своему дому. Вокруг стояли голые печи с каминами. Все дома сгорели. И вот с этими девочками построили сначала землянку, а потом и дом.

Повезло: когда возвращались, нашли в лесу корову, назвали ее Роза. Она была на грани крайнего истощения. Был конец ноябрь 1943г, трава покрыта снегом, еды не было. С большим трудом, толкая и растирая бока ветками и сухой травой, выкопанной из под снега, привели корову к своей землянке. Выходили, спасли и… благодарная Роза потом спасала всех. На ней возили и бревна для строительства дома, и дрова, и сено, и вспахивали огород, и молоко всегда было в доме.

А Володька был для нее — самый дорогой. Смотрю на фото, сделанное уже в 50-ые. В 43-м он еще в песке на улице играл. А Роза, возвращаясь с пастбища, видя, что Володя играет далеко от дома, перекачивала и толкала мальчика своими рогами к калитке, домой. Ни одной царапины не оставила. Такой коровы, по рассказам мамы, у нас больше не было. Она часто вспоминала Розу. И особенно прощание. Когда Роза состарилась, по законам того времени крупный рогатый скот, лошадей сдавали на бойню в Брагин. Из Брагина скот перегоняли в Лоев. И гнали через нашу деревню. Возле дома она замычала, мама выбежала, увидела Розу, побежала за хлебом, шла с ней, сколько могла и плакала…

А бабушку я помню. Два случая из наших встреч запомнились. Первый — мама отправила к бабушке с ведром. В ведре были кишки от свиньи для чистки, из них делали вкусные колбаски. Ведро было очень тяжелое. Обратно, на следующий день я получил это же ведро, но легкое, как «пушинка». Бабушка усмехнулась: «Что внучек, легкое, забрали лишнее?» Я ничего не ответил и побежал домой. Сразу с порога доложил маме: «Вот туда еле нес, а домой налегке бежал». Мама вместе с отцом тоже посмеялась, а потом долго объясняла, где остальные кишки. Второй случай — это похороны бабушки. Шло много людей по улице. Все молчали, только плакала мама и ее сестры. Мне дали нести хоругвь. В этот день я не пошел в школу. Кажется, тогда я ходил в первый класс.

В ходе личный сообщений в Одноклассниках вдруг открылись новые достоинства моей бабушки. До появления в нашей деревне врача Ходосок В. и его жены, бабушка Прося принимала у всех женщин в Рудне роды. По-деревенски это — повитуха, акушерка. Так что многих моих ровесников моложе и старше первой встречала она в свои объятья. А моего двоюродного брата (Ковкрак Адама) едва успела подхватить в подол, так быстро он появился, что еще мгновение и он был бы в ведре. Горжусь тем, что моя бабушка была востребованной в таком деликатном и важном деле, как рождение ребенка.

Дели — Урусвати

Летом в 1996-го мы с сыном Алексеем совершили путешествие на велосипедах по Индии и Непалу. Планы были большие — проехать по Великому Шелковому пути от Урусвати до Аркаима. Урусвати — это место проживания семьи Николая Константиновича Рериха, где он вместе с супругой Еленой и сыновьями основал Институт гималайских исследований в долине Кулу. Это северный Индийский штат. Здесь их дом, постамент, где произошло сожжение тела Николая Рериха после смерти, и все паломники, заинтересованные учением Живой этики, стремятся посетить это место.

Среди новых религиозных движений в России Рериховское движение — одно из наиболее известных. Движение не имеет строго организованной структуры и включает несколько различных направлений, от культурологических и гуманистических-мировоззренческих до религиозно-мистических и мистико-оккультных. Некоторые последователи идей Живой этики отвергают классификацию движения как религиозного. В 90-ые годы я работал директором Дворца культуры им. Колющенко в Челябинске, и в нашем дворце было много разных групп искателей истины: исследователи учения Бога Шивы и Бога Кришны, учения индийского духовного лидера Чинмой Кумар Гхосе, более известного как Шри Чинмой, учение Луганского основателя нового религиозного движения «Ивановцев» — Порфирия Иванова, учение Серге́я Анато́льевича То́ропа — российского религиозного деятеля, более известного как Виссарион, основателя и главы нового религиозного движения — «Церковь последнего завета», Рериховское движение, основой которого является религиозно-философское учение Николая и Елены Рерихов Агни-йога («Живая этика»).

Проводились большие фестивали на озерах Урала. Мы всей семьей выезжали на эти фестивали, жили в палатках. Волна новых учений заполнила все пространство России. В эти годы произошло открытие древнего поселения бронзового века Аркаим на юге Челябинской области, почти на границе с Казахстаном. Первой, кто об этом написал в прессе, стала Елена Радченко. У нее вышло было шестидесяти публикаций в различных журналах и газетах. Цель всех публикаций была направлена на сохранение этого древнего поселения от затопления.

И вот мы всей семьей — я, Елена, сын Алексей и дочь Олеся после окончания занятий в школе отправились на самолете в Индию. Олесе тогда было 13 лет, она изучала английский и в Дели она была нашим переводчиком в бывшей английской колонии. Елена и Олеся остались в Дели, а мы с Алексеем, ему уже было 15 лет, купили индийские велосипеды и отправились сначала в «Урусвати», в переводе с санскрита означает «Свет утренней звезды» в северном штате Индии, на склоне западных гор Гималаев. Но уже в Индии, в Урусвати мы узнаем, что дальнейшее продвижение невозможно. Урсула — хранительница дома семьи Рерихов, предупредила, что штаты Джама и Кашмир находятся в постоянном конфликте с Пакистаном. Весь путь на север обречен на провал. Более того, есть опасность попасть в заложники. Мы возвращаемся обратно и едем в Непал, в надежде там получить визу в Китай и прорваться к Аркаиму по Великому шелковому пути. Но в Катманду нас ждало тоже разочарование. Нам не выдали визу в Китай. Может быть, это было и правильно, мы еще не готовы были к такому путешествию. Тем более, что при использовании таблеток от малярии перед отправкой в Дели из Ташкента у меня проявилась реакция — температура, упадок сил и расстройство желудка. Двое суток я лежал в гостинице в первые дни прилета. Потом уже по пути в Урусвати снова был чувствительный удар. Но все обошлось. И мы получили массу впечатлений от поездки по Индии на велосипедах и Непалу. Мы посещали в Дели и по пути в Непал индуистские и буддистские храмы. И во время посещения не испытывали при этом никакого дискомфорта. Какие-то моменты были идентичны с православными храмами в церемониях прохождения всей службы. И во время общения у нас было ощущение более доверительного теплого контакта с верующим, чем встреча и контакт с человеком без веры. И уже тогда у меня зародилась идея познать путь к православию. Мне показалось, что мы поторопились с маршрутом по местам, где зародились новые религиозные течения, и мы решили вдвоем с сыном Алексеем проехать по православным монастырям и церквям в Иерусалим, где родился, жил и проповедовал Иисус Христос.

Челябинск — Иерусалим

1997 год

27 мая 1997 год. Старт

Стартовал в 10.00 от дома в Челябинске. Проезжая мимо рынка, услышал вопрос: «И далеко путь держите? На Стамбул! О-го-го!» К обеду проехал 31 км. Дорога отличная, знакомая. Солнце, ветер помогает в спину, машины перегоняют, все в движении. И только здесь, на берегу озера у окрестностей Чебаркуля покой, тишина и даже слышится пение птиц. Однако в лесу уже появились мухи и комары, но пока еще не агрессивные. Вечер. Я у Атляна. Мы здесь уже были всей семьей с друзьями. Я сделал качели на берегу реки и мой сын Алексей сорвался, получил небольшую травму. Кажется, легкая травма, но иногда проявляется болью. Как все предусмотреть? Катались по очереди еще с одним мальчиком, тот уцепился за Лешу, и вот уже Леша летит вниз с высоты два метра…

За первый день преодолел 131 км. Дальше не решился, надвигалась гроза, только успел поставить палатку и искупаться, пошел дождь. Ужин пришлось готовить в палатке. Дождь барабанил по тенту, успокаивая от шумной дороги. Был славный день, ветер все время помогал, позагорал немного. Завтра начнутся Уральские горы.

28 мая 1997г. Маршрут Атлян — за Усть Катав 149 км с 6.30 до 23.00.

Горы и дождь. Некоторые затяжные подъёмы до 6 км под углом 6% — 12%. Приходилось идти пешком. На участке между съездами на Миасс и Златоуст граница Европы и Азии по хребту Уралтау. В самой высшей точке, слева от трассы монумент «Европа-Азия», большая площадка для стоянки автомобилей, кафе. В этом кафе «Европа-Азия», я оставил свой адрес для дальнобойных путешественников, велосипедистов и бегунов. (И несколько раз ко мне заезжали. В 2000 году велосипедист из Японии — Хиромаса, он ехал из Мурманска до Магадана. Мы много общались, сходили в баню. Обменялись адресами. А в 2004-м году мне пришлось сопровождать бегунов на автомобиле, от Выборга до Владивостока они совершали кругосветку бегом от Гринвичского меридиана. В Лондоне стартовали двое Йеспер Олсен (Дания) и Александр Коротков (Россия). В Санкт-Петербурге к ним присоединилась Казука Кайхата (Япония). Я ее встречал в аэропорту, довез до квартиры Александра Короткова. И далее, уже по пути общаясь с Казукой, вдруг узнаю, что у нас много общих песен и даже один общий знакомый и друг — Хиромаса. Какое счастливое совпадение: он — велосипедист — путешественник, Казука — бегунья, одна из сильнейших в своей возрастной группе в Японии. Я занимаюсь и бегом, и велопутешествиями… Все соединилось. В том же 2004-м году велопутешественник из Англии заехал по адресу, который ему выдали в кафе «Европа-Азия» на наш адрес в Челябинск. Моя семья с радостью его приняли — угостили, расположили на ночлег и сообщили ему, что я сейчас на маршруте до Владивостока. На велосипеде англичанин двигался быстрее и дневной отрезок его 100 — 150 км, а наша тройка — бкгом — в пределах 35 — 72 км. И мы действительно встретились на Байкале, и даже пригласили англичанина на ночлег, нас иногда встречали и принимали как желанных путешественников с бесплатным питанием и ночлегом. Мир тесен, друзья!)

Денек выдался тяжеловатый — 149 км за 16 часов. Но горы Урала прекрасны. Сложный затяжной подъем идешь пешком, но всегда после любого затяжного подъема есть спуск, а там только успевай подготовиться к повороту, чтобы не улететь кубарем вниз. И плюс грузовые, легковые машины обгоняют. Велосипедист на оживленной трассе с поворотами — букашка, камушек на дороге. Если навстречу мчится огромная фура, то обгоняющий меня водитель на машине может и не заметить велосипедиста. Все его внимание сосредоточено на большом объекте. А дороги в горах узкие, для обгона не предусмотренные. И в этом случае велосипедисту надо съезжать на обочину.

Наезд на велосипедиста из Рязани Мироненко Валерия был совершен на этой трассе М5 в районе г. п. Чебаркуль, хотя там еще не было Уральских гор. Он завершал свою кругосветку, осталось до Рязани около 1600 км. Позади была Европа, Северная и Южная Америка, Африка, Австралия, Азия и вот — наезд грузовика. Водитель даже не заметил, что наехал на ногу съехавшего на обочину велосипедиста. Валерию помогли другие водители, вызвали скорую помощь, отвезли в больницу Челябинска. Из газетных новостей я узнал о произошедшем событии. Навестил больного, помог с отправкой уже на поезде в родную Рязань. Это все трасса М5. У родника на стоянке ко мне подошли два парня лет по 7 — 10 — попрошайки. Дал одному 200, второму по старше 300 рублей и стал учить уму разуму — мыть машины. Они, оказывается, этим делом давно уже заняты, только клиентов маловато. За мойку одной машины от 1500 до 5000 за 20 минут работы. Это моя дневная норма на питание. Неплохо. Родители пьют, а они живут самостоятельно. Построили на огороде шалашик и там ночуют. Это были девяностые годы, когда в стране был хаос, разруха и бандитизм.

29 мая. Усть Катав — Уфа 116 км. Всего 420 км

Подъем в 6.00, стартовал в 7.00 после утреннего чая и каши. До обеда преодолел 69 км. Обед на границе с Башкортостаном, на территории Челябинской области, на берегу маленькой речушки. Урал не отпускает. Горы с затяжными подъемами сменили холмы, а граница и вовсе проходит по равнине. Люди — отзывчивые и любопытные по всей территории Челябинской области. Спрашивают, откуда и куда еду. Впереди Уфа, можно до вечера доехать. Есть несколько адресов бегунов. На гостиницу не рассчитываю. Надо будет в Уфе закупить курагу, орехи, изюм, яблоки, огурцы. Пока от Челябинска затрат на питание не было.

Во время обеда ко мне подсел идущий пешком по трассе мужчина. Был усталый, потрепанный. Сообщил, что его ограбили по трассе от Магниторска до Миасса. Он обратился в Миассе в милицию, попросил помощи. Его приняли за бомжа и вместо помощи привлекли к принудительной работе. Сбежал и сейчас добирается на попутных и пешком в Уфу. Денег и документов нет. Я угостил его гречневой кашей, чаем с баранками, и мы расстались друзьями. Не знаю, правду ли он говорил. Но я все время был начеку и проявил свое участие в помощи страдающему путешественнику.

30 мая. Уфа Вчера состоялась удивительная встреча на башкирской земле в 40 км от Уфы. Из г. Бреста (Франция) в сторону Владивостока совершал кругосветный велопробег Франсуа. А с Владивостока в Сан-Франциско на велосипеде двигался 57-летний американец Фергус. Сначала встретились они, и через несколько минут подъехал я. Знакомство, общение и расставание. Шел мелкий моросящий дождик, к общению посреди дороги не располагающий. С Фергусом мне по пути на Уфу. Через километров десять заехали в дорожное кафе. Я быстро заказал пищу, а Фергус долго возился с багажом. Наконец, он присоединился — достал начатую бутылку водки. Оказывается, его угостили дальнобойщики. Он действительно выделялся своим поведением на трассе: если навстречу нам ехала машина, а сзади нас должна была обогнать другая, он не сворачивал на обочину, а рулил… по- средине правой полосы и махал водителю, который должен был нас обогнать, чтобы он сбавил скорость и ехал за нами до проезда встречного автомобиля. И уже после того, как мы разминулись со встречной машиной, и водитель сзади шел на обгон нас, велосипедистов, Фергус очень выразительно поднимал руку с большим пальцем и благодарил его.

Эти жесты он делал очень выразительно, и вся трасса обсуждала действия этого американца. Я ехал впереди и был защищен Фергусом. Мы отдохнули в кафе, выпили по 150 граммов водки, закусили и поехали в Уфу. По дороге были еще остановки. Заезжая на горку, Фергус останавливался и устраивал перекур. Полный комплект удовольствия — водка, сигареты и плюс дирижирование на трассе.

И вдруг перед въездом в город нас останавливает водитель легкового автомобиля, не полицейский. Он тренер по велоспорту, расспросил нас, кто мы и куда едем и предложил устроить нас на ночлег в школе Олимпийского резерва по велоспорту. Мы с радостью согласились. Нам устроили ужин, предоставили сауну, а утром мне отрегулировал переключатели скоростей мастер по ремонту велосипедов. И все это — бесплатно. Фергус решил не спешить со стартом и устроить день отдыха. Я бы был не против, но у меня всего четвертый день пути… Фергус же никуда не торопился, стартовал в марте и был в пути уже 75 дней. Он работал педагогом в Университете Японии. Вышел на пенсию и решил проехать по всей России и далее по Европе на велосипеде. Великолепно себя чувствовал в России. Ему нравилось общение с водителями, и на трассе он был в своей родной стихии. Мне было с ним легко общаться, но я предчувствовал, что могут наступить и конфликты. Частые остановки для перекуров выбьют меня из ритма. Расстались друзьями, у нас было много общего, мы оба были открыты для общения с людьми, нам интересно было каждый день открывать новое пространство, встречать закаты и рассветы в новом месте, и его дирижирование трассой меня тоже восхищало, это была театрализация, которую и я осуществляю только во время эстафетного бега в кругу своих друзей.

В первый и второй день болели мышцы в плече около шеи. Всегда на соревнованиях по марафону беспокоили эти мышцы после 25-го км, приходилось делать массаж на бегу. И сейчас на велосипеде это снова возникло. Делал самомассаж свободной рукой во время движения и при остановке разминал все мышцы, делая наклоны, приседания. Во время езды на велосипеде задействованы определенные мышцы, но мышцы спины, плечевые остаются напряженными и без движения их необходимо разминать, растягивать, массажировать. И вдруг вчера пришло осознание, что такая боль пройдет. И действительно, на четвертый день пути боль отступила, но самомассаж и растяжки неподвижных мышц я не оставил в забвении. Но настигла другая проблема, вчера была солнечная погода, тепло и я ехал без футболки, в шортах и все тело горит, особенно плечи. За день проехал 81 км, стартовал в 16.00, финишировал в 22.40. На ночлег в палатке остановился рядом с деревней Табулдау в березовой роще.

31 мая Новая встреча. Двое велосипедистов из Киева: Ваун — 22-летний австриец и Абрахам — 54-летний товарищ из Канады — едут в Новосибирск. Ваун работает в Киеве педагогом. Абрахам не сообщил о своей профессии, но сообщил только, что у него болит спина и он рассчитывает, что езда на велосипеде ему поможет. Они знали русский, мы общались прямо на дороге. Жаловались, что долго получали визу для путешествия по России. Фергус тоже заявил, что два года пробивал свою визу в Японии и даже писал письмо Ельцину. Я был рад, что наша страна стала открытой и люди из многих стран хотят увидеть, как живут россияне. Я дал им свой адрес в Челябинске, предупредил семью о визите гостей. Узнав о том, что мой сын Алексей должен присоединиться в Киеве и тоже поедет на велосипеде в Иерусалим. Абрахам сообщил, что дальше от Челябинска они поедут на поезде и они могут подарить один велосипед моему сыну. Для них будет большая честь предоставить велосипед, который побывает в Иерусалиме. Позже моя жена Елена сообщила, что они евангелисты и едут по России проповедовать свою религию. Но о велосипеде в Челябинске они ничего не сказали, очевидно, планы их сменились. Нам пришлось покупать велосипед в Киеве, как и планировали.

Мой обед на озере Кандрикуль прошел очень интересно. Я мечтал закупить картошки и отварить, макароны и овсяные каши приелись. И вдруг на месте кострища вижу сложенные бревна и неиспользованная картошка в пакете. Все оставлено для путника. Даже в избушках на Алтае, Урале существует такой неписаный закон, оставлять после себя нуждающемуся — спички, дрова, питание. Мне досталось 5 картофелин и дрова. Иногда на хорошем месте я готовил обед, ужин на костре, тем более на берегу озера. Есть возможность искупаться и отдохнуть.

Знак — быть на чеку!

Еду по трассе, и вдруг у меня возникла мысль найти хорошую бутылку для воды — одной мало, чтобы приготовить пищу и умыть руки, лицо. И вдруг вижу, лежит хорошая чистая, бутылка, но я почему-то ее не беру и еду дальше. И вот вторая — на левой встречной полосе на обочине, и я… переезжаю трассу и останавливаюсь. В это время по той дороге, где я должен был ехать, проносится Лада с каким-то непонятным звуком и внезапно останавливается. В машине лопнула камера на переднем колесе и ее занесло, но водитель успел нажать на тормоза, едва не вылетев в кювет. Я был спасен. Из машины вышли две дамы и двое мужчин.

Накануне в Александровке (пьяная деревенька — спиртной завод здесь) я набрал воды в колодце и выхожу на трассу и вдруг женщина с пустым ведром пересекает мне путь и идет к колодцу. Я говорю ей, что воды нет. Она отвечает, что есть и идет дальше. Тогда я прошу ее не пересекать мне дорогу с пустым ведром. Но она еще ускорилась и перешла мне путь и говорит: «А что будет, ничего не будет!». Я про себя сказал: «Прости ее, Господи!» и двинулся дальше. И вот этот выстрел камеры на трассе. Вот так может закончиться путешествие…

2 июня 1997 года

Я в Самаре, в Иверском женском монастыре. Определила на ночлег игуменья Ионна.

Устал, ехал почти без отдыха целый день. На трассе начались первые поломки, начала трещать каретка, пробовал разобрать и смазать, но ничего не получилось. Нашел в Самаре велосипедный клуб. Механик Скуратовский Николай все сделал и даже дал хороший ключ для ремонта. И все это бесплатно.

В монастыре меня встретила на улице девочка лет 13, она еще не монахиня, послушница. Но все, что меня интересовало, она мне сообщила, привела к настоятельнице монастыря игуменье Ионне. И она меня определила на ночлег и в трапезную, а проводником определила трудягу монастыря Владимира, он был уже в годах с небольшим горбом, но шустрый. После трапезной я стал искать этого мужчину, чтобы отвел в помещение для ночлега и заметил его зашедшим в комнату из коридора. И здесь я совершил грубую ошибку, без стука и молитвы открыл дверь комнаты. Это была келья, и там еще была монахиня, она лежала на кровати, а Владимир ухаживал за ней, приносил пищу на подносе. Он меня грубо отчитал, я извинился. Оказывается, при входе в келью, в мастерскую или другое монастырское помещение вслух произносится молитва: «Молитвами святых отец наш, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас.» Войти разрешается только в том случае, если из-за двери услышите: «Аминь!». Владимир простил меня и готов был помочь, если возникнут другие проблемы. После размещения всего багажа, я ушел на вечернюю молитву. Мужчин почти не было в храме, только женщины монахини и послушницы.

После длинной дороги и событий всего дня я летал в небесах. Женский хор заполнял все пространство. Самая главная святыня в монастыре — Иверской икона Божией Матери афонского письма, список с чудотворного образа Богоматери, написанного, по преданию, апостолом и евангелистом Лукой.

После службы спал крепко. А утром в 6 часов проснулся от шума. Монахиня с деревянным молотком и доской ходила по двору монастыря и коридорам, где живут монахини и стучала монотонно и ненавязчиво. Жизнь в монастыре расписана на весь день, неделю, каждый месяц и год. У каждой монахини свои обязанности и послушания. Кто-то работает на кухне, огороде, уборке территории, помещений. И эта размеренная жизнь не каждому подходит: кто-то, пожив в послушниках, оставляет монастырь. Можно туда приехать на день, неделю побыть трудником, работать на огороде, ремонте, уборке помещений, питание и проживание оплачивать не надо, только добровольное пожертвование.

Иверский монастырь расположен на берегу Волги. И с берега открывается огромный простор реки, а сам монастырь с белой колокольней возвышается над городом и всем простором. Звон от колокольни летит над городом и рекой на многие километры. Я был счастлив, что побывал здесь и получил благословение на дальнейший путь.

5 июня. Г. Сызрань, Самарской области. Свято-Вознесенский мужской монастырь

Я попал на праздник Вознесения Господня, это главное событие Священной истории. После Вознесения, видимое земное присутствие Христа уступает место Его невидимому пребыванию в Церкви. Монастырь основан еще в 1683-м году, но в годы борьбы с религией он был закрыт в 1923-м и открылся только в 1995-м. Еще было много работы по восстановлению храма, но монахи решили устроить обед для всех прихожан. Еще со вчерашнего дня шла активная подготовка к этому празднику. Собирали посуду, устраивали столы на улице, чистили картошку. Это был первый праздник для прихожан после открытия монастыря.

Вчера матушка в Казанском соборе здесь же, в Сызрани сказала, что мне необходимо остаться на празднике в мужском монастыре: «Что дает тебе один день раньше, день позже, зато получишь благословение». Я активно присоединился к подготовке. Мастерил скамейки для столов, приносил воду из колодца, рубил дрова для костра, на котором готовили, чистил рыбу. В монастыре еще мало было монахов. Но обед был очень трогательным, было 4 захода за столы, и в каждом заходе до 60 прихожан, но никакой толкучки и споров, все ожидали своей очереди спокойно и достойно. Каждая группа, заходя к столу, начинала с молитвы, потом все присаживались, а на столе уже стояли тарелки с щами, картошка с зеленью и рыбой, каша (рис, пшено и молоко), компот с булочкой. Никто не хотел расходиться. Стояли рядом и пели духовные песни. Такого застолья я еще не видел. Совершалось что-то возвышенное, трогательное, западающее глубоко, глубоко в душу. Меня благословил на дальнюю дорогу настоятель монастыря иеромонах Анастасий. И после обеда я тронулся в путь. И преодолел до отбоя 106 километров. Весь путь я был под впечатление этой обедни…

6 июня

Спал в палатке. Ни с кем общаться не хотелось. Все вспоминал вчерашний день. Часть людей сидели за столами и кушали, а вокруг стояли и пели им духовные песни. Это не ресторан, не свадьба — когда поют артисты. Здесь было что-то большее, какое-то братство чужих людей, которые вот так стоя вокруг стола поют песни о Христе, о его Вознесении, а рядышком сидят и вкушают пищу незнакомые люди, но они почему-то становятся близкими и родными. Мне положили в дорогу рыбу, картошку и хлеб, я раскрыл этот паек вечером в палатке и не мог есть, слезы и комок в горле не давали возможности… Сегодня, уже до обеда я преодолел 116 км. Но вот идет дождь, и я лежу под тэном и слушаю шум дождя.

7 июня Вчера вечером и сегодня до обеда был трудный день. Дождь и дорога до Березняков по грунтовке. Погнул руль. Потянул багажник в сторону лужи, пытался удержать его за руль и вот согнул трубку. Заночевал в Тиянино в старой школе. Никто не пустил в дом. У одних много своих, негде. У других — живут одни, боятся. Нашел заброшенную школу. Некоторые стекла выбиты, двери сломаны, но нашлось местечко уютное. От Пятинино до Тиянино пришлось велик тащить по грязи, а на завтра дорога ничуть не лучше. Решил спрямить на несколько километров на село Б. Березняки и по грунтовой, раскисшей после дождя, строящейся дороге 15 км. Цепь, колеса, звездочки переключатели все в грязи, отмывал и потребовалась новая смазка. Все скрипело и трещало.

Саранск понравился. Есть новые шикарные районы, но и старый центр хорош, особенно центральный рынок. Зашел в кафедральный собор Федора Ушакова, расспросил о дороге на Дивеево, но никто не мог точно сказать. А батюшка до 16.30 не придет. Угостили компотом из изюма. И вот я на Московской трассе №1. Дорога разбитая, но местами ровная и широкая и все прямо на Запад, на Москву. Следую на Краснослободск. Дорога на Ельники от Синдорова недостроенная, хотя и прямее, но вчера уже был урок.

Краснослободск. Зашел в церковь. Мне разрешили сделать съемку интерьера. Настоятель церкви отец Василий подарил молитвослов с надписью на имя Алексея. Вручу Алеше в Киеве, у меня есть свой, маленький. И еще отец Василий дал подробный план проезда в Дивеево на Ельники через Первомайск. Этот маршрут я как-то принял без радости. Надо было сделать большой круг. Прощаясь, батюшка благословил меня и предложил переночевать в церкви вместе с рабочими.

Один из них — художник Геннадий, а второй — странник, трудяга Володя. Он бывал во многих монастырях и предложил мне ехать через Мордовский заповедник. Дорога не асфальтированная, но пройти и проехать можно. И я с радостью принял это предложение. Тем более, меня притягивал Санаксарский мужской монастырь, я ничего о нем не знал, но чем- то он меня притягивал.

Путь до Темникова — 50 км проехал почти без остановки. И это удивительно, 50 км так быстро я еще не преодолевал. И уже перед самым монастырем решил искупаться и помыть всю дорожную одежду. В монастырь я должен войти чистым.

…Кроме дождя был еще и солнцепек. Ехал иногда в одних шортах и все тело: спина, руки, ноги были с водяными волдырями, затем все прорвалось и начала слезать кожа. Надо бы ехать в майке с длинными рукавами, но было очень жарко.

Две истории по территории Мордовии

По дороге возле Б. Березняков встретил женщину. Два месяца назад у нее пропал сын. Пас коров, пошел выпить с напарником и пропал. А соседи говорят, что он в березняке и она ему носит пищу. И у нее голова поехала. Говорит, что как-то идет она, а он… идет сзади, и вдруг — удар в бок. Огляделась: вокруг никого.

…А перед Саранском застал меня дождь в пути. Увидел навес возле дороги и туда с велосипедом. Смотрю, а там старушка что-то бормочет непонятное и пьет воду из родника. Там, оказывается, под навесом был оборудован родник. Я решил свою воду обновить. Пока доставал бутылку — смотрю, а старушки нет. Вокруг ни одного деревца и кустика, чистое поле. Где она? Володя–странник подтвердил, что в Мордовии такие вещи случаются.

Темников. Санаксарский мужской монастырь Разместили в трапезной, никаких кроватей — прямо на полу. Огромная трапезная. Накормили очень вкусной кашей-сечка, квас, оладьи, масло и хлеб. Возник конфликт из-за велосипеда. Я занес его на второй этаж трапезной, как посоветовал мне администратор Севостьян. Но, оказывается в трапезной главный распорядитель — не администратор монастыря.

В 22.00 прибыли паломники на двух Икарусах из Волгограда, человек 80. И вот их всех накормили в трапезной и всех здесь же расположили на ночлег. Предоставили матрасы и простыни. И все было организовано четко и быстро, и всем хватило еды. Я был восхищен таким приемом и как мог, помогал в устройстве постелей.

Монахи в этом мужском старинном монастыре не пожилые, средний возраст около 25- 45 лет. Только один из них седой старец схиигумен Ироним (Верендякин). Я зашел к нему за благословением. И он с радостью приветствовал меня и благословил, и жаловался, что и он планировал посетить Афон, но вот уже несколько лет не может тронуться в путь, то болезни стали одолевать, то другие препятствия. Общение с Иронимом было какое-то легкое, дружелюбное, я даже не ощущал, что разговариваю со святым старцем, к которому едут со всей России и бывших союзных республик. Рядом с ним был монах келейник, который по просьбе Иеронима приготовил мне небольшой пакет угощений в дорогу. Этот пакетик я пронес до самого гроба Господнего и в самую трудную минуту я вспоминал Иеронима.

К сожалению, 6 июня 2001 г. схиигумен Иероним умер, но дорожка к нему не зарастает, люди идут к могилке на территории монастыря.

9 июня

Серафимо –Дивеевский женский монастырь — четвертый удел Божией Матери на Земле после Иерусалима, Афона и Киева. Еще до последней минуты я не знал, как буду ехать в Дивеево, через Мордовский заповедник или по кругу. Уже по пути водитель молоковоза дает последний совет — через заповедник. И вот меня разместили по ул. Гагарина, 39 и я читаю молитву перед сном. Адрес мне дали в монастыре. Сюда прибывает очень много паломников, и многие местные жители дают администратору монастыря адреса для приема в своем частном доме. Кроме меня, здесь еще 2 паломников, все мужчины. Один из них — Валерий трудяга, подвизался на строительстве печки в монастыре. Он уже давно живет по разным монастырям и убежден, что каждая женщина крещеная должна побывать в Серафим-Дивеевском монастыре и пожить там в послушании недельку. И каждый мужчина православный должен хоть раз в жизни совершить паломничество в Оптину Пустынь.

Правила для паломников, прибывающих в Серафимо-Дивеевский монастырь.

НЕ БЛАГОСЛОВЛЯЕТСЯ: мужчинам быть в майках, шортах, бриджах, женщинам — в открытых коротких платьях и юбках, с непокрытой головой; курить; мусорить; находиться в нетрезвом виде; распространять рукописную и печатную продукцию; разговаривать с насельницами монастыря; просить милостыню; вести фото- и видеосъемку без талона, приобретенного в паломническом центре монастыря; проводить съемку с помощью летательных аппаратов; фотографировать насельниц монастыря; проводить экскурсии; обращаться к паломникам с проповедями; приносить и выгуливать животных; кормить животных и птиц; спать и принимать пищу на скамейках; находиться участникам свадебных торжеств; громко разговорить, смеяться, бегать, рвать цветы и фрукты, ходить по газонам; ездить на авто-и мототранспорте, велосипедах и иных средствах передвижения; оставаться на территории монастыря после его закрытия. Нарушители будут удалены из монастыря.