– Никитос, ты совсем дебил?
– Привет, – звучит низкий, холодный голос Ника совсем рядом, заставляя меня натянуться от напряжения, словно струна на старой скрипке. – Куда едем?
А он все такой же самодовольный.
Годы идут, а Никита Тарасов не меняется. Наглый мажор, который о существовании слова «нет» в принципе не догадывается. Ему даже в голову не приходит, что его, такого красивого и замечательного, могут послать в известном направлении. Да еще и пинка под зад дать для ускорения.
Вызывайте экзорцистов, Дима Сотников вошел в чат…
– Не надо, Мира, встречаться с мужиком, который только и делает, что сердца бьет направо и налево. Снайпер фигов!
Никит, – я набираю в грудь побольше воздуха, – мне очень страшно.
– Знаю, малыш. – Одним резким движением он помогает мне слезть с подоконника и протягивает вперед свою широкую ладонь. – Просто иди ко мне.
Когда разбиваешь чашку, то не пытаешься ее как-то вернуть к жизни и реанимировать. Потому что осколки уже идеально не склеить, не собрать их в единое целое. И моя больная любовь к Нику не подлежит восстановлению. Токсичная, ядовитая, уничтожающая все на своем пути. Любовь
– И чего ты ревешь в три ручья, Князева? – От звука голоса парня моих кошмаров по спине бегут мурашки. Он садится на корточки рядом и заправляет за ушко выбившуюся из прически прядь волос. – Пойдем чай пить.
Время не лечит, блин! Оно утраивает дозу, только так! Фиговый доктор, никому не рекомендую. Глаза и щеки уже болели, а рыдания превратились в беспомощные всхлипы.
Я – космос. Он – мои звезды.
Санкт-Петербург – это что-то на прекрасном. Кто не любит город на Неве, тот никогда не видел его в призрачной романтичной красоте. Питер вызывает привыкание.
