Способности у нее были не меньше, чем у иного политического деятеля; она действовала ради себя и своих, жила только интересами минуты и спасала свою шкуру, зарабатывала на этом – где головку сыра, где горсточку шерсти, и тоже могла жить и умереть в пошлой и неискренней готовности к бою.
В нем была известная пышность и великолепие, экватор его был невероятен.
Причуды юности, прекрасной юности жизни!
Она была добродетельна за отсутствием искушений.
Кинжал в груди – не безделица.
А после того, как родился ребенок, и оказалось, что это девочка, крупная девчонка, хорошенькая и правильного сложения – после этого Исаак был бы камнем и собакой, если б не возблагодарил бога.
Но тут он, должно быть, подумал что-нибудь вроде этого: – Нет, вот я стою, и вовсе я не какой-нибудь замечательный и великолепный человек, а собака я и больше ничего!
Хорошее большей частью проходит бесследно, злое же всегда влечет за собой последствия.
На вид она казалась уж в летах, этак, не в обиду будь сказано, под тридцать.
Они начали не с займа денег для постройки дома, а приехали, пожили немного, покопались в земле и опять уехали, словно умерли. Вот как по-настоящему надо браться за дело: рыть, пахать, сеять.
