земля от крови не просыхает, мы враждуем и бьемся, а ведь Господь заронил в наши сердца semina[81] любви, только они точно в бесплодной почве лежат и лишь политые слезами и кровью, лишь под гнетом и бичом басурманским, лишь в татарской неволе нежданно приносят плоды.
Заглоба мигнуть не успел, как молодой Нововейский бухнулся ей в ноги, во весь рост растянулся на полу, заняв полгорницы могучим своим телом, и возопил:
