Автор книги — кандидат архитектуры, социолог, художник.
В романе представлена историческая панорама о становлении русской Сибири в 17–18 веках. Описаны первые политические ссылки в Сибирь, их маршруты, возникновение сибирских городов-острогов, красноярские бунты на рубеже двух веков, церковный раскол в условиях Сибири, открытие и освоение русскими верховий Енисея. А главное — сложные судьбы первых сибиряков, их быт и нравы.
Обложка по картине автора «Первая красноярская шатость».
В романе представлена историческая панорама о становлении русской Сибири в 17–18 веках. Описаны первые политические ссылки в Сибирь, их маршруты, возникновение сибирских городов-острогов, красноярские бунты на рубеже двух веков, церковный раскол в условиях Сибири, открытие и освоение русскими верховий Енисея. А главное — сложные судьбы первых сибиряков, их быт и нравы.
Обложка по картине автора «Первая красноярская шатость».
Жас шектеулері: 18+
Құқық иегері: ООО "Издательские решения"
Түпнұсқа жарияланған күн: 2024
Басылым шыққан жыл: 2024
Баспа: Ridero
Қағаз беттер: 189
Пікірлер3
👍Ұсынамын
🔮Қазыналы
💡Танымдық
Очень интересно и познавательно!
Дәйексөздер22
Михайло Ломоносов не забыл и про Сибирь: «Российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном и достигнет до главных поселений европейских в Азии и в Америке».
Прирастало, пока не сжалось в Европе, не скукужилось в Азии. Сибирь держися, но китайское проникновение в неё усиливается
Прирастало, пока не сжалось в Европе, не скукужилось в Азии. Сибирь держися, но китайское проникновение в неё усиливается
А вот, что сказал о «прирастании могущества России» противоречивый русский философ Пётр Чаадаев
В противоположность всем законам человеческого общежития Россия шествует только в направлении своего собственного порабощения и порабощения всех соседних народов. И потому, было бы полезно не только в интересах других народов, а и в ее собственных интересах — заставить ее перейти на новые пути».
Долго заставляли, а воз и ныне там. А где ж ему быть, ежели планида такая.
Долго заставляли, а воз и ныне там. А где ж ему быть, ежели планида такая.