Ольга Сергеевна Кулькова

Причастие любви

Стихи

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Фотограф Ирина Коньякова

Дизайнер обложки Ирина Коньякова

© Ольга Сергеевна Кулькова, 2018

© Ирина Коньякова, фотографии, 2018

© Ирина Коньякова, дизайн обложки, 2018

Новая книга поэтессы собрала под своей обложкой любовную лирику, написанную в разные годы (2006—2018 гг). Любовь как источник жизни и творчества — вот лейтмотив нового сборника Ольги Кульковой. Счастье и горе, страсть и нежность, благодарность и удивление — все оттенки этого великого чувства нашли отражение в строках, продиктованных сердцем.

12+

ISBN 978-5-4493-3755-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Причастие любви
2. К читателю
3. Причастная любви
4. Причастие Любви
5. «Имеет ли смысл в любви что-то, кроме самой любви?..»
6. «Оставим это высшему суду …»
7. «Не нужно жизнь прожить до ста…»
8. «И нагота чиста, и тело свято…»
9. «Понедельник источен до дна…»
10. «Твоё лицо как бронзовая маска…»
11. «Когда окончена игра ума…»
12. «Был долгий сон под шум дождя…»
13. «Если ты повернёшься ко мне…»
14. «Я не сплю, потому что знаю…»
15. «Когда тебя я перестану ждать…»
16. «Упасть с высоты небес…»
17. Меня любил океан…
18. Другая
19. «Похоронить тебя в глубинах памяти…»
20. «Жить без мужчины — словно без причины…»
21. Благодарение любви
22. «Сентябрь открыт, как дом хрустальный…»
23. «Наверное, слова обесцениваются…»
24. «Ненавижу себя, что выпрашиваю…»
25. «Ты станешь близок мне и дорог…»
26. «Там, где кончается день…»
27. «Ты просишь нежности, когда во мне мятеж…»
28. «Луна как оттиск золотой печати…»
29. «Тёмная бездна глаз…»
30. Iron Lady
31. «Мне кажется, ветер не стихнет…»
32. Завершение пророчества
33. Просто люби меня!
34. Самсон и Далила
35. Лето любви в Тамбове
36. Полярная звезда
37. «День начался стремительным порывом…»
38. Сердце гейши
39. Жестокому Эроту
40. Небесное Эльдорадо
41. «Вечная весна» Родена
42. Еретичка
43. «Если я однажды утрачу…»
44. Бегство из нирваны
45. Тот, кто за спиной
46. «Были маленькими и взрослыми…»
47. «Всё стало так, как было суждено…»
48. Улыбка
49. Мольба о любви
50. «Ты нужен мне», — звучит эгоистично…»
51. Дельфины
52. «Моя любовь не перейдет границ…»
53. «Я пребываю в ином измерении…»
54. «Так пусть любовь придет, когда захочет …»
55. «Приходи, когда кончится лето…»
56. «От зноя плавился вокзал…»
57. Нежность
58. Крест любви
59. Песчинка
60. Когда ты любишь…
61. «Любовь не может быть несчастной…»
62. Неизлечимая боль
63. В разлуке
64. «Ты перестал мне сниться, мой любимый, …»
65. «Тебе другая суждена…»
66. «Надо стать спокойней и светлее…»
67. «Из сердца выжали червонно-чёрный сок…»
68. «Как будто голубь сел на сердце мне…»
69. «Когда же я опять тебя увижу…»
70. «Мне ветер северный известие принёс…»
71. «Мы девять месяцев с тобой разлучены…»
72. «Души моей небесный поцелуй…»
73. «Зачем тебя, любимый мой, тревожить?..»
74. «В такую ночь немудрено и ошибиться…»
75. «Ты развлекаешься, бросая мячик сердца моего…»
76. «Есть отсвет вечности — мне кажется всё чаще …»
77. «Жизнь продолжается, хотя ты не со мною…»
78. Нечаянная радость
79. «Я знаю, это звучит по-детски…»
80. «Ох уж эти пропорции, порцийки…»
81. «Смерть на устах моих и на устах твоих…»
82. «Ты приходишь в семь, а я попозже…»
83. Не тому адресату…
84. «Рожденная петь — пою…»
85. «Правда лишь в том, что наши души …»
86. Песня Песней
87. «Пришёл, любимый, столько лет спустя …»
88. «Чем сердце успокоится в итоге?..»
89. «Империя любви»
    1. 1. Любовь
    2. 2. Владычица
    3. 3. Божественный голос
    4. 4. Луна влюблённых
    5. 5. Я буду помнить!
    6. 6. Прощение
    7. 7. На пути ко мне
    8. 8. Чёрное солнце памяти
    9. 9. Песня любви
    10. 10. Невеста
    11. 11. Неопалимая Купина
    12. 12. Небесному воину
    13. 13. Война полов
    14. 14. Дитя любви
    15. 15. Прощание

К читателю

Благодарю тебя, мой неведомый читатель, за то, что ты разделяешь со мной сейчас эти строки.

В этой книге собраны мои самые сокровенные стихи о любви. Той любви, что не имеет начала и конца, что является чистым светом Божества и музыкой сфер. О любви, что сходит на землю и проживает свою жизнь в наших сердцах, освещая самые грустные будни.

Мои стихи — ещё и о том, как по-разному мы, земные, принимаем этот небесный дар. И о том, что любовь, порой несущая нам безмерное страдание, всё равно остается удивительным счастьем и величайшим даром. Дверью в небо и ключом вечности. Вдохновением и преображением.

Любовь для меня — это и крест, и причастие. Земной крест и причастие Неба.

Причастие вечной и чистой радости и силы. Причастие божественной любви к нам.

Я помню, как была написана поэма «Империя любви» — это была июльская тёплая ночь, я была очень юна и безумно влюблена. Не спалось, и в голову пришли первые строки первого стихотворения. Я взяла тетрадь и ручку, решив их записать. И произошло невероятное, что больше никогда доныне со мной не повторялось — стихи стали просто звучать в моей голове, абсолютно чётко, вспыхивали образы, строки шли таким потоком, что я едва успевала записывать их! Стихотворение рождалось за стихотворением, именно в том порядке, как они и представлены в этой книге. Небо было открыто, и оно говорило со мной о любви. И я испытывала счастье, восторг и потрясение, понимая, что строки эти пишу не я сама — их диктует кто-то свыше. Поэма была написана за сорок минут — уже потом, когда стихи иссякли, я посмотрела на часы. Когда я писала, я находилась вне времени и не уверена, что в этой реальности. Для меня это переживание стало подлинным чудом.

Тогда я и поняла, мы — от высшего, и любовь возвращает нас к нам подлинным. Возвращает нас к Создателю. Мы — прекрасные души, созданные творить, переживать и принимать любовь. И — петь о ней, «ведь любить и петь нас учит Бог», как пришло когда-то в другом стихотворении.

Дорогой читатель, чтобы ни случилось, не сомневайся в любви, не переставай любить, ибо только она делает нас живыми, только она дарит нам вечность. Только ради неё и стоит жить и умирать.

Причастная любви

Произносить в наш век слово «любовь», одно из самых уязвимых внутри себя, одно из самых израненных при неосторожном обращении, — неслыханная дерзость и ювелирный труд. А выносить это слово на обложку книги — двойная смелость.

Ольга Кулькова не боится быть откровенной. Свой разговор с читателем она начинает после молитвенного обращения к небу, подарившему ей возможность принять Причастие Любви, а значит познать всю горечь и сладость жизни. Любовь осознаётся поэтом как средоточие жизни, её раскалённая сердцевина, одно лишь приближение к которой наполняет счастьем. С первых страниц, с первых строк сборника понимаешь, что пространство любви, приоткрытое автором, как полог сказочного шатра, будет шириться и расти с каждым стихотвореньем.

Так и происходит. Лирическая героиня книги (её образ ярко и отчётливо проступает на канве любовного сюжета), подобно Дантовой Беатриче, ведёт за собой читателя от мук духовного Чистилища к преображающему свету. Впрочем, будет не до конца честно уложить содержание книги даже в этот вечный и великий сюжет. Вся она скроена из сиюминутных ощущений, мельчайших деталей, оттенков, аллюзий, полунамёков, вся пронизана подчас смятенными и противоречивыми чувствами, делающими её абсолютно достоверной — слишком живой, чтобы быть канонизированной.

При этом содержание разворачивающейся любовной истории несводимо к жанру лирического дневника. Фрагменты на первый взгляд разрозненных и разделённых во времени опытов сердца складываются в целостное художественное полотно с мощным философским подтекстом. На страницах этой книги живут трое: он, она и тот третий, чьё присутствие всегда ощутимы. Эта модель утраченного рая, в котором даже разрыв и катастрофа осознаются как испытание, посылаемое Творцом, неожиданным образом срабатывает в контексте нового времени. Она не только не кажется архаичной, но, напротив, выглядит сверхсовременной — надвременной.

Связующая нить любовных переживаний героини — страдание. Речь идёт не о романтическом штампе любовной муки как таковой. Речь именно о христианском, жертвенном страдании и со-страдании. Осознавая тот факт, что цена любви безмерно велика, что право любить и быть любимой придётся отвоёвывать у времени, пространства и людей, поэт следует на её свет по-цветаевски «слепо и без возврата», преодолевая все границы и разделения.

Настраивая душу на высокий лад, героиня не боится быть разной. В палитре её чувств — все оттенки любовного смятения: удивление, восторг, обожание, благоговение, уязвлённость, боль, ненависть, стыд, сострадание, смирение, прощение, «золотая зрелая нежность». Как бушующее море, меняющееся в часы приливов и отливов, она то качает любимого на волнах безудержной ласки, то прихотливо и рассерженно плещет пеной о ставший холодным каменный берег, то грозным рокотом взывает к справедливости, то вновь умиротворённо затихает, словно засыпая на любимом плече.

Бесчисленны и трогательны разбросанные в каждом стихотворении черты и чёрточки к портрету любимого. Кто он, этот богоравный смертный? Герой и воин, поэт и победитель, которому вручаются лавровые венки? Нет. Он обычный человек, вся красота которого — в чувстве, преображающем и его, и саму героиню. В облике любимого подчёркнуты земные черты. Мы осторожно подсматриваем, как он спит (едва ли не первый эскиз спящего мужчины в женской лирике), как говорит и улыбается. Мы можем предположить, как он одет, как добирается по утрам на работу. Романтическая поэтизация, свойственная более ранним стихам Ольги Кульковой, уступает место точной реалистической манере, не мешающей при этом увидеть всю прелесть человека, чей словесный портрет открывается перед нами. Как редкостный художник эпохи Возрождения, поэтесса хранит ей одной известный секрет преломления света, передачи этого света в слове таким, каким он был явлен любящему сердцу.

Безусловно, комната, дом, любое замкнутое пространство малы любовному чувству героини. Её душа примеряет на себя образы минувшего, становясь то библейской Далилой, то средневековой еретичкой, то воплощённой Вечной Женственностью, чтобы в каждом новом воплощении острее пережить древнюю, как сама земля, мистерию любви. Эту способность к перевоплощениям и путешествиям по эпохам, как одну из главных особенностей художественного мира Ольги Кульковой, любовная тема раскрывает с наибольшей полнотой. Смело можно сказать, что в «Причастии любви» душа поэта распахивается в столь щедром безграничье, что оно, подобно тютчевским безднам духа, начинает притягивать с мучительной и пугающей силой.

Парадоксально, но в книге, повествующей о любви, немало стихотворений, посвящённых одиночеству. В каждый момент бытия лирическая героиня, словно Наташа Ростова перед зеркалом, останавливается, чтобы осознать себя: «Я ли это? Куда я иду? Куда веду? И для чего?». Её одиночество сродни чувству самосохранения, вспыхивающему в последний раз перед тем, как броситься в любовную бездну и раствориться в другом человеке. Но если глубина оказывается недостаточной для прыжка, для столь полного и безоглядного погружения, выходить на берег приходится с горечью. Это возвращение во внутреннее одиночество даёт душе силы идти дальше, наделяет её новым опытом и, в конце концов, делает смиреннее. Вот почему историю приливов и отливов сердечного чувства можно воспринимать как сюжет расцвета и становления женской души.

Ни одно стихотворение в сборнике не написано бесцельно. Каждое влечёт за собой цепь новых размышлений и событий. Каждое можно воспринимать в формате «здесь и сейчас», в формате вечности или вне всякого формата. Ясно лишь одно: происходящее с героями сегодня, в настоящий момент, отображается где-то с другой стороны мира, где не существует условностей и оговорок.

Книга Ольги Кульковой «Причастие любви» — великолепный повод задуматься над историей собственного сердца, правдой и кривдой нашей жизни, над главным и второстепенным в ней. Это голос, зовущий высоко-высоко, сквозь скепсис недремлющего разума и суматоху дел — к птицам, облакам и звёздам, к вечной Любви, которая и есть Бог.

Мария Знобищева

поэт, член Союза писателей России

Причастие Любви

Нашей будущей встречи свет

Озаряет меня

Сегодняшнюю,

Точно причастье

Истины.

Нетленной и вечной Истины:

Это — Любовь.

И, пока мы любимы,

Только когда любимы —

Только тогда мы живём

Вечной жизнью.

Только тогда мы —

Храмы.

Зажигаются свечи,

И за алтарной завесою

Непостижимый Бог

Дышит,

И завесь колеблется.

— Господи! Пощади нас!

Жаждем узреть и боимся

Твой светоносный лик.

И тогда Ты снисходишь

К нашей великой слабости,

И являешь нам светлый Свой образ

Сквозь дымку дамасского шёлка,

И лучи оставляют на нём

Отпечаток божественных черт.

Так проступает Любовь,

И её мы можем увидеть.

— Господи! Аллилуиа!

Спасибо, что дал созерцать

Неизреченное чудо

И не дал ослепнуть

В свете его величия.

— Господи! Я люблю Тебя,

Источник моей любви!

Господи, я люблю его!

Господи, я люблю —

Я причащаюсь Истины.

Я, недостойная, я…

Люблю!..

***

Имеет ли смысл в любви что-то, кроме самой любви?

Время, страна, вера или работа?

Кто-то ответит: «Да, ребята.

Всё это безумно важно

И определяет подчас,

Быть этой любви или нет».

И всё же — в глубине души —

Я не смогу согласиться.

Да, мы вросли плотью и кровью в свои декорации —

В эпохи, религии, расы и нации,

Но любовь от начала мира

Ставит свою великую пьесу,

И, как бы ни было больно,

Мы — актёры, мы служим любви,

И мы выступаем из декораций,

Пусть наши раны кровоточат.

Мы произносим древние монологи

На сбивчивом современном сленге.

Не за что прятаться и не во что кутаться —

Любовь не взирает на декорации.

И мы играем — так, что обо всём забываем,