И в то же время мы не изобрели что-то новое: наше освобождение от тела, культуры, отказ от естества в пользу пустых ссылок, отказ от событий в пользу мнений и в конце концов отречение от жизни с присущим нигилистическим пафосом — всё это досталось нам от кого-то в наследство…»
Потянулся за бокалом бордоского тысяча девятьсот девяносто шестого, которое заблаговременно налил из бутылки с истлевшей от времени этикеткой, отвлёкся от точки на секунду, а там и свет погас.
— Если допустить, что одной из нас и правда нет, то кого? Меня здесь, с детьми, в браке, с какой-никакой карьерой, социальными связями, или тебя, сидящей в одиночестве в странной антиутопической дыре с историей, которая не клеится,